Это одно из произведений, положительно запомнившихся мне в антологии «Фантастика 85», прочитанной лет двенадцать назад. И, как оказалось, запомнилось оно скорее фактом своего существования. Я даже внёс его в список для перечитывания. Но только взявшись за него во второй раз, я понял, что совершенно забыл его сюжет. Так что читал как будто в первый раз. И как же мне эта старая-новая короткая повесть? Всё ещё неплохо. Чем же я мог раньше выделить «На пажитях небесных» из весьма средненького сборника? Пожалуй, нехарактерным для советской фантастики названием. Да и само произведение мне напоминает скорее западную фантастику. Во всяком случае будущего социально-политического устройства в нём практически не касались. Перестройка приближалась?

Статья, написанная и опубликованная в нескольких частях в 1860—1861 годах, описывает историю нарезного ручного огнестрельного оружия начиная с Раннего Нового времени вплоть до появления казнозарядных винтовок. Описаны причины возникновения нарезного оружия, преимущества над гладкоствольным, недостатки, основные типы. Для меня как почти полного профана в этой области явилось открытием существование дульнозарядных винтовок, скорое исчезновение которых предсказывается в статье. Поскольку я читал по собранию сочинений, серьёзным недостатком было отсутствие иллюстраций. Но в целом интересно — понравилось.

«Я не знаю, что мне делать с этою бедой...»

В школе я, кажется, касался только четвёртого сна Веры Павловны, ещё слышал про человека, спавшего на гвоздях, и, возможно, про организацию швейной мастерской. Теперь же прочитал «Что делать?» и растерян. И на этот счёт у меня около трёх предположений. Во-первых, я всё ещё не дорос до этой книги. Во-вторых, возможно, я слишком привык к произведениям, в которых всё разжёвывают. В-третьих, роман действительно мог в значительной мере устареть.

Так что коснусь только внешней стороны книги, ибо я даже не был достаточно проницателен, чтобы самостоятельно раскрыть формальную загадку романа. Разумеется, читал я не в дореволюционной орфографии, но почему все эти «ростут» и «успокоиваться»? А чем вообще вызвана форма книги? Необходимостью пройти цензуру? Тут стоит отметить, что сначала это получилось, но вскоре книга была запрещена. И это, заметьте, при «либеральном» царе-освободителе! Сначала автор заманивает потенциального читателя детективным флешфорвардом из середины романа. Дальше до конца книги идёт в значительной мере семейно-бытовой сюжет, иногда как будто случайно скачущий от персонажа к персонажу. Что касается разговоров рассказчика с «проницательным читателем», то тут я недостаточно знаком с литературой середины девятнадцатого века. Это обычный тогдашний приём или пародия на него со стороны автора? Спасения героинь занимательны. И всё вроде бы хорошо, но и повествование кажется фрагментарным, и сюжет будто бы обрывается. Воистину, «Из рассказов...»

Так что оценку я ставлю не столько книге, сколько степени своего восприятия её.

Прочитанная мной впервые с дюжину лет назад короткая повесть запомнилась мне именно финалом, который кому-то кажется слащавым или пафосным. Я же считаю его вдохновляющим. Именно о нём я вспоминал годами, прежде чем перечитать сегодня. Да, эффект неожиданности пропал, но неизменной осталась атмосфера преемственности. Ассоциации есть с рассказом Михаила Пухова «Костры строителей» и пьесой Маяковского «Баня».

P. S. Текст в доступных мне изданиях 1966 и 2012 годов немного отличается.

«...каждый человек способен на многое. Но, к сожалению, не каждый знает, на что он способен».

Только прочитав книгу, я понял, что это произошло к восьмидесятилетию описываемых событий. Признаться, брался за роман без особого энтузиазма, поскольку это не тот период, что интересует меня в первую очередь. Читал именно вторую редакцию «Молодой гвардии», имеющуюся у меня в бумажном виде (при том, что, судя по базе «Фантлаба», в постсоветское время печатают первую).

Книга понравилась. Узнал в подробностях о подвиге героев Краснодона, приобрёл некоторую эмоциональную связь с персонажами книги. Единственное, что было трудно, это уследить за всеми героями из-за их многочисленности. Хочу теперь когда-нибудь ознакомиться с первой редакцией романа, узнать, что именно было изменено в книге, уже получившей Сталинскую премию.

Запомнились два второстепенных персонажи. Первый — бургомистр Стаценко. Сколько таких тихих людей было и во время Перестройки и сейчас тоже! Второй — Фенбонг. Этот персонаж запросто мог пережить войну и открыть свой маленький пристойный бизнес.

Удивительную и уникальную книгу успели выпустить на исходе советской эпохи — с тех пор мне не попадалось ничего подобного. Это научно-популярная книга для детей по генной инженерии! Мне с братом подарили её на новый 92-й год, и хотя в тот момент я ещё не умел читать, было очень интересно листать это богато и разнообразно иллюстрированное издание. Впрочем, некоторые иллюстрации до сих пор меня напрягают, при том, что это далеко не боди-хоррор. Через пару лет я уже читал «Оживших химер», несмотря на то, что эта книга предназначена для среднего и старшего школьного возраста. Среди палеонтологических иллюстраций в ней есть даже окаменелости вендобионтов. Именно картинки из этой книги пробудили во мне интерес к лемовскому «Эдему». Теперь же было бы интересно узнать мнение специалистов об устаревании «Оживших химер» за тридцать лет.

Ещё одна книга, которую мне следовало бы прочитать в детстве, но зачитанному томику шестидесятых годов издания пришлось ждать на полке ещё двадцать пять-тридцать лет. Теперь вот, правда, прочитал на два месяца раньше чем планировал, но так сложились обстоятельства. Не сказать, чтобы я сильно горел желанием прочитать эту книгу (упомянутую, кстати, в кочетовском «Чего же ты хочешь?»), да и сюжет был в целом известен, но я с увлечением прочитал повесть за четыре дня, причём каждый день не мог оторваться, пока не дочитывал до важного поворота в судьбе героя. Возможно, книгу можно было бы покритиковать за то, что её главный герой — один человек, а не советский народ в целом, однако без множества других людей всего описанного не было бы.

P. S. Интересно, носит ли моя книга следы хрущёвской редактуры? А то в ней дважды упомянут Сталин, но не по имени (первый раз как человек, отправивший двух сыновей на фронт, второй — как нарком обороны).

«... и скорее всего силу земли».

Всё-таки в детстве я не читал эту статью — было слишком страшно. Но поскольку в прошлом году по ошибке выставил ей оценку, то пришлось ознакомиться с этим «чудом враждебной техники».

Итак, большая статья, посвящённая полтергейсту. Напечатана в двух номерах журнала «Техника — молодёжи» за 1991 год. Поводом послужил пресловутый «Полтергейст на Самотёчной». Кроме «описания событий» певец всяческой чертовщины Анатолий Карташкин (по профессии, кстати, фокусник) посвятил статью обзору всяческих «гипотез» о «шумном духе». Начинает со вполне здравых вещей: версии, что полтергейста просто нет, и детских (и не только) шалостей. Затем идёт предположение о некоем поле неизвестной природы. К нему примыкает «гипотеза» об инопланетном зонде в центре Земли, сторонником которой автор статьи не является. Потом идёт предположение о неосознанном психокинезе («замечательный» способ объяснения одного неизвестного через другое неизвестное, вроде предположения, что «снежный человек» это инопланетный робот — один же из предполагаемых образцов его шерсти оказался стекловатой). Шедеврально предположение о «колдуне», невидимом для окружающих при помощи гипноза (гипноз вообще сомнительная область). Вскользь упоминаются параллельные миры, другие измерения и «сущности». Дальше идут души умерших, призраки, астрал, эфир, НЛО, био- и геополя. Мелькнула даже спинорная теория — это уже почти торсионные поля, ставшие популярными несколько позже. Доходит и до «классического» колдовства и средств против него.

В целом же автор играет в скептика, не признаёт ни одно из объяснений полтергейста удовлетворительным, приводит какие-то статистические графики, призывает изучать явление далее, ратует за гуманизм и бережное отношение к природе.

Не помню, читал ли я «Лесную газету» Бианки, но эту книгу читал точно! В детстве это была моя летняя книга (читал её у бабушки). За серой обложкой скрывалось море интересного! Благодаря «Подводной газете» я, например, могу отличить камыш от тростника и рогоза (причём настоящих камышей я мог никогда и не видеть). Захватывает рассказ «День приключений» о ночном кружении по лесному озеру. Но ещё больше запомнилось таинственное озеро Городно. Это карстовое озеро в Новгородской области и сейчас продолжает чудить, периодически уходя под землю. Автор писал, что нужны и «Степная газета», и «Газета пустыни», и «Газета гор», но, похоже, они так до сих пор и не появились.

Свежий экземпляр этой книги мне подарили в начальной школе (буквально в самой школе, вероятно их дарили всему классу). И на фоне «реформ» 90-х, тогдашних СМИ и массового сознания, а также не слишком критического моего мышления книжка шла на ура. С удовольствием читал её несколько раз — в ней и захватывающие приключения, и начальные знания об экономике (конечно же рыночной). И только намного-намного позже до меня дошло количество, скажем так, подколок по отношению к почившему Советскому Союзу (хотя книга была написана ещё при нём). Тут тебе и шоссе единого плана с «кризисами недопроизводства», и печальная история города Хозрасчётово. Не обошла книгу и модная тогда «фреоновая угроза».

По мне так в целом хорошая книга для школьников о военной истории России. Несмотря на значительную толщину (издание 80-х годов), я в детстве прочитал её не меньше двух раз. Богато иллюстрирована. Необычайно привлекали схемы с маленькими фигурками воинов. Было жаль, что повествование заканчивалось на XVIII веке. Единственное явно сомнительное место, позднее бросившееся в глаза, это рассуждения на тему того, что «рось» значит «медведь». Как оказалось, это скорее из области фолк-лингвистики.

Первое издание этой книги я, не читая, сдал лет десять-двенадцать назад вместе к кучей других книг из серии ЖЗЛ. А после прочтения романа Джованьоли мне посчастливилось купить третье издание «Спартака» Валентина Лескова. Прочёл только теперь. Что ж, книга действительно документально-художественная, причём значительно более документальная, чем «Земля и звёзды». Хотя мне трудно сказать, где именно документальность переходит в художественность. Ясно, что конкретика сцен с диалогами исторических лиц вымышлена, но с остальным сложнее. У Лескова все походы через Италию и разделения войск восставших оказываются не следствием непоследовательности и разногласий вождей, а военными хитростями. И я не знаю, так ли это. Возможно, никто не знает. В книге подробно описаны параллельные с восстанием Спартака события, чему посвящена половина текста. Нашлось место на страницах и Серториевой и третьей Митридатовой войнам и даже наместнику Сицилии Гаю Верресу. Впрочем, без контекста было бы труднее понять события. В целом же книга мне понравилась.

P. S. С дальнейшим труднее — нормального перевода романа Говарда Фаста «Спартак» (по которому поставлен фильм Стенли Кубрика) на русский язык нет, а английский я знаю недостаточно хорошо.

Уж не знаю, как эта книга пережила девяностые и двухтысячные, до этой недели её даже никто не читал. «Земля и звёзды» — художественно-документальная повесть о Павле Штернберге — астрономе и большевике. Уже одно это сочетание привлекает внимание! Действие происходит, в основном, в Москве, где большую часть времени жил и работал главный герой. Первая часть — в 1906—1907 годах, после поражения Декабрьского восстания, вторая часть — осенью 1917 года и завершается победой Октябрьского восстания. Детство и юность Штернберга даны во флешбэках, часть истории показана через других людей, второе место после главного героя занимает линия филёра Кукина, персонажа, вероятно, вымышленного. Мне понравилось! Например, подробнее рассказаны истории по сепараторы и «теодолитно-нивелирную съёмку», с которыми я познакомился в «Балладе о большевистском подполье» Драбкиной.

По своим нынешним понятиям я бы не стал специально покупать позднесоветскую книгу, но здесь сошлись два фактора: во-первых, мне понравились «Строговы», а, во-вторых, у меня лежало бумажное издание «Сибири». И знаете, роман оказался лучше, чем я ожидал. Его непритязательное на первый взгляд название оправдывается полностью. Зимняя природа впечатляет. Нашлось даже чуть-чуть «мистики», но с рациональным объяснением. Слишком ли много ли в книге «казённого оптимизма»? Не знаю — я всё ещё слишком мало причёл советских историко-революционных книг. «В оправдание» можно сказать, что если бы не было помощи главным героям со стороны других персонажей, то не было и бы сюжета романа. Отмечу особенность композиции — в трёх четвертях книги сюжетные линии, в основном, разделены: первая в целом описывает приключения Акимова, вторая — Кати, третья — Поли.

P. S. Планирую когда-нибудь прочитать «Отца и сына».

Уже не помню точно, зачем я внёс себе в список перечитывания «Тени лунных кратеров», впервые прочитанные с дюжину лет назад. Вероятно, это связано с понравившимся описанием обстановки на Луне. Мне оно кажется довольно ёмким для небольшого произведения (я оба раза читал «Тени» в антологии «Фантастика 1973—1974», где они вдовое короче чем в сборнике «Хрупкое время Ауэны»). Детективная интрига в первый раз была интересна, но при перечитывании уже было скучно. Фантастическое допущение теперь кажется совершенно бредовым, хотя и довольно современным.

Статья из апрельского номера журнала «Техника — молодёжи» за 1992 год. Впрочем, подобные материалы появлялись тогда далеко не только в апрельских номерах. Эта статья немного выделяется из потока аномальщины — она про появление загадочных отметин на телах людей. Приведённые многочисленные байки связаны с НЛО, гуманоидами, призраками, полтергейстом, иногда ни с чем не связаны. Каково всё это было читать людям, привыкшим доверять СМИ?!

«Диктатура проле­тариата есть упорная борьба, кровавая и бескровная, насильственная и мирная, военная и хозяйственная, педагогическая и администраторская, против сил и традиций старого общества».

Роман Всеволода Кочетова «Чего же ты хочешь?» малоизвестен. Если о нём и слышали, то что? Примерно следующее: запоздалая отрыжка сталинизма, справедливо осуждённая всей прогрессивной общественностью. Но, по-моему, только теперь эта книга может быть оценена по достоинству. Почему я выбрал для чтения именно её? Из-за многократного упоминания Михаилом Поповым, да и от «Журбиных» у меня остались положительные впечатления. Читается легко, меня увлекло. Чем-то, не знаю даже чем именно, напомнило ефремовское «Лезвие бритвы», возможно, из-за эпохи создания. Не все отсылки мне были понятны. Развенчание культа личности и вышвыривание диктатуры пролетариата из программы КПСС автор в книге отметил, а косыгинскую реформу — нет. Германские неонацисты в реальности оказались не настолько популярны, а нам хватило и буржуазной демократии. Всего лишь двадцать лет.

P. S. Забавно, но роман мог бы послужить пособием начинающему диссиденту, ввиду широкого списка упомянутой в нём антисоветской литературы.

«На берегу неширокой речки [с неблагозвучным для русского уха названием] Залюпе... стоят дома рыбацкого посёлка...»

Мои ожидания — это мои проблемы. Книга отнюдь не плохая, но не для меня, я искал другого. Чего-то, на мой взгляд, в романе оказалось слишком много, чего-то — наоборот. Мелодраматизма, пусть и замечательно закончившегося, для меня многовато. Я ждал подпольных латышских коммунистов и забастовок — а в романе только мелькает учитель, которого посадили за тихое распространение книжек. Критика существующего строя — это пожалуйста. Кому понравятся разоряющие его спекулянты и кредиторы? Альтернативы? Прогрессивные снасти и рыболовный кооператив. Вероятно, это максимум, что можно было издать в Латвии тридцатых годов прошлого века.

Мне стоит внимательнее выбирать книги.

Это одна из тех книг, о которых я узнал в Интернете пару лет назад.

Роман описывает Гражданскую войну в Предкавказье летом 1918 — весной 1919 года, естественно, со стороны красных. В целом напоминает «Чапаева» и объёмом близок к нему. Возможно, написано в подражание книге Фурманова, но не скажу, что получилось хуже. Вышло немного по-другому, более художественно, что ли. Вероятно, время написания романа отражается в том, что в нём побольше идеологии и упоминания вождей. В произведении появляются таманцы, про которых Серафимович написал «Железный поток».

В целом книга читается легко, быстро и оставляет положительное впечатление.

Узнал про роман пару лет назад в Интернете, пару недель назад нашёл в бумажном виде.

Действие книги происходит весной—осенью 1921 года в неназванном причерноморском городе. Переход от политики «военного коммунизма» к НЭПу, белобандитские восстания. И чиновники, кстати, убеждают, что цемент молодой советской республике пока ещё не нужен. И всё же это произведение не столько о стройматериалах, сколько о людях, скрепляющих новое общество и закладывающих фундамент будущего.

Роман далёк от бравурности и по атмосфере (и времени написания) близок к леоновским «Барсукам». Завод за полгода частично запустили, но борьба продолжается. При этом успели и невиновных наказать, и непричастных наградить. Хоть некоторым антагонистам дали по шапке, но другие ушли на повышение. Ещё раз: борьба продолжается...

Ещё одна книга, мимо которой я ходил десятилетиями и последняя на ближайшее время о Средней Азии. Шпионско-приключенческая повесть, действие которой происходит в неназванной среднеазиатской советской республике в середине тридцатых годов. Я бы сравнил её даже не столько с «Джурой», сколько, как ни странно, с «Островом сокровищ», вероятно, из-за героя-подростка и формы воспоминаний. И это больше детская литература из-за неожиданной для меня формы, когда в середине произведения подают биографии злодеев. Плюс к переизданию повести в шестидесятых годах туда же была добавлена глава с пояснением изменения международной обстановки за прошедшие тридцать лет. Лично для меня сейчас это показалось лишним и снижающим оценку книги как художественного произведения.

P. S. Если действие книги и вправду происходит в Закавказье, а не в Средней Азии, то я не смог найти прямых указаний на это.

Ещё одна непопулярная сейчас книга, которая мне понравилась. Ещё месяц назад я ничего про неё не знал, пока не погуглил, что же это такое у меня лежит в коробке. События этого произведения происходят в целом вокруг Бухары со второй четверти девятнадцатого до середины тридцатых годов двадцатого века. Автор показывает историю этого края через людей разных слоёв общества, но, главным образом, через рабов и их потомков, связанных с сельским хозяйством. Книга своего времени характерна чётким классовым подходом. Слабо знакомому с реалиями Средней Азии помогают обширные примечания и словарик в конце книги. О редактуре романа при Хрущёве догадайтесь сами.

У меня подвернулся случай дать ещё один шанс Константину Федину — купил и прочитал его ранний роман «Братья». И по трём прочитанным его книгам я могу сказать, что Федин отнюдь не плохой писатель, просто не мой, что ли. А братьев Каревых в романе трое — Матвей, Никита и Ростислав, но главный персонаж — композитор Никита, остальным двум уделено примерно столько же места, сколько и другим персонажам — Родиону, Варваре и прочим.

Композиция романа мне показалась необычной. В первой части книги мы видим героев в Петрограде времён НЭПа, следующие две трети произведения описывают их предысторию, начиная с рубежа XIX—XX веков, и в конце завершается их история после начала романа. Может быть это как-то связано с музыкой, которая занимает важное место в книге. Вообще про творчество композитора показалось очень натуральным. В роман даже вставлена статья реального композитора о вымышленном. Также очень живо и страшно описан массовый психоз погрома — автор лично переживал подобное.

Действие повести (или даже романа) происходит в первой половине тридцатых годов. Это уже не период восстановления после Гражданской войны, а эпоха индустриализации, но беспризорников ещё много. Вместе с несколькими такими мы попадаем в «исправительное учреждение». Произведение продолжает историю, начатую в «Марше тридцатого года», только коммуна имени Дзержинского здесь именуется колонией имени Первого Мая, а её руководитель зовётся Алексеем Степановичем Захаровым, и не совпадает с фигурой рассказчика. И да, ещё город не называется. Автор утверждал, что описанное в книге — реальность, а не мечта, о чём писал в открытом письме литературному критику Ф. Левину. Это был уже второй опыт Макаренко, а создание колонии с нуля и без опыта описано в «Педагогической поэме».

P. S. И ещё это книга об импортозамещении.

Радостно вернуться к наследию Макаренко спустя два с половиной года после прочтения «Педагогической поэмы». «Марш тридцатого года» — первое крупное опубликованное произведение Антона Семёновича. Мне кажется, что это скорее не повесть (особого сюжета и особых действующий лиц в нём нет), а сборник очерков о коммуне имени Дзержинского под Харьковом. Герой книги — коллектив коммуны, связанный, в отличие от колонии имени Горького, с промышленностью. Произведение отражает время своего создания, время первой пятилетки. Завидую и времени, и коммунарам. С нетерпением жду знакомства с «Флагами на башнях».

То небольшое очарование произведением, что сохранялось у меня с первого знакомства, окончательно улетучилось при перечитывании. Загадочная планета, загадочные обитатели, контакт/неконтакт. Всё это напоминает мне любимый лемовский «Эдем», только загадочности поменьше и побольше объяснений в духе марксистской социологии. В целом, если лет десять назад «Сумерки на планете Бюр» мне скорее понравились, то теперь скорее нет. Слишком просто, что ли...

Ещё одна книга, найденная мной в Интернете, купленная в прошлом году в бумажном виде и прочитанная только что. Четырёхсотстраничная повесть, по мне так целый роман. Действие происходит в двадцатых годах прошлого века в неназванном городе, наверно, где-то между Москвой и Крымом, как мне показалось. Сравнить книгу могу пока только с «Педагогической поэмой», поскольку это всего лишь второе произведение на подобную тему, которое я прочёл. Книга более жёсткая, поскольку описывается и быт беспризорных шаек, и употребление психоактивных веществ, и даже жизнь в тюрьме. Никакой специфически макаренковской педагогики нет, но мораль в целом та же: совместный труд перевоспитывает косвенных жертв мировой и гражданской войны, правда, не всех, к сожалению.

Я взялся читать этот небольшой роман, поскольку сошлись два фактора. Первый — это книга про революционное движение, второй — у меня на руках есть бумажное издание. Правда, как я писал год назад в отзыве на роман «Андрей Кожухов», я не фанат разночинского этапа. Как оказалось, «Одеты камнем» не столько о революционерах, сколько о событиях вокруг. Рассказчик, не сочувствовавший борьбе с самодержавием, к старости раскаивается. Текст представляет как бы его записки, сделанные в 1923 году, и описывающие события 1860—1887 годов. Причём роман содержит даже некоторую мистику, поскольку не ясно, действительно ли рассказчик обладает некими духовидческими способностями, или просто сходит с ума. Кстати, Михаил Бейдеман, вокруг фигуры которого вращаются события романа — реальное историческое лицо.

Очень короткая (бывают рассказы такого объёма), концентрированная повесть, но при этом полноценное произведение. Настоящая трагедия, написанная простым языком. Человек любых убеждений найдёт в ней что-то своё. И да, действие половины повести происходит на острове, позднее «прославленным» Лукьяненко. А уж чего стоит способ отопления! Примечательны также «старомодные» длинные, описательные названия глав.

Кажется, я узнал про «Ташкент» в Интернете, потом его рекомендовали как альтернативу «Эшелону на Самарканд» Гузели Яхиной. Повесть легко читается за пару дней. Язык простой, даже простонародный, почти сказочный. Я бы не стал обвинять автора в лакировке действительности, всё и так сурово, дальше была бы только явная чернуха. Высказывание Кафки про это произведение, возможно, является вымыслом, но оно вполне справедливо.

Это первое и последнее прочитанное мной в этом году фантастическое произведение (не считая элементов фантастики в «Дороге на Океан»). Перед этим бумажное издание «Холодной зоны» два года простояло у меня на полке. Проглотил роман в три дня, благо было свободное время, и в целом доволен. Но снизить оценку меня вынудило наличие некоторых, скажем так, моментов «18+». Нет, никаких подробностей там не было, просто такие мелочи мне показались лишними. Если сводить это моё замечание к шутке, то можно сказать, что в этом году я слишком много читал соцреализма. Нет, ну серьёзно, куча хороших книг как-то обходилась без этого.

Сюжет мне обсуждать трудно, чтобы не спойлерить, ибо нечто важное дошло до меня лишь к последней трети книги. Заметно отражение автора в романе — Германия, салверология. Возможно лучшее в книге — это развенчание БОД, чем на практике может оказаться такая замечательная, казалось бы, штука как безусловный основной доход. И да, всё описанное в романе — это не альтернативная история, нечто подобное ещё вполне может быть нашим будущим (как и произведения сборника «Хроника мировой коммуны»). И, кстати, действие рассказа Завацкой же «Диктатура пролетариата» происходит в этой же вселенной. С идеологическими мелочами можно спорить, но за макаренковскую педагогику спасибо!

Несколько лет назад я узнал из Интернета про фильм «Большая семья», потом узнал, что он снят по этой книге. Знакомство с экранизацией я решил отложить до прочтения книги. И вот теперь предвкушаю просмотр, поскольку роман мне понравился. Действие книги происходит примерно в годы написания в неназванном приморском городе на вымышленной реке. Нашлось даже чуть-чуть фантастики в виде изобретаемого одним из героев станка и упоминаемого в тексте завода-автомата. Не ожидал, что книга про рабочих окажется настолько тёплой и ламповой. Небольшой роман читается легко и быстро. Проникся уважением к труду кораблестроителей. Любовные линии уместны. Также уместно позаимствованное у классиков определение свободы как господства над обстоятельствами со знанием дела. Пожалуй, теперь можно будет и «Братьев Ершовых» прочитать.

Ещё одна книга, про которую я узнал в прошлом году, тогда же купил и только теперь прочитал. И если в отзыве на «Даурию» я жаловался на долгую экспозицию, то в этой книге мне её не хватало. Действие начинается летом 1918 года, герои отправляются воевать на север из Петрограда. Получается, что сразу начинается основное действие, но трудно сопереживать героям, про которых почти ничего не знаешь. Так что, несмотря на непрерывное действие, интерес к повествованию появился у меня только после первой четверти книги. Упоминание одно населённого пункта заставило меня прослезиться, но это был «персональный фансервис», который не смог изменить моего общего отношения к роману, хотя Русский Север мне ближе, чем Поволжье, Сибирь, Средняя Азия или Дальний Восток. В целом же несмотря на «правильность» произведения и множество интересных событий, персонажи оказались слабо запоминающимися. Я озадачен, поскольку не могу понять, чего книге не хватает. Возможно, на моё восприятие повлияло то, что в последние годы я немного ознакомился с историей Гражданской войны на Севере, и это в некоторой степени «проспойлерило» мне общий сюжет книги. В общем, к сожалению, я скорее разочарован, хотя ничего особенного от книги и не ожидал.

P. S. Оказывается, Павлин Виноградов — историческое лицо.

Слабое знание иностранного языка значительно влияет на восприятие произведения. Во всяком случае при повторном прочтении «Силы необузданной» стало ясно, что роман не так хорош, как мне показалось в первый раз.

Перед нами история возникновения Альянса повстанцев. Впрочем, это не первая и скорее всего не последняя версия. Большинство событий книги мы видим глазами Старкиллера — главного героя, меньше — глазами его спутницы Джуно Эклипс. То, что данная книга — новеллизация компьютерной игры, я знал и при первом знакомстве, но теперь это стало прямо-таки бросаться в глаза, поскольку большинство событий происходят по нехитрому принципу «пройди уровень, замочи босса».

В целом много действия под девизом: «быстрее, выше, сильнее!» и немного обычной звёздновойновской философии.

P. S. Отзыв на роман написан в 2016 году на странице, которая затем стала страницей одноимённого комикса. Теперь перенесён сюда. Надеюсь, что окончательно.

О существовании романа узнал в прошлом году. В этом году купил его в уценённом отделе магазина старой книги — непопулярно такое сейчас. Правда, я искал несколько иную книгу — хотелось больше про революцию. А первую треть объёмного романа занимает дореволюционная казачья бытовуха — этим он напомнил мне «Тихий Дон», который я дважды начинал читать и бросал в юности. Основное действие книги происходит в 1913—1914 и 1917—1920 годах. Возможно, произведение и вправду рыхловато — некоторые персонажи незаметно исчезают со страниц. Другое место, показавшееся странным: вот красные партизаны сражаются с Унгерном, и нам дают «историческую справку» про барона, но это буквально в последних главах. В целом же книгу я оцениваю положительно, мне она скорее понравилась, чем нет. Но «Строговы» и «Сердце Бонивура», по-моему, лучше.

Возражу предыдущему рецензенту насчёт исторических передёргиваний. Во-первых, весной 1917 года Улыбиным про Ленина рассказывает выпущенный с каторги большевик, и как раз упоминает, что тот ещё не вернулся на родину. Никаких «все только и говорили» я не обнаружил. Во-вторых, Сергей Лазо был не правым, а левым эсером, а в 1918 году, когда появляется на страницах романа, уже большевиком. Да и вряд ли бы правый эсер стал воевать за Советскую Россию.

«Всё, о чём нам врали большевики, оказалось правдой.»

Художественная книга о первых строителях Комсомольска-на-Амуре в 1930-х годах. Не знаю, когда роман был впервые издан, но в конце текста указано, что он создавался в 1934—1938 годах. И да, книга оказалась лучше, чем я ожидал. Отсутствие упоминаний Сталина (а были ли они когда-нибудь?) меня не напрягало. Конечно, за большим количеством персонажей следить трудновато. Но я им завидую — они прилагают все силы ради ясной цели, чувствуя, что вся страна трудится вместе с ними.

Ладно, может быть и другое толкование. Например, мой восторг вызван тем, что я наивный лопух с промытыми мозгами и не вижу ФАЛЬШИ. Но я хотел бы видеть именно ту сторону жизни.

P. S. Забавный факт, на страницах книги попадается инженер по фамилии... Путин.

По словам автора название статьи переводится с саамского как: «Дитя тундры, иди к нам!». Также она имеет подзаголовок: Снежный человек в 1989 году. И, честно говоря, меня эта статья пугала ещё до того, как я научился читать. Ну, в девяностом году меня пугали иллюстрации к ней, изображавшие «героя» статьи. И через годик-другой я уже с чувством жгучего ужаса читал это творение Майи Быковой. Намного позже выяснилось, что в нём уже нет таких близких массовых контактов со снежным человеком, как в статье «У избушки на курьих ножках», печатавшейся на полтора года раньше. Да и художник зачем-то снабдил бигфута вертикальными зрачками, вроде кошачьих.

Ещё одна книга, которую с момента покупки в 80-х мог никто не читать, и которую я лет десять назад, возможно, лично пытался сдать в «старую книгу». А теперь вот прочитал. И роман неожиданно превзошёл мои ожидания. Это произведение как раз из тех, что я искал. Тут и большевистское подполье, и стачки, и партизаны. Промелькнули места, упоминавшиеся в «Последнем из удэге». Посетил я и новые, например, «городок» из железнодорожных вагонов во Владивостоке. Хоть это и конец Гражданской войны, но книга держит в напряжении.

Эта книга понравилась мне больше, чем первая, хотя без «Первых радостей» читать её было бы не так интересно. Занятно посмотреть, как изменилась жизнь персонажей после революции. И всё же это книга не столько о боевых действиях (чего я ожидал), сколько о событиях вокруг гражданской войны в прифронтовом Саратове 1919 года.

После прочтения двух романов Константина Федина у меня возникла мысль, а не стала ли советская литература после Великой Отечественной войны более сентиментальной? Впрочем, две книги одного автора — это пока не статистика.

С этой книгой у меня связаны две ошибки. Во-первых, я почему-то думал, что действие романа будет происходить году в 1917-1918, а оказалось, что в 1910-м. Во-вторых, не таким уж и радостным оказалось это произведение. Есть пока только смутная надежда на будущее. В общем, я ожидал революции, а попал в самый, возможно, реакционный год.

Итак, Саратов. Уже не такой глухой, как в грибоедовские времена, с университетом и трамваями. Нам показывают чернорабочих, интеллигенцию, купечество. С одной стороны, действие крутится вокруг следствия над причастными (и непричастными) к подпольной деятельности. С другой стороны, не меньше места уделено театру. Я искал не совсем то, но мне кажется, что «Первые радости» могут понравится любителям более-менее сбалансированного описания российской провинции начала XX века. «Булкохруста» в книге, разумеется, нет, но и прямо-таки ура-р-р-революционности тоже.

Что-то этим летом прорвало на отзывы по «Строговым». Не знаю, читал ли кто-нибудь до меня купленное в восьмидесятых годах издание (также без упоминания Сталина, если что), но я волне доволен книгой, хотя, пожалуй, и не так сильно как «Хребтами Саянскими». Возможно, в силу некоторой читательской неопытности я воспринимаю «Строговых» слишком буквально, в соответствии с генеральной линией Партии. Что ж, сюжет действительно дискретен. События книги происходят примерно в 1898—1920 годах и периодически происходят скачки до нескольких лет длиной, между концом первой и началом второй части проходит вообще около пяти-семи лет. Роман Сартакова, описывающий примерно то же период, что и первая книга «Строговых», имеет вчетверо больший объём, там нашлось место и описаниям Русско-японской войны и событиям Первой русской революции (в Сибири), но у Маркова книга больше про деревню.

Посвящаю этот отзыв недавнему дню строителя. Я узнал про «Гидроцентраль» только этим летом из Интернета, автоматика где-то выдала среди похожих книг. Эта же книга обнаружилась в статье про предыдущий прочитанный мной роман. И тема у них действительно общая. Только действие происходит не в Таджикистане, а в Армении, строят не оросительный канал, а гидроэлектростанцию, и происходит это не в начале тридцатых годов, а ещё в конце двадцатых, а точнее весной 1928 года. Излёт НЭПа (социальные типы нэпманов сочно изображены в начале романа во время банкета), первый пятилетний план ещё только составляется. И строительство не такое большое, как в книге «Человек меняет кожу», и видим мы его скорее в его начале и в кризисный момент. Никаких шпионов и сознательных вредителей нет (этим книга больше похожа на «Соть»), но достаточно много головотяпства со всех сторон. Но главное в романе — это как люди в процессе совместного созидательного труда сами меняются в лучшую сторону. И проект находит своё место в общем плане развития Закавказья и всей страны.

Уже третья книга про Среднюю Азию в этом году. Забавная параллель с нынешним жарким летом. Но больше пока не предвидится («Слепого гостя» буду читать не раньше следующего года, а бумажное издание «Это было в Коканде» пока не нашёл). Двадцать лет назад я не стал бы читать эту книгу, впрочем я и не знал про её существование. Производственный роман? Скукотища! Идеология? Фи! Вредительство и шпиономания? Мерзость! А вот теперь, что удивительно, мне такая книга нравится. И где-то там, впереди маячит «Туманность Андромеды». Так что что-то всё же меняется...

«Мятеж» — второе по известности произведение Дмитрия Фурманова. Уже не помню, должен ли я был читать его по школьной программе или нет, но познакомился с ним только теперь. Книга описывает события Верненского мятежа в 1920 году. Написана, в основном, от первого лица. Пожалуй, ещё менее художественное произведение, чем «Чапаев» — в него включены тексты телеграмм, листовок, приказов и т. п. Первая, самая короткая, часть из трёх описывает путешествие из Ташкента в Верный (современная Алма-Ата). В «Мятеже» уже нет таких харизматических персонажей, как Чапаев. Ярко описана агитационно-ораторская работа. Было интересно читать и с учётом недавнего «Джуры» (и там, и там Средняя Азия).

И ещё одна книга, о существовании которой я слышал давно, но не имел желания читать. А вот теперь прочитал и остался доволен. Наверно, это даже не столько художественный роман, сколько беллетризованные воспоминания автора о службе в чапаевской дивизии. Вероятный прототип Фёдора Клычкова — сам автор. Чапаев описан как продукт того времени и среды, со всеми своими достоинствами и недостатками. Мне также было интересно описание политической работы. В одноимённый фильм попали только отдельные моменты книги, но при желании можно проследить, как реальный начдив стал персонажем анекдотов. Описание жестокостей войны в детстве здорово ужаснули бы меня, но сейчас я уже как-то привык.

P. S. Забыл написать, что у автора красивый язык. Иногда произведение казалось поэмой в прозе.

Ещё одна книга, мимо которой я ходил многие годы, вроде «Перевала» и «Плавающего острова». Это не совсем то, что я сейчас ищу, но книга хороша и как приключенческий роман, и как книга своего времени. Не знаю, как бы я оценил этот второй момент в свои школьные девяностые, но сейчас я доволен. Интересно, что герой именно из родового строя попадает в советское государство. Порядки в Восточном Туркестане — какое-то Средневековье. Описание гор мог бы сравнить с произведениями Ивана Ефремова, но другого я просто не читал. Маленький ляп: в книге присутствует анахронизм (интересно, с каких пор?) в виде просмотра фильма «Чапаев» в 1930 году (реально вышел в 1934-м).

P. S. И да, я не знаю, куда ставить ударение в имени главного героя.

Действие романа происходит осенью 1929 — весной 1930 года. Посвящён он индустриализации и частично — коллективизации. Основных сюжетных линий две — «производственная», посвящённая строительству металлургического комбината, и «журналистская», с поездкой в маленький заштатный городок. В целом книга понравилась. Недостатков нахожу два. Первый — объективный — роман не закончен, написана только первая половина. Сюжетные линии пока почти не сошлись, подведены только промежуточные итоги, да и то не везде. Второй недостаток, субъективный, в нём я могу ошибаться, это чрезмерная на мой взгляд мелодраматичность, многовато любовных, как минимум, треугольников.

Не знал о существовании этой замечательной книги, пока не откопал её здесь. Увлекательно, более чем тысячестраничную эпопею прочитал всего за полторы недели. Сравнивать пока не с чем, близких по теме книг читал очень мало. На ум приходят «Строговы» и «Угрюм-река», но это наверно не совсем то, а может и совсем не то. А вот этот роман, пожалуй, именно то, что я искал. Десять лет на рубеже XIX—XX веков: развитие капитализма, жизнь крестьян, рабочее движение, история Партии. Таёжная природа сурова и прекрасна. Есть даже чуть-чуть «санта-барбары», но это уместно. Заинтересовался другим романом Сартакова «Философский камень» — там вроде главный герой — сын одного из персонажей «Хребтов Саянских».

Я ожидал скорее производственный роман, а получил скорее мелодраму. Но это упрёк не книге, возможно, со временем я оценю её выше. Так о чём это я? Просто первые две трети довольно толстого романа занимают мытарства героини, и только в последней трети начинается оптимизм. Вероятно, это сделано для контраста, чтобы показать, что девушка из семьи мелкого служащего, с хорошими задатками, могла всю жизнь напрасно потратить на мелочи. Случай ли помог героине или же это был, как сейчас говорят, тренд эпохи?

Примечательна глава с первоначальным описанием Скворцова (в романе несколько глав посвящены описаниям жизни отдельных персонажей). До «Наших знакомых» я думал, что этот типаж характерен для других времён. Он, так сказать, родился или слишком поздно или слишком рано. Швырятых же полностью относится к прошлой формации.

Приятно, что действие происходит в Ленинграде, но это не имеет абсолютной важности для сюжета, и не нужно обладать специальными знаниями краеведческого характера. Я лично так и не смог по косвенным данным понять, где именно находилась первое место жительства героини, хотя и было любопытно. А основной прототип Нерыдаевки — вероятно Щемиловка, но скорее всего это обобщённый образ новой застройки начала тридцатых годов.

Собственно будущему Океану посвящено от силы десять процентов книги, и не так уж легки к нему дороги. Основное действие романа происходит в первой половине 30-х годов (челюскинцы, строительство московского метро). Мне показалось необычным, что рассказчик не отстранён, а является другом одного из главных героев — Курилова. И ещё иногда казалось, что события описываются как бы спустя длительное время (указания вроде «это была эпоха...»). Вообще посещения воображаемого Океана — не единственные экскурсы в романе. Один из персонажей рассказывает апокалиптическую историю о падении Луны на Землю, другой пишет полудокументальную книгу о бунте на строительстве железной дороги в царское время, разные герои вспоминают своё прошлое. В произведении немало мрачного, но и светлые моменты есть. Всё настолько на грани, что я не могу однозначно оценить книгу.

P. S. Я прочитал три романа Леонида Леонова, но пока не нахожу причин читать остальные четыре (и особенно последний).