Часовой есть лицо неприкосновенное..,

Рассказ относит нас ко временам царствования императора Николая I. О котором мы знаем как о государе, насаждавшем буквально палочную дисциплину, причём не только в армии, но и среди гражданских — недаром он имел прозвище Николай Палкин.

Фабула предельно проста:

Тот выход, который нашёлся в рассказе, безусловно стал довольно оригинальным и, в принципе, устраивавшим всех задействованных лиц. Однако вся эта ситуация стала ещё и яркой картинкой, характеризующей описанное в рассказе время.

Впрочем, Устав есть Закон...

PS. Из Устава гарнизонной и караульной службы.

207. Часовой обязан:

... нести службу бодро, ни на что не отвлекаться...

... не оставлять поста, пока не будет сменен или снят, даже если его жизни угрожает опасность; самовольное оставление поста является преступлением против военной службы...

209. Часовому запрещается: ... отвлекаться от исполнения своих обязанностей

Новогодняя рождественская история. Рассказ-быль о староверах и о иконе необыкновенной силы. Но и о силе веры и силе духа истово верующих людей. Наверное написать такую повесть мог только человек, сам искренне и убеждённо верящий в бога и воцерковлённый. Однако интересно то, что при этом в положительном свете Лесков изображает именно староверов, а люди традиционной христианской православной веры творят, скорее, беззакония и самодурства. И только лютеранин-немец вступается за староверов и не просто сочувствует им, но входит с ними в прямой заговор, пытаясь помочь им вернуть отобранную властями чудотворную икону.

Повесть, поскольку является изустным рассказом (едва ли не прямой речью) одного из персонажей, имеет совершенно особенную языковую форму, усыпанную архаизмами и многочисленными местечковыми разговорными словечками. Эта манера придаёт литературному произведению именно вид записанного рассказа, вот как будто не читаешь, а слушаешь запись с магнитофона. Но, возможно, это уже просто особенности моего личного восприятия.

Что касаемо именно религиозных смыслов, то для меня здесь как раз показательно, что в самой принадлежности к церкви, т. е. к тому или иному религиозному институту, нет никакой сопричастности богу и с богом. Потому что практически любая церковь, прикрываясь именем всевышнего и действуя от имени создателя, творит дела вполне земные и зачастую неправедные. И каждая церковь считает именно самоё себя истинно верной, а все прочие — извращениями и отходами от истинной веры. А ведь это сродни спору между чёрными и белыми шахматными фигурами — каждая сторона противостоит другой и каждая сторона то побеждает, то проигрывает в процессе игры. А между партиями и те и другие фигуры мирно полёживают в коробке…

Валуа versus Бурбонов, католики versus гугенотов, народ безмолвствует...

Ну что говорить. Так получилось, что ещё в детстве познакомившись с трилогией о приключениях мушкетёров, а затем прочитав «Две Дианы» и уже совсем недавно «Графа Монте-Кристо», на этом своё знакомство с Александром Дюма-отцом и закончил. Но тут с год назад в руки попал томик «Королевы Марго». И вылёживал терпеливо всё это время на книжной полке. Ну как тут было не соблазниться...

О времена, о нравы! — подобно Цицерону хочется воскликнуть при чтении этого романа. Потому, что то, что казалось совершенно естественным и почти нормальным во времена Карла IX, в наше время вызывает судорожную дрожь — не приведи господь оказаться в этих местах и в описываемые времена! И дело даже не в Варфоломеевской ночи и не в той тотальной резне, которую устроили ярые католики в отношении протестантов-гугенотов. А прежде всего именно в нравах, царивших во дворе и его окружении.

Ну, то, что супруги совершенно естественным считают наличие любовников у своих дражайших половин — это само собой (причём супруги и того и другого пола). Однако порой вообще происходят случаи практически сводничества для достижения тех или иных целей. Зашибись!

О Екатерине Медичи и вообще говорить не хочется. Подлость и ненависть буквально живут в этой венценосной мадам. Мало спровоцированных ею варфоломеевских событий, так потом мы наблюдаем непрерывные козни в отношении своих ближайших кровных или сводных родственников, причём козни с перспективой наступления самый крайних последствий. И жуткое хладнокровие при известии о смертельной болезни сына, которую Екатерина немедля старается обратить в свою пользу. Человек ещё жив, а она уже вовсю интригует для овладения троном Франции. Просто шикарно!

И что самое зацепившее —

Ну, а в остальном… Понятно, что это роман о дворцовых интригах и шашнях, и потому народа французского и парижского в романе практически нет. Все действующие лица — Валуа и Бурбоны, разная придворная камарилья, а также благородные дворяне и дворянки, вот в принципе, и всё, Все остальные в подтанцовке на заднем плане.

Наверное этот роман нужно было читать с полвека тому назад…

Дела давно минувших дней, преданья старины глубокой... (А. Пушкин)

В оригинале это новелла, по крайней мере это было новеллой во время первой публикации на английском языке (1800 г.). Однако затем источники стали называть это небольшое по объёму произведение романом, кажется даже Вальтер Скотт, который оценил книгу довольно высоко. Кроме этого источники называют этот роман первым в Европе историческим и первым в Великобритании региональным романом — уже одно это пробуждает и возбуждает интерес и к книге и к писательнице.

Сюжет книги довольно прост —

Второй линией повествования,

Не лишён роман и романтической стороны, ибо в нём есть место и любовным линиям и отношениям с прекрасным полом.

Ещё одно достоинство этой книги, помимо просто интересности сюжета и самого повествования, это практически современный русский литературный язык. То ли английский за истекшие две сотни лет мало трансформировался, то ли это заслуга переводчиков романа (Академия Наук СССР, Литературные памятники, издание подготовили: И.М. Бернштейн, Н.М. Демурова, А.А. Елистратова, Издательство «НАУКА», Москва, 1972). Составители электронной версии: Nikolajs Kudirka, Elena S. http://fb2-epub.ru.

Кстати, в этом же издании на русском языке был опубликован другой роман Марии Эджворт, «Вдали отечества». И в принципе, не остаётся ничего другого, кроме чтения и второго переведённого на русский язык романа этой, как оказалось, интересной ирландской писательницы.

Магам здесь не место?..

Буду честным — у меня совсем непростые отношения с магическим реализмом как с жанром художественной литературы. Довольно часто попытки прочитать что-то ещё от магов и волшебников этого жанра превращаются в вымученную улыбку или заканчиваются недоуменным пожиманием плечами. Однако при всём при том есть безусловный отечественный автор, который творит довольно близко к этому жанру и которого я с удовольствием не просто читаю, но книги которого приобретаю в личную домашнюю библиотеку. Я имею ввиду Юрия Буйду. И среди зарубежных литераторов тоже есть несколько творцов, работающих (работавших) в магреализме или в тесном соприкосновении с ним, чьи произведения я читаю не просто с интересом, но с вожделением и упоением. Прежде всего это Рэй Брэдбери (хотя тут многие знатоки могут закричать в голос, что РБ к магреализму отношения не имеет). И вот ещё Грэм Джойс.

Надо сказать, что для меня это уже третья прочитанная книга этого автора. Сначала было ошеломление от «Дома утраченных грёз», затем последовало восхищение романом «Скоро будет буря», а теперь пятёрочное восприятие подтвердил и закрепил «Там, где кончается волшебство».

Упоминание имени Рэя Брэдбери рядом с именем Грэма Джойса при попытке осмысления впечатления от прочитанного романа вполне объяснимо и даже закономерно. Прежде всего потому, что при чтении Джойса от текста неуловимо-отчётливо повеяло чем-то этаким сугубо брэдбериевским. Какая-то сказочность и волшебность отчётливо витала в воздухе и шептала и бормотала в настороженные читательские уши. Какая-то эфемерность мелькала перед глазами и то и дело уводила взгляд в сторону и вверх в попытках увидеть и опознать мелькаемое на краях поля зрения. Какие-то трудно распознаваемые ароматы то и дело волнами накрывали и окружали и смущали и возбуждали и срывали неведомые покровы с чего-то сокрытого в себе самом…

Нужно ли упоминать, что в принципе небольшой по объёму роман (384 с.) был прочитан за одни читательские сутки (с перерывами на разные отвлечения на реал)!

Отдельные рецензенты этой книги упрекают автора за некоторую излишнюю физиологичность. Да я и сам не особо люблю и не приветствую голую физиологию и натурализм. Если они не необходимы, а вставлены в книгу без насущной потребности. Просто для привлечения внимания и для остроты. Но в случае с Грэмом Джойсом, как мне кажется, этот натурализм, эта физиологичность и обнажённость как раз совершенно обоснованы и являются той материально-физиологической подложкой, на фоне которой чётче проявляются и проступают эзотерические смыслы книги.

Помните, у Марка Твена в «Гекльберри Финне» в шуточном стихотворении есть замечательная пара строк «Свалившись на дно колодца, взлетел к небесам его дух». Ведь на самом деле в жизни всегда так и есть — все мы сваливаемся периодически на дно колодцев (т. е. живём в материальном мире с его/своей физиологией и практикой жизни), а между тем наш дух постоянно стремится взлететь к небесам.

Так и наша героиня, начинающая ведьма Осока, ещё только учится летать в небесах и слушать/слышать себя и мир. Слушать и слышать и понимать. И, возможно, если будет дано, управлять. Или подправлять…

Жизнь после жизни

А разве это не так для пилота, отстранённого по состоянию здоровья от полётов, от неба, от самолётов, от всего того привычного и нравившегося ему, что и составляло его жизнь? Ночной портье в гостинице третьего сорта — и это после неба и крыльев…

Дуглас Граймс меняет свою жизнь решительно. Он практически разрывает все свои связи и отношения с теми, с кем был дружен во время лётчицкой жизни. Он уезжает в другой город и становится маленьким незаметным человечком, одним из миллионов маленьких и незаметных.

При этом нельзя сказать, что он как-то уж сильно расстроился, впал в отчаяние или превратил свою послежизнь в сплошное страдание. Он просто живёт, живёт второй раз. Может быть безрадостно, но живёт.

И вдруг случай — смерть постояльца и свалившиеся Дугласу в руки нехилые деньги. Что с ними делать и как поступить с собой и со своей новой (третьей, теперь уже) жизнью?

Жизнь сводит Граймса с другим человеком, лихим авантюристом и рисковым коммерсантом. И в результате жизнь Дугласа наполняется уже совсем другими событиями, острыми переживаниями и новым опытом общения с людьми иного круга. Вернее, других кругов — от порноактрис до более-менее серьёзных бизнесменов.

И неожиданный, хотя, наверное, закономерный, финал.

Вот писатель-детективщик превратил бы фабулу этого романа в чистый детектив — украдены (взяты и присвоены) чужие деньги, поиски невольного вора, преследования от разных лиц, погони и бегства, ну и всякая прочая детективная мишура и блёстки. Писатель-мистик превратил бы роман в книгу-предостережение или в книгу-откровение со стороны высших сил. Ну, и т. д. А Ирвин Шоу ведёт линию повествования совсем другим, своим, особым путём, Где есть место и для ненавязчивого детектива, и для лёгкой мистики (при полном отсутствии оной в тексте), и для любовно-романтических приключений и происшествий, и для семейно-драматических событий и поступков — в небольшой роман вместилась целая жизнь, да ещё и не единственного героя, а нескольких совсем разных людей.

Великое счастье — видеть мир не таким, каким его видят все (В.С. Пикуль)

Три романа. Начатых и не законченных. Не хватило времени, отпущенной романисту на жизнь и на творчество…

ПСЫ ГОСПОДНИ. Времена Ивана IV Грозного — это у нас, на Руси. И времена иезуитства там, в Европе. Пикуль отчётливо протаскивает параллель между формами и методами той и другой организации — орденом иезуитов и опричниной. И в самом деле, всё довольно близко и всё изрядно похоже — вот как будто в воздухе одна общая идея витала.

А ещё Пикуль со всей силой страсти и убеждённости высказывает своё личное отношение к Ивану Грозному. Ибо считает, что нет и не может быть никакого оправдания царю-злодею, царю-маньяку и царю-убийце.

ЖИРНАЯ, ГРЯЗНАЯ И ПРОДАЖНАЯ Задуманная и начатая Пикулём вещь посвящена нефти. Потому что именно нефть стала мощным инструментом и поводом для внутренней и внешней политике не только нескольких стран Европы и Америки, но и всего мира. Именно нефть стала камнем преткновения и отправной точкой для многих финансово-экономических преобразований, для мирового энергетического и торгового рынка, для раздела и передела мира, для технико-технологической революции, для всего того, что и теперь, уже в третьем тысячелетии, играет важнейшую роль в мировых событиях.

ЯНЫЧАРЫ. И сразу понятно, что речь идёт о блистательной Порте, об Османской империи. По времени действия эта книга вплотную примыкает к временам правления Екатерины Великой и затем Павла I, т.е. как бы продолжает роман «Фаворит». Правда уже с другими действующими лицами.

К сожалению, все эти романы автором не дописаны до конца. Не хватило времени, отпущенного романисту на жизнь и на творчество…

И финальным аккордом стали два интервью, и заметки и записанные мысли автора по многим важным и волнующим его вопросам современности. Заметки эти и мысли имеют несколько афористичный вид и характер, и кое-какие высказывания так и хочется записать и запомнить.

Например: «Когда возводятся баррикады, то всегда возникают две правды — по одну и по другую сторону. Не понимать этого могут только идиоты!»…

А замечательный получился авторский дуэт! При всём при том, что каждый автор пишет отдельно друг от друга и вполне самостоятелен и самодостаточен в своём творчестве.

В любой паре рассказов на обозначенную тему каждый мастер выкладывается по полному. И трудно, практически невозможно отдать предпочтения кому бы то ни было — ни уже относительно давно знакомому Майку Гелприну, ни новому для меня авторскому имени — Ине Голдин. Потому что, то один сюжет перевешивает парный ему, то другой приём чуть возвышается над первым, то опять перемена ролей и мест. В результате соревнования не получилось. Равно как и не планировалось. И для меня Ина Голдин занимает теперь довольно высокое место в рейтинге. Во всяком случае имя её теперь точно запомнилось и при утыкивании носом с интересом намерен знакомиться с её творчеством и дальше (может и про полюбившуюся Шивон что-то будет продолжено). Ну а с Гелприным в этом смысле вопросов нет — всё попавшееся в руки рано или чуть позже, но будет открыто и прочитано.

О сабже говорить совсем не хочется, благо многие рецензенты вполне прилично прошлись и рассмотрели и проанализировали, и систематизировали, и разложили по полочкам. Хорошо, что жанровый диапазон достаточно широк — от фэнтези до космической фантастики. И хорошо, что многие рассказы не просто, так сказать, греют душу и радуют, но и оставляют послемыслие и послевкусие. Потому что если произведение, даже неплохое, не оставляет возможности потом подумать, порассуждать самому с собой или пообсуждать в диалоге с кем-то, то это, в принципе, просто жвачка — рот набил, пожевал, вкусно. Вкус закончился — выплюнул и забыл. В ситуации с этим сборником почти каждая пара рассказов как раз возможностей пролонгации действий в отношении себя оставляет предостаточно. Да и темы злободневные и практически трепещущие. Иногда ставящие читателя вместе с героями в ситуацию выбора. Непростого и неоднозначного...

Замечательный получился авторский дуэт. Ина Голдин и Майк Гелприн.

Как это водится за Фаулером, знакомом мне по книге «Верхний мир», нам представлен довольно странный мир и необычный стиль. Хотя мир кажется совсем наш, реал реалович реалов. Просто разворот немного иной, вот как будто взяли географическую карту и поменяли местами стороны света, или, попросту, повернули глобус на 90 градусов. Вроде бы очертания материков знакомые и океаны-моря на месте, а всё-таки трудно переворачивать своё привычное сознание, где север всегда наверху, а восток справа. Так и у Фаулера — вроде всё на месте и всё в реале, а мир перекручен и вывернут.

По стилю это конечно же детектив, о чём нам любезно сообщает аннотация. По крайней мере и детективы на месте и события, требующие их присутствия и активной работы, тоже имеются. Однако по мере расследования одного происшествия сыщики-детективы упираются в какие-то необычности и странности, а тем временем происходят следующие смерти, и весь этот вал странного нарастает. Ей-богу, нужно быть детективом именно Отдела аномальных преступлений, чтобы в этой череде вдруг предполагать именно преступный умысел и причастие к совершаемому тех или иных лиц в той или иной форме. Впрочем, у детективов именно такая работа и есть — предполагать, брать под подозрение и расследовать.

Однако во всей этой чехарде есть какая-то неуловимая несерьёзность, есть что-то от знаменитых мультяшных колобков, ведущих расследование похищения слона, есть что-то от их знаменитой формулы «Или что-то случилось, или одно из двух». В общем, если это детектив, то детектив в сильной степени неклассический и изрядно английский.

Ещё в романе присутствует некий лёгкий мистический оттенок, хотя самой мистики ни на понюшку табаку. Вероятно этот фон придаёт обилие исторической старины и некой своеобразной катакомбности.

В общем, вроде бы теперь нужно прочитать книгу первую из этого цикла, но может быть и не нужно вовсе...

Пожалуй лучший зарубежный военно-антивоенный роман из всего прочитанного в последние годы (т. е. примерно из полутысячи книг). Хотя и временнАя шкала книги, и смысловая её нагруженность гораздо шире чисто военного содержания.

Начало романа относит нас к совсем ещё довоенному 1937 году — Швейцария, лыжный курорт, новогодние дни. И наше знакомство с первым основным героем книги — Кристианом. Культурный и вежливый молодой человек, лыжный инструктор по роду занятий… и фашист по убеждениям. Причём о последнем он сам говорит своей визави — молодой американке, попавшей в затруднительное положение, и которой он вполне ощутимо и реально помогает.

Затем мы переносимся через океан и поочерёдно знакомимся с двумя другими героями романа: совсем ещё молодым человеком еврейского происхождения Ноем (Ной, красивое имя!) и Майклом, мужчиной чуть постарше и Кристиана и, тем более, Ноя. Ной — из совсем небогатой семьи (я бы даже сказал — из бедной) выходцев из Одессы (и тут понятно, что автор привносит в книгу свои автобиографические данные). А Майкл — человек из киноиндустрии, и потому довольно обеспечен и известен.

И так постепенно, переходя от героя к герою и сдвигая планку повествования вдоль временнОй шкалы, мы и продвигаемся по жизни и судьбам и наших новых знакомых, и вообще по жизни как предвоенной Европы, так и Америки; подключаются к действию всё новые персонажи, возникают различные жизненные коллизии, наконец, начинается война и затем случается Пёрл-Харбор. И сюжет неумолимо направляет наших парней в армию — Кристиана в рейхсвер, а Ноя и Майкла — в армию США.

По мере раскручивая сюжетной линии (линий) мы сталкиваемся то с отношением простых американцев к евреям (на примере Ноя и его взаимоотношений с сослуживцами), то с отношением немецких властей к тем, кто запятнал себя левыми взглядами и убеждениями (и тут речь будет идти о Кристиане), то с отношением американских федеральных властей к своим соотечественникам, заподозренным в близости к коммунистическим идеям (хотя Майкл всего лишь помогал собирать средства в поддержку антифашистов в Испании); помимо этого возникают и другие сюжетные ходы и линии, часть из которых потом затухает и сходит на нет, а некоторые становятся важными. И потому чтение книги интересно ещё и в чисто событийно-остросюжетном смысле.

Конечно же наши герои по мере всего происходящего и совершающегося (совершаемого) ими, с ними и вокруг них изменяются и растут, их базовые внутриличностные конструкты совершенствуются и заостряются: интеллигенствовавший фашист Кристиан постепенно становится фашистом уже по факту, превращается в человека, готового, способного совершить любой военное преступление, если сочтёт это выгодным для себя. И совершает. Ной, в свою очередь, оказывается крепким орешком по силе заключённого в него духа, а Майкл просто набирается жизненного опыта.

А к концу книги автор сводит наших троих героев, троих молодых львов, в одном месте и в одно и то же время, в результате чего неизбежно кто-то из них погибает — война заставляет каждого сделать свой окончательный выбор, максимально проявить себя и своё «Я».

Книга не имеет чётко выраженной морали. Вся мораль равномерно распределена по тексту и всякий раз мы невольно что-то такое морализаторское получаем во время чтения каждой очередной главы. При этом вся эта мораль отнюдь не сформулирована в тексте романа определённым образом, но она чётко вылезает из сюжетных ходов, из каких-то событий, происходящих с нашими героями или возле них, а порой просто сам читатель вытаскивает это моральное из самого себя.

Великолепная книга, отличный автор (а ведь это был его первый роман).

«Здорово, Горе!»

Мало, наверное, найдётся в нашей стране людей, не смотревших фильм «Калина красная». В котором главную мужскую роль сыграл Василий Макарович Шукшин. Он же был автором сценария и режиссёром этой работы.

Фильм у Шукшина получился сильный и трогательный, нередко во время некоторых сцен невозможно удержать самопроизвольные слёзы. А сцена встречи с матерью и последовавшая за ней покаянная исповедь бывшего вора-рецидивиста Егора Прокудина просто не может оставить равнодушным, и зритель вместе с героем фильма переживает катарсис.

Особенности кино таковы, что видеоряд способен заполнить пустоты и дополнить внутренние монологи героя крупными планами или просто соответствующими видеообразами. Всё это, безусловно, усиливает воздействие на зрителя и позволяет авторам фильма добиваться желаемого воздействия и конечного результата.

Текст киноповести является сценарием и в этом смысле проигрывает самому фильму. Ведь сценарий просто прописывает видеоряд — кто как сидит, ходит или стоит, кто что говорит и все прочие событийно-действенные моменты будущего кино. И потому, лишённый мастерства актёров-исполнителей и режиссёрских находок, этот текст воспринимается не в пример легче и менее болезненно, чем фильм. Однако во время чтения неизбежно происходит наложение сильных киношных образов на текст киноповести — практически всё время в голове возникают и сменяют друг друга лица и глаза актёров, во всех монологах и диалогах слышатся актёрские интонации, а в общих планах неизбежно видятся картины и пейзажи из фильма. Такова волшебная сила искусства.

Вот и получается, что прочитал текст киноповести, а как будто хорошо и давно знакомый фильм пересмотрел. С не меньшим удовольствием.

Чтение было приурочено дням памяти Василия Макаровича Шукшина, со дня преждевременной и скоропостижной смерти которого 2 октября пошёл 45 год...

Последний, четвёртый роман из авторского сборника Александра Хьелланна (но остались ещё непрочитанные новеллы). Смешная ситуация — только теперь, при чтении последнего романа, сообразил, что действие всех предыдущий книг происходит ровно здесь же, в этом же городке. И, в принципе, мы имеем дело с одним большим повествованием, посвящённым небольшому норвежскому городку Братвиллу, и события всех четырёх романов происходят здесь же последовательно одно за другим с некоторыми перерывами во времени, так что сюжет первого романа отделяет от сюжета последнего что-то около четверти века. И, наверное, не замечал я эту своеобразную саговость сборника только потому, что читал романы Хьелланна с относительно большими перерывами (начал чтение в мае с.г. и продолжил только в сентябре, и многое из того, что помогло бы узнать знакомое, просто подзабылось). Отсюда следует практический совет — читать эти романы следует именно в той последовательности, в которой они помещены в этом сборнике.

После событий предыдущей книги прошла буквально пара лет. В маленьком городишке и жизнь течёт довольно вяло и скучновато, без всякого громкого и интересного. А почему бы не устроить народный праздник в Иванов день — подумали несколько заскучавших горожан? Подумали и решили. И другие горожане вроде подхватили идею и с энтузиазмом отнеслись, и многие даже предложили свои услуги в помощи и организации праздника. И даже официальные власти подключились. Да вот только забыли они уточнить отношение к этому по задумке народному празднику одного местного попика. Который, имея свои виды на власть и влияние в городке, стал крутить событийную кухню туда, куда счёл нужным.

Такая вот антиклерикальная вещь получилась у Александра Хьелланна.

Этот роман выродился из начатого и неоконченного киносценария. Киновласти по каким-то своим властным соображениям запретили (вернее не одобрили) фильм о жизни Стеньки Разина. А продуманный и наработанный материал и творческая задумка, видимо, распирали Василия Макаровича.

Мы знакомимся со знаменитым волжско-донским разбойным казачьим атаманом Стенькой Разиным во время возвращения его войска из персидского похода. Богатая добыча, многочисленные пленные, холодное и огнестрельное оружие и боеприпасы — только и осталось, чтобы со всем этим добром да оружными вернуться на родной Дон. Однако впереди Астрахань, впереди боярские да стрелецкие дружины…

И пошло раскручиваться колесо сюжета, пошла писать губерния изощрённые придумки астраханского воеводы и хитроумные выдумки Разина. Кто кого перемудрит да переиграет!

Ну, пересказывать жизненные коллизии Степана Разина и историю его восстания — дело неблагодарное. Можно ведь и в Интернете полюбопытствовать, а можно просто в учебнике истории покопаться. Но только правильнее всего будет открыть этот незаурядный роман. Потому что рассказать нам всё известное о Стеньке Разине так, как это сделал Василий Макарович Шукшин, вряд ли возможно лучше и красочнее.

Что греха таить — обычному человеку кроме имени знаменитого волжского разбойника и атамана мало что известно. Ну да, «из-за острова на стрежень» и про княжну, брошенную за борт, мы ещё помним, из песни. А вот что за человек был Степан Разин, какого роду-племени, какой семьи да какого характера, чего хотел и как жил — тут, наверное, только специалисты-историки способны сходу ответить. И мне показалось, что Шукшин постарался не приукрашивать образ атамана ненужными и надуманными восстанческими идеями, а дать то, что двигало Разиным, максимально объективно. Сохраняя при этом своё собственное субъективное отношение.

В романе живут множество ярких и запоминающихся героев и персонажей. Начиная от самых простых казаков из разинской ватаги и заканчивая историческими достоверными личностями высокого уровня и ранга. И событийный ряд выписан Шукшиным не только с соблюдением основных исторических достоверностей, но ещё и вполне в духе самого времени и описываемых событий — бунтарски остро и сюжетно захватывающе. И потому любители приключенческой литературы непременно найдут здесь любимую тему, а ценители исторической прозы насладятся духом второй половины XVII столетия. Но и знатоки психологической драмы сумеют погрузиться во внутренний мир и Степана Разина, и его соратников, и противников — Шукшин поведал читателям самые потаённые мысли и движения души героев романа.

Отличная книга! Чтение её было приурочено дням памяти Василия Макаровича Шукшина, со дня преждевременной и скоропостижной смерти которого 2 октября пошёл 45 год...

И вот ещё, в довесок. Помстилось мне, что книжный образ атамана Степана Разина отбрасывает в реал явственную тень… Чем-то неуловимым похожую на самого автора, на Василия Макаровича Шукшина.

Небольшой уральский городок. С вяло текущей неспешной и малоинтересной пустой обывательской жизнью. Конец шестидесятых XIX столетия. Реформы. И провинциальные люди, которые вяло и неохотно, в силу распоряжений и требований нового закона, или наоборот с желанием и охотой, сформировавшие первое местное земское собрание. И сразу пришли в голову времена горбачёвской перестройки. Потому что аналогия почти что полная. Ведь и в середине 80-х века XX происходило почти то же самое, что и за 120 лет до того. Кто-то старался приспособиться и пристроиться к новым веяниям, другие поверили в ветер перемен и азартно с горящими глазами ринулись строить новую жизнь, а многие попросту затихли, затаились и затихарились, выжидая и потихоньку бурча на кухнях и на лавочках.

Очень похожие дела и в уральском городишке Мохове. На земские собрания стали с интересом ходить разные свободные граждане и даже некоторые (неслыханное дело!) женщины. Тем более, что и было на что и на кого ходить. Ибо простой гласный земского собрания Павел Васильевич Сажин буквально за две недели стал поистине светочем нового и прогрессивного; умело владея ораторским искусством он стал буквально потрясателем, почти что трибуном. И конечно же стал местной знаменитостью и гордостью. На выступления которого валом валила местная публика.

И тут мы встречаемся с другими основными действующими лицами романа. Часть из которых тоже ходит на эти земские собрания и тоже слушает Павла Васильевича. Точнее ходит в земские собрания на Павла Васильевича. И другие горожане и горожанки. И понятно, что неизбежно возникают эмоции и чувства, возникают отношения. Ибо есть опытные и вдовствующие, да ещё и в немалых чинах, а есть и молоденькие, малоопытные и потому эмоционально податливые.

Всё. Интрига задана. Герой налицо, почитатели и почитательницы тоже на сцене. А всё остальное уже только у Мамина-Сибиряка. Потому что нужен его талант, чтобы рассказать эту историю взлёта и падения, историю счастливой и несчастной любви, историю драмы и трагедии, историю жизни.

А наша перестроечная аналогия, кстати говоря, так и дожила до самого конца романа, ибо сколько их было, говорливых и велеречивых, поначалу потрясавших основы, а затем превратившихся в сотрясателей воздуха, да и из тех тоже сдувшихся в конце-концов в нечто вялое и дряблое. Помните, у довольно раннего Кинчева в песне «Новый метод» («Шестой лесничий») — «Перестройка — дело умных мужчин». И там же «Ты — работать, я — руководить». И у Шевчука «Перестроище — сходи-ка на рынок...» и далее «Перестройка – нервная вещь: Кому – галстук, кому – петля».

Вот и у Мамина-Сибиряка всё это довольно точно ухвачено и показано. Пусть не так пронзительно, как у Кинчева с Шевчуком, но вполне точно. Значит ухватил суть явлений.

«Фортуна» — так называется небольшой заводик в маленьком норвежском городке. Последняя четверть века XIX. Соответственный и антураж. И возникшая (не внезапно и не вдруг) интрига на собрании акционеров этого завода. Интрига, приведшая к

А по другой линии сюжета мы имеем всё более нарастающий внутренний конфликт

Вся эта история, к вящей славе Александра Хьелланна, изложена великолепным литературным гладким стилем. Настоящая классическая зарубежная литература. С узнаваемыми скандинавскими оттенками. И с ненавязчивой моралью.

Месть. Жажда мести, наверное, сродни чувству ревности. Месть — штука всепоглощающая и обуревающая. Не дающая спокойно спать по ночам, срывающая дыхание и вызывающая всякую прочую вегетатику и вазомоторику. Месть одуряет душу и травит мозг, заливает чёрным тонером все картины жизни и окружающего мира, месть заставляет совершать необдуманные поступки и выпаливать горячие слова, месть ставит само существование мстителя под большой вопрос, месть… месть… месть…

Билли Эббот

А Гретхен Джордах

Рудольф Джорда

А помимо всего этого и, тем не менее, в тесной связи и с Руди, и с Гретхен, и с Уэсли и с Билли, происходят множество разных других событий и происшествий, таких, которые так или иначе затрагивают то одного, то другого члена семейного клана Джордахов, а также и многих других действующих лиц, здесь не упомянутых, но от этого не ставших менее интересными и значимыми, или менее симпатичными или антипатичными. И всё это переплетено в плотную ткань повествования и скручено в толстый жгут сюжетных линий и событийно-смысловых оттенков.

Этот роман является прямым продолжением книги первой «Богач, бедняк» и его действие начинается буквально на следующий день после событий, которыми заканчивается книга первая. И потому лучше не пытаться читать книги в обратном порядке или просто взять, и прочитать книгу вторую отдельно — вряд ли будет интересно (мы же не читаем как попало романы из «Саги о Форсайтах»). Тем более, что мы точно имеем дело с семейной сагой: первый роман знакомит нас со старшим поколением семейства Джордахов и переносит центр внимания к их детям — Гретхен, Руди и Тому. А во второй книге главными героями становятся уже Билли и Уэсли, хотя и Гретхен и Руди по-прежнему занимают значительное место и в тексте романа и в центре авторского и читательского внимания.

Совершенно точно, что я очарован автором и пленён его творчеством, и что Ирвин Шоу включён мной в список любимых писателей (иду на страничку автора и нажимаю на сердечко, после чего вношу его в список любимых в соответствующей графе своего читательского профиля). И это означает, что чтение его романов, повестей и рассказов совершенно точно будет продолжено. А пойдём как мы к самому началу творчества Шоу, отправимся ка к «Молодым львам»...

Его императрица

Где тут в императрицы записывают?

Удивительно интересное было время — годы правления Екатерины II. И удивительное, и интересное, и значимое, и знаковое. Время, определившее многие грядущие десятилетия российской государственности. Время, заложившее основы в международных отношениях не только века следующего, XIX, но и определившее всю будущую международную политику государства Российского во все последующие столетия. Не исключая уже и новое, третье тысячелетие. То, в котором мы живём.

Принято называть век XVIII женским веком. Семьдесят лет громадной и расширяющейся Российской империей правили женщины. Сразу после Петра Великого и заканчивая Екатериной Великой. Такие вот кавычки поставила История в этом веке, от Великого до Великой.

В этом романе мы немного захватываем период правления внучки Петра Первого Елизаветы. Потому что будущая Екатерина II входит в этот роман как Софи́я Авгу́ста Фредери́ка А́нгальт-Це́рбстская. И мы проходим через её ещё детство, затем молодость и замужество плавно и постепенно. И параллельно с нею, но с разницей в десяток лет, родился и растёт будущий Князь Потёмкин-Таврический, а покамест просто Гриня, Гришаня, сын обыкновенного, довольно заштатного, российского майора.

Вот собственно, перед нами и предстали два основных персонажа этой книги. Екатерина и Григорий. Первую часть книги речь в большей степени идёт как раз о Екатерине. Потому что происходящее с ней имеет не только книжно-романные смыслы и значения, но и вполне реальные исторические. И не только всероссийские, но и всееропейские тоже.

И вот эту часть романа, касающуюся Екатерины II, интересно читать не только потому, что она изложена языком красивым и сюжетно богатым, но ещё и в сравнивании с официальной биографией российской самодержицы, а также вкупе и с другими книгами об этой незаурядной женщине (перво-наперво с книгой «Екатерина Великая» Анри Труайя). И интересно наблюдать, как авторы разных версий истории жизни Императрицы Екатерины делают значимыми одни события и пропускают мимо своего упоминания события и происшествия другие, причём каждый по-своему, отчего всё это взаимно дополняет и обогащает официальную (или официально признанную) информацию.

А на довольно долгое время вторым по значимости героем романа становится Григорий Орлов и его братья. Потому что роль этой семейственной пятёрки куда как значима и в судьбе Екатерины, и в судьбах российских, соответственно. И даже кажется порой, что название романа «Фаворит» в первой книге в большей степени как раз относится именно к Григорию Орлову, нежели к Григорию Потёмкину.

Однако наш молодой человек тоже участвует в монархическом перевороте, в результате которого на престол взошла Екатерина. И уже в дни этих острых и ярких событий Екатерина заметила и приметила удальца-вахмистра. И с тех самых пор их судьбы, то сходясь, то расходясь ненадолго и недалеко, однако следуют параллельными курсами.

Но другим важным наполнением романа является широкая масштабная картина жизни в России времён первой половины царствования Екатерины. Которая с одной стороны вроде бы служит фоном для раскручивающего маховика сюжета, но с другой стороны, является тем самым питательным бульоном, в котором произрастает и российское монаршество, и вся знать, и люд мастеровой и крестьянствующий, из которого и состоит Россия.

Заканчивается роман на самом интересном месте, когда сходит со сцены один фаворит (Григорий Орлов) и восходит фаворитская звезда Григория Потёмкина. Ну, значит идём в Фаворит-2.

Его Таврида

Второй роман по сути является просто прямым и непосредственным продолжением книги первой, что и отражено в общем названии обеих частей дилогии — Фаворит. И отсюда же, из названия второй книги, следует, что речь идёт уже о втором периоде жизни Григория Потёмкина — периоде, когда он стал безусловным фаворитом и любимчиком Екатерины, и в конечном итоге стал князем Потёмкиным-Таврическим.

Вот казалось бы, любовная связь и всё такое. И причём здесь дела государственные. Но так устроен человек, что если любит кого-то, то это особенное, «предвзятое» отношение к любимому человеку курирует, модерирует и меняет все остальные отношения с ним и к нему. Потому что любимый человек кажется не только самым красивым, добрым и ласковым, но ещё и самым мудрым, умным, честным и чистым, порядочным и всё такое. И его мнение кажется любящему сердцу самым важным и значимым, и заслуживающим особого внимания и отношения. Даже если этот человек совсем не разбирается в том, о чём судит.

Однако в случае с Григорием Потёмкиным в этом смысле Екатерине повезло. Потому что судьба наградила его и в самом деле незаурядным умом и способностью мыслить масштабно и государственно. И помимо любовных способностей дала ему ещё и способности, а может быть и дар быть по-настоящему советником Императрице. И всё это вкупе с личными мужеством и отвагой (о чём свидетельствуют его военные кампании) и правда выделяют Григория Александровича из общей массы именитых и знатных и делают его и правда Фаворитом. Уже в более широком смысле. Потому что когда любовная линия их отношений обрывается, то контакты на уровне Императрица-Советник остаются на прежнем уровне. И все последовавшие после Григория новые фавориты и любовники так и не смогли полностью отстранить его от Императрицы, не смогли уменьшить мощь его влияния.

А вообще в романе много всяких других сюжетных линий и масса интересных и образных героев и персонажей, как вполне исторических, так и просто лирических и сотворённых автором (впрочем, Вики утверждает, что это всего один персонаж). Тут и вся наша плеяда учёных и творческих людей эпохи (Ломоносов, Сумароков, Державин...), тут и талантливые военные (Суворов, Румянцев, Ушаков…), здесь же многие политические и государственные деятели эпохи (будущий Павел I, Бецкой, Панин, Дашкова, Дидро). И вместе с ними на поле романа действуют и более простые люди — перво-наперво Прохор Курносов, но также просто матросы и солдаты, с именами и безымянные.

В результате перед нами предстаёт богатейшее по краскам и по количеству изображённых фигур полотно общественной и государственной жизни в России времён правления Екатерины II.

Читал цикл и всё ждал, когда хоть в одном из романов будет соло, когда появится вариант одиночной робинзонады. Нечто похожее было в самом начале книги «Экспансия. Спасатель», однако в ней основной центральный персонаж (Федя Потапов, если чо) довольно быстро обзавёлся спутниками (цами) и внедрился в чужую анклавную цивилизацию. Автор меня, видимо, услышал.

Хотя в начале романа всё-таки группа сталкеров числом три единицы движется по амазонской прибрежной полосе, имея перед собой особую цель — пора исследовать своеобразное местное кладбище кораблей, неизвестно как-почему-зачем затащенное сюда Смотрящими. Однако обстоятельства рейда оказались весьма неблагоприятными и сталкер высшей категории Михаил Сомов (р/п Гоблин) внезапно оказался в одиночестве, полностью автономным и без внешней поддержки, в незнакомом месте (почти незнакомом), да ещё и получив помимо основной задачи и другую — освободить своих товарищей по группе и по рейду.

Много грубого и жёсткого махача, пальбы из разных видов оружия и прочих силовых и огневых противостояний, много выдумки и изобретательности от ГГ, ну и попутно дальнейшее погружение в мир Платформы-5 и конечное ощущение настоящего (и будущего) благополучия российского анклава.

Экспансия состоялась.

А книга и цикл закончились.

Прямое продолжение книги предыдущей. Наша парочка сталкеров, Гоблин (Михаил) и Кастет (Константин), возвращаются из командировки (описана в книге шестой). И очучаются в местах незнакомых. Не отсюда их отправляли коварные Смотрящие и вернулись они в этот мир в не полной походно-боевой комплектации. А значит появились новые вводные и отсюда возникли новые задачи, хотя конечная цель та же самая — возвращение в родной российский анклав.

Сюжет книги выполнен как рассказ только одного из славной парочки российских рейнджеров — комсталка Кастета. И, соответственно, знакомая и, что греха таить, привычно-манящая манера изложения, с присущими Косте жаргонизмами и приколами.

Книга слегка суперменская, однако из общего контекста не выбивается, и читатель, имеющий в своём читательском багаже предыдущие томики «Стратегии», в общем-то, не должен ничему происходящему удивляться или относиться с недоверием. Ибо сталкеры высшей категории на то и есть, чтобы уметь выполнять глубокий рейд по незнакомой территории, максимально приспосабливаться к особенностям внешней среды (порой стопроцентно недружественной и жутко активной) и грамотно проходить непростые заслоны любой человеческой недружественной структуры. Да ещё и ништяки при этом собирать, вести глубокую стратегическую разведку и тащить (по возможности) разные призы в родную отчизну.

Опять-таки, довольно много ТТХ оружия и транспортных средств, однако если вы уже читали книги Андрея Круза, так такое наполнение фантастического боевика попаданческой серии выглядит вполне естественным. Хочется написать, что роман (как и вся серия) скорее предназначен для чтения мужской составляющей читательской аудитории, однако знаю как минимум одну читательницу, страстно полюбившую этот цикл.

Читается легко, задорно, бодро и весело, с погружением и нетерпеливым погонянием самого себя. И даже немного жаль, что остаётся только одна непрочитанная книга из этого цикла...

Ночной звонок длинною в жизнь

Всего один ночной звонок. Недоброжелательный с угрожающими нотками голос. Оскорбления и обещания недоброго и сокрушительного. И вся твоя жизнь превращается в мучительные поиски своей истинной (или мнимой) вины. Что ты кому-то сделал плохого? Когда ты кого-то обидел настолько, что этот человек затаил злобу и решил расправиться с тобой? Что это за человек, который угрожает тебе расправой? Воспоминания и переосмысления своей жизни. Которые, по идее, являются всегда отправной точкой для будущих изменений в собственной жизни. Потому что после такого мощного критического переосмысления того, как ты живёшь, невозможно остаться тем же и таким же.

Однако Ирвин Шоу хитёр. Потому что концовку романа вывернул совсем в другую сторону. Конечно, вроде бы он использовал сюжетный ход, очень похожий на тот, который применён автором в «Вечере в Византии». И вроде бы напрашивалось, что главный герой сам меняет свою жизнь в результате своеобразного катарсиса. А вместо этого жизнь додавливает его своим прессом, едва ли не размазывая в лепёшку. Но автор имеет право видеть своё шоу таким, каким ему хочется. Это его шоу, Ирвина Шоу.

Не_наглядное пособие по психологии

Вот насколько всё же хорош Шоу! В совсем небольшом романе умудряется вытащить множество довольно широко распространённых проблем.

Гиперопека матери и пагубность такового отношения для мужчины.

Жизнь на адреналиновой игле и опасность такового поведения для собственной семьи.

Быстрые и лёгкие отношения с дамами, которые не прочь, и связанные с этим риски в отношениях с любимой и любящей женщиной.

Неразборчивость в друзьях и связанные с этим вероятные и реальные неприятности.

Крен в собственной системе ценностей и потеря вектора жизни — как жить? куда жить? с кем жить?

И всё это изложенное красивым литературным языком, в доступной и привлекательной форме.

С жизненными коллизиями, диалогами и внутренними монологами, не без описаний картин природы.

С интригами отношений, с неоднозначностью оценок поступков собственных и поведения тех, кого считал друзьями.

И с необходимостью выбора (тут, кстати, напрашивался открытый финал, в котором Майкл сидел бы у телефона в раздумье — звонить или не звонить жене, но автор решил иначе).

В общем, книга свои десять баллов заслужила.

О существовании этой книги Криса Бонингтона совершенно случайным образом узнал что-то около четверти века тому назад. А вот сама книга в руки не давалась. Впрочем, нельзя сказать, что целенаправленно и напористо искал её. Наверное всё-таки просто имелось ввиду, что уж коли увижу книгу, так непременно возьму её в руки на предмет прочитать. Ну, вот, как говорится, сбылась мечта идиота. Потому что оказывается книга довольно давно уже мирно-спокойно стоит на соответствующей полке районной библиотеке. И нужно было просто в очередной раз пробудиться жаждой чтения чего-нибудь этакого альпинистско-путешественного, чтобы уткнуться в неё носом. И с вожделением схватить и прижать. Пуская слюни. Трепеща сердцем и колокольно стуча пульсом. Потому что книга того стОит.

Крис Бонингтон сам человек довольно широко известный в альпинистских кругах. И в особых рекомендациях не нуждающийся. И затеял он ни много ни мало, как написать нечто сродни путешественного альманаха. Потому что мало ему было одной альпинистской темы. Мало ему показалось возможности подробно и в деталях описать свои собственные походы на вершины мира или таковые же высокогорные путешествия собратьев по цеху. Бонингтон взял шире.

Книга состоит из нескольких тематических разделов.

ОКЕАНЫ. Наверное уже одно это слово всё ставит на свои места. Потому что речь здесь будет идти о разного рода путешествиях по океанским просторам. И открывает этот раздел плавание Тура Хейердала со товарищи на бальсовом плоту Кон-Тики. А затем идут главы об одиночных или групповых плаваниях по океанским просторам на яхтах и просто лодках, о соревнованиях с самим собой и друг с другом, под парусом или на вёслах, а то и просто по воле волн. И имена, которые упоминаются в этих главах, известны, возможно, не менее, чем имя Тура Хейердала, возьмём хотя бы Чичестера.

ПУСТЫНИ. В этом разделе всего одна глава, в которой рассказывается о путешествии по Южной Аравии. В таком славном местечке с романтическим названием Пустынный угол...

РЕКИ. Тема сплава по бурным рекам обширна и разнообразна. И география таких путешествий и приключений тоже весьма широка. Однако Бонингтон ограничился рассказом только о двух путешествиях — обе попытки пройти по верховьям Голубого Нила были с непростыми водными происшествиями, в т.ч. и трагическими, и с нападениями далеко не мирных местных жителей, и со всякими прочими прелестями.

ГОРЫ. Эта тема могла бы быть вообще бесконечной. Потому что и сам Крис Бонингтон альпинист божьей милостью, и тема куда как благодарная и весьма привлекательная для почтенной читающей публики. Однако автор ограничился рассказами только о некоторых наиболее значительных и интересных путешествиях: первовосхождение на Аннапурну, покорение Эвереста, Чо-Ойю, Броуд-пик и контрфорс Бонатти, и отдельная глава посвящена самому, пожалуй, известному и именитому горовосходителю — Рейнхольду Месснеру. Однако в процессе чтения мы узнаём и многие другие детали и подробности и о других вершинах и других альпинистах.

ПОЛЮСА. И тут конечно же вспомнится и покоритель Северного полюса Пири (и в контексте конечно же и его соперник и оппонент Кук), и какие-то другие имена тоже прозвучат. Однако основной рассказ будет о пересечении Антарктиды на вездеходах (экспедиция Фукса-Хиллари). А в других главах этой темы мы прочитаем о попытках пересечения в одиночку Северного Ледовитого океана, о одиночном санном походе в точку Северного полюса. И вновь громкие имена, вновь истории преодоления себя самого и природы.

ВОЗДУХ. Здесь мы знакомимся с проблемами пересечения Атлантического океана на воздушном шаре — сначала история вопроса как таковая, а затем уже в деталях и подробностях два полёта.

ВГЛУБЬ ЗЕМЛИ. Да, осталось и правда только спуститься вглубь земли. Пещеры. Но не просто пещеры, а пещеры, наполненные водой. И потому доступные только для аквалангиста. И человеку с развитым воображением продерёт кожу на спине почище подземного «шкуродёра» при чтении строк о рукопожатии мертвеца. Вполне реальная жуткая история.

Подытоживая книгу, автор в главе «Грани приключения» пытается вместе с читателем рассуждать о вековечном вопросе «Зачем человеку приключения?» — зачем он лезет в горы, зачем спускается в пещерные бездны, пускается в одиночку в просторы бушующих океанов, летит на хрупких летательных аппаратах чёрт те куда и чёрт те зачем, зачем идёт в пустыню или на крошечном каяке влетает на полном ходу в буруны и водовороты? Есть ли окончательный и однозначный ответ на этот сакраментальный вопрос? Может и правда всё дело просто в сложности самой человеческой натуры...

И на десерт автор собрал в хронологическом порядке вообще все известные ему путешественные приключения, рассортировав и систематизировав их по всем обозначенным темам.

Понятно, что в книге собраны только события, происходившие в период 1945-1983 гг. Потому что иначе бы такая книга имела бы совсем другие размеры.

Понятно, что рассказаны вовсе не все истории — обо всём рассказать попросту невозможно.

Однако для читателя, страстно любящего разную путешественную литературу эта книга может стать настоящим кладезем. И в отношении фактологии, и просто для удовольствия.

И конечно же каждая глава сопровождается фотографиями, а также картами и схемами. И потому не просто читаешь, но тут же и видишь своими глазами — пусть не всё происходящее, но всё таки...

Очень не люблю брать в чтение в литературных играх книги из циклов и серий. Уж слишком велик шанс попасться в путы хорошей темы и встать перед выбором — идти дальше в глубь цикла или погодить. И в результате и сейчас висят начатые и так пока и не продолженные циклы (привет, Аберкромби, привет, Шумилов, привет, Золя — я о вас помню). Или начатые, и продвигающиеся и развивающиеся плавно и неспешно (Оксана Панкеева, не беспокойся, продолжим и Хроники читать).

Однако ситуация с этим автором немного другая. Прежде всего потому, что объём произведения невелик. И в случае попадания в яблочко, можно потратить совсем немного времени на то, чтобы пройтись вдоль начатого цикла и не оставить в хотелках ещё одного неплохого автора.

Итак, перед нами причудливый необычный мир. Необычный прежде всего социальной структурой, формой организации человеческого сообщества. Но сначала о внешнем. Представляется, что планета Земля в этом мире подверглась полной геоморфологии, полному преобразованию. Выглажена поверхность, убраны всякие горы и овраги, устранены леса (хотя кислород-то планете откуда то получать надо! Так что леса, возможно и остались в том или ином виде), изменён и во многом упразднён, уничтожен животный мир — всё сделано для того, чтобы было удобно жить только одному «главному виду» — человеку. Всё унифицировано и усреднено.

А что с человеком? А примерно то же самое. Тоже... унифицировано и усреднено. Семьи? Ну, род-то продолжать нужно, так что семьи есть. Только детей рожают не они. Детей производят специальные особи. И распределяют новорожденных по семьям, для выращивания и воспитания. Эмоции, чувства? Только то, что не мешает жить людям, что не вносит дисгармонию в существование рода человеческого. Так что там у нас с любовью?..

Вот и главное, что убрано и устранено. Любовь. Новое человечество неспособно любить, неспособно чувствовать любовь. Ни личную и индивидуальную, ни какую-то другую тоже. А что там у нас в копилке мудростей про любовь говорится? Что у нас приравнивается любви? Вспомнили? Правильно — Бог есть Любовь. Вот и получается, что человечество лишило себя любви и отстранило от себя бога. Потому и идёт всё так, как написано — сплошная имитация, имитация чувств, суррогат заботы, всё всевдо и всё подделка. Не масло, а маргарин. Не Adidas, а Abibas.

И конечно же, находятся те, кто вдруг осознаёт всю неверность и всю неправедность такой социальной организации человечества...

Любители историко-приключенческой прозы Алексея Иванова конечно же обращали внимание на обилие разнообразной фактологической информации, содержащейся в его книгах. Информации, касающейся самых разных сторон. Тут вам и географические сведения, и историко-этнографическая информация, и геологические изыскания, и топонимика богатейшая, и биографии вполне реальных исторических личностей, и разные многочисленные легенды и сказания, в том числе и народный эпос от разных малых народов и народностей...

Вот эта книга Алексея Иванова как раз и даёт понять читателю, какую бездну информации приходится перелопачивать, просеивать, отфильтровывать и затем включать в том или ином виде и объёме в свои произведения добросовестному автору. Потому что по своей содержанческой сути эта книга является если не энциклопедией реки Чусовой, то, как минимум, кладовой самых различных знаний. И о самой реке, и о народах её населявших, и о истории освоения этого региона, и о ярких личностях, проживавших здесь, и о топонимике реки и её объектов, и о прошлом-настоящем и немножко даже о будущем региона Чусовой, о экономике и хозяйственной деятельности на реке и в её окрестностях.

Любители приключенческой составляющей прозы Иванова могут посетовать на некоторую занудность повествования, однако при этом и для них найдутся занимательные страницы из истории реки. А почитателям путешественной литературы тут встретятся страницы с описаниями водного сплавного пути по Чусовой. Да и вообще книга представляет большой интерес для любого любопытствующего и любознательствующего читателя.

Так что однозначно рекомендую.

Дочитана последняя книга из собрания сочинений Марины Линник. Семь томиков разной толщины, семь книг разной степени интересности и привлекательности. Однако большого различия я бы всё-таки не отметил — все романы написаны примерно в одинаковом стиле, все имеют примерную общую схему. Это не означает, что они написаны что называется «под копирку» — каждая книга индивидуальна и самостоятельна, — однако их похожесть примерно такая же, как у романов Луи Буссенара и прочих сотрясателей приключенческих небес.

В этом романе главная героиня получает информацию о сокровищах (но может и не сокровищах, а утраченных тайнах) погибшей империи инков. И конечно же отправляется туда, в Перу, сначала в старинную столицу этого государства Куско, а затем и в таинственный город инков Мачу-Пикчу. Естественно её сопровождает молодой галантный кавалер (и по совместительству бывалый экспедиционер и немножко авантюрист), конечно же найдутся силы, препятствующие нашим героям в достижении поставленных ими перед собой целей, и безусловно найдутся верные друзья и помощники. Ближе к концовке романа Марина Линник найдёт довольно неожиданный интересный сюжетный ход (полбалла плюсиком за это), ну и финал ожидаемый, хотя не предсказуемый :-)

Ну и, как обещал, на этой же неделе все прочитанные томики перекочуют в районную библиотеку, пополнив полку с приключенческой литературой.

Последняя (?) книга цикла о Хмеле и Клондайке. По крайней мере на сегодняшний день. Но вероятнее всего, теперь уже навсегда, учитывая «уход» одного из соавторов Андрея Круза.

В этой книге, наконец, полностью заканчивается таинственная история с загадочной картой, начавшаяся ещё в первом романе тетралогии и ставшая отправной точкой для многих, если не для большинства, приключений Хмеля и Клондайка, а также многих сопутствующих им лиц. Тут же, наконец, мы окончательно убеждаемся в истинном дружеском раскладе во всей честной компании, ибо по ходу чтения то и дело возникали подозрения в отношении то одного, то другого персонажа из близких друзей, просто знакомых и даже из деловых партнёров Клондайка и Хмеля.

А ещё автор (видимо в бОльшей степени это был Павел Корнев) окончательно прояснил позицию по полюбившемуся читателям старинному персонажу из Приграничья — Льду (он же Скользкий). Лёд в своих романах — просто человек, оказавшийся в Приграничье и выживающий там изо всех своих сил. А в этом цикле действуют люди с несколько другой парадигмой — в центре их усилий стоит не просто проблема выживания в непростых условиях, а максимального приспособления, по возможности изменения этих условий и процветания — в материальном, прежде всего, смысле. Потому то и Хмель и Клондайк, да и многие прочие персонажи серии и кажутся читателю жёсткими и порой даже циничными прагматиками — потому, что они таковыми и сделаны авторами намеренно. Просто это другие люди и другой боевик.

Отличный цикл, интересные персонажи и приключенческая составляющая занимательная. Ну, а об особенностях содержания написано было в предыдущих отзывах на книги серии.

Третья книга цикла переносит нас чуть вперёд по времени, буквально на несколько месяцев. На дворе преддверие весны, со всеми её признаками, и наша пара друзей пытается развивать свой бизнес. По крайней мере Хмель умудряется стать совладельцем одного из зданий Форта, а также и Вампирского хутора, где будут строить базу отдыха. Но, как обычно и бывает в книгах подобного рода, вмешиваются посторонние и в придачу ещё и едва ли не потусторонние силы, во всяком случае такие, которые с потусторонним имеют отношения прямые и непосредственные, и приключения друзей получают новый виток развития. Тем более, что открываются новые загадки и приобщаются новые тайны, сулящие разные интересности и интересные разности.

Пора, наконец, написать несколько слов об аудиоформате этого цикла. Книги цикла читает Андрей Кравец. До этой серии я с этим чтецом не сталкивался и могу теперь уверенно сказать, что для книг подобного рода лучшего чтеца трудно было бы подобрать. Ни одной запинки, на одной помарки. Мастерское владение голосовым аппаратом. Великолепное мастерское искусство превращаться.

В пояснение двух последних постулатов: так, навскидку, прикинул количество разных вариантов только мужского голоса — хриплый, сиплый, хрипло-сиплый, скрипучий, бархатистый, бодрый-пацанский, просто баритон... И всё это с тонами и полутонами, позволяющими отличать одного персонажа книг от другого. Помимо этого соответствующее количественно-качественное разнообразие женских вариантов — нет-нет, Андрей Кравец вовсе не стремится исказить свой откровенно мужской голос до вариантов женского (ничего путного из такой попытки кроме гротескового и аляповатого не получилось бы). Но он тонко подмечает интонационные особенности женщин разного возраста и темперамента и талантливо включает их для изображения аудиопортретов женских персонажей цикла.

В результате мы имеем перед собой буквально объёмную звуковую картину событий с практически 3-D портретами персонажей. И мир Приграничья, Форта и его окрестностей обретает дополнительные материальные характеристики и обрастает прочими деталями и подробностями.

Хмель и Клондайк, Клондайк и Хмель... К постоянной связке этих двух имён-кличек-погонял нужно привыкнуть с самого начала чтения этого цикла. Потому что эта парочка жителей Форта является главными персонажами и героями, переходящими из книги в книгу. Собственно говоря, всё повествование так авторами и выстроено: рассказывает Хмель, затем вступает в дело Клондайк, затем Хмель и снова Клондайк и так до финишной точки любой книги цикла. Иногда эти рассказы частично перекрываются, т.е. мы сначала узнаём о какой-то ситуации со слов Клондайка (или Хмеля), а затем второй партнёр частично рассказывает ту же ситуацию, но уже ракурсом «от себя» и продвигая рассказ дальше. Однако повторность эта совсем не кажется излишней, потому что каждый их героев видит ситуацию со своей стороны и потому их рассказы становятся взаимодополняющими.

В принципе, всю эту книгу можно было бы назвать «Шерше ля фам, или Новогодние приключения Маши и Вити Хмеля и Клондайка». Потому что события, о которых повествуется в этом томике, происходят сразу после Нового года и частично погружены в новогоднюю атмосферу. Однако это не означает, что наши герои только празднуют, тянут пиво, сваренное Хмелем и бряцают оружием, проданным/купленным Клондайком. Потому что есть ещё обстоятельство, которые мы назвали чуть ранее «шерше ля фам», и потому нашим героям приходится по ходу жизни делать ещё вот это самое шерше. Ну, и вдогонку всему этому решать проблему, которая полностью нарисовалась ещё в книге первой — ситуация пришла в точку «или мы их, или они нас», и потому парням приходится решать вопрос кардинально и радикально.

Всё остальное в том же духе первой книги: артефакты и магия, порождения Мрака и Стужи и мутировавшие зверьки разные, и даже нуль-Т наличествует (не в виде кабины, а просто как магическое действо). Бандиты и друзья, стрельба-пальба и погони, слежки и возня с оружием и боеприпасами (как обычными стрелковыми, так и магическими) — список Приграничных чудес длинный...

Вот казалось бы, тот же автор и та же тема: попаданцы в новые миры на почти неосвоенные земли с незнакомой флорой-фауной (почти незнакомой) и с темой выживания на местных ресурсах. Отличия от цикла «Замок Россия» совсем незначительные. А между тем разница в восприятии первой книги нового цикла существенная. То ли персонажи не такие яркие и привлекательные в этом цикле (главный герой — вообще миллионер российского разлива), то ли форма подачи слегка изменилась (стало больше рассудительства и прибавился краткий курс политической экономии вкупе с азами бизнеса), то ли ещё какая-то потная спираль образовалась, но только средняя оценка этой книги на сайте, не дотягивающая даже до четырёх звёзд, примерно соответствует и моей внутренней шкале — поставлю четыре балла, но вот не знаю пока, буду ли искать новые книги цикла «Путь на Кристу».

Между тем, для любителей попаданческой темы в этом новом романе (2013 г.) Вадима Денисова всё-таки найдутся свои вкусняшки. Будут и крайние риски, и огневые контакты, и открытия неизведанного, и зверушки разные не самых субтильных форм и тонких манер встретятся, и даже звероватые инопланетянцы прорежутся. А кроме того вдруг возникнет изящно выведенная к концу романа и оригинальная детективная линия — вот за этот изворот сюжета полбалла плюсом точно будет.

Вот так номер! Ситуация поменялась с точностью до наоборот. Т.е. не оттуда сюда канальчик срабатывает, а в обратку. И потому мы теперь начинаем понимать истинную мотивацию Смотрящих, устроивших для части землян-попаданцев всю эту внезапную принудительную «линию доставки». И заодно видим опять самих себя (в смысле, просто землян-соотечественников и одновременников) совсем с другого ракурса. Ибо стоило только равновесию на нашей славной старушке Земле нарушиться, как всё стало сразу простым и прозрачным — понты и запреты кончились, плёночка цивилизации облезла и вылез тот самый дикарь, который сидит в каждом из нас. Государству и власти кирдык (а может и абзац), а люди (простые люди) — выбирайтесь как хотите и выживайте как хотите. И помочь (по мере сил) тем, кто ещё остаётся человеками, могут только наши герои сталкеры — Гоблин и Кастет...

С начала событий прошло что-то около полутора лет и перед Русским Союзом возникают новые стратегические задачи. Любая планета, как известно, круглая. И раз есть море-океан, то где-то за сотни, а может тысячи миль непременно должна быть ещё какая-то земля — острова, а может даже ещё один (или не один) континент. Тем более, что некоторые находки дают практически полную уверенность в справедливости этого предположения. И потому российский анклав, превратившийся в полноценный союз разных народов, отправляет целую полномасштабную экспедицию. Туда, на юг, где предположительно и находится новая Америка.

Повествование по-прежнему остаётся весьма динамичным, разве что эту книгу нам рассказывает один персонаж — Спасатель Фёдор Сотников, руководитель экспедиции и второй после бога (не считая капитана на «Клевере»). Новые географические места, новая событийная динамика, новые аларм-вводные для наших героев, новая не всегда миролюбивая фауна и флора, новые загадки и тайны от Смотрящих (так называют русские тех, кто втихую и втёмную организовал всю эту переселенческо-попаданческую заваруху) — чтение остаётся по-прежнему увлекательным и не оставляет иной возможности, кроме как продолжать гнать цикл и далее.

В четвёртом романе цикла мы возвращаемся в замок Россия и вместе с присоединившимися к Российскому анклаву народностями потихоньку-полегоньку-понемножечку продолжаем устаканивать отношения с приграничными территориями и их населением. С кем-то и в самом деле происходит просто устаканивание едва ли не в прямом значении этого словотермина, а с кем-то приходится вступать в серьёзные силовые и огневые драчки. Ибо принцип прост как в старые добрые времена — либо мы их, либо они нас, вот и все варианты выборов.

Чем нравится этот цикл, так это тем, как умело ведёт повествование Вадим Денисов. Чтобы не заскучивался читатель, рассказчик в книгах цикла постоянно меняется. И в соответствии с особенностями каждого рассказчика меняется и стиль повествования: научники говорят степенно и рассудительно, аналитически и синтетически. Зато сталкеры и лихие вояки ведут рассказ о событиях предстоящих или состоявшихся аббревиатурно-военным, а то и порой чисто уголовно-пацанским жаргонным стилем. И потому чтение заподряд уже четвёртого романа цикла не становится скучным и обречённо-томительным. А скорее, наоборот, степень оживляжа и уровень адреналина прибавляется, вводятся новые ситуации и возникают очередные задачи, которые поселенцы вынуждены решать неотложно, а порой и с опережением. Ибо, как в своё время сказали мудрые римляне: fortuna non penis, in manus non recipe. После чего русские, почесав себя во всех заповедных и дремучих лесах местах, аккуратно перевели «Везёт тому, кто сам везёт». А генералиссимус Суворов страстно резюмировал «Раз — удача, два — везение, помилуй бог — надобно и умение».

Аплодирую уму, находчивости и гибкости Вадима Денисова. Взял, и свернул повествование немного в сторону. Т.е. всё происходит ровно там же и ровно в тех же предлагаемых обстоятельствах, но место событий сместилось к востоку на несколько сотен километров, да и список действующих лиц стал совсем новеньким. Т.е. вы уже догадались, что в третьей книге события начинают происходить совсем с другими людьми и совсем в другом месте. Да ещё при этом с с главным героем, имеющим по местным меркам некий особенный статус. Отсюда некая новизна и сохранение по прежнему высокого уровня интересности романа и всего цикла.

Ничего не пишу о литературной составляющей, ибо тут Вадиму Денисову в упрёк поставить нечего, книга полностью соответствует выбранной им в самом начале слегка лихой и отчасти бравадной манере, однако такая внутренняя речь героев книги как раз самим авторов и объясняется, ибо в попаданцы попадают всё-таки не абы кто попало, а всё-таки люди, прошедшие какой-то специфический отбор и соответствующие по своим личным качествам неких данным. Кто занимается этим предварительным отбором, мы так пока и не знаем, но приключенческих моментов в романе с лихвой хватает на то, чтобы по окончании чтения книги третьей без перерыва на обед перейти к книге четвёртой.

Роман является прямым продолжением книги «Созерцатель». Т.е. без прочтения книги первой как бы может быть не особо понятно, что тут, в Риерте, происходит, вас ист дас ингениум и мотория и кто такие Плакальщики, Куклы и прочие контаги.

Это я как бы намекаю, что не стоит браться сначала за книгу вторую, и если уж решили приобщиться к Пехову посредством погружения в мир Риерты, то начните-таки с романа «Созерцатель».

На этот раз крови-кишек-доброты в романе на порядок меньше, нежели в стартовой книге цикла. Потому что в центре повествования не сами изменения, происходящие в людях из-за открытого учёными ингениума, а вопросы социальные. Риерта на грани революции. Или на грани социального бунта. Который может стать революцией. Или переворотом. И Итон Шелби, частный детектив (и по совместительству носитель ингениума и соответственно обладатель некой суперспособности повелевать одной из стихий), оказавшийся в центре революционных событий ещё в книге первой, продолжает плыть по течению, т.е. туда, куда его ведут его взгляды и убеждения, и чувство долга.

Мрачность мира Риерты не уменьшается, приключения приключаются, открытия открываются, происшествия происходят, ну и т.д.

Но вот в этот раз захотелось уточнить, что это за мир описывается Пеховым. Где мы вообще находимся, здесь, или тут? Пришлось напрячь слуховые перепонки (ибо книга была в аудиоформате). В результате звукоанализаторы уловили в тексте буквально две даты — 1895 и 1910 годы. Причём упоминание о последней уже как о недавнем прошлом. Значит всё происходит примерно в середине второго десятилетия века XX. Хорошо, понятно, Остался вопрос — где мы? Не в смысле — географически — тут понятно, Риерта — остров-государство. И уже к концу романа Шелби видит на небе появление обеих лун. Т.е., если у него не двоилось на тот момент в глазах, то мы явно не на Земле. Ффух, слава богу, мы не на Земле.

Книга, безусловно, ошеломительная. Вдвойне и втрое. И не понимаешь, почему средняя оценка на сайте даже не догоняет семи баллов (и мы немедленно поправим). Потому что по степени проникновенности и мощности впечатлений я бы поставил этот роман в один ряд с «Материнским полем» Айтматова, «Матерью человеческой» Закруткина и «Ночевала тучка золотая» Приставкина. Хотя кажется, что роман афганского автора всё-же о другом и по-другому, но всё-таки эта книга о Женщине и о Войне.

Вообще положение женщин во многих старинных человеческих культурах весьма специфично. В том числе и в так называемых цивилизованных странах Европы в их совсем не так далёком историческом прошлом. А в афганских племенах и культурах есть свои особенности. И в этом романе мы просто читаем и слушаем судьбу одной — только одной! — афганской женщины. Причём события романа происходят не где-то там, далеко во времени и высоко в горах, а в практически наши времена и в обычном небольшом афганском городке. Т.е. практически на наших глазах.

Ну, и где тут война? И где тут бесправие, на которое я как бы намекаю? Да вот же они, тут, в каждой строчке этого совсем небольшого по объёму и громадного по эмоциям романа. В каждой строчке, а порой и просто в отдельном слове.

Думаю, что эту книгу правильно было бы прочитать практически каждому взрослому читателю — вне зависимости от половой принадлежности и прочих различий. Просто для того, чтобы знать, что где-то совсем недалеко вот так живут. Как в этой книге.

Вторая книга цикла является прямым и непосредственным продолжением книги первой. И если в первом романе мы знакомились с предлагаемыми условиями и погружались в предлагаемый мир, то второй роман уже раскручивает стратегический событийно-приключенческий маховик всё быстрее и стремительнее.

Круг действующих лиц, в основном, остаётся тем же самым, разве что добавляются к уже знакомой и полюбившейся компании единичные новые отдельные персонажи. И в полном соответствии со стратегией территориального и экономического развития и расширения Замка Россия (именно так официально стал называться центральный замок анклава россиян) линия фронтира стала расширяться, отсюда новые столкновения с враждебно настроенными группами и бандформированиями, новые горячие события и риски для наших сталкеров и прочих пограничников. И потому вместе с осмыслением новых стратегических планов российского анклава мы ещё и просто погружаемся в остросюжетную военно-приключенческую составляющую романа, что делает и вторую книгу и весь цикл не менее интересными, чем первый стартовый роман цикла.

А значит, просто вброшены в ридер все книги цикла и отодвинуты в сторону все прочие читательские планы — осваиваем Землю-5, ребята!

Книга явно ориентирована на читателя среднего и, возможно, старшего школьного возраста. Что вовсе не означает, что она малопригодна для читателя более возрастного и что такому читателю она будет неинтересна и скучна. Отнюдь. Потому что помимо основного смыслового содержания — изложения своей оригинальной версии того, как мог выглядеть антропогенез первочеловека в доисторические времена (начало ледникового периода) автор просто погрузил читателя в приключения. Основной темой таких приключений стало выживание группы гоминидов-чунгов в условиях субтропического леса, во время вынужденных миграций племени и рода и в условиях постоянного неблагоприятного воздействия как природных внешний условия (погоды и климата), так и агрессивной фауны тех мест, где обитала эта группа.

Если говорить более просто, то Ангелов позволяет своему читателю очутится в стае перволюдей (причём в самом начале рассказа о них это пока ещё ветвь высших обезьян со всеми присущими этим животным навыками и манерами). И читатель как раз и становится, по сути, свидетелем того, как в разных острых жизненных ситуациях передняя лапа животного постепенно становится рукой, а случайно поднятая ветка превращается в примитивное орудие — дубину и затем копье. Такие же изменения постепенно происходят и с камнями — сначала камни используются перволюдьми случайным образом, но затем в процессе накопления опыта их использования и вследствие неких инсайтов-озарений перволюди начинают пытаться пробовать изменить форму камней (равно как и отломленных веток) уже осмысленно — вот он, первый шаг по этой длинной лестнице прогресса будущего homo sapiens.

Для простоты картины Ангелов всю это многотысячелетнюю историю сжимает, помещая все инсайдерские события и происшествия буквально в жизнь двух-трёх, много четырёх поколений. И потому при чтении этой книги читатель должен отчётливо представлять себе, что тот процесс, который Ангелов отобразил с такой яркостью, поместив события в жизнь нескольких поколений, на самом деле совершались сотни, а может быть и тысячи поколений перволюдей. И что на самом деле таких открытий было множество, но скорее всего многие из этих догадок и открытий перволюдей утрачивались и затем переоткрывались в других местах и более поздние времена наново. Однако сам описанный Димитром Ангеловым процесс спора не вызывает — всё вполне могло быть именно так, как это представляет автор и примерно в таких условиях и при таких обстоятельствах.

В результате, помимо основных представлений о процессе вертикального роста человека на самых первых ступеньках эволюционной лестницы мы ещё и имеем просто отлично написанную книгу исторических приключений. Написанную без всякого пафоса и пиетета перед торжеством Разума и всякого прочего, но просто достаточно весёлую и интересную. И не устаревшую нисколько за прошедшие шесть десятков лет с момента написания — что эти шесть десятков лет перед миллионолетиями...

Место действия —

Время действия —

Главные герои —

Основная суть событий —

Читать (слушать) всё это дело для тех, кто любит книги Андрея Круза, Павла Корнева и иже с ними, совсем не скучно. Некоторая доля лихости и бравады, а также рэмбовщины и прочего суперменства в романе безусловно имеется, но ведь это просто развлекательное чтиво — какие могут быть претензии! Как говорится «не любо — не слушай».

С одной стороны, плохо, что Ольга Громыко пришла ко мне только теперь, когда Белорский цикл превратился в законченный (?) и автор давно уже пашет фэнтезийную ниву в других проектах. Ибо можно было бы быть вместе со всеми прочими читателями-почитателями Громыко, обмениваться мнениями о каждой новой выпускаемой книге цикла и нетерпеливо ждать следующую, гадая, что там новенького припасла для своих героев и героинь искушённая фэнтезёрка. Но, с другой стороны, никто не мешает и теперь, неспешно смакуя, выбирать новую книгу цикла и открывать для себя то, что другие уже давно открыли и впитали.

В этот раз мы перешли со светлой стороны (ведь Вольха Редная явно выступает на светлой стороне?) на сторону тёмную. Ибо в качестве главной героини романа

А чтобы книга не превратилась в простое перечисление населения, Громыко закрутила несколько слоёв конфликтов и противостояний, интриг и преследований, оформив всё это дело в свойственной ей лёгкой ироничной юмористической манере. В общем, мечи и латы звенят, кони ржут (вторя иногда ржущим читателям), заклинания заклинаются, а проклятия проклинаются. Весело и непринуждённо. Ненавязчиво и ненапряжно. С симпатией и любовью. Да, кстати, о любви — любовь тут тоже имеется. Или будет иметься...

Вот такое вот кино

Какой всё-таки великолепный мастер Ирвин Шоу. После первого знакомства с творчеством Шоу в 2012 году остались смутные ощущения прикосновения к чему-то мощному и мускулистому, глубокому и необъятному. Зато уже с апреля этого года, буквально влюбившись в этого классика американской литературы после прочтения «Богач, бедняк», бережно лелеял планы продолжить чтение книг Шоу — неспешно и смакуя. И вот выбиты все фишки из годового Флэшмоба и высвободилось время для чтения хотимого и пестуемого, лелеемого и вожделеемого.

Ирвин Шоу намеренно накручивает событийно-психологический ряд, то и дело вводя в него всё больше новых для ГГ и старых персонажей и вбрасывая вводные одну за одной.

Попутно с личной судьбой Главного Героя Шоу демонстрирует нам внутреннюю кухню американского (и вообще зарубежного) кино. Тайные секреты успеха актёров и творцов кинобизнеса, намёки на истинные механизмы определения лауреатов Каннского кинофестиваля (действие романа как раз и происходит в дни одного из этих фестивалей), прочая кухня отношений в этой творческой среде дают читателю картину некоего распада и оскудения этого вида искусства, вырождения в среде кинотворцов.

И не случайно в конце романа Шоу не ставит точку, а оставляет своего Главного Героя наедине с самим собой и с Городом — хэппи энда нет и нет ясности, что там дальше будет с жизнью Джесса Крейга.

Вся эта история изложена в великолепной литературной манере, с сочетанием внутренних монологов и диалогов героев романа с диалогами внешними — такое смешение позволяет читателю проникнуть глубоко в мир внутренних переживаний героев романа, почувствовать всё то, чем живут персонажи великолепного романа Ирвина Шоу.

Понятно, что чтение произведений этого мастера американской литературы будет продолжено. Да и надобно же наконец узнать судьбу героев романа «Богач, бедняк», а значит прочитать «Нищий, вор».

Общая средняя оценка книги на сайте 3.50 точно соответствует моей внутренней. Причём повести тянут в моём понимании на 3, а вот рассказы порадовали и буквально вытянули книгу.

Наверное всё кроется в моём особом отношении к жанру магического реализма. Ибо немного найдётся писателей, творящих в этом жанре, чьи книги я читаю с наслаждением и удовольствием (ну, вот навскидку сразу Буйду назову). И хотя Ксения Букша (а это, кстати говоря, моё второе знакомство с писательницей) неплохо владеет литературным языком и умелыми порциями дозирует гротеск и юмор, иронию и сарказм, сатиру и реализм, однако как-то порой сложно было уловить канву той или иной повести, как-то оно выскальзывало по-налимьи из рук — смысловое содержание. И если с Юрием Буйдой в этом смысле всё было понятно, ибо всегда возникало отреагирование если не на уровне «понимаю», то на уровне «чувствую», то с Букшей такого соития не получилось.

Однако интерес к писательнице и её творчеству остался, а это значит, что как минимум ещё одна попытка приобщиться к творчеству Ксении Букшы у меня точно будет. Тем более, что вон какая девушка симпатичная :-)

Чем больше читаю книги Марины Линник (а это уже шестая её книга, прочитанная в течение года), тем всё больше убеждаюсь, что автор нашла свою линию и свою модель повествования. Не то, что все её книги однотипны и похожи друг на друга аки близнецы-двойняшки, но некая общая схема всё же имеется. Возможно сам жанр — исторические приключения — определяет эту модельную схожесть...

Чем хороша такая литература. А просто тем, что можно не мудрствуя лукаво отправиться вместе с героями очередного романа в места не столь плотно обитаемые и не столь часто посещаемые представителями так называемой «цивилизованной» части человечества — в данном случае в Африку. И огрести там приключений по самой полной программе. Заодно расставив точки над i в личной жизни и в отношениях «друг-враг».

Чтение таких книг совершенно необременительное и, в принципе, совсем не обязательное занятие. Но ведь не всё же читать тяжеляк с нагрузками по смыслам и сверхценным идеям, иногда ведь хочется и просто, образно выражаясь, посидеть на завалинке и семки полузгать, проводя своё время в пустом дружеском трёпе ни о чём. Так и с этими книгами — расслабься и получи удовольствие.

Зато я знаю, как поступлю со всеми имеющимися у меня в наличии книгами Марины Линник после прочтения последней из них (семь томиков) — думаю, что наша районная библиотека с охотой внесёт в свои формуляры эти приключенческие развлекательные романы.

Великолепный политический детектив. В котором политического только то и есть, что объектом предполагаемого седьмого (!) по счёту покушения является президент Франции генерал Шарль Андре Жозеф Мари де Голль. А заказчиками этого покушения — ОАС (фр. Organisation de l'armée secrète) — ультраправая подпольная националистическая террористическая организация, действовавшая на территории Франции, Алжира и Испании (спасибо, Вики). И когда шесть предыдущих покушений на генерала не удались по разным причинам (подробности есть в тексте романа), ОАС нашла совершенно новый нестандартный подход к организации покушения седьмого.

Собственно говоря вот на этом уже можно было бы и закончить обсуждение прочитанной книги, ибо есть риск круто и неправедно проспойлерить и вероятный читатель вдруг заранее узнает, что покушение не удалось и генерал де Голль остался жив:-)

В книге довольно подробно и детально расписана схема сыска. Читатель сможет с головой погрузиться в детали того, что и как изучается и проверяется разными специальными службами (по крайней мере, как это делалось в 60-е годы) и как много могут значить мелочи, причём порой такие случайные и незначительные, что трудно поверить в их ценность для следствия и уголовно-политической разведки и контрразведки и для пытливого умного и опытного сыщика-розыскника.

Довольно умело расставлены эмоциональные и смысловые акценты и читатель постепенно погружается в пучину розыска с головой, ощущение напряжения возрастает, а временнАя планка сжимается, заставляя события торопиться всё больше и больше. А в самом финале некий сюрприз от автора...

Если можно сравнивать, то в этом смысле (сжимания пружины розыска и концентрации сыска в одну точку) этот детективно-политический роман похож на богомоловский «Момент истины (В августе сорок четвёртого)».

В общем, это было круто!

У этой книги явственно присутствует некий специфический мифологический вкус. А также оттенок и аромат. Не говоря уже о завораживающих звуках той самой камышовой свирели Пана.

При всей нашей разнообразной и порой просто диаметрально противоположной религиозности, все мы в разном возрасте проходим стадии стихийных язычников. Причём слово «стихийных» в этом определении обозначает не просто как бы «врождённых», а именно поклоняющихся стихиям (в частности) и всей Природе (в целом). Т.е. культ Пана, несмотря на погасшие жертвенные костры и огни в его честь, таки жив, курилка. И даже без всяких стараний со стороны возможных жрецов этого культа (буде таковые есть на самом деле) Пан и поклонение этому божеству постоянно присутствует в человеческой культуре. Или хотя бы в душах и сердцах людей.

Но красота и привлекательность этой книги даже не в этом указании, а просто в самой красоте слога. Что-то такое неуловимое от Брэдбери есть в этом романе (но тогда уж скорее наоборот, в творчестве Брэдбери имеются признаки влияния творчества лорда Дансейни, ибо всемирно известный, популярный и любимый фантаст жил-был позже Эдварда Дансейни). Красота и магия воздействия на читателя совершенно точно заключается в тексте этого коротенького чарующего романа. Это сложно выразить неумелыми и непослушными словами рецензента, но зато совсем просто почувствовать, прочитав саму книгу.

Вот из-за чего не люблю начинать чтение какого-нибудь цикла, в особенности если он состоит не из двух-трёх томиков, а пяти-шести и более. Да из-за того, что вдруг первая книга окажется зажигательно-интересной и непременно захочется прочитать продолжение и проследить развитие всей той суматохи и кутерьмы, которую там накрутил автор в первом томе. И ты подсаживаешься на этот цикл и мечешься в неизменном соблазне погнать чтение книг цикла заподряд, или же читать раздумчиво и перемежая другими книгами.

Ровно такая ситуация возникла с этой книгой. Вадиму Денисову удалось смастерить мир такой пронзительности, что поневоле не хочется оставлять героев романа в той ситуации, которая осталась на момент окончания первого тома.

Отчасти этот роман схож с книгами Андрея Круза. Правда у Круза фантдопущение иногда более фантастическое (например, в «Эпохе мёртвых»), однако общая модель такая же, как и у Денисова. А цикл Круза «Земля лишних» так и вообще практически один в один совпадает — некий новый мир а-ля Земля, группа попаданцев и просто стратегия выживания в этом новом мире. И всё-таки Денисову удалось придать этой схеме новые смысловые оттенки, удачно включив в эту модель идею Стратегии и неких «смотрящих», курирующих существование попаданцев (и тут уже параллелька с АБС пошла, с романом «Град обреченный»).

Денисов умело сочетает тему личного героизма и рэмбовщины с общими идеями выживания не то что просто группы людей в новом месте, а целого этноса. Расставляя при этом акценты на ключевых и поворотных моментах существования таких групп — непременное деление на микрогруппы, появление нескольких лидеров, конкурирующих друг с другом, неизбежные конфликты, желательность и даже необходимость поиска некоей общей сверхидеи и сверхцели, способность договариваться и умение обозначать и решать задачи с учётом групповой потребности и целесообразности, непременно ранжируя эти потребности и контролируя индивидуальное и групповое распределение и потребление...

В качестве вариантов «а что будет, если дела пойдут как-то иначе» Денисов предлагает читателю и варианты моделей группового поведения у других этносов, также оказавшихся в этом новом мире. От чисто бандитских и разбойных до просто неприспособившихся к новым условиям. В результате мы имеем довольно остросюжетное чтиво, в котором удачно сочетаются достоинства приключенческо-попаданческой темы с неким осмыслением моделей социально-психологических закономерностей и целесообразностей.

И тут наше колесо рассуждений замыкается в круг, и я вновь сетую на попадание в зависимость к ещё одному циклу...

Давно за собой знаю эту особенность — немного завышать оценки прочитанным книгам. Ну вот как-то жалко обижать книгу тремя или тремя баллами с половиной, и потому в сомнительных или дробных случаях всегда округлю оценку в высшую сторону. Знаю эту свою особенность, но, в общем-то, практически никогда о выставленных оценках не жалею. Разве что в таких случаях, как с этой книгой.

Имеется ввиду ситуация, когда книга и в самом деле просто замечательно-великолепная и заслуживает очень высоких оценок. И ты смотришь на звёздочки, которые ты поставил тем же «Голодным играм» и понимаешь, что хотя в аннотации к «5-ой волне» её и сравнивают с «Голодными играми», однако в твоём индивидуально-личном рейтинге роман Рика Янси занимает место куда выше трилогии Сьюзен Коллинз. Выше, чем на одну полную звезду однозначно. Правда, нужно иметь ввиду, что сравнивание с «Голодными играми» идёт по линии кинематографической...

«Ну так ставьте свои 5 звёзд» — скажете вы. Ха-ха, а как же быть с пятизвёздочными романами моих любимчиков братьев Стругацких? Или с пятёрками двух метровских книг Дмитрия Глуховского? В первом случае Стругацкие всё-таки стоят ступенькой выше, а вот в сравнении с романами Глуховского последние всё-же откатываются примерно на половинку звезды ниже «Пятой волны»...

Вся это звёздно-оценочная эквилибристика нужна для того, чтобы сказать вам, о любопытствующие, что зажжённые для этого романа 5 зелёных звёзд всё-таки соответствуют моему истинному отношению к книге и не имеют никакого скрытого понижающего (или повышающего) эту оценку коэффициента. Твёрдые пять звёзд и интерес к творчеству автора. Тем более, что это была только книга первая трилогии.

Великолепно выполненная постапокалиптическая история. Вернее даже не постапокалиптическая, а апокалиптическая, потому что сам апокалипсис не был одномоментным и, уничтожив основное население Земли, продолжается теперь уже в виде пятой волны.

Вся апокалиптика романа связана с инопланетной версией. Могущественная цивилизация устраивает на Земле поочерёдно то одну волну смертельного хаоса, то другую, затем третью и четвёртую — в каждой такой волне гибнет та или иная доля населения Земли, вычищая и освобождая планету от своего присутствия. А оставшиеся живые пытаются как-то жить-выживать и по возможности сопротивляться.

Мы видим всю эту катастрофу планетарно-цивилизационного масштаба глазами нескольких оставшихся в живых землян. Прежде всего, это молодая девушка Кэсси, разыскивающая своего младшего брата. Это её одноклассник, оказавшийся в недрах формируемой инопланетянами пятой волны и пытающийся сохранить себя человеком. Это ещё несколько подростков и детей, вовлечённых в эту смертельную круговерть межзвёздной войны.

В романе много погружений во внутренний мир переживаний и чувств. В то же время книга сохраняет в себе все прелести талантливо написанного экшена. А также есть всё, что может отнести роман ещё и к триллерам.

Кроме того, великолепна по задумке (равно как и по исполнению) сама идея вмешательства инопланетян именно в предлагаемой автором форме. Действительно, зачем устраивать охоту за каждым из семимиллиардного населения планеты Земля, если твоё могущество позволяет тебе сначала сократить эту численность до сотен тысяч, с которыми потом уже и предстоит разбираться представителям Пятой волны нашествия...

Здравствуйте, Маркс! Здравствуйте, Энгельс!

Книга мне досталась из рук одного из любителей чтения, а он, в свою очередь, взял её из чистого любопытства с полки буккроссинга. В принципе, чтение этой беллетризированной биографии было мной затеяно как некий своеобразный и отчасти специфический эксперимент. Хотелось посмотреть, как изменилось (если изменилось) чтение книг подобного рода, ибо как ни крути, но издание такого рода литературы составляло часть пропагандистско-агитационного арсенала в годы Советской власти.

Знаете, а то ли сказывается умение ставить фильтры, то ли просто книга написана более-менее живым языком, но чтение коротенько изложенных биографий (а точнее одной сдвоенной биографии пары друзей и соратников) двух основоположников марксизма никакого труда не составило. Т.е. либо всякие пропагандистские крючочки минимизированы, либо авторы сумели быть более-менее убедительными. Тем более, что никаких прямых призывов (кроме однократного упоминания знаменитого марксового «Пролетарии всех стран, объединяйтесь!») к торжеству и единственной верности коммунистической идеи в книге нет. Ну, разве что в контексте заметно, что идеи и взгляды Маркса и Энгельса авторы считают правильными и непогрешимыми. Но и это нисколько не ломает.

Так что просто освежил в памяти жизненные пути этих незаурядных людей.

До сих пор лучшей книгой о Чингисхане я считал дилогию Исая Калашникова «Жестокий век». Книга Калашникова совсем по другому показала нам не только нравы, царившие в монгольских степях и пустынях на рубеже XIII века, но и помогла поглубже понять личность этого незаурядного человека, признанного в 2000 году человеком тысячелетия.

Занятное дело. Вот кажется, что ход исторических событий переписать и переиначить ну никак невозможно (разве что в фантастических произведениях в жанре исторической альтернативы). И описать жизнь какого-то совершенно конкретного человека, реального и исторически достоверного и известного, тоже можно только одними и теми же словами и предложениями. И как тут можно сделать так, чтобы ещё один роман о жизни Чингисхана стал совершенно оригинальным по форме и, вместе с тем, не выпадающим из рамок исторической действительности?

Якутскому писателю Николаю Лугинову это удалось с КПД = 100%. То ли помогло, что написана книга была на якутском языке и для русскоязычного читателя стала переводной. То ли родство народов сказалось, ибо по сибирским меркам от Якутии до Монголии не так уж и далеко, и народы эти, безусловно, как-то соприкасались в своей истории. То ли просто Николай Лугинов нашёл совершенно особый, свой авторский взгляд на исторические события тех времён и тех народов, о которых написан роман. То ли помогло включение в текст книги помимо исторических фактов ещё и содержания многочисленных легенд о Чингисхане. Гадать можно по разному, однако важно то, что этот роман, состоящий их двух книг (и такое ощущение, что роман должен быть продолжен, что планировались книги третья и, возможно, четвёртая), дополняет и книгу Исая Калашникова, и роман Василия Яна, и другие исторические книги о Чингисхане — не повторяя их, а показывая нам и сами исторические события, и главного героя совсем с другой, особенной стороны.

Ведь величие Чингисхана совсем не в том, что он завоевал со своими воинами почти всю Азию и часть Европы. А в том, что он сумел сплотить, собрать в единое целое до того разрозненные и зачастую враждующие и воюющие между собой монгольские и татарские и все прочие племена кочевников и скотоводов. Из межплеменной каши Чингисхан собрал и в самом деле великое и могучее государство. И применил для этого совсем другие приёмы и методы, нежели практиковались в межплеменных войнах до него — не уничтожить побеждённого врага и не искоренить всё племя от мала до велика, а присоединить его к себе, к своим целям и задачам, к союзу племён, к государству.

В общем, жаль, что нет книги третьей. Я бы почитал. С удовольствием.

Человек и Общество: что здесь фигура, а что фон?

Отношение к читаемой книге, равно как и к главной героине романа, менялось по ходу действия пару-тройку раз. Поначалу, когда последовало резкое и напористое изложение взглядов и убеждений Киры, практически декларация, то подумалось, что вот и пойдёт теперь речь о сплошном гендерном «равенстве» и о воинствующем феминизме. Однако события быстро перешли на описание социально-бытовых реалий жизни в Питере-Ленинграде в период действия романа (1922-25 гг.) и личных любовно-романтико-драматических перипетий жизни Киры и соседствующих с ней персонажей и героев. И кажется всё более-менее выровнялось, и действительно страшно было читать про беспросвет в судьбах «бывших» и «непрофсоюзных», и сочувствуешь и главной героине, и Лео и Павлу... Но потом, ближе к финалу, вдруг автор решила погнать сюжет по банально-сентиментальной версии, пошла уголовно-приключенческая романтика и отношение к книге вновь претерпело фиаско.

Конечно, можно начать вытаскивать наверх Идею, обозначенную в аннотации и в объяснениях самой Рэнд. И крутить колесо обсуждения книги вокруг этой Идеи: соотношение Государства и Личности и варианты этой взаимосвязи и взаимозависимости. А можно просто отнестись к книге как к роману о судьбах представителей интеллигенции, оставшихся в постреволюционной России и не ставших ни сторонниками Советской власти, ни её активными противниками. И тут трудно быть полностью и окончательно на чьей-то стороне. Конечно, чисто по человечески жаль и Киру и многих других. Да ведь жаль и те сто тысяч (цифра из текста романа), погибших на полях Гражданской войны. И невозможно эти 100000 взять, и отнести к статистике, а жизнь одного вдруг взять и выпятить... Хотя для этого одного это как раз и есть норма... Все мы живём в Центре мира. Сколько людей, столько и Центров...

Вообще книга написана очень хорошим литературным русским языком, мне даже показалось, что она изначально написана на русском, а не переведена с забугорного. И в литературном отношении к ней претензий нет. Насколько реалистичны персонажи и герои — ну, тут точки зрения могут быть разными. Конечно, некоторые просто сделаны типами людей (тот же Виктор), а не конкретными живыми человеками. Тип такой получился — «Виктор», приспособленец и выживатель.

Однако в целом книга получилась довольно сильной.

Чистое фэнтези. Имеется ввиду, что и сама фантидея, и весь событийный ряд являются просто всплеском авторской фантазии и никакой привязки к реалу не имеют вообще. Абсолютное фэнтези. Правда, нет никаких там маленьких народов и народцев (которые обычно в фэнтези толпятся), зато магия имеется.

Придуманный мир. Разноплеменной, с несколькими государствами и религиями, которые естественным образом соперничают друг с другом. И вот собственно вокруг этого соперничества и закручена вся книжная интрига — одни потеряли власть и магические способности, другие стремятся захватить страну и город и водрузить знамя своего «пророка» над всем миром. История старая как мир.

Сначала роман показался мне слегка слащавым, я даже пару раз недоверчиво перепроверял гендерную принадлежность автора — да не, вроде мужик. Но постепенно маховик событий раскручивался всё с большей силой и безразличное поначалу чтение превратилось вдруг в нетерпеливую читательскую работу — букридер открывался при каждой возможности и я не успокоился, пока не закрыл последнюю страницу романа. Что в моём случае говорит, что роман удался. А если ещё учесть, что это дебютная книга автора, то просто подумываешь, не пойти ли дальше в гости к Сандерсону.

Брендону Сандерсону удалось поиграть своими персонажами вволю и как следует. При этом постоянно происходили некие события, которые то и дело вдруг и внезапно меняли весь расклад сил и порой просто переворачивали событийный ряд и причинно-следственные связи с ног на голову — инь и ян менялись местами, позитив превращался в негатив, а изнанка оказывалась лицевой стороной бытия. И даже порой казавшиеся совсем уже проходными и второстепенными персонажи вдруг приобретали новые чёрточки мрачного величия и фанатичного торжества. Что естественно добавляло роману интересности и интриги.

Так что любителям героико-приключенческого и любовно-романтического фэнтези могу порекомендовать.