Алексей Кирносов "Два апреля", роман, 1967 год
Читаю с превеликим удовольствием, в свое время удалось приобрести это единственное при СССР издание. Книга о работе, дружбе и любви, написанная весьма откровенно и зацеписто. ГГ — ленинградец, моряк-капитан Иван Овцын. Друзья — капитан Борис Архипов и штурман Соломон Двоскин. Быт моряков, всякие подробности морской жизни поданы со знанием дела, без занудства, колоритно и с юмором.
цитата Алексей Алексеевич Кирносов (1932—1980). Сын капитана 1 ранга, Алексея Сергеевича Кирносова (служил штурманом крейсера «Красный Кавказ»). Во время войны провел несколько лет в США, в Вашингтоне, где его отец был военно-морским атташе.
С 1947 г. по 1952 г. учился в Подготовительном военно-морском и 1-м Балтийском военно-морском училищах. На 5-м курсе в училище государственные экзамены не сдавал, решив не связывать свою жизнь с военно-морским флотом. Был отчислен на флот. Служил в гарнизонном клубе, а в 1954 году уволен с военной службы.
C 1954 и до 1970 г. работал моряком на спасательных судах Северного флота, в торговом флоте в Арктике.
Ну и женщины — ленинградская Марина и прусская Ксения.
Знакомство и отношения с Мариной чуть не закончились скоропалительной свадьбой.
цитата — Когда ты предложил мне замужество, я чуть было не согласилась. Подумать, что я за принцесса, чтобы отказаться от такого мужа? — Она морщила лицо, передвигала сигарету языком из одного угла рта в другой. — К тому же мне бешено нравится твое тело. Как и тебе мое. Я буду тосковать по твоему телу. Но замуж выходят не для того, чтобы лежать, обнявшись. Ты понимаешь меня?
Ксения была натурально спасена Овцыным после попытки самоубийства. Как написали в газетной статье «Мужественный поступок моряка»: "Вечерняя набережная была пустынна. Вдруг моряк услышал крик о помощи. «Человек упал в реку»,- мелькнуло в сознании. Рискуя жизнью, капитан бросился в ледяную воду и, преодолевая силу течения, вытащил на берег молодую женщину. Подоспевшие врачи «Скорой помощи» сделали ей искусственное дыхание. Жизнь преподавательницы английского языка рыбного техникума Ксении Михайловны Зарубиной была спасена".
цитата — Читал я где-то, что в древнем китайском государстве был такой закон: если некто спас жизнь человеку, он отвечает за дальнейшую судьбу этого человека.
— Наверное, у древних китайцев было мало забот и много свободного времени, — сказал Овцын.- Они не служили в нашей конторе и не мотались по задворкам белого света по семь месяцев в году.
— Теперь тебе дадут медаль «За спасение утопающих».
— Разве за спасение самоубийц дают медали?
— Она не скажет.
— Когда человеку наплевать на жизнь, он не врет. Зачем ему тогда врать?
— Может быть, теперь ей уже не наплевать.
Ксения (молодая, красивая, длинноногая, с "влажными, чуть раскосыми глазами") приходит к Овцыну и после недолгого диспута становится уборщицей-буфетчицей на теплоходе. Целует руку капитану, меняет каждый день белье в каюте, ставит в вазочку цветы, стирает-гладит форму спасителя (даже носки гладит!).
цитата — Так... — произнес Овцын и отложил бутерброд;- Скажите мне, наконец, что это за история?
— Зачем? Все уже кончилось, — сказала она.- Все кончилось. У меня не было прошлого.
— Наверное, вы здорово надурили в том прошлом, которого не было? -спросил Овцын.
— Да, — сказала она. — Но ничего этого не было. Понимаете, не было. Моя жизнь началась в ту минуту, когда вы вытащили меня из воды. Я пришла, чтобы сказать вам, что я... что я благодарна вам. За жизнь.
Много внимание уделяет автор самокопанию и самоанализу своего героя, который носит маску ироничного, хладнокровного и всегда отстраненного офицера и джентльмена.
цитата Овцын перестал ждать и пошел в салон. Пока он завтракал, Ксения успела прибрать в каюте, переменить цветы (он удивился: откуда они среди моря?), вымыть ванну и натянуть на фуражку накрахмаленный чехол. Овцын взял фуражку, повертел ее на пальце, подсел к столу... Он спрашивал себя, глядя на белый диск, почему два умных и искренних человека, Ксения и Борис Архипов, упрекают его в одном и том же, говорят обидные слова, отстраняются. Кому другому можно было не поверить, а эти зря не скажут. Вспомнилась Марина. Она ни в чем его не упрекала, иногда только сердилась, что он не так себя ведет, как ей хотелось бы. А что у него в душе, сокровища Эльдорадо или дохлый дромадер... это ее не интересовало. Ее интересовали поступки. А эти двое тычут прямо пальцем в душу: злой, безжалостный, черствый, деревянный... не тонкий!
«Им легко быть тонкими, — думал Овцын, — особенно Ксении. У девицы нежная конституция, пожалуй, она воспитана на стихах и симфонической музыке, а мама до десятого класса заставляла ее ходить в белом переднике, выбирала литературу для чтения и не позволяла возвращаться домой позже семи часов вечера. У нее были благонравные знакомые, которые рассуждали о добром и прекрасном, говорили складно и никогда не клали локти на стол. И я хотел бы так. Но я с пятнадцати лет на палубе. Единственный мой благонравный знакомый, который водил меня на выставки и в симфонические концерты, оказался гомосексуалистом и получил от меня на прощание самую увесистую оплеуху, на которую я способен. Остальным моим знакомым не было дела до музеев и красивых стихов, им нравились душещипательные стихи, спорт и три простонародных удовольствия. К более высоким предметам они относились иронически, скептически, недоуменно и взирали на них, не придерживая фуражку за козырек. И все же они были очень неплохими людьми, несравненно лучшими, чем тот эстет, которому я выбил зубы. Хорошо, что я пристрастился читать книги. Но книги могут научить понимать, они не могут научить чувствовать. Они не могут научить захватить в море запас цветов, чтобы в каюте дорогого человека всегда стояли свежие цветы. Откуда она узнала, что именно с Первого мая моряки носят на фуражках белые чехлы ? Где, черт побери, добыла она этот чехол среди моря? Я бы до такого не додумался. Высшим проявлением моей заботы о дорогом человеке был подарок к празднику. Купленное наспех что-нибудь поувесистее да подороже. Я считаю себя добрым потому, что мало делаю для себя. А много ли я делаю для других?»
Пока прочитала треть книги, надеюсь, в финале не разочаруюсь. Есть у меня и другой роман Кирносова "Перед вахтой" — о молодых курсантах ВМУ.
|
|
цитировать