Ассасин – симпатичный убийца.

Недавно я прочитала рассказ В.О. Пелевина «Ассасин», вышедший в печать в октябре 2008 г. в составе сборника рассказов под названием «П 5: прощальные песни политических пигмеев Пиндостана». В этот сборник вошли пять сюжетно не связанных друг с другом произведений: «Зал поющих кариатид», «Кормление крокодила Хуфу», «Некромент», «Пространство Фридмана» и «Ассасин». Хочу остановиться на последнем из них.

Первое, на что читатель обращает внимание – название рассказа. Здесь Пелевин верен своему стилю — название интересное, восточное, загадочное… Что же скрывается за ним? Оказывается, что рассказ Виктора Олеговича исторический, и хоть и немного искажает факты в пользу художественного вымысла, однако многое верно списано с реальности, а замок и некоторые герои имеют реальных прототипов!

Так кто же такой ассасин, что скрывается за этим интригующим названием? Для любознательных читателей в конце рассказа дан «Комментарий историка», где разъясняется, кто же такой ассасин и рассказывается история этой секты. Что разумеется, очень удобно – читателю не нужно утруждать себя и искать исторические факты в различных источниках.

Остановимся подробнее на сюжете рассказа. Итак, маленький мальчик Али, сирота, привезен «дядей Алаудином» в замок Аламут. Али беспрестанно находился под надзором слуг и доброго дяди Алаудина, который скромно именовал себя «тенью Всевышнего». И уже через несколько абзацев рассказа мальчик Али «научился делать первые логические выводы» — он заметил, что Алаудин и его слуги попросту убийцы и грабители, которые нападают на проходящие мимо караваны. На мой взгляд, это несколько преждевременный ход, так как читатель уже начинает догадываться о концовке – налицо зарождение разочарования Али в своем кумире.

Продолжим. Али исполняется 10 лет. Его начинают усиленно тренировать, обучать фехтованию, владению ножами и прочим полезным для убийцы вещам. К 16 годам мальчик становится невероятно сильным и ловким юношей. И вот ему исполняется 16 лет. Али испытывает удивительное – он переносится в «райский сад» с «гуриями», опьяненный наркотическими снадобьями, поначалу он действительно верит, что это рай. Но тут же наутро его начинают разбирать сомнения, которыми он и делится с Алаудином: некоторые гурии немолоды, от некоторых пахнет потом, а в райском саду куча мух и комаров… Хитрый Алаудин, мастерски владеющий приемами убеждения, все объясняет Али, но все же в нем продолжает зреть зерно сомнения (здесь читатель продолжает строить догадки о конце рассказа – он уже очевиден). Теперь рассказ уже не так интересен, хочется продолжать чтение только для того, чтобы узнать все же судьбу Али – героя, к которому читатель проникается симпатией. Что же случится с ним – умрет он или выживет? Проиграет или победит? То, что Али в конце концов разочаруется в той «истине», что внушает ему Алаудин, для читателей уже абсолютно ясно.

И вот Али отправляется на свое первое задание. Алаудин напутствует его такими словами: «После того, как выполнишь свое первое поручение, отправляйся в путь с легким сердцем. Ибо если ты не вернешься сюда, чтобы войти в тень рая, ты попадешь в настоящий рай. Теперь ты можешь судить о том, что это такое. Ты будешь в выигрыше по-любому. Но здесь, в Аламуте, тебя ждет лишь тень награды. А там – сама награда». И снова Али терзают сомнения: « Конечно, Али казалось странным, что райская дверь откроется для него в результате такого мрачного дела». Но все же он идет на задание. Покушав лепешек с наркотиком, он мастерски убивает начальника латинян, а затем, чтобы скрыться от преследователей, подставляет невинного пилигрима, которого принимают за убийцу и карают. Здесь мы вновь видим в Али природную доброту: он не жалеет убитого им начальника латинян, но невинного пилигрима ему «почему-то жалко». Вообще эмоции Али описываются автором достаточно скудно и сухо, в основном читатель слышит его мысли и терзающие его вопросы, если есть описание чувств, то в основном это ощущения после наркотического опьянения. Конечно же, после «подвига» его ждала награда – «райский сад с гуриями», которые в этот раз уже гораздо меньше понравились молодому человеку.

Настало время второго задания для Али. Покушав «волшебной лепешечки», он вновь с упехом совершает убийство. Али знает, что его ожидает награда, и на этот раз он решил узнать, что же это за сад и как он туда попадает. Он не съедает ужин, в который ему добавляли снотворное, и запоминает дорогу, по которой его несут, притворившись спящим.

Получив третье задание, Али решается этой же ночью пробраться в сад. Там он видит «гурий», суетящихся на кухне в грязных холщовых рубахах, и обнаруживает тайну «волшебных лепешек» — женщины подмешивают в них сок конопли. Али убегает из Аламута, окончательно разочаровавшись в учении Алаудина, он видит, что все вокруг – обман и фальшь, теперь он в этом окончательно убежден. «Ну кто бы мог подумать, что те самые люди, которые обещают привести нас туда, и есть слуги зла, которые прячут ведущую туда дорогу...» — думает Али.

Итак, читатель рад за мальчика, он победил и один из всех раскрыл тайну Алаудина и сбежал из замка, как и следовало настоящему герою. С самого начала рассказа были предпосылки к такой развязке, поэтому мы не удивляемся ей. Повествование автора немного суховатое, несколько отстраненное, но тем не менее угадывается его позиция – автору симпатичен главный герой. Слог писателя легок и доступен читателю любого слоя населения и образования. Хотя сюжет немного скучноват, в нем нет характерной для Пелевина фантастичности и закрученности, читается рассказ на одном дыхании, и (ура!) кончается «хэппи эндом».

С исторической точки зрения рассказ также весьма интересен, поразмышляв о нем, можно спроецировать сюжет как на общество советских времен (диктатура коммунизма), так и на современное общество (политики, искусные ораторы, которые манипулируют людьми благодаря своим речам и умением воздействовать словом на сознание человека).

Рассказ «Ассасин», несомненно, занимает свое особенное место в современной литературе, так как в отличие от многих, обладает не только литературной, развлекательной, но и определенной исторической ценностью.