Было такое время, когда горе-педагоги изо всех сил старались изгнать сказку из детских умов. Лучшие детские писатели, и Виталий Бианки среди них, как могли боролись с такими перегибами. Этот рассказ тому примером.

Как только Бианки пытается писать нечто романтическое, получается плохо. Скучноватый рассказ ни о чём.

Не понравился рассказ. Что за охота шмалять из ружья? Увидал живое — лупи, что есть заряда! И впрямь, не орнитолог, а орнитоолух. Понимаю, что таким образом автор пытается заинтересовать юных читателей, подбить их на наблюдения за птицами, но рассказ всё равно не понравился.

Ох уж эти дети, а пуще того — внуки: вечером не уложить, утром не добудиться. Вся жизнь мимо проходит. Отлично об этом Виталий Бианки написал.

Пересказ своими словами и со значительными сокращениями сказки Мамина-Сибиряка «Серая Шейка». И эта же идея (жизнь утки подранка) у Виталия Бианки в рассказе «Анютина утка».

Великолепно написанное, но, увы, не вполне честное стихотворение, ведь у самого Некрасова не было жены — бывшей проститутки. На это стихотворение со всей мощью больного гения обрушился Достоевский в своей повести «Записки из подполья». С тех пор прошло полторы сотни лет, но огонь былой полемики не потух.

Подзаголовок у стихотворения: «Подражание Лермонтову», а на самом деле злейшая пародия, камня на камне не оставляющая от лермонтовского наследия. Причём, это не единственная пародия Некрасова на недавно скончавшегося поэта.

А ведь речь-то идёт о настоящей любви, парень предпочёл оговорить себя, что, мол, грабитель, и пойти на каторгу, но не выдать любимую.

Историю эту знаю с юных лет, причём рассказывал её дед, который Виталия Бианки сроду не читал. Вот и гадай, то ли рассказ Бианки к пятидесятым годам превратился в народную быличку, то ли Бианки использовал быличку для создания своего рассказа. Хотя, не всё ли равно, главное, что рассказ хороший.

У якутов есть пословица: «На медведя идёшь — сани бери, мясо везти; на лося идёшь — гроб бери, себя везти». Это ж каким дурнем надо быть, чтобы издали навскидку палить по лосю! А потом ещё успеть вскарабкаться на дерево. То, что оба охотника остались живы — исключительно авторский произвол. Неудачный рассказ.

Я не охотник и не художник, видимо, поэтому думаю, что пусть, лучше, вальдшнеп не будет как следует нарисован, но останется жив и будет летать по лесу, поражая случайного грибника своей красотой.

Понятно, что рассказ носит подзаголовок : «Рассказ старого учёного», но всё равно, слишком уж много в нём дидактики. Хотелось бы повеселее.

Рассказ «Небесный слон» редко включается в детские сборники Виталия Бианки, так что читали его немногие. А прочесть рассказ стоит, причём, прочесть взрослыми глазами. Особенно впечатлила меня концовка, последние два слова: «Здгастуй, товаищ!» И ведь действительно, Андрейка и крошечный зелёный лягушонок — товарищи по несчастью, чудом уцелевшие в чудовищной круговерти. Читайте, не пожалеете.

Землеройка — самое маленькое из всех млекопитающих. Чтобы поддерживать нормальную температуру тела ей приходится практически непрерывно есть. Поэтому она не просто хищник, способный справиться с мышью, которая впятеро крупнее её, но у мыши она выедает только мозг — самую питательную и вкусную часть. Виталий Бианки замечательно описал этот процесс.

Три года копошиться в иле ради единственного дня, когда тебе будут дарованы крылья и возможность летать. Каждый раз, наблюдая вылет крошечных подёнок, я вспоминаю замечательный рассказ Виталия Бианки.

Всё, что можно сказать доброго и недоброго о Сергее Есенине, сошлось в этом стихотвоорении. Именно с нелёгкой руки Есенина появился в нашей литературе образ «старушки матери». А ведь к моменту написания этого стихотворения бедной старушке едва исполнилось 39 лет. Проникновенные строчки любви и лучшие из них: «Не такой уж горький я пропойца, чтобы тебя не видя умереть». И ничего, умер прекраснейшим образом, с матерью не повидавшись. Талантливая ложь... не знаю, как к ней относиться, какую оценку ставить. Вот и ставлю оскорбительную пятёрку; ниже была бы оценка, продиктованная ненавистью, а оценки выше автор не достоин.

Не люблю Есенина. иной раз сниму с полки томик, прочитаю одно, много — два стихотворения, отмечая непревзойдённое умение создавать образ: «Молодая, с чувственным оскалом...» или «Кто сгорел, того не подожжёшь», а потом стараюсь поскорей стряхнуть книгу с пальцев и читать что-то иное, что станет греть или рвать душу, но не оставит её спокойной. Христос сказал: «Тёплого изблюю». Есенин не холоден и не горяч.

Когда Виталий Бианки пишет о животных, он всегда точен, а вот с людьми может происходить и путаница. Не мог Владимир Григорьевич Дуров, родившийся в 1909 году быть в начале двадцатых годов знаменитым дрессировщиком. Скорей всего, история с глупым директором цирка произошла с Анатолием Анатольевичем Дуровым, но основным действующим лицом была, конечно, слониха Макси, которая после смерти А.А.Дурова работала с В.Г.Дуровым. Слоны живут долго, и на их долю достаётся немало приключений.

Хороша идея у остяцкой сказки: достать со дна морского хотя бы малую щепотку земли и сделать из неё большие острова, чтобы всем зверям и птицам было где жить. И ведь не только Люля, Кит тоже остался жить в воде и на берег никогда не выходит. Может быть, из-за того, что пытался достать землю, но не сумел, вот и нет ему туда хода?

Что это вдруг потянуло Виталия Бианки перелицовывать русскую народную сказку? И получилось не больно хорошо. Ёжик, распевающий песенку, такого даже в сказках нет. Насколько хороша сказка «Как Лис Ежа перехитрил», настолько же эта сентиментальна и плоховата.

Читал и было не избавиться от впечатления, что речь идёт об озере Гусинском, куда я езжу на велосипеде купаться. Виталий Бианки прекрасно знал эти места, неоднократно бывал в окрестностях озера. Знал и о том, что плавать на остров может только самоубийца. Расстояние невелико, чуть больше километра, но возле острова страшные водовороты, попасть в которые — верная смерть. Кольке просто повезло, что вода была низкая. Но куда больше повезло его маме.

А ведь если бы не заповедные леса, где дозволялось охотиться только владельцу, у нас бы сейчас вообще никакой дичи не осталось. Четверо браконьеров идут по заповедному лесу, прячутся от лесников и бьют, что попало. Перебили выводок куропаток, следом — выводок тетеревов, причём, не только петуха, но и молоденьких тетёрок. Затем на прицел попал лось. По счастью, появился лесник и вспугнул, нет, не лося, браконьеров. А удайся им свалить зверя? Тушу из лесу не вынесешь, вырезали бы себе по мясистому куску, а остальное бросили бы гнить. Встречал я в лесу следы такой варварской охоты, в тех самых местах, где провёл последние годы жизни Виталий Бианки.

Рассказ написан в середине двадцатых годов, когда лесники считались барскими прихвостенями, а браконьеры, чуть ли не борцами за счастье народное. Именно тогда перебиты были дикие зубры, а в Европе не осталось бобров, так что их пришлось искусственно разводить. А сколько видов погибло безвозвратно! Но политический момент требовал писать, что браконьеры хорошие, а лесники плохие, и Бианки безропотно выполнял соцзаказ. А мне сейчас больно читать это произведение.

Сегодня такое если и бывает, то редко. Ходит мальчик с собственным ружьём по лесу, палит (весной!) в краснокнижных птиц и не перед кем ответа не держит. Неправильно это получается.

Ещё одно из ранних произведений Виталия Бианки. Но здесь Виталий Валентинович уже ясно понимает недопустимость слезливого сюсюканья при разговоре с детьми. Зоечка и её тётя не понимают шелеста и скрипа деревьев, а по большому счёту и вовсе ничего не понимают. Завершающим аккордом по деромантизации безграмотной слащавости оказывается заключительная фраза беспощадно правдивой сказки: «Кукушонок дрыгнул ножками и сдох». А как иначе? — перекормить обжору сладкой булкой, тут кто угодно сдохнет.

Рассказ впервые опубликован в июне 1917 года, и это заметно. Загадочный зелёный пруд находится в заглохшем саду при барской усадьбе, девочки: Алла и Нонна — явно барышни, хотя и не из богатых, во всяком случае, гуляют они самостоятельно, без няни. В рассказе видны излюбленные мотивы Виталия Бианки, подробно рассказывается о стрекозах, пауке-серебрянке, клопах-гладышах и других обитателях пруда, но при этом текст не свободен от некоторой сентиментальности, без которой в начале века не обходились произведения для детей, и которую Виталий Валентинович полностью изжил в своём дальнейшем творчестве.

Рассказ позволяет следить за развитием мастерства замечательного писателя. К сожалению, революция и Гражданская война надолго приостановили литературную работу Бианки.

Как много дал мне этот рассказ когда-то! Трус умирает дважды. А сейчас, перечитывая рассказ, я вдруг обратил внимание, как зовут ужасную собаку, уступившую дорогу мальчику. Кличка её Клеопарда! Надо же было так придумать! Браво!

Хорош рассказ, но многим может показаться несбыточным. Это надо ж такое написать, чтобы медведица с медвежатами так мирно себя вела. Да она за своего медвежонка кого угодно порвёт! И я бы не поверил, если бы сам не встречался нос к носу с медведицей и её детьми. Тут главное — не бояться и не угрожать, тогда можно будет разойтись миром.

А в рассказе до чего же хороша фраза: «трактор от страха на дыбы становится».

Рассказ похож на сказку Мамина-Сибиряка «Серая шейка», но у Мамина-Сибиряка написано лучше, поэтому здесь не дясятка, а только восемь баллов. Но рассказ всё равно хороший.

Написано хорошо, рассказ держит в напряжении. Рекомендую к прочтению. Единственный недостаток: концовка предсказуема, и во время чтения о ней постоянно помнишь.

Как только не костерят колюшку рыбаки. Названия по большей части матерные. Никуда эта рыбёшка не годится, даже кошка её не ест. Но именно о колюшке написан у Виталия Бианки один из самых добрых, лирических рассказов. Самец колюшки заботливый отец, неустанно пекущийся о крошечных, беспомощных малышах и Виталий Бианки сумел замечательно рассказать об этом.

Что за странную птицу поймал Генька? Судя по всему, это малая выпь или волчок. Именно он ведёт себя таким образом.

Пожалуй, единственная сказка Бианки, оставившая у меня в детстве тягостное впечатление. Не мог я спокойно читать, как кукушонок одного за другим убивает птенцов Пеструшки. Но вина в том никак не писателя, он-то писал правду.

Сказка и сказка, прочтёшь, а потом вдруг узнаёшь, что ни пчёлы, ни мухи, ни бабочки красный клевер опылять не умеют, могут это делать только шмели, те, которых бережёт Совушка-сова. Сказка-то оказывается научно-популярная, и написана она с хорошей прорифмовкой, как только самые лучшие скоморошины пишутся и говорятся. Десятка несомненная.

Ещё дошколёнком нашёл среди травы крошечное гнёздышко с четырьмя пёстрыми яичками. И, спасибо Виталию Бианки, понял, что не с дерева оно упало, а прямо тут свито. Не полез неловкими руками «выручать» тех, кому помощь не нужна. Спасибо замечательному писателю от всех детей и птиц.

Именно из этой сказки шестьдесят с лишним лет назад я узнал, что медянка вовсе не ядовитая змея, а безобидная ящерка. С тех пор помню эту сказку и люблю.

А здесь нет десятки. Ещё в детстве я недоумевал, почему щенок не ворохнул носом удода, притворившегося пёстрой тряпкой? Да и перед другими жителями леса, слишком уж он легко сдался.

Купил сегодня толстенный том Бианки. Теперь буду перечитывать и ставить десятки.

Чем замечательна именно эта сказка... Она адресована детям, а ведь главного героя Мухолова-Тонконоса съели заживо. Что делать, таковы законы природы, и в детстве всё это воспринималось нормально, возможно ещё и потому, что умел Виталий Бианки писать правду, не нагнетая ужасов.

Приятный рассказ, очень женский (это хорошо) и парадоксальный (это ещё лучше). Вот только с именем одного из героев неувязочка вышла. Всё время порываешься искать какую-то Таню, а это Кирилл Тан.

Никакая это не сказка, а миф о сотворении, и, как часто бывает в такого рода мифах, новые сущности создаются из тела убитого предка. Было неприятно читать, как сын расчленил убитую им мать и понаделал из частей собак, оленей и коров.

Неудачная сказка. Прежде всего, это три разных сказки искусственно слепленные в одну. Кроме того, очень уж сомнительны ласковые и добрые китайцы, приучившие таёжных жителей пить водку. В принципе, что русские, что китайцы, местных жителей все спаивали, но стоит ли об этом сказки рассказывать, да ещё восхищаться колонизаторами.

Не так трудно раскрыть измену, как суметь простить. Рассказ Ремизова о прощении: тут его сильная сторона, тут и слабая. Кто-то автору поверит, а кто-то и нет.

Обработка сказки о сварливой жене. Есть такая сказка у русского народа, есть у татар и арабов, да и у кого только нет. Видно по всему миру сварливые жёны мужей так доводят, что лучше с нечистой силой знаться, чем с такой женой. И, главное, у всех таких сказок конец одинаков.

Трудно сказать, чем так замечателен был подгорелый калач, что и Никола Угодник, и Георгий Победоносец пытались этим калачом обманом завладеть, но только достался калач страшному лигостаю. А святые, как то часто бывает в сказках Ремизова, оказались жуликами и остались не причём.

По словам автора, толчком к написанию миниатюры было неоднократно встреченное у американских фантастов убеждение, что достаточно развинтить встреченное чудо, и всё станет ясно и понятно.

Какая же это сказка — натурализм чистейший. На моём конце деревни в живых осталось две старухи, одной восемьдесят лет, второй — девяносто первый. Каждый день сходятся, сидят у выключенного телевизора, перетирают новости полувековой давности. А я думаю, вот приеду в деревню весной, а одной из них — нет. Тут и сбудется сказка Ремизова один в один.

Почти «Золушка», даже туфелька потерянная имеет место, но в русской сказке замарашка обошлась без крёстной феи, за счёт собственных достоинств. Кроме того, мне очень по сердцу пришёлся образ чудесной сосенки; у меня такая же возле огорода растёт, сам сажал и верю, что она мне счастье принесёт.

Пока в эту игру играют детишки, так оно и весело, а как настоящие мышки и настоящие кошки, так совсем иной коленкор выходит. К тому же, мышки делом заняты, несут выпавшие у детей молочные зубы на обмен Громовой Стрелке. Тут уже не до игры. Но, хочешь жить, умей вертеться; всё как в жизни.

Сейчас уже немногие понимают странную фразу сыча: «Есть такие, по дворам ходят, кости для сахару собирают». А в XIX веке жжёную кость использовали для рафинирования сахара, отчего сахар-рафинад считался скоромным. Сборщик костей считался профессией презренной, вроде золотаря. Потому и стало стыдно царю кости собирать. А то ведь сходу и не поймёшь, о чём сказка.

Если в микрорассказе есть хотя бы крохотный, но второй план, значит, он состоялся и можно ставить высокую оценку.

Хорошо ведь написано, а читаешь, и нет-нет, да аукнется знаменитая пародия: «Инда взопрели озимые...»