В один прекрасный день Филип Осборн понял, что с женой творится неладное. После рождения их первенца, Джонатана, Виолетта переменилась: по вечерам скучала в обществе мужа, застыв над своим вышиванием. Едва замечала званые обеды, которые прежде развлекали её, и редко наносила визиты подругам. Не дознавшись, в чем дело, Филип учинил обыск в спальне супруги. За рамкой фотопортрета обнаружились странные письма: чернила цвета запекшейся крови, вместо подписи — оттиск липового листа. Кто-то просил Виолетту вернуться, но куда?

По Вавилону прокатилась серия самоубийств, на первый взгляд не связанных между собой. Кто-то бросился под поезд метро, кто-то — с моста, еще один застрелился. Вдобавок старушка, еще недавно бывшая совсем здоровой, спятила настолько, что угодила в психбольницу. Настораживает одно: и погибшие в предсмертных записках, и безумная старая дама утверждают, что кто-то украл их жизнь. Они, мол, и не они вовсе.

Разбираться в этой запутанной и грустной истории придется уже знакомым нам агентам БПР. Но будьте осторожны! Точно уверены, что вы — это и вправду вы? За себя Мик Шерптон не ручается.

Зимой, когда Буту исполнилось тридцать пять, дела со сном стали плохи как никогда. Его бледный, измученный вид пугал сотрудников музея. Между полуночью и рассветом Бут просто не мог глаз сомкнуть, поэтому завел привычку бродить по городу. И однажды забрался дальше, чем надо — на перекресток Бульвара Луны, Теневой улицы и Ночной площади, хотя собирался пройтись к Фейрли-роуд, что меж улиц Джексона и Годольфина. Пройдя дальше, Бут отыскал улицу Артемиды, которой точно не было в городе, где он родился. А на Вечерней, в церквушке святого Христофора, Бут повстречал полуангела Клемента, который обещал помочь вернуться в обычный мир в обмен на услугу — выручить церковную реликвию из лап воришек-гоблинов.

В музее Паррингтона хватает подковерных интриг и заноз в заднице. Некий Майкл Овертон, служащий отдела декоративных искусств, повадился шастать к Буту в кабинет, отрывая от дел и докучая младшему хранителю Салливану расспросами о каком-то халате. Как выяснилось, в виду имелся знаменитый халат художника Кэйтсби, запечатленный на множестве карикатур — и печально известный тем, что именно в нем расстался с жизнью владелец. Сам Кэйтсби прославился странными, тревожными полотнами, воспевающими разрушение и увядание. Стоит ли охотиться на такой завидный экспонат, и если он каким-то чудом обнаружится, не лучше ли сжечь — от греха подальше?

Если смерть как хочется сделать карьеру в Бюро паранормальных расследований, но твой экстрасенсорный рейтинг оставляет желать лучшего, напарник – порядочный говнюк, а порученное вам дело не спешит сдвинуться с мертвой точки, — отвлекись. Зайди в лавку «Древо жизни» поболтать с её хозяйкой – и получишь столько информации к размышлению, что будешь сам не рад. И вовсе не потому, что эти сведения никак не помогут с текущим расследованием...

Получив письмо Барнабаса Уилкокса, Бут крепко задумался. С одной стороны, заманчивое приглашение осмотреть библиотеку покойного дядюшки. С другой — враг, попивший Буту немало крови в школе. Но какой же архивариус устоит против соблазна покопаться в груде старых книг? И Бут отправился в дом дядюшки, не подозревая, чем обернется эта невинная, в общем, поездка.

Если однажды вам попадется на глаза бледный красавец, а следующим вечером он уже крутится там, где вы работаете, всячески провоцируя на знакомство и развитие отношений, но не может переступить порог вашего дома без приглашения... Это повод задуматься, особенно если постоянно влипаете в оккультные дела и на досуге почитываете не что-нибудь, а «Демонологию» Уэллса-Бертона. Но людям свойственны импульсивность, нелогичность и наивная вера в любовь. В этом-то все и дело.

Навещая зоосад в свой обеденный перерыв, будьте бдительны. И ничего не берите у незнакомых детей! Вот Бут не сумел отвязаться от бледного мальца, сующего какую-то косточку, а потом чуть голову не сломал, ища ему дом.

Прославленный поэт и эссеист Джоффри Асборн Брайант, с которым Бут некогда учился в школе, внезапно умер в расцвете лет. Через полгода выяснилось, что по завещанию поэта его бумаги поступают в распоряжение музея Паррингтона. Разбирая их, Бут обнаружил странный предмет: грубо сделанную куклу, пронзенную украшенными жемчугом булавками. Так как при жизни Брайант был главой избранного кружка богемных личностей, теперь Бут вынужден разбираться, кто же из них ненавидел поэта настолько, чтобы заняться колдовством.

По воле директора спустившись в подвал, Бут с коллегой, мистером Люсентом, обнаружили замурованный в стене скелет. После консультации с местным археологом выяснилось, что скелет женский, ему не более полувека, он закован в кандалы, а в найденной рядом сумке — пропавшая из музея драгоценность эпохи Возрождения, ожерелье Венебретти. Бут при содействии археолога, мисс Кобурн, решил дознаться, что же случилось с несчастной Мадлен Стенхоуп ...

Однажды в музей пришло письмо, адресованное Кайлу Мерчисону Буту. В нем некий стряпчий Огилви уверял, что, выполняя волю своей клиентки, Реджины Мерчисон, разыскивает ее внучку Теклу, по делу о наследстве. Поскольку в результате долгих поисков он выяснил только, что та вышла замуж за Гримбольда Бута и жила в этой части страны, а также видел фотографию Кайла в газете, ему нужно удостовериться, не является ли тот потомком Теклы. Кайл, не знакомый с родней с материнской стороны, списался со стряпчим — и узнал о Мерчисонах много больше, чем ему хотелось бы.

Поэтесса Милдред Трулав Степлтон оставила музею Паррингтона свои книги, черновики, письма и дневники. Разбираться с ними пришлось Буту и мистеру Люсенту. Они отбыли в дом поэтессы, чтобы успеть завладеть завещанным до того, как ее четверо детей наложат лапу на имущество. Процедура передачи проходила успешно, пока дело не дошло до «комнаты с привидениями». Бут, расстроенный тем, что хранящиеся там книги явно разбросали дети, сперва не обратил внимания на старое, пыльное зеркало. А напрасно...

Вернувшись в дом Сиддонсов по случаю смерти главы семьи, Кайл Мерчисон Бут вспоминает, как жил здесь подростком. Его бывший опекун, Элеазар Сиддонс, оставил по себе память не из приятных — и зачем-то упомянул сына делового партнера в завещании. Теперь Бут имеет право на любой предмет не дороже пятидесяти долларов, если его выбор одобрят вдова и крестник Сиддонса, мистер Генри Левингтон-Прайс. В конце концов архивариус забирает пресс-папье зеленого стекла, которое при внимательном рассмотрении оказывается далеко не безобидной безделушкой...

Неожиданно Бут получил весточку от давнего друга отца, преподавателя колледжа Гризельтон. Мистер Гарриман извещал, что намерен оставить музею Паррингтона свою библиотеку, и просил крестника приехать на выходные, дабы оценить ее. Памятуя о том, что мистер Гарриман не присутствовал на похоронах Бута-старшего и ни разу не навестил его самого за годы, проведенные у Сиддонсов, Кайл с большой неохотой принял предложение.

Доктор Гарриман ожидал, что Бут примется с порога обхаживать такого видного дарителя. Когда этого не случилось, озадаченный и раздраженный мыслитель сменил тактику, предложив представить его своим дочерям: Деборе, Эстер и Джудит. Сконфуженный, а оттого еще более неловкий, чем обычно, Бут все же отметил своеобразие старших сестер и невзрачную покорность младшей. А ночью его разбудил странный запах. Тогда Бут решил, что Джудит Гарриман переборщила с духами, но, поднявшись утром в мансарду, нашел иное объяснение...

Оказаться под Рождество в холодном загородном доме, понимая, что уже никогда сюда не вернется твой ребенок... Вряд ли думал Слепцов, что проведет Сочельник, разбирая бумаги, сачки и прочие принадлежности хитрого увлечения умершего сына. Кажется, никакой надежды нет, и жить больше незачем. Но даже тогда жизнь способна сотворить маленькое, почти незаметное чудо.

Мы скучаем в отделении третьего класса за кроссвордом на пути в маленький сладострастный город. Исподтишка наблюдаем за смазливой барышней на перроне. Выцепляем среди попутчиков новый объект — черноволосую даму Соню. Не спеша подкатываем, поддакиваем, ухаживаем. Напрашиваемся в гости — с непременным продолжением знакомства.

Ей суждено стать лишь мимолетным эпизодом в череде наших мелких, жалких, глупых похождений.

Иногда приходится оставить родной дом старой служанке, а самой отправиться жить на новое место, не зная, придешься ли ко двору. А что поделать, если нет сил противиться мольбам дочери, звонким голосам внучат и желанию побыть подольше хотя бы с частью семьи, которую порядком разбросало по свету? Так идем же, читатель, навстречу бабушке Мадлене, ключнице Терезке, «чечетке» Адельке, непоседам Барунке, Вилему и Яну, мельнику и его дородной половине, нищему шарманщику со всем его выводком, бойкой Кристле и пригожему Миле, прекрасной княгине и нежной Гортензии. Там тебя ждут беспечальные ребячьи годы в круговерти забот и праздников, страшные легенды и волшебные сказки, которые остаются в сердце, даже когда вырастаешь. Там однажды закончилось чье-то детство, но память о нем жива.

С надеждой ждали приезда господ не только слуги замка, но и жители городка под его стенами. Ключница Марьяна — потому, что вернётся дочь Кларка, горничная госпожи фон Шпрингенфельд. Писарь Калина — потому, что вблизи барина появлялась надежда на новую должность и свою семью. Лакеи гостей — чуя поживу в доме, где ни в чем не привыкли отказывать барыне. Семьи батраков — в надежде заработать лишний грош. А несчастная Караскова с детьми — чтобы прийти в замок с просьбой о милости. Кто бы только знал, как переменится их жизнь из-за питомца барыни, собачки Жоли?

Страшно в первый раз идти в школу, когда тебе шесть лет, ты привезен в чужую деревню и наслушался об учении всякого. Но какая радость, когда попадаешь к настоящему подвижнику педагогики, которому для учеников не жалко жизни! Память о нём останется с тобой навсегда. Как и со всеми, кому посчастливилось узнать его. Жаль, что таким людям нельзя жить вечно.

Кто сказал, что на деревне первым может быть только парень? Соврал он, верно — есть в нашем Вестеце девка, с которой не всякий сладит. Кто такая? Дочь пастуха Якуба. Конечно, в хозяйстве она сущий клад: ловкая, выносливая, и спрядёт, и соткёт, и скот угомонит, и сготовит. И собою недурна, особенно когда не сердится. Но не всё с ней ладно: брешут, что Дикая Бара — подменыш, дитя полудницы. Лишь священник, его племянница Элшка да Иозефек, чахлый отпрыск церковного служителя, не замечают сплетен. Однако теперь даже им не по себе — ведь в церковном лесу объявилось привидение, да какое лютое! Господин управляющий соседним поместьем, которого прочат в мужья Элшке с тех самых пор, как она воротилась из Праги, ни жив ни мёртв после встречи с ним...