Павел Поляков Жизнь и ...

Издательства

загрузка списка...


Вы здесь: Форумы test.fantlab.ru > Форум «Другие окололитературные темы» > Тема «Павел Поляков. Жизнь и творчество»

Павел Поляков. Жизнь и творчество

 автор  сообщение


философ
Ссылка на сообщение 4 мая 2020 г. 19:14  
цитировать   |    [  ] 
Хочу познакомить вас с одной из работ сына, вошедшую в книгу

https://fantlab.ru/edition225976 Павел Поляков Стругацкие Взгляд со стороны.


Избранные места из вариантов повести
братьев Стругацких «Отель «У погибшего альпиниста»
С одной стороны он провел сравнительный анализ этой повести в пяти разных изданиях – гигантская, между прочем, работа. С другой рн не только называет отличия, но и анализирует их, высказывает свое мнение, предлагает подумать и вам о правильности своих выводов. Он делает это в форме беседы лично с каждым из вас и делает это непринужденно и совсем не занудно. Его друзья говорили мне, что, читая, они слышали Павла. В книге эта работа занимает 188 страниц. Я хочу познакомить вас лишь с некоторыми их них. А дальше, я размещу для вас письма Аркадия и Бориса Стругацких, как была задумана, написана и впервые издана эта повесть в 1970 году в журнале «Юность».

.
Избранные места из вариантов повести
братьев Стругацких «Отель «У погибшего альпиниста»

Итак, здесь пойдет речь об эволюции текста повести братьев Стругацких «Отель «У погибшего альпиниста». Использовались следующие издания.
«Юность», 1970 г. (первое и на добрые двенадцать лет единственное издание повести) – далее «Ю».
«Детская литература», 1983 г. (прославившаяся своей пуританской редактурой) – далее «Д».
«Текст», 1992 г. (первое собрание сочинений братьев Стругацких) – далее «Т».
«АСТ» (второе собрание сочинений, у меня более поздняя допечатка текста, но первое издание оного тома с/с вышло в 1997 г.) – далее «А».
«Сталкер», 2001 г. (третье, «эталонное», собрание сочинений) – далее «С».
Все тексты (в том числе и эталонный вариант «С») будут критиковаться и иногда достаточно резко. Но не потому, что я считаю «Отель «У погибшего альпиниста» слабой книгой (наоборот, я ее достаточно высоко оцениваю). Вообще ценность повести, по-моему, заключается именно в наличии ее достоинств, а не в отсутствии недостатков, тем не менее, чем меньше недостатков, тем лучше для читательского восприятия книги. А если учесть, что, как мне кажется, братья Стругацкие специально не делали окончательной редакции своих повестей (кроме, возможно, самых последних; дело в том, что они понимали, что при редактировании вся тонкая правка может совершенно непредсказуемо измениться, и потому оставляли ее именно на совести редакторов), то простое восстановление черновых вариантов текстов (которое так кропотливо и блистательно выполняет Светлана Бондаренко и другие людены) не гарантирует однозначно самого лучшего. Тексты Стругацких из-за этого нуждаются в редактировании, и мои оценки являются кроткими советами нынешним и будущим редакторам Стругацких. Если они признают мою правоту хотя бы в одном из десяти (ста, тысячи) случаев, значит, мой труд пропал не зря.


А теперь с места в карьер.
1-2) (Указанные номера – это номера разночтений. Рассматриваться, конечно же будут далеко не все, поэтому будут пропуски номеров.) С самого начала повесть называлась «Отель «У погибшего альпиниста», с различными подзаголовками («приключенческая повесть» — «Ю», «фантастическая повесть» – «Д», просто «повесть» «Т»).
Начиная с «А» повесть получает истинно авторское название «Дело об убийстве, или Отель «У погибшего альпиниста» и подзаголовок «еще одна отходная детективному жанру».
Спрашивается, выиграл ли текст повести от перемены названия и подзаголовка. И, главное, по какие критериям это сравнивать. Критерии будут самые разные, и по мере анализа мы будем их приводить. Здесь же два первых критерия.
А.) Текст печатается для читателя. Поэтому не должен его без толку запутывать. Само название «Дело об убийстве» в 60-е годы, когда эта повесть писалась, имела оттенок интригующий (детективы выходили достаточно редко) и слегка ироничный (сравните с написанной примерно в те же годы пьесой Рязанова и Брагинского «Убийство в библиотеке»). В наши дни (последнее десятилетие ХХ века – первая декада века ХХI) оное название этих оттенков напрочь лишилось. Поэтому мне как исследователю творчества Стругацких, конечно, страшно интересно узнать истинное название повести, но для читателей, увы, поезд ушел и лучше сохранить прежнее, гораздо лучше запоминающееся название. (Тем более что словосочетание «Дело об убийстве» уже «заиграно» в одном из сценариев братьев Стругацих.)
Несколько сложнее дело обстоит с «еще одной отходной...».
Насколько я понимаю, идея братьев Стругацких, состоит в еще одном слиянии «комического и серьезного», как это блистательно получалось у них, например, в «Сказке о Тройке» или «Жуке в муравейнике». И явно пародийный подзаголовок служит этому замыслу. Но, как признает и сам Борис Натанович в «Повторении пройденного», этот замысел не удался. Несмотря на отдельные блистательные комедийные сценки, общего комического настроя повесть не содержит. (И вообще, как будет потом показано, эти сценки часто выпирают из нее.) Так что (если учесть, что «приключенческая повесть» – несколько не соответствует истине, а в ярлыке «фантастическая повесть» братья Стругацкие давно не нуждаются) мое мнение оптимальным заголовком и подзаголовком будет вариант «Т»:
«Отель «У погибшего альпиниста» (Повесть)

Текст должен содержать как можно меньше слов, не несущих информационной нагрузки («чтобы словам было тесно, а мыслям просторно»). Тут дело в психологии. Автор читает свой текст очень медленно и «в конце фразы забывает начало», поэтому ему часто хочется усилить то или иное слово. Однако для читающего сколько-нибудь быстро человека никакого «усиления» и «выделения» не получается, а оказываются только лишние длинноты. Впрочем, подобной перегрузкой служебными словами авторы, возможно, хотели подчеркнуть, что Глебски – зануда (а инспектор зануда первейший). Однако в данном случае, как мне кажется, овчинка не стоит выделки. Поэтому я за вариант, приведенный в «Ю», «Д» и «Т»:

22) А вот здесь простейший пример правильного изменения текста и сокращения лишнего слова. В «Ю», «Д» и «Т»: «Я был бы не прочь посмотреть...» А в «А» и «С» более кратко:
«Я был не прочь посмотреть...»

23) Пуританство «Д» не дремлет. Во всех остальных вариантах далее эта фраза звучит так: «как этот кобель с женским именем будет разгружать мой багаж», а в «Д» «кобель» переименован в «пса». А вот здесь я уже вижу четкий критерий, отличающий эти варианты.
В) При прочих равных условиях употребление более редко встречающегося слова лучше, чем слова стандартного. Поэтому, на мой взгляд, в варианте «Д» фраза стала хуже.

55. Снова лишнее слово, да еще нарушение мужской логики.
Сневар говорит Глебски (варианты «А» и «С»): «а если вздумаете перекусить прямо сейчас или освежиться...»
Согласно мужской логике, Глебски мог понять фразу слишком буквально и решить, что все сказанное относится только к данному конкретному моменту. Поэтому лучше, как в «Ю», «Д» и «Т»:
«а если вздумаете перекусить сейчас или освежиться...»

4) Словечко-монстр, неплохо, кстати, характеризующее Глебски, с которым редакторы не сразу справились. Среди того, что инспектор хочет хоть на время забыть, имеются в «Ю»: «унылые заслякоченные улицы», а в остальных вариантах, видимо, более грамотно:
«унылые заслякощенные улицы».
Мне, кстати, на пользу. Узнал, как пишется это слово.

18) И снова во всех текстах, от «Д» и «С» лишние слова: «словно по соседству шел на посадку спортивный биплан». И только в «Ю» коротко и ясно:
«словно шел на посадку спортивный биплан».

132) Здесь же дополнительное слово нужно. На вопрос, где он хранит часы, Мозес, по "Ю", отвечает: "Они лежали на столе". В остальных же вариантах добавлено два слова:
"Они лежали у меня на столе".
Точно подмечено, если вспомнить характер Мозеса.

14) Во всех изданиях, вплоть до «Т» атеисты-Стругацкие пишут такие слова, как «бог», «господь» и подобные с маленькой буквы. Начиная с «А» редакторы (с авторского, естественно, согласия) меняют орфографию этого слова. Впервые слово «Бог» появляется именно в истории Алека Сневара и там оно более чем уместно с большой буквы:
«Может быть, он молился. Его слышал только Бог». (варианты «А» и «С»)

56. И снова мы имеем дело с божественными силами.
«Благословенное небо, всеблагий Господи, наконец-то я был один!» – радуется Глебски. (варианты «А» и «С»).
Но вот уверены ли редакторы, что инспектор молится? По-моему, так это просто «поминание бога всуе», а поэтому должно писаться с маленькой буквы, как это делают «Ю», «Д» и «Т». Кстати, в противном случае неплохо бы и «небо» написать с большой буквы, а то какой-то странный компромисс получается.


философ
Ссылка на сообщение 4 мая 2020 г. 19:17  
цитировать   |    [  ] 
120) И снова проблемы с богом. Глебски расспрашивает чадо, надеясь установить его пол (не понимаю, правда, зачем, в прошлой главе инспектор уже узнал все, что нужно) и в конце говорит ему (чаду) по "А" и "С": "Да нет, Бог с вами". У инспектора, кажется, мания величия, он возомнил себя священником? Здесь слово "бог" лучше писать, как в остальных вариантах, с маленькой буквы:
"Да нет, бог с вами".


138 (сокр.) Гангстер объясняет, что у Вельзевула "вся чародейская сила пропасть может, если он человеческую жизнь погубит. /.../ А то разве кто-нибудь посмел его выслеживать?" И далее во всех вариантах, кроме "Ю" добавлено:
"Да упаси бог!"
Здесь и далее по тексту слово "бог" в устах Хинкуса всегда пишется с маленькой буквы. Отсюда мораль, "гангстеры и маньяки" – все сплошь атеисты и над богом могут только глумиться. Забавное единодушие всех редакторов.

41.) Забавное совершенно незначительное разночтение, выводящее нас на проблемы перевода (или псевдоперевода, как в данном случае).
«Я отчетливо видел, что это позавчерашний «Мюрский вестник».
Так в «Ю». А в остальных вариантах газета называется «Мюрский Вестник».
Интересно здесь то, что за рубежом значащие слова в заголовке пишутся с большой буквы. (Например, знаменитая повесть Стругацких на английских лад называлась бы «Понедельник Начинается в Субботу»). Но мы-то живем не за рубежом, и в наших газетах названия пишутся с маленькой буквы («Советская культура», «Московские новости»). Так что правильным, по-моему, будет именно вариант «Ю».
26 (сокр) В пародии Глебски про гибель «Погибшего Мотоциклиста» увеличилось число кирпичей. В «Ю» было всего-навсего «увлекая за собой сорок два кирпича», то есть только те, что закрывали дыру в стене, которую (достаточно аккуратно) пробил мифический «Мотоциклист». В остальных текстах разрушения стены гораздо глобальнее (что, по-моему, лучше):
«увлекая за собой четыреста тридцать два кирпича».
Главное – кто-то же их сосчитал!

41.) А это уже чисто мое занудство. Я за использование сколько-нибудь нестандартных слов в самых стандартных ситуациях. А теперь угадайте, какое значимое слово самое распространенное? Правильно, слово «сказал».
«- Вы мастерски владеете лыжами, господин Глебски, — сказал дю Барнстокр.» (все варианты от «Д» до «С»).
И только в «Ю», бальзам на мою душу:
«- Вы мастерски владеете лыжами, господин Глебски, — продолжал дю Барнстокр.»

50-51) Снова лакуна в «Ю». Там дю Барнстокру затыкают рот и не дают закончить фразу: «Буцефал – это мотоцикл, безобразная и опасная машина, которая...»
В остальных вариантах старый фокусник берет свое:
«которая медленно убивает меня на протяжении двух последних лет и в конце концов, как я чувствую, вгонит меня в гроб».
От себя скажу, не вгонит, во всяком случае, за следующие двадцать лет.

56) Опять мое занудство. Не люблю уменьшительных суффиксов без причины. Слово «сигаретка» весьма удачно звучит у чада, но Глебски-то оно зачем: «и, взяв сигаретку, завалился на диван». («А» и «С»)? В остальных вариантах все, по-моему, хорошо:
«и, взяв сигарету, завалился на диван».

67) Маленькая, но забавная вариация. В «Ю» написано: «Вот я и лажу по дверям...», а в остальных текстах:
«Вот я и лазаю по дверям...»
И это совершенно правильно, ибо никакой «лажи» в книгах Стругацких быть не должно.

76) А теперь «Ю» занимается популяризацией. Если в остальных вариантах все просто «и положил пикуль», то «Ю» далее разъясняет «- маленький маринованный огурчик». Не знаю, кому как, но мне это объяснение понадобилось, поэтому полагаю, что оно к месту.

107.) А здесь я за то, чтобы называть вещи своими именами. И вместо обтекаемого «Кайса глупа», как в вариантах от «Д» до «С», лучше прямо и честно, как в «Ю»:
«Кайса – дура».
113) В “Д” убрали забавную характеристику, да так надежно, что ее восстановили только в “С”. Итак, в “Д”, “Т” и “А” сказано примитивно: “Симонэ заржал.”
И только в “Ю” и “С” подлинная авторская мысль:
“Симонэ заржал, словно дворняга загавкала.”

6) А вот здесь, пожалуй, “Ю” удачнее. В вариантах от “Д” до “С” Мозес поджег стокроновый билет зажигалкой и “раскурил от него сигарету...”, а в “Ю” точнее:
“раскурил от него сигару”.
Мозес – миллионер и курить сигары ему как-то больше пристало.

8 (сокр.) А дальше в “Ю” пропущено, а в остальных текстах диалог меня удивляет. Продолжается разговор о Мозесе.
“- У меня был знакомый фальшивомонетчик, который вел себя примерно так же, когда у него спрашивали документы, — сказал я. [то бишь Глебски]”
И в ответ следует странная фраза:
“-Отпадает, — с удовольствием сказал хозяин. – Билеты [иначе говоря, деньги] у него настоящие.

Честно говоря, я ничего не понял. Глебски говорит про документы, Сневар отвечает про деньги, да еще таким тоном, будто он – налоговый инспектор и только что провел ревизию у господина Мозеса. Конечно, оба они несколько навеселе, но дальше их разговор все же вполне осмыслен...

27(сокр) В «Ю» начинаются большие лакуны и пропускаются, увы, эпизоды значимые. Вновь пропущен разговор о «великом физике Симонэ», и он опять остается для «Ю» инкогнито:

«- /.../Я говорил о нашем великом физике.
— Ладно, — согласился я. — Поговорим о великом физике.
— Он гостит у меня не то третий, не то четвертый раз, — сказал хозяин, — и с каждым разом приезжает все более великим.
— Подождите, — сказал я. — Кого вы, собственно, имеете в виду?
— Господина Симонэ, разумеется. Неужели вы никогда раньше не слыхали этого имени?
— Никогда, — сказал я. — А что, он попадался на подлогах багажных квитанций?
Хозяин посмотрел на меня укоризненно.
— Героев национальной науки надо знать, — строго сказал он.
— Вы серьезно? — осведомился я.
— Абсолютно.
— Этот унылый шалун — герой национальной науки?
Хозяин покивал.
— Да, — сказал он. — Я понимаю вас... Конечно: прежде всего манеры, а потом уже все остальное... Впрочем, вы правы. Господин Симонэ служит для меня неиссякаемым источником размышлений о разительном несоответствии между поведением человека, когда он отдыхает, и его значением для человечества, когда он работает.
— Гм... — произнес я. Это было почище арапника».

29(сокр) Также в «Ю» пропущен весь разговор с чадом. А разговорчик-то интересный. Цитирую отрывок по эталонному варианту:
«Ну конечно же, это была девушка. Очень милая девушка. И очень одинокая. Это ужасно — в таком возрасте быть одиноким. Я поднес ей пачку с сигаретами, я щелкнул зажигалкой, я поискал, что сказать, и не нашел. Конечно, это была девушка. Она и курила как девушка — короткими нервными затяжками.
— Как-то мне страшно, — сказала она. — Кто-то трогал ручку моей двери.
— Ну-ну, — сказал я. — Наверное, это был ваш дядя.
— Нет, — возразила она. — Дядя спит. Уронил книжку на пол и лежит с открытым ртом. И мне почему-то вдруг показалось, что он умер...»
Таким образом, мы узнаем, что Брюн – девушка, и что она любит своего дядю. Загадка чада разгадана. О последствиях этого будет сказано гораздо ниже.


философ
Ссылка на сообщение 5 мая 2020 г. 19:31  
цитировать   |    [  ] 
Избранные места из вариантов повести
братьев Стругацких «Отель «У погибшего альпиниста» (продолжение)

34) А это для меня осталось грамматической загадкой в «Ю» таксист заявляет: «Двадцать крон и ни грошем меньше!»
Во всех остальных текстах слово «грош» склоняется по-другому и, как я прочитал в словаре, правильно:
«Двадцать крон и ни грошом меньше!»
Редакторы Стругацких снова заставили меня сделать полезную вещь, открыть словарь.

36, 38(сокр.) Мое маленькое замечание по еще одной фразе шофера: «Из-за пятерки удавиться готов!..»
На самом деле Хинкус «готов удавиться» не из-за пятерки, а из-за двух с половиной крон, ибо эту пятерку они, очевидно, выплатят с Олафом вместе. Кстати, в самом (по факту) этом споре я полностью на стороне Хинкуса (а по поведению они с таксистом друг друга стоят).

48) И, наконец, снова блестящий пример правильной расстановки слов в «А» и «С». Они не сразу выдают все факты на гора, как остальные тексты: «Только чуть колыхалась портьера...», а блистательно держат паузу:
«Только портьера, закрывающая вход в коридор, который вел в каминную и к номерам Мозеса, слегка колыхалась».
В конце концов, это детектив или что?

Начинается четвертая глава. Причем она с того же, чем закончилась глава третья.

2) Глебски растирается снегом, чтобы, согласно "Д", "встряхнуться ото сна". И только из остальных вариантов мы узнаем истину:
"чтобы нейтрализовать остаточное действие трех стаканов портвейна".
"Д" не откажешь в пунктуальности. Нет пьянки – нет похмелья.

3) А здесь снова занудство Глебски переходит (с моей читательской точки зрения) в занудство авторов. В "Ю" все просто:
"Солнце едва высунулось из-за хребта..."
Остальные же тексты иронически добавляют "на востоке". Право, не воспринимается это как черта характера Глебски (тем более что на тех же страницах инспектор раскрывается в полный рост.)

9) Глебски вспоминает Хинкуса (согласно "Ю", "Д" и "Т"): "закутанный до бровей в шубу человечишка..." Последнее слово, на мой взгляд, слишком сурово. (Особенно в контексте вышедшего в 60-е годы массовым тиражом "Репортажа с петлей на шее" Юлиуса Фучика, который, кажется, делил надзирателей на "людей" и "человечишек".) Поэтому в "А" и "С", на мой взгляд, правильно уточнено:
"закутанный до бровей в шубу человечишко..."
96) В "Д" и "Т" (в "Ю" нет этого эпизода) Симонэ предупреждает: "вы имеете дело с чемпионом..." Два Чемпиона – это уж слишком. Поэтому в "А" и "С" исправлено:
"вы имеете дело с гроссмейстером..."
104) На вопрос инспектора, какой удар он собирается наносить, Симонэ в текстах "А" и "С" отвечает: "От двух бортов в середину". И передо мной встает призрак Антона Павловича Чехова и его героя Гаева. Поэтому, кажется, лучше как в "Д" и "Т" (в "Ю" этой фразы нет):
"От трех бортов в угол".
125) Забавное противостояние. В текстах от "Д" до "С" сцена входа Глебски в номер-музей описана неплохо и даже экспрессивно.
"Не теряя ни секунды, я рванул дверь, влетел в номер и едва не сшиб с ног самого господина Мозеса".
А простенькая фразочка в "Ю" имеет только одно преимущество: она короткая и, значит, заведомо лучше передает быстро меняющуюся ситуацию, ибо читается гораздо быстрее:
"Я заглянул в номер и обнаружил там господина Мозеса".

139, 143) Похоже, что "Д" всерьез взялось за борьбу с курением, причем она начинает приносить плоды. Полностью фраза есть только в "Ю" и "Т".
"Потом я закурил сигарету и оглядел номер".
В "Д" она выглядит так:
"Потом я внимательно оглядел номер".
Обратите внимание, слова о курении не просто опускается, но под них подводится теоретическая база, не нужно курить, чтобы не отвлекаться. "А" и "С", частично осознав свою вину, убирают из сакраментальной фразы слово "сигарету".

Далее чуть ниже во всех вариантах:
"Я /.../ изо всех сил затянулся и подошел к окну".
И только в "Д":
"Я /.../ чертыхнулся и подошел к окну".
Правильно, лучше ругайся, только ни в коем случае не кури.

142 (сокр) А теперь менее точен и, значит, более "разговорен" вариант "Ю". В остальных текстах инспектор размышляет, что дабы загадить его стол нужно быть "полным кретином или дикарем".
А в "Ю" фраза шершавее, там нужно быть
"кретином или полным дикарем".

144) И, наконец, триумф пуританства. В "Ю" было написано:
"На крыше, запрокинув голову и присосавшись к бутылке, по-прежнему торчал /.../ Хинкус."
"Д" упрощает эту фразу до "На крыше по-прежнему торчал..." А остальные варианты лакуны не заметили и оставили текст по "Д". Господа людены! Верните фразе истинный смысл! Не дайте пуританам торжествовать победу!

4б) А вот когда Глебски объясняет мотивы своего беззаконного поступка, это объяснение оказывается слишком смутно. Уже в "Д" и "Т" она излишне выспренно и двусмысленно:
"иначе я не смогу спокойно спать и вообще жить".
Возникает ощущение, что Глебски едва не покончил с собой. Однако добавка в "А" и "С" делает фразу гротескной и почти юмористической:
"иначе я не смогу спокойно спать и вообще жить в ближайшее время".
То бишь инспектор умрет, но воскреснет. А если серьезно, то, выходит, в отдаленное время он вполне сможет и спокойно спать, и спокойно жить. Тогда, быть может, проще сделать так, чтобы это отдаленное время настало как можно быстрее?
Кстати, а что, собственно, ищет инспектор в номере Хинкуса? Надпись "я есть гангстер и маньяк"? В лучшем случае, он нашел бы пистолет. И что это доказывало бы? (Быть может, Хинкус патологический трус, и потому купил самый дорогой пистолет и повсюду таскает его с собой.) По-моему, Глебски, если уж его так мучает совесть, стоило позвонить (телефон пока работает) в полицию (а там его знают и наверняка к его звонку отнесутся с пониманием), описать Хинкуса и спросить, нет ли в розыске кого-нибудь похожего, а так же снять отпечатки пальцев "подозреваемого" и при первой возможности отослать в полицию.

17) В вариантах "Ю", "Д" и "Т" маленькая тавтология:
"гангстеры не воруют часов, даже таких тяжелых и массивных"...
В "А" и "С" удачно исправлено:
"даже таких старинных и массивных..."

26 (сокр) Эпизода, где дю Барнстокр рассказывает о своей карточной победе, в "Ю" нет. В остальных же текстах два забавных разночтения. Во-первых, "Д" снова на высоте. Согласно этому тексту, Олаф добродушно бурчит: "Пройдусь перед обедом..." В "Т", "А" и "С" желание Олафа ужасно низменно:
"Выпить перед обедом..."
А чуть выше: собственно рассказ дю Барнстокра. В "Д" и "Т" он говорил просто: "это тот самый туз червей, которым я окончательно сразил беднягу Олафа".
"А" и "С" удачно добавляют еще одно слово:
"...нашего беднягу Олафа".
Этакий тоненький намек, на толстое происшествие, кое случилось с Олафом в прошлой главе.
35) Глебски вновь проявляет характер. Если в "Ю" они со старым фокусником просто идут "в столовую, захватив по дороге чадо", то в остальных текстах добавлено:
"и так и не сумев уговорить его помыть руки".
Зануда!


философ
Ссылка на сообщение 5 мая 2020 г. 19:33  
цитировать   |    [  ] 
49 (сокр) Шутка Симонэ в "Ю", "Д" и "Т" была просто констатацией факта:
"Пусть-ка полиция займется своим делом".
В "А" и "С" она несколько обиднее:
"Пусть-ка полиция займется наконец своим делом".
В придачу Симонэ явно лебезит перед Мозесом, почти цитируя его. ("Займитесь-ка на досуге. Все равно вы здесь бездельничаете".) Если Симонэ – положительный герой, то этот эпизод, особенно в текстах "А" и "С", его явно не красит.
63 (сокр) В "Ю" этой фразы нет, а во всех остальных текстах она звучит весьма странно:
"- Послушайте, зачем вы так глушите водку? Ведь вам это, должно быть, вредно...
— Э-э! — произнес он [Хинкус] с тихим отчаянием. — Разве мне можно без водки? /.../ Без водки мне нельзя, — сказал он решительно. — Страшно. Я без водки с ума сойти могу".
Откуда, собственно, взялась эта водка, если до сих пор неоднократно говорилось, что Хинкус пил бренди, то есть коньяк. Да и что делает этот исконно русский напиток в Европе? Первая, но не последняя странность в этой повести в эпизодах с выпивкой.

Еще добавлю, что в "Д", а за ним и в "Т" одна из фраз Хинкуса приобретает почти вселенское звучание.
"Разве можно без водки?"
У кого что болит, тот про то и говорит
21, 22, 28 (сокр) Здесь пуритане, к их чести, признают, что Глебски и чадо "выпили", зато начисто вырезают все, что связано с их "обручением". Вначале из "Д" убрана фраза, что инспектор пил с "девушкой, моей невестой".
Чуть ниже чадо напоминает инспектору: "Мы же с вами условились", а не как в остальных вариантах:
"Мы же с вами обручились".
И, наконец, когда Глебски требует, чтобы чадо сняло очки, он просто уверяет: "Я не желаю их видеть". В остальных текстах инспектор более логичен и красноречив:
"Я не желаю покупать кота в мешке".
И смех, и грех!
23 (сокр) При виде пьющего чада Глебски испытывает муки совести и изо всех сил пытается их заглушить. И если свои далеко не бесспорные аргументы в "Ю", "Д" и "Т" инспектор повторяет "несколько раз", то в "А" и "С" все очень четко:
"Трижды повторив не без вызова эту мысль..."
Глебски вряд ли, конечно, точно все посчитал, просто пьяному и море по колено, и все его цифры — железны.
34, 35) Между тем "Д" продолжает "резвиться на воле". Теперь под его строгий взор попадают "опытные" Глебски и Симонэ. Эта редакция утверждает, что Глебски говорит о себе и Симонэ так: "Мы с ним пожилые воспитанные люди..." Во всех же остальных текстах (кроме "Ю", где этой фразы нет) чуть иначе:
"Мы с ним пожилые опытные люди..."
А следующий отрывок фразы в "Д" попросту опущен:
"мы предавались чувственным удовольствиям по совету врача..."
То есть никакой опыт не заменит воспитания. И вообще, береги платье снову, а честь смолоду. И долой чувственные удовольствия!
44 (сокр) Ответ госпожи Мозес, пропущенный в "Ю", тоже весьма занимателен:
"- Граф Грейсток тоже, бывало, поминутно зеленел. До того забавный!"
Вообще-то граф Грейсток – это Тарзан. Интересные знакомые у госпожи Мозес. А вот Глебски этого явно не понял.
59-61 (сокр) А теперь ради чести Глебски "Д" решила опорочить великого физика. Сначала, что об этом писали другие тексты (с незначительными вариациями):
"Потом, помнится, у Симонэ вышел, как он выразился, запас горючего, и я сходил в столовую за новой бутылкой бренди, решивши, что и мне пора пополнить кладовые веселья и беззаботности. /.../ Я просто взял с буфета бутылку и на цыпочках вернулся в бильярдную. /.../ Когда в бутылке осталось чуть больше половины..."
А теперь та же история по версии "Д":
"Потом, помнится, Симонэ захотелось пива, и я пошел в столовую. /.../ Я просто взял с буфета бутылку с пивом и на цыпочках вернулся в бильярдную. /.../ Когда Симонэ уже приканчивал пиво..."
То есть Глебски и так выпивши (вспомним, что, согласно "Д", инспектор не протрезвел), а Симонэ, скорее всего, смешивает пиво с более крепким алкоголем. В свете этих фактов неудивительно последующее поведение Симонэ... Кстати, запомните эту початую бутылку бренди. Она нам еще не раз пригодится.
65) А теперь маленький пример о тяжелом редакторском хлебе. В "Ю" все начиналось просто и простодушно. Глебски:
"прошелся взад-вперед по расчищенной дорожке перед фасадом отеля".
В "Д" и "Т" фразу украсили и добавили:
"поглазел на залитый голубой луной фасад".
Все хорошо, но только в одном предложении оказалось сразу два "фасада". И лишь "А" и "С" покончили, наконец, с этим вопиющим злоупотреблением:
"Я прошелся взад-вперед по расчищенной дорожке перед отелем, поглазел на залитый голубой луной фасад".
68 и далее) Далее Глебски и Сневар вновь встречаются в каминной за стаканом горячего портвейна, а "Д" уверенно гнет свою линию. Из окончания шестой главы аккуратно вырезаны все упоминания портвейна вообще и стаканов в частности (в принципе можно даже дать как опечатку по всему тексту главы вместо "кофе" – читай "портвейн", а вместо "чашки" – "стакан"). Заодно достается на орехи спиртным напиткам и сигаретам. И аминь


философ
Ссылка на сообщение 6 мая 2020 г. 20:21  
цитировать   |    [  ] 
Избранные места из вариантов повести
братьев Стругацких «Отель «У погибшего альпиниста» (продолжение)

107) В этом тексте фраза заканчивается словами "у Хинкуса есть друзья", а в других вариантах важная добавка:
"что у Хинкуса есть друзья, которые согласны разделить с ним его одиночество".
Ничего не напоминает?
6б) В "Т", "А" и "С" Глебски утверждает, что "Кайса слишком любит мужчин, чтобы сделаться хорошей женой". У "Д" другое мнение:
"Кайса слишком инфантильна..."
Редкий случай, когда пуританская редакция совершенно права. Ведь Кайса менее всего похожа на роковую женщину, охотницу за "мужскими скальпами". Она именно "инфантильна", то есть просто не может никому отказать.
50) Почти во всех текстах указано, что Кайса "держала в охапке мокрую мятую одежду незнакомца". А с чего она вдруг стала мятой? Ответ дает только "Ю":
"держала в охапке мокрую и смятую одежду незнакомца".
Элементарно, Ватсон! Кайса сама же, когда взяла одежду в охапку, ее и смяла.
73) И, наконец, предпоследняя фраза главы, одна из самых важных. В "Ю" она очень простая:
"На полу лежал Олаф Андварафорс".
А в "Д", "Т", "А" и "С" фраза гораздо красивее:
"Это был Олаф Андварафорс, истый потомок конунгов и возмужалый бог".
Вот только как гармонирует эта красивость с безобразным фактом смерти человека? Не знаю, не уверен.
1) О несчастье с Олафом узнает дю Барнстокр. В "А" и "С" его реакция описана так: "Аристократические брылья его обвисли и жалко подрагивали".
Вынужден признать, что понятия не имею, что такое "брылья" (в "Словаре Ожегова" этого слова нет). Поэтому я за более демократичный вариант "Ю", "Д" и "Т":
"Аристократический нос его обвис и жалко подрагивал".
24) Забавная опечатка в "А". Сама по себе фраза и в остальных вариантах весьма двусмысленная:
"Впрочем, два минуса, как известно, иногда дают плюс".
Инспектору явно не до математики, он аргументирует, как может. В "А" же эта фраза становится еще более гротескной:
"Впрочем, два минуса, как известно, дают плюс".
И так как обе фразы неправильные, то я предпочитаю более запоминающуюся.
27) Опять-таки в "Ю" этой фразы нет, впрочем, там Глебски гораздо опытнее в раскрывании убийств, чем в остальных вариантах, так что выходит баш на баш. Инспектор размышляет о том, не поехать ли ему за помощью. В "А" и "С" два редакторских уточнения удачные. Точнее не так, как в "Д" и "Т": "вот что мне надо делать: садиться в автомобиль..." и "Хороший, конечно, это был бы выход...", а:
"вот что мне надо сделать: сесть в автомобиль..."
"Хороший, конечно, это был выход..."
В третьем же случае правы "Д" и "Т":
"и вернуться с ребятами из отдела убийств".
А слово "сюда", как в "А" и "С", здесь, по-моему, тоже лишнее. Куда же еще инспектору возвращаться?
По сути же дела, это прекрасная мысль. И отвергнута она, совершенно зря: "дать убийце разные возможности... оставить дю Барнстокра, которому грозили..." Но Глебски никак не пытается защитить несчастного старика. А второй довод ("как я переберусь через завал") еще нелепее. Ножками, господин инспектор...
64-66 (сокр) Наконец-то нашлось, где разгуляться "Д". Итак "Пойдемте, " – говорит инспектор. "Куда?" – недоумевает Хинкус. И далее по "Д" Глебски, скромно потупив взор, отвечает: "Тут рядом". В остальных вариантах инспектор более прямолинеен:
"- За выпивкой, — сказал я".
Далее, согласно "Д", действие разворачивается так: "Я привел его в столовую, налил стакан бренди и подал ему. Он жадно схватил стакан и залпом выпил". В остальных же варианты, все происходит несколько иначе:
"Я привел его в бильярдную, нашел на подоконнике полбутылки бренди, оставшиеся с вечера [заметим, что согласно экономному "Д" в бильярдной осталась лишь пустая бутылка от пива, а еще – что ни Глебски, ни Симонэ и в голову не пришло эти полбутылки "заначить"], и подал ему. Он жадно схватил бутылку и надолго присосался к горлышку".
Жмоты они, эти "Д". Выпить в волю не дают.
87, 88) Новый раунд борьбы со спиртным. "Д" донельзя скупо описывает реакцию Хинкуса на обращение инспектора: "Хинкус ничего не ответил". В "Ю", например было еще: "и только крепче прижал бутылку к груди обеими руками". А в "Т", "А" и "С" еще лучше:
"и только нежно прижал бутылку к груди обеими руками".
Чуть ниже Глебски прислушивается к тому, что делает Хинкус, оставшись один в номере. Все варианты единодушны:
"Слышно было, как булькает жидкость..."
То есть Хинкус снова пьет. И только "Д" – против:
"Слышно было, как потекла вода в умывальнике..."
Нет, жидкость, конечно же, булькает, но не та, на какую вы подумали!

92) Наконец, мы переходим к загадке бутылки. Итак, свидания у Брюн с Олафом не получилось. Далее в "А", "С" и, с небольшими отклонениями ("лишняя" запятая), в "Т" описана такая сцена:
"- /.../ Одно и оставалось — пойти к себе, запереться и напиться до чертиков...
- И вы напились? — спросил я, осторожно потягивая носом и исподволь оглядывая номер. /.../ Спиртным действительно попахивало, а на полу у изголовья постели я заметил бутылку.
— Ну натурально, я же говорю вам!
Я наклонился и взял бутылку. Бутылка была основательно почата".
Написано хорошо, а вот я недоумеваю: откуда взялась пресловутая бутылка? Так вот я, считаю, что бутылку выдумал инспектор, ибо:
От Олафа чадо (судя по ее дальнейшему рассказу) вышла с пустыми руками.
На кухню она не заходила.
И "заначить" бутылку Брюн тоже не могла, ибо спиртного хватало всем, и каждый получал его по первой просьбе. (Вспомним, что Симонэ и Глебски не допили полбутылки бренди, но ни физик, ни инспектор и не подумали его взять с собой.)
Еще более странную позицию занимает "Д". Казалось бы, тут и дать волю пуританству редакции. "Д" и дает, но далеко не полную. В результате возникает водевильный диалог:
"- /.../ Одно и оставалось — пойти к себе и запереться.
- И вы заперлись?"
И в придачу бутылка оказалась не "основательно почата", а просто раскупорена.
("- Неужели вы будете это пить?
- Нет, я буду только смотреть и морщиться".
Р. Хайнлайн "Дверь в лето")
Поэтому я всецело на стороне "Ю", где от всей сцены осталась лишь одна фраза:
"Одно и оставалось — завалиться спать".
И всем того же советую!

Затем следует веселый и искрометный рассказ чада о событиях вчерашнего вечера. Он всем хорош, но вызывает один законный вопрос: чадо что, совсем бездушное существо, раз так веселится над гробом небезразличного ей человека? И никакого надрыва или смеха сквозь слезы я в ее истории не замечаю, а вижу только бесшабашный флирт. Сцена чудесная, но как будто совершенно из другой повести.
И никакие косметические поправки не помогают. Судите сами:
113) "Д" отчаянно пытается смягчить речь чада. В его версии на новый вопрос о "Мозесихе" Брюн отвечает: "Нет, она у себя". В других редакциях ответ более полон:
"Нет, она у себя в сухом доке, заделывает пробоины".
Помимо прочего, интересно здесь еще то, что это первое и последнее "морское" высказывание чада. Девушка не похожа на фаната и знатока морского дела, а если она прикидывается "бывалым моряком", то вряд ли единожды за повесть.


философ
Ссылка на сообщение 6 мая 2020 г. 20:22  
цитировать   |    [  ] 
6 (сокр)" У нас же здесь все-таки не Лувр и не Зимний дворец — у нас здесь "маленький уютный отель на двенадцать номеров; гарантируется полная приватность и совершенно домашний уют"...

Забавны исторические познания инспектора. Ведь даже если иностранец и знает это известное здание в Петербурге-Ленинграде, он, скорее, скажет "Эрмитаж", ибо зимние дворцы есть, видимо, у каждого монарха.
104) А чуть ниже "Д", пожалуй, право. Инспектор ругает себя за то, что слишком много возится, по "Т", "А" и "С" (в "Ю" этой фразы нет): "со старым алкоголиком Мозесом..." "Д" смягчает фразу:
"со старым полоумным Мозесом..."
И дело здесь даже не в том, что, строго говоря, Мозеса нельзя назвать алкоголиком (никто ведь не знает, что он пьет из своей знаменитой кружки). Просто инспектор по тексту не раз и не два обзывает его "пьяницей" и "алкоголиком", можно бы и "разнообразить меню".

24) Забавный пример метаморфозы ругательства. В "Ю", "Д" и "Т" вариант, видимо, 60-х годов: "разбудить этого сукиного сына и вытрясти из него душу..." В "А" и "С" современный вариант:
"разбудить этого сукина сына..."

26) Еще один редакторский пример диалектической триады:
Теза ("Ю" и "Т"): "дела Олафа и Хинкуса связаны между собой..."
Антитеза ("Д"): "дело Олафа и Хинкуса связано между собой..."
Синтез ("А" и "С"): "дело Олафа и дело Хинкуса связаны между собой..."
"Мы диалектику учили не по Гегелю", а по Стругацким!

28) Отрывок в "Д" и "Т" (в "Ю" этих фраз нет) немного сбивчив, так как это размышления. Речь идет о Хинкусе:
"Почему его противник пользовался исключительно гуманными средствами борьбы – донос, пленение?.. Впрочем, Хинкус, видимо, наемный человек..."
Все равно длинновато, не правда ли? То ли еще будет в "А" и "С":
"Почему его противник пользовался такими исключительно гуманными средствами борьбы, как донос и пленение?.. Впрочем, это как раз было бы нетрудно объяснить, Хинкус..."
Ну и зачем такая "железобетонная" конструкция?

29 (сокр) Приходит хозяин и предлагает инспектору поесть. В "Ю", "Д" и "Т" еда описано довольно кратко:
"громадный сочный бутерброд с ветчиной".
В "А" и "С" несколько подробнее:
"громадный треугольный бутерброд со свежей ветчиной".
И теперь для меня загадка: откуда в отрезанном отеле взялась "свежая ветчина"?
38) Бедный, несчастный инспектор! По "А" и "С", он рассуждает, "как сказал какой-то писатель, потусторонний мир – это ведомство церкви, а не полиции..."
Так и выясняется, что Глебски уже Конан Дойля и его знаменитую "Собаку Баскервилей" забыл. А еще инспектор, а еще бляху надел!
Более же ранние варианты "Ю", "Д" и "Т" милосерднее к Глебски:
"как сказал один писатель..."
То есть писателя он прекрасно знает, просто называть его сейчас не время. И не место.

64) Инспектор предлагает подвезти Луарвика с его чемоданом (напоминаю, что машина самого Луарвика "застряла в лавине"). В "Ю" Глебски говорит просто: "У меня хорошая машина". В остальных же вариантах добавляет:
"У меня хорошая машина марки "Москвич".
И хотя Борис Натанович несколько раз цитировал, что шведы действительно закупили партию "Москвичей" для своей полиции, но, во-первых, действие повести происходит явно не в Швеции (Олаф и Карлсон названы "соотечественниками"), во-вторых, это далеко не первый "русский след"...
82) Так как и авторы, и герой повести понимают, что все познается в сравнении, Глебски не только называет сумму денег, но и уточняет:
"Ю", "Д" и "Т": "мое жалование за десять лет беспорочной службы..."
"А" и "С": "мое жалование за восемь лет беспорочной службы..."
Инфляция, однако!

84) Маленькое, но забавное изменение. Дабы Луарвик подписал "протокол", инспектор в "Ю", "Д" и "Т" протягивает ему просто "ручку", а согласно "А" и "С" – уже "авторучку". Вот она, незримая поступь научного прогресса в массах.
92) Версии "Ю" и "С" здесь несколько забавны: "Во всей этой навозной куче я обнаружил только две жемчужины". А надеялся отыскать целое ожерелье? По-моему, для "навозной кучи" и одна жемчужина – истинная удача. "Д" снова впадает в пуританство, да еще допускает опечатку: "Во всей это мусорной куче я обнаружил две жемчужины". (Почему-то вспомнилось, что у великой Астрид Линдгрен тоже были заморочки с этим злосчастным словом.) Лучший же вариант предлагают "Т" и "А":
"Во всей этой навозной куче я обнаружил две жемчужины".


философ
Ссылка на сообщение 7 мая 2020 г. 19:24  
цитировать   |    [  ] 
Избранные места из вариантов повести
братьев Стругацких «Отель «У погибшего альпиниста» (продолжение)


100) Небольшая лакуна в "Ю", которая меня удивляет:
"Ведь о Брюн никак нельзя было сказать, что она видела двойника Хинкуса: она видела только шубу Хинкуса, а кто был в этой шубе, неизвестно".
Я не вижу никакой разницы между описаниями лже-Хинкуса Брюн и госпожой Мозес (которую инспектор таким образом уличает во лжи). Впрочем, желающие могут сами перечитать, например, 110 и 119 страницы "Сталкера" и сравнить показания чада и госпожи Мозес, а по мне, авторы, увы, вновь "подгоняют под ответ".
34) Нарвавшись на резкую отповедь Хинкуса, дю Барнстокр недоумевает, а его извинения раз от разу становятся все длиннее:
"Ю": "Я имел в виду исключительно..."
"Д" и "Т": "Я имел в виду исключительно ваше самочувствие, не больше..."
"А" и "С": "Я имел в виду исключительно ваше самочувствие, никак не более того..."
Я же здесь солидарен с пословицей: "Краткость – сестра таланта".

53) Далее инспектор, согласно почти всем текстам заявляет:
"Теперь я с часу на час ожидаю полицейский самолет..."
С этой фразы и далее почти до окончания повести все ее герои почему-то ждут именно самолет, хотя мне непонятно, что ему делать в этой горной долине, где он явно не сможет приземлиться... И только "Ю" правильно по всему тексту пишет "вертолет". В общем, начиная отсюда, советую вместо "самолет" читать "вертолет" и баста.
59) Еще одна шутка Глебски. В "А" и "С" Хинкус:
"сосредоточенно ел, словно намеревался заправиться впрок и надолго".
Сама шутка здесь более уместна, однако знакомство инспектора с трудами классика марксизма ("НЭП – это всерьез и надолго") вызывает сомнение. Поэтому мне ближе версии "Ю", "Д" и "Т", где нет слова "надолго".
83) Оценив умение Хинкуса драться, Глебски в версиях "Ю", "Д" и "Т" делает вывод:
"Да, джентльмены, это настоящий гангстер в лучших чикагских традициях".
Кстати, откуда такой вывод, не вполне понятно. Ведь чикагские гангстеры, как мне кажется, славились своим умением стрелять, а не рукопашным боем. Поправка же в "А" и "С" ("это настоящий ганмен...") превращает этот вывод в полный абсурд. Ибо "ганмен" буквально – это "человек вооруженный". А ведь пистолет — "это еще доказать надо", что Хинкус его носил.
96) Третья и, кажется, последняя юридическая тонкость. Согласно "Д", "Т", "А" и "С", инспектор выясняет ситуацию с Хинкусом так: "Wanted and listed?" Мне лично эти слова ровным счетом ничего не говорят. Более того, я не понимаю, почему Глебски – явно не англичанин – переходит вдруг на английский язык. И потому предпочитаю "патриотическую" редакцию "Ю":
"- Под розыск? – сказал я".


философ
Ссылка на сообщение 7 мая 2020 г. 19:25  
цитировать   |    [  ] 
107) Начинается оно самое... Первая фраза "нацистской версии" "Ю" (в остальных текстах этого отрывка нет). Вот какие мысли проносится в голове Глебски при первом слове Хинкуса о Чемпионе:
"Вот оно как. Чемпион. Я даже глаза зажмурил — так мне вдруг захотелось оказаться где-нибудь за сотню миль отсюда, например, у себя в кабинете, пропахшем сургучом, или у себя в столовой с выцветшими голубыми обоями. И что мне дома не сиделось? Раззавидовался на россказни старого осла Згута — природа, мол, покой, эдельвейсовая настойка... Насладился покоем. Чемпион — ведь это наверняка «Голубая свастика», а «Голубая свастика» — это почти наверняка белоглазый сенатор. Смутное время странное время. Нипочем нынче не разберешь, где политика, где уголовщина, где правительство. Ну что тут делать честному полицейскому? Ладно, пусть честный полицейский делает дело".
Как ни странно, это фраза мне не кажется сильно "нацистской" (в принципе ее можно заменой двух-трех слов и – максимум! – исключением сентенции о сенаторе свести к гангстерской). Другое дело, что инспектор смотрится уж слишком хорошо, в отличие от остальных версий...
142, 143(сокр.) Здесь же, наоборот, лучше сказано в "А" и "С":
"Сейф из Второго Национального и в самом деле исчез удивительно, загадочно и необъяснимо – "растворился в воздухе", разводили руками эксперты..."
Фраза построена хорошо, в отличие от "Д" и "Т", где посреди нее стоит лишнее "как говорили" и "Ю", в котором впридачу идут подряд "действительность" и "действительно".
Но интересно еще и другое. Вспомним, что Глебски – педант и зануда, к тому же сейчас практически на службе, да еще расследует убийство. Поэтому я не верю, что все эти подробности он выдумал. То есть он знает не только, что сейф загадочно исчез, но и что именно сказали по этому поводу эксперты и даже, что эти самые эксперты "разводили руками". И про броневик, кстати, то же самое. Инспектор знает не только, что "какой-то человек /.../ перевернул эту махину набок", но и что все это "свидетели ограбления броневика, словно сговорившись, упорно твердили под присягой". (Кстати, а при чем здесь присяга; ведь ее, кажется, дают свидетели только в суде? Или по этому делу уже был суд?)
Так вот, если учесть, что полиция, очевидно, дабы не стать посмешищем, должна всеми силами скрывать любые необычные факты, откуда все это знает "мелкая полицейская сошка"? Чудны дела твои, господи...
170) В виде исключения, еще процитирую кусочек, отсутствующий в "Ю", где Хинкус объясняет, почему он принял именно дю Барнстокра за Вельзевула:
"Ну, а что с Барнстокром осечка получилась — ничего не скажешь: напылил мне в глаза старикашка, чтоб ему пусто было. Леденцы эти его проклятые... А потом — захожу в холл, сидит он там один, думает, что никто его не видит, и в руках у него куколка какая-то деревянная. Так что он с этой куколкой делал, господи!.. Да, осечка тут у меня вышла..."

175 (сокр.) Великолепный пример на тему "как надо убеждать самого себя". Глебски отчаянно пытается доказать себе, что нечего верить гангстеру. Вот как это он делает в "Ю", "Т" и (с маленьким разночтением) "Д": "я, солидный, опытный полицейский /.../ обсуждаю с помешанным бандитом..." А теперь прочтите эту же фразу в версии "А" и "С" и почувствуйте разницу:
"я, солидный, опытный полицейский, немолодой уже человек /.../ обсуждаю с полупомешанным бандитом..."
Добавилось преувеличение, что он "немолодой человек" (кстати, обычно так взрослые разговаривают с детьми), а Хинкус из "помешанного" стал "полупомешанным" – справедливость прежде всего.


186) Последняя и самая длинная вставка по версии "Ю" в этой главе. Идет сразу после слов Хинкуса: "Ну, конечно, самые отборные..."

"- Так, — сказал я. Очень мне все это не нравилось, но предстояло еще допросить Мозеса, и я сказал: — Ну-ка, быстренько перечисли все дела, в которых участвовал Вельзевул.
Хинкус с готовностью принялся загибать пальцы:
— Краймонская пересылка — раз, Второй Национальный — два, золотой броневик — три... Теперь дальше... Архивы Грэнгейма, Вальская выставка...
— Архивы Грэнгейма?
— Да. А что?
Об этом деле я знал мало и уж никак не ожидал, что здесь замешан Чемпион. Грэнгейм собрал богатейшую картотеку нацистских преступников, укрывшихся после 1945 года в нашей стране, это дело было полностью политическое, и в Управлении были убеждены, что организовал ограбление сенатор Гольденвассер, хотя никаких улик против него, конечно, как всегда, не было. Но Чемпион... Впрочем, если учесть, что Чемпион — на самом деле вовсе не Чемпион, а бывший гауптштурмфюрер СС Курт Швабах, скрывающийся у нас... И все равно...
— На кой черт Чемпиону эти архивы?
— Этого я не знаю, — сказал Хинкус уже несомненно искренне. — Я человек маленький. — Он помолчал. — Надо понимать, политика. У нас многим не нравится эта политика, да только с Чемпионом не поспоришь.
— А где ты был в мае прошлого года? — спросил я.
Хинкус задумался, вспоминал, затем хитро осклабился и помахал пальцем.
— Нет, шеф. Не выйдет, шеф. В этой заварушке я не участвовал. Тут мне просто повезло — на операции лежал, ничего не знаю... Могу доказать...
С минуту мы молча смотрели друг на друга.
— Ты в «Голубой свастике» состоишь?
— Нет, — отозвался он. — Чего я там не видел, в «свастике» этой? Политикой мы сроду не занимались...
— А Вельзевул состоял?
— Откуда мне знать? Я же говорю, политикой мы...
— Кто Кёнига убил? Вельзевул?
— Какого еще Кёнига? А, профсоюзника этого... Нет, Вельзевул его не убивал. Здесь все наоборот. Из-за этого Кёнига, говорят, Вельзевул с Чемпионом и поцапались. Сам я не видал и не слыхал, а ребята рассказывали, будто Чемпион хотел Вельзевула на это дело пустить. Ну, Вельзевул на дыбы. Ему же убивать — себе дороже... Слово за слово, говорят, так и пошла между ними трещина.
— Гольденвассер знал о Вельзевуле?
Хинкус поджал губы, оглянулся на хозяина и проговорил, понизив голос:
— Знаете, шеф, зря вы об этом-то. Не наше с вами это дело. Я — честный вор, вы — легавый, между собой мы всегда договоримся, и сколько мне дадут, столько я и отсижу. А о таких делах нам лучше с вами знать поменьше. Ни к чему это нам, шеф. Опасно это. И мне и вам. Темно это.
Подонок был прав".

Допрос Хинкуса закончился, и накал текста заметно снизился.

199) Курьезная опечатка в "Ю": "сообщил хозяин, ловко обматывая мне лоб вокруг ссадины"... А саму ссадину бинтовать уже не надо? Остальные версии исправляют ошибку:
"ловко обмывая мне лоб вокруг ссадины..."

21, 22) История Мозеса, рассказанная Симонэ, в "Ю" несколько отличается от остальных редакций (практически совершенно одинаковых). Поэтому приведу ее:
"Мозес находится на Земле уже около года. В земных делах он, естественно, разобраться не успел. Первым, кого он встретил, были гангстеры. И они использовали его в своих целях... В конце концов Мозес во всем разобрался. А разобравшись, решил немедленно бежать и бежал".
От себя добавим, что только в "Ю" нет мелодраматичной и лживой фразы Симонэ: "Они его /.../ непрерывно держали на мушке".
26 (сокр.) Очень интересный пропуск в "Ю". Маленький диалог Симонэ и Глебски:
"- /.../ Если гангстеры поспеют сюда раньше полиции, они их убьют.
— Нас тоже /.../.
— Возможно, — согласился он. — Но это наше, земное дело. А если мы допустим убийство инопланетников, это будет позор".
"Любовь и кровь, добро и зло" – такая вот мелодрама получается. Фразочка Симонэ явно противоречит западной психологии с ее сверхценностью любого человека ("Спасти рядового Райана"). Так что Симонэ либо "рыцарь на белом коне", жестокий в своей наивности, либо...
72, 73) Частично Мозес возмещает "убытки, которые вам принесло мое пребывание здесь" и вручает Глебски... Что? Почти во всех вариантах все несколько простовато: "ассигнации государственного банка общей суммой на миллион крон", то есть попросту определенную сумму денег. И только "Ю" объясняет все гораздо подробнее. Во-первых, акции не просто "государственного банка", а "Государственного банка", то есть, очевидно, того самого, который ограбили с помощью Мозеса. Во-вторых, объясняется сама эта сумма и ее источник:
"Это все, что мне удалось изъять у Чемпиона".
В остальных же вариантах эта передача денег немного похожа на барский жест.
121) Чеканная формулировка Глебски в версиях от "Д" до "С":
"Закон требует, чтобы я задержал этих людей впредь до выяснения обстоятельств".
"Ю" убирает слово "впредь", и фраза, к сожалению, теряет свою четкость и выразительность.


философ
Ссылка на сообщение 8 мая 2020 г. 18:54  
цитировать   |    [  ] 
Избранные места из вариантов повести
братьев Стругацких «Отель «У погибшего альпиниста» (окончание)

125) Большая лакуна в "Ю". Мозес рассказывает историю своих взаимоотношений с гангстерами. Во всех остальных редакциях она практически идентична. Глебски она вполне устроила ("это была совершенно банальная история вполне заурядного шантажа"). А вот у меня она вызывает кучу вопросов.
А) "Примерно два месяца назад господин Мозес, у которого были достаточно веские основания скрывать от официальных лиц не только свои истинные занятия, но и сам факт своего существования..."
Милейший господин Мозес, если вы что-то производите (в тексте глухо упоминаются "мастерские"), то неизбежно сталкиваетесь с "официальными лицами". А если вы платите по принципу "сколько достану, столько и ваше", то с двойной неизбежностью столкнетесь с официальными и неофициальными лицами всех мастей. Вам жутко повезло, что на вас обратил внимание один лишь Чемпион.
Б) "В конце концов, как это всегда бывает, к нему явились и предложили полюбовную сделку. Он окажет посильное содействие в ограблении Второго Национального, ему заплатят за это молчанием".
И кто же вам мешал, уважаемый господин Мозес ответить примерно так: "Мысленно я с вами, но банки грабить не умею"? К тому же ограбление банка (помимо всего прочего) – это вмешательство в дела другой планеты. Представляете, что подумают о ваших сородичах земляне? И вообще, Мозес, за молчание грабящий банк, в отличие от Мозеса версии "Ю", грабящего банк из-за гигантской и глупейшей ошибки, у меня сочувствия не вызывает.
В) "Короче говоря, он рискнул уступить Чемпиону, тем более что убытки, понесенные Вторым Национальным, ему нетрудно было бы впоследствии возместить чистым золотом.
Дельце провернули, и Чемпион действительно исчез с горизонта. Впрочем, всего на месяц".
И за этот месяц вы и пальцем не пошевелили, чтобы убытки возместить. Когда же вы рассчитывали это сделать? Через год? Десять лет? Сто? К вашему сведению, людей иногда убивают только для того, чтобы отсрочить выплату долгов на два-три дня.
Кстати, значит, в течение месяца Чемпион вас не беспокоил? И слова Симонэ, что вас "непрерывно держали на мушке" – фуфло? Ведь в лапы гангстерам вы попали "примерно полтора месяца назад" или "в позапрошлом месяце".
Г) "Мудрый Чемпион предъявил злосчастной жертве показания восьми свидетелей, исключавшие для Мозеса хоть какую-нибудь возможность алиби, плюс кинопленку, на которой была запечатлена вся процедура ограбления банка, – не только три или четыре гангстера /.../, но и Ольга с сейфом под мышкой, и сам Мозес с неким аппаратом /.../ в руках".
Господин Мозес, вы инопланетянин или где? Кто вам мешает в очередной раз переменить внешность — и все улики против вас обращаются в пыль? Кстати, для сведения, ни один главарь банды не предоставит полиции ("восемь свидетелей" плюс "три или четыре гангстера"), так как из них наверняка выбьют показания против него самого (тем более что полицейские знают, что перед ними бандиты, и церемониться не будут). Так что вас элементарно взяли на понт. Понимаете?
Д) И еще общий вопрос. Стало быть, к гангстерам вы попали "примерно полтора месяца назад". Из них целый месяц вас никто не беспокоил. То есть, "чистое" время общения с Чемпионом составило всего около двух недель. И за это время вы подготовили и провернули три серьезные операции — два ограбления и побег от бандитов. И не надо преувеличивать роль оного Чемпиона, план ограблений разработали именно вы, ибо откуда ему знать, что вы можете, а что нет. Три сложнейшие операций за две недели проходят без сучка и задоринки. Вы же ас стратегии и тактики! Тогда почему сейчас вы бьетесь в истерике, строите из себя институтку и не можете забрать чемодан из сейфа и уйти от, повторяю, "мелкой полицейской сошки"?
176, 177) Сцена погони. Разночтений здесь мало, но я все равно придерусь. Но сначала о них. В "А" и "С" сказано: "билась по ветру широкая юбка госпожи Мозес". В "Ю", "Д" и "Т", на мой взгляд, лучше: "билась на ветру..." Чуть ниже, согласно "Д": "старый Мозес, не останавливаясь ни на секунду, страшно и яростно работал многохвостовой плетью". "Т", "А" и "С" (в "Ю" этой фразы нет) поправляют: "многохвостой плетью".
Однако меня, честно говоря, интересует другое. Глебски поднимался на второй этаж и шел к своей комнате, очевидно, медленно (сложно ходить быстро, когда каждое движение отдается болью во всем теле, да и спешить инспектору было некуда). То есть с момента отправки инопланетян до появления Глебски на крыше минуты три как минимум прошло, а значит, беглецы, которые "мчались быстро, сверхъестественно быстро", за это время пару- тройку километров уже пробежали. А теперь попробуйте разглядеть за три километра "бьющуюся на ветру юбку" и тем более "многохвостую плеть". "Мне бы такое зрение".
Кстати, чуть дальше вертолет опускается, а через четыре строчки поднимается уже с погибшими пришельцами на борту. Гм... У Чемпиона не так много людей, и они не профессиональные грузчики, так что погрузить четыре тела в висящий на высоте метра в два агрегат (ведь на снег вертолету не сесть и ниже опуститься опасно, в землю можно врезаться), а потом еще сесть самим – это минут пять-десять (к тому же спешить бандитам, кажется, некуда). Да и к отелю они тоже почему-то не полетели. Честно говоря, так и хочется сказать Глебски: "Померещилось тебе".
181) И, наконец, снова Симонэ, который, разъяренный, рыдает и кричит инспектору, по "Ю" просто: "Добился своего, дубина, мерзавец!" А по остальным версиям (с небольшим разночтением) гораздо страшнее:
"Добился своего, дубина, убийца!.."
Слово сказано. И это верно. Гангстеров еще поймать надо, а куда проще обвинить в убийстве человека рядом с собой. Кстати, а в чем именно виноват Глебски? Ведь Мозес получил чемодан максимум через полчаса после разговора с инспектором (что не по его воле, а против нее – это сейчас нюансы). И что решили бы лишние полчаса? Неужели кто-нибудь верит, что Олаф Андварафорс за это время все починил бы на базе? Более того, в таком случае Чемпион мог бы еще и саму базу захватить. Вам это надо? (Кстати, в этом случае бандиты уж точно не стали бы церемониться с постояльцами отеля.)
Страшно это все...

И, наконец, эпилог, где расставляются все точки над "i".


философ
Ссылка на сообщение 8 мая 2020 г. 18:56  
цитировать   |    [  ] 
3) В "Ю" инспектор произносит нейтральную фразу: "/.../и я иногда рассказываю ребятишкам эту историю". В остальных версиях от "Д" до "С" заменено всего одно слово:
"/.../ и я иногда рассказываю младшенькой эту историю".
Но сколько нового мы узнаем. И о внуках Глебски (вспомним, что во время основного действия повести у него был только сын-юноша). И еще о возрасте детей, на которых рассчитана его история.

4) Пересказ инспектора "этой истории" предельно ироничен. Согласно "Ю", "Д" и "Т", ее концовка звучит так: "пришельцы благополучно отбывают домой в своей сверкающей ракете, а банду Чемпиона благополучно захватывает подоспевшая полиция". "А" и "С" усиливают иронию:
"отбывают домой в своей прекрасной сверкающей ракете".
И это Глебски, который не знал, кто такой Конан Дойль? Не правда ли, инспектор сильно изменился? И стал строже относиться к себе?

13) Последняя вставка в "Ю", рассказ о Гольденвассере и о рапорте Мозеса в органы власти:
"А Гольденвассер, конечно, вывернулся. Одним гауптштурфюрером больше, одним меньше — это для него не имело значения. Тем более, что архивы Грэнгейма исчезли бесследно, а сообщение Мозеса никакого действия не возымело. Оно было написано слишком странным языком, содержало ссылки на слишком странные обстоятельства и было, как я слыхал, признано просто бредом сумасшедшего. Особенно на фоне газетной шумихи, которая была поднята вокруг пришельцев. Может быть, Гольденвассеру вспомнились тогда трупы расстрелянных в России и во Франции, в Польше и в Греции, и мертвый Кёниг с черной дырой над переносицей, и другие мертвецы... Вряд ли".

14 (сокр) А теперь речь заходит о Симонэ. "Симонэ сделался тогда главным специалистом по этому вопросу. Он создавал какие-то комиссии, писал в газеты и журналы, выступал по телевидению". Это во всех вариантах. Далее в "Д", "Т", "А" и "С" (в "Ю" эта фраза очень сильно сокращена) говорится в последний раз о "великом физике":
"Оказалось, что он и в самом деле был крупным физиком, но это нисколько ему не помогло. Ни огромный его авторитет не помог, ни прошлые заслуги. Не знаю, что о нем говорили в научных кругах, но никакой поддержки там он, по-моему, не получил".
С "великим физиком", кажется, все ясно. А с Симоном Симонэ... Господин Симонэ, что вы делаете? Вы пытаетесь форсировать контакт. А ведь: "Неподготовленный контакт может иметь и для вашего, и для нашего мира самые ужасные последствия..." Значит, сначала вы ваших любимых пришельцев, ради которых готовы отдать жизнь (и не только свою), спасаете, а потом их же пытаетесь погубить. Ваше поведение более пристало не знаменитому ученому, а заурядному карьеристу. Кстати, эта версия прекрасно объясняет ваше хамство по отношению к Глебски в предыдущей главе (ведь, когда речь шла о вашей лично свободе, вы и не думали грубить). Остановитесь, пока не поздно!

17) Рассказывая о Брюн, инспектор цитирует заметку из газеты. В "Ю" все просто: "На чествовании "присутствовала племянница юбиляра Брюнхилд Канн..." В остальных версиях добавлено:
"очаровательная племянница юбиляра..."
И меня смущает этот эпитет. "Очарование" для меня слишком связано именно с юной непосредственностью, а Брюн уже под сорок (ведь "прошло более двадцати лет"). Женщины ее возраста бывают "красивые", "прелестные", даже "чарующие", но "очаровательная" -это двусмысленный комплимент.
24) Прощание с такой милой пуританской редактурой "Д". Глебски часто приезжает в отель, "а вечера мы проводим, как встарь, в каминной, за чашечкой черного кофе с лимоном. Увы, одной чашечки теперь хватает на весь вечер". В остальных редакциях вместо "чашечки черного кофе с лимоном", естественно, "стакан горячего портвейна со специями". Спасибо, "Д". Ты научила меня чувствовать запах спиртного за десять страниц и находить его за самыми невинными словами!
35 (сокр.) В "Ю" Глебски четок и точен:
"Раз мы достигли Марса и Венеры, почему бы кому-нибудь не высадиться у нас, на Земле?"
В остальных версиях речь инспектора странновата: "Раз люди высадились на Марсе и Венере..." Глебски, что, себя человеком уже не считает? Да и прогноз не оправдался, ибо в ближайшее время мы явно ни на Марсе, ни на Венере не высадимся, а "достигли" мы этих планет еще в начале семидесятых.
42, 43 (сокр.) Наконец, инспектор переходит к самому тяжелому для него вопросу. И здесь, как мне кажется, самая корявая версия "Ю" звучит точнее остальных. Ведь человек не привык исповедоваться и должен быть немного косноязычен:
"На душе у меня скверно, вот в чем дело. Никогда со мной такого не было до и никогда после: все делал правильно, чист перед богом, законом и людьми, а на душе скверно".
Дальнейшие редакции сглаживали эту фразу. Приведем последний, канонический вариант "А" и "С":
"Совесть у меня болит, вот в чем дело. Никогда со мной такого не было: поступал правильно, чист перед Богом, законом и людьми, а совесть болит".
Впрочем, в одном с каноническими вариантами можно согласиться. Слово "Бог" здесь действительно стоит писать с большой буквы.

46(сокр.) Последний пропуск в "Ю". Выделим его по этому случаю. Он касается новых сомнений инспектора относительно пришельцев:
"Да, они пришли к нам не вовремя. Мы не были готовы их встретить. Мы не готовы к этому и сейчас. Даже сейчас и даже я, тот самый человек, который все это пережил и передумал, снова столкнувшись с подобной ситуацией, прежде всего спрошу себя: а правду ли они говорят, не скрывают ли чего-нибудь, не таится ли в их появлении какая-то огромная беда? Я-то старый человек, но у меня, видите ли, есть внучки..."

47) Итак, в Глебски болит совесть. Болит настолько, что, по "Ю", "Д" и "Т": "Когда мне становится плохо, жена садится рядом и принимается утешать меня". В "А" и "С" боли даже усилены:
"Когда мне становится совсем уж плохо..."
Со времени событий "прошло уже больше двадцати лет", а у инспектора "болит совесть" и болит так, что иногда "становится совсем уж плохо"? Семь тысяч ночей за одну ночь, не слишком ли это много? Ничего не напоминает? Именно эта ассоциация Петера Глебски с Пятым Прокуратором Иудеи (святым, по меркам некоторых христианских церквей) остается в памяти читателей и формирует их отношение к главному герою повести и самой повести в целом. По-моему, самая удачная находка братьев Стругацких.

Кажется, я сказал все. Не знаю, даже нужно ли послесловие. Но текст еще не кончился, и имеются мелкие разночтения.
50) Самая полная информация о времени и месте написания повести приводится в "Д":
"Комарово-Ленинград Январь- апрель 1969"
В остальных версиях эти сведения все более сокращаются:
"Ю": "Комарово-Ленинград"
"Т": "1969 г."
В канонических "А" и "С" такой информации вообще нет. А жаль...


философ
Ссылка на сообщение 9 мая 2020 г. 07:00  
цитировать   |    [  ] 
С ДНЕМ ПОБЕДЫ

Как-то мы с сыном вспоминали военные песни и выбрали этот вальс


Автор текста (слов):
Исаковский М.
Композитор (музыка):
Блантер М.
Текст (слова) песни «В лесу прифронтовом)
С берез неслышен, невесом
Слетает желтый лист,
Старинный вальс "Осе-е-енний сон"
Играет гармонист.

Вздыхают, жалуясь, басы,
И словно в забытьи
Сидят и слушают бойцы,
Товарищи мои.

Под этот вальс весенним днем
Ходили мы на круг,
Под этот вальс в краю ро-одном
Любили мы подруг,

Под этот вальс ловили мы
Очей любимых свет,
Под этот вальс грустили мы
Когда подруги нет.

И вот он снова прозвучал
В лесу прифронтовом,
И каждый слушал и молчал
О чем-то дорогом,

И каждый думал о своей,
Припомнив ту весну,
И каждый знал — дорога к ней
Ведет через войну.

Так что ж, друзья, коль наш черед,-
Да будет сталь крепка!
Пусть наше сердце не-е замрет,
Не задрожит рука.

Пусть свет и радость прежних встреч
Нам светят в трудный час,
А коль придется в землю лечь,
Так это ж только раз.

Но пусть и смерть в огне, в дыму
Бойца не устрашит,
И что положено кому
Пусть каждый совершит.

Настал черед, пришла пора, -
Идем, друзья, идем!
За все, чем жили мы вчера,
За все, что завтра ждем.

С берез неслышен, невесом
Слетает желтый лист,
Старинный вальс "Осе-е-енний сон"
Играет гармонист.

Вздыхают, жалуясь, басы,
И словно в забытьи
Сидят и слушают бойцы,
Товарищи мои.


философ
Ссылка на сообщение 10 мая 2020 г. 18:46  
цитировать   |    [  ] 
Оставляю « Письма» без сокращения, хотя не вся информация относится к «Отелю». Вы имеете возможность понять (или вспомнить) сложность того времени.

ВНМВ – « В наше интересное время» — название условное «Отель «У погибшего альпиниста» (ОУПА)
ДоУ – «Дело об убийстве»


Стругацкие Материалы к исследованию: письма рабочие дневники 1967-1971 НЕИЗВЕСТНЫЕ СТРУГАЦКИЕ


14 января АБС пишут заявку на ВНИВ (будущий ОУПА). Черновик заявки сохранился в архиве.
Из архива. Заявка на ВНИВ (ОУПА) в издательство «Молодая гвардия»

Предлагаем Издательству новую фантастико-приключенческую повесть «В наше интересное время» (назв. условное).

По форме повесть представляет собой юмористический детектив с элементами фантастики и сказки. Действие происходит в горном отеле в некоей западной стране типа Швейцарии или Швеции. В отеле собирается весьма разношерстная и странная компания, происходят загадочные события, завершающиеся неожиданным убийством, над разгадкой которого ломает голову приехавший туда в отпуск полицейский инспектор.

Авторы поставили перед собой задачу, пародируя классический западный детектив, высмеять косность и консерватизм взглядов и представлений буржуа-мещанина, показать, что сложность современного мира не позволяет втиснуть его в рамки конформистских представлений.

Предполагаемый объем — 15 а. л. Рукопись может быть представлена к 1 сентября 1969 года.


В одном из интервью АН, рассказывая, как зарождается произведение, взял для примера ОУПА.
Из: АНС. В подвале у Романа
Сначала рождается главная идея вещи. Скажем, такая: пришельцы, замаскированные под людей, — если это высококультурные, высокоразвитые… твари, — неизбежно попадут здесь, на Земле, в какую-нибудь неприятную ситуацию, ибо они плохо знакомы с нашими сложными социальными законами. Второе. Выбирая линию поведения, замаскированные пришельцы должны будут брать, так сказать, человека «en masse» — «массового человека», да? — и поэтому будут представлять собой фигуры чрезвычайно неприглядные, а то и отвратительные. Распутник Олаф там, и Мозес со своей пивной кружкой, и мадам, дура набитая… Вот такая идея… Если взять человечество — массовое человечество — в зеркале этих самых пришельцев, то оно будет выглядеть примерно таким. Дальше. Какую интереснее всего разработать фабулу? Фабулу лучше всего разработать в виде детектива. Детектив мы вообще очень любим. Фабула: пришельцы спасаются от гангстеров. Понятно, что занимаются они совсем не тем, чем нужно, что нарушили какие-то правила игры, которые были заданы им в том месте, откуда они прибыли. Попадают в какое-то замкнутое пространство, там происходят какие-то события… По каким-то причинам роботы отключаются… делаются в глазах посторонних трупами… и из этого получается веселая кутерьма. Вот фабула. Затем начинается разработка сюжета. Сюжет — это уже ряд действий. Расположение действий в том порядке, в каком они должны появиться в произведении. Объявляется ничего не знающий, ничего не подозревающий человек, и у него на глазах происходят загадочные вещи. Мы знаем, что это за происшествия, но он не знает. Вот так, примерно, мы работаем…


философ
Ссылка на сообщение 10 мая 2020 г. 18:47  
цитировать   |    [  ] 
«План-проспект я еще не написал, не до того было. На этой неделе напишу», — сообщает в письме АН. В архиве сохранился черновик этой заявки.
Из архива. План-проспект ВНИВ (ОУПА)

План-проспект
фантастико-приключенческой повести
«В наше интересное время» (название условное)

Место действия — небольшой курортный отель в горах Швейцарии, долина, запертая со всех сторон непроходимыми горами, к ней через ущелье ведет единственная дорога.

Время действия — наши дни.

В отель приезжает в отпуск полицейский инспектор, хороший служака, специалист по должностным преступлениям. В отеле к его приезду отдыхают: миллионер с супругой, известный иллюзионист с чадом своего любимого покойного брата и слегка свихнувшийся от умственного напряжения физик. Первый день проходит благополучно, если не считать целого ряда не то забавных, не то загадочных происшествий. К концу дня в отель приезжают двое новых гостей: атлет-спортсмен и замухрышка-судейский. Вечером хозяин отеля дает гостям бал, а сразу после бала начинают разворачиваться события: в ущелье происходит обвал, прервавший всякое сообщение отеля с внешним миром; до отеля добирается жертва обвала, странный человек, калека, требующий, чтобы его немедленно проводили к атлету-спортсмену; атлета-спортсмена находят в его номере мертвым — скорее всего, убитым и отравленным; замухрышку-судейского находят в пустом номере под столом связанного, с кляпом во рту. Поскольку связи с внешним миром нет, инспектору приходится взяться за следствие. В ходе следствия выясняются смешные и фантастические обстоятельства, все запутано необычайно, ни одна версия не получается без того, чтобы ей не противоречил какой-нибудь факт.

В конце концов хозяин отеля подсказывает инспектору единственную непротиворечивую версию. Но для инспектора, медлительного человека, погрязшего в рутине полицейской работы, эта версия слишком фантастична. Однако она-то и является правильной, как выясняется на последней странице.


философ
Ссылка на сообщение 11 мая 2020 г. 16:28  
цитировать   |    [  ] 
Стругацкие Материалы к исследованию: письма рабочие дневники 1967-1971 НЕИЗВЕСТНЫЕ СТРУГАЦКИЕ (ОУПА продолжение)

Письмо Бориса брату, 12 февраля 1969, Л. — М.

Дорогой Аркашенька!

Получивши твое письмо и прежде, чем сесть ответить на него, я принялся звонить. Имею сообщить следующее:

1) Первая часть ОО в «Неве» прошла цензуру. Без единой помарки. Теперь 10 марта должно ожидать сигнал, а 17-го номер поступит в продажу. Я рассказал Саше про Ивана Краснобрыжего, и он обещал, во-первых, выяснить у знакомых из «Журналиста», чья это рука и нельзя ли это смягчить, а во-вторых, поговорить со знакомыми из «ЛитГаз» о напечатании контрстатьи. Контрстатью он не прочь написать сам.

2). В Литфонде еще не все ясно. Мне предложили двухкомнатный номер на 19-е (по-моему, тот самый, где жил Саша Демьяненко, помнишь?). Я уклонился от согласия и попросил поискать иных возможностей. Обещали поискать. В общем, тебе надо ориентироваться что-нибудь на 17-е — 20-е. Уточнив ситуацию, я тебе телеграфирую или позвоню.

3). Перечитал то, что мы написали по «ВНИВ». Знаешь, вполне ничего. Сыровато, естественно. Но загнутено затейно. Каково-то разгибать будет! Надо скорее заканчивать для получения полной картины. По-моему, из этого получится неплохая вещь, когда подпустим туда бытописания и философии. Герой там у нас подкачал. Надо бы его сделать г-ном Аполлоном II. А у нас — не то. У нас — что-то вроде Банева II.

4). Не нравится мне, что у «Двух Хемингуёв» тоже фантастический детектив[133]. Не похоже ли? Не будет ли ненужного параллелизма?

5). В ленинградской газетке «Смена» имеет место интервью с «обыкновенным вундеркиндом». Это студент матмеха не то 14-ти, не то 15-ти лет со странной фамилией Блюдце. Так вот это Блюдце заявило-таки во всеуслышание, что любимые его авторы-фантасты, сам понимаешь, Стругацкие.

Вот пока и всё. Жму ногу,
вой [подпись]
P. S. Леночке привет.


АБС съезжаются в Комарово для доработки ОУПА только в конце месяца.

Рабочий дневник АБС
[Запись между встречами]

«Воспоминания о настоящем»[134] (записки современника).

25.02.69

Прибыли в Комарово.

1. Объяснение с хозяином: лекция о зомби, кукла, сундук. Петер находит объяснение.
2. Вторичный допрос Брюн: из воспоминания о хлопнувшей двери.
3. Инспектор лег спать. За это время: пока Леля выводили, Мозес связался с пришельцем. Хинкуса выводит писать.
4. Допрос пришельца до завтрака. На завтрак приводит Хинкуса, он в изумлении смотрит на Барнстокра.
5. Рука. След волочимого тела. Кто?
6. Допрос Хинкуса.
26.02.69
Сделали 10 стр. (112)
27.02.69
Сделали 9 стр. (121)
28.02.69
1. Пистолет.
2. Луарвик пытается купить чемодан и угрожает.
3. Допрос Хинкуса.
4. Завтрак, карты на стол. Мозесы и Луарвик удаляются.
5. Речь Симонэ с предложением выдать чемодан. Общее обсуждение. Хозяин рассказывает про Мозеса и сейф.
НАСЧЕТ ЛУАРВИКА!
6. Покушение Хинкуса и раскалывание его.
7. Мозес и Ольга пришли брать и видят пистолет.
Радио о смерти Олафов.
8. Симонэ.
9. Мозес.
10. Симонэ и Хозяин отбирают ключи.
Сделали 4 стр. (125)
1.03.69
Сделали 10 стр. (135)
2.03.69
Сделали 10 стр. (145)
3.03.69
Сделали 10 стр. (155)
4.03.69
1. Результаты следствия.
2. Судьбы героев.
3. Самооправдание.
Сделали 10 стр. И ЗАКОНЧИЛИ ЧЕРНОВИК НА 166 СТР.
5.03.69
Бездельничаем. Арк ездил за билетом.
6.03.69
Опять бездельничали. Хорошо!
Из дневника приездов АНа в Питер

7.03.69. В Комарове закончен черновик ВНИВ.
8.03.69. Бездельники.
9.03.69. Уезжаю в Москву.
Письмо Аркадия брату, 12 марта 1969, М. — Л.

Дорогой Боб!

Сообщаю новости.

1. Старуха отказалась подписать сверку в печать. Требовала: замены термина «Неизвестные Отцы»; замены энтузиазма на агрессивность; умягчения военного эпизода; упрощения состава подполья. Нина дала мне сверку с тем, чтобы я все это сделал к четвергу. Утром в четверг мы с Ниной поедем к старухе в санаторий со сверкой и покажем ей. Я только что все закончил. Тошнит от усталости и отвращения. Заменил «Неизвестных Отцов» на «Огненосных Творцов». Энтузиазм вычеркнул, сделал небольшие замены. Военные эпизоды будем с Ниной отстаивать. Подполье буду отстаивать я.

2. Михайлов оставил «Мир» в покое. Фантастика там реабилитирована. «Саргассы» перепечатываются на машинке и вот-вот пойдут в производство.

3. В «Мол. Гв.» еще не был. Книга продается и, кажется, уже раскуплена. Ленка закупила 50 экзов.

4. Пришла «Ангара». Я забрал у Ариадны 12 экзов, могу еще 3–4 штуки. Напиши, прислать тебе (и сколько) или потерпишь до моего приезда.

5. Черновик «ВНИВ» прочитали Ленка и теща. Обе в совершенном восторге. Сейчас читаю Машке. Эта прямо писает от радости.

6. Встретил случайно Марка Поповского. Он едет в Ленинград, вероятно, будет звонить тебе. Встреться с ним обязательно. Он много интересного знает.
Вот пока всё.

Обнимаю, жму. Поцелуй маму и своих.
Твой Арк.


философ
Ссылка на сообщение 12 мая 2020 г. 19:09  
цитировать   |    [  ] 
Стругацкие Материалы к исследованию: письма рабочие дневники 1967-1971 НЕИЗВЕСТНЫЕ СТРУГАЦКИЕ (ОУПА продолжение)

Письмо Аркадия брату, 21 марта 1969, М. — Л.

Дорогой Борик!

1. Только что звонил в бухгалтерию «Мол. Гв.». Заверяют, что перевели тебе деньги на сберкассу, перевод состоялся 15 марта. Проверь, если нет — срочно сообщи. Если есть — тоже сообщи.

2. С мадам всё хорошо. Откуда ты взял «огненоносные»? Неужто я так тебе написал? Конечно же, «огненосные». «Неизвестные» отстоять не удалось, это, видишь ли, ассоциируется с «могилой неизвестного солдата». Одним словом, сверка подписана, все идет хорошо, тьфу-тьфу.

3. Статью Краснобрыжего читал и имею. В глаз. Ну и похабщина. Уже здесь пишут негодующие письма, статьи и заметки.

4. С кино так. От Шерстобитова ни слуху ни духу. А вот тот аспирантик, который хотел ставить Саймака, предложил интересную вещь. У него есть друг, некто Котов, в Госкомитете по кино, он профессиональный сценарист. Предлагает нам втроем писать сценарий по «ОО». Аспирантик тогда будет режиссером. Я дал им рукопись, когда они прочитают — состоится встреча, поговорим, я отпишу.

5. ВНИВ на заявку — хо рошо. Валяй. Заглавие, пожалуй, ничеГё, но боюсь, наши напуганные испугаются «Дела об убийстве». Впрочем, можно, конечно, попробовать.

6. В «Мол. Гв.» остановили 17-й том БСФ (Шаров и Гранин). Из-за Гранина. Гл. редактор якобы заявил, что Гранин вышел в нон-грата из-за какой-то новой повести, опубликованной в журнале «Север»[138].

7. «ГЛ» из Магадана вернулись на щите. Похороны по 1-му классу: нет места, юбилейный год и т. д.
Вот всё пока. Сообщи для ориентировки, когда путевки.

Целую, жму. Привет Адке.
Твой [подпись]

Письмо Бориса брату, 22 мая 1969, Л. — М.

Дорогой Аркашенька!

1. В «Неве» читали ДоУ Саша и Семенов (главный художник). Отношение тоже холодноватое. Саша считает, что мы перехватили с аполитичностью. Под предлогом полной аполитичности могут отклонить. Неясно, каким образом пришельцы, создавшие столь неотличимых от людей роботов, оказались обмануты гангстерами. Неясны еще некоторые детали, помельче. Основная идея Саши такова: признавая все недоделки и обещая их устранить (напирая на то, что устранить их несложно), заключить договор и вырвать 25 %. А там — как бог даст. Аванс не отберут. Я не возражал, тем более что и эту программу-минимум выполнить будет не просто. Что требуется от тебя? Во-первых, Саша предлагает для придания повести политического оттенка ввести вместо гангстеров какую-нибудь крайне правую террористическую организацию. Это, кроме прочего, будет лучше объяснять, как обманулся Мозес. Я возражаю, но не очень. А ты?

Во-вторых, ты когда-то дал хорошую легенду, как обманулся Мозес. Я эту легенду забыл. Вспомни (или придумай заново) и отпиши. Мне это может пригодиться при разговоре с начальством.

2. Явная неудача с ДоУ должна нас кое-чему научить. Именно: мы находимся с тобою в таком положении, что всякое наше отступление вызывает неприязнь и правых, и левых. Отступать нам нельзя. Нельзя писать того, о чем писать не слишком хочется. Мы (собственными стараниями и стараниями общественности) возведены в ранг политиков и идеологов, а ноблес, сами понимаете, оближ. Мы, конечно, все это еще обсудим, но уже сейчас нам надлежит начинать медленно звереть и готовиться к следующему настоящему прыжку. Апокалипсис! Апокалипсис! Все ждут от нас Апокалипсис! Халтурщиков из нас не вышло, надо переквалифицироваться в Солженицыны[145].

3. Между прочим, ОО включен в список десяти лучших ленинградских произведений последних лет. Это решение секции критики. На следующей неделе Саша будет делать на этой секции доклад об отборной десятке.

4. Насчет ДоУ в З-С могу сказать только, что завотделом прозы нового журнала «Аврора» просил ДоУ почитать и обещал (если подойдет) напечатать 8 листов. Я думаю отнести. Посмотрим.

5. Очень рад за ОО. Скорей бы!

6. С Лешкой работать еще не начали. Скоро начинаем.
Вот пока и всё. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет.
P. P. S. «Нева» устами Кривцова обещала разродиться с решением в течение 10–15 дней. Хорошо бы получить за это время отклик из «Дружбы народов». Нажимай на Ревича, не стесняйся.


философ
Ссылка на сообщение 12 мая 2020 г. 19:11  
цитировать   |    [  ] 
Письмо Аркадия брату, 25 мая 1969, М. — Л.

Дорогой Боб!

1. ДоУ. Да, отношение холодноватое. Я вплотную беседовал с Ревичами и Биленкиными, все сходятся, что очень мило, но вообще-то Стругацкие зря потратили время и талант. О наср… и делали так, как нам кажется лучше, и впредь. Обещания своего поговорить с «Дружбой» Ревич до сих пор не сдержал. Экзы бездельно лежат у меня по-прежнему. От Жемайтиса ответа нет, но я чаю, что он тоже будет против, во всяком случае — пассивно. Бела обещала прочитать ко вторнику. Кстати, во вторник я встречаюсь с Бестужевым и будем совещаться насчет книги о коммунизме.

Теперь о том, почему Мозес мог так обмануться. Вот что, примерно, отвечает на этот вопрос инспектора наш Симон Симонэ: «Строго говоря, мы не можем сказать, что Мозес обманулся. Мы не знаем, какой он на самом деле. Что там скрывается в его скафандре-оболочке. Может быть, бесформенная груда плесени. Может быть, непредставимая конструкция из фтора и других материалов, боящихся кислорода». Представим себе, что они долго наблюдали нас извне, старательно измерили наши физиологические и психические потенциалы. Этого вполне достаточно, чтобы соорудить роботов и самоходные скафандры, хорошо имитирующие асоциальное поведение. Попытки разобраться в политической и социальной жизни оказались достаточно безнадежными. И это не удивительно: 70 % аборигенов Земли неспособны разобраться в этих вещах, так что уж говорить о мыслящей плесени. Из радиоперехватов и перехватов телепередач, сами понимаете, толку добиться можно лишь немного. Для начала проще всего им могло показаться включиться в самые примитивные организации подпольного типа с самыми ясными эгоистическими (т. е. почти биологическими) целями — напр. гангстеры. Их, кстати, всячески прославляют телепередачи, а их рефлексы в высшей степени несложны. С самой общей точки зрения это не было ошибкой. Представим себе, что для более близкого ознакомления с жизнью акул некий естествоиспытатель соорудил подводную лодку, хорошо имитирующую все повадки и физиологические свойства акул, забрался внутрь и затесался в акулье стадо. Естественно, чтобы не выделяться, он будет рвать кишки у несчастных китов, глотать бутылки[146] и разграблять рыбачьи сети. И только если его вытащат на палубу корабля разозленные моряки, он, как бы этого ни хотелось ему избежать, заорет изнутри: «Братцы, отпустите душу на покаяние». Если среди акул есть политические организации, враждующие группировки на моральной основе, ему долго не удастся в этом разобраться. Примкнет же он к той группировке, которая не потребует от него сложных решений, к той, которая считает, что нужно рвать, глотать и грабить. Вот в таком духе. С другой стороны, если даже пришельцы и знали о землянах чуть больше, что бы им бросилось в глаза? Что одна часть землян, видимо, наиболее дееспособная, судя по ее активности, всячески ограбляет другую часть, явно менее дееспособную. Сделать простой вывод о том, что это есть форма существования человечества, — ничего не стоит. Так почему бы не избрать в качестве отправного пункта ту группу землян, которая практикует эту форму существования в наиболее чистом и явном варианте? Лишь бы не убивать — и этот лозунг они привели в жизнь, ибо не стали влезать в нашу жизнь в ее кризисное время, когда были мировые войны.

Вчера я был у Ариадны, поговорил с нею. Она обещала переговорить с «Юностью» и с «Дружбой» сама. Но, видимо, раньше среды я результатов не узнаю. Вот и всё про ДоУ.

2. Дела киношные. Поскольку Журавлев так и не дал о себе знать, я плюнул на этику и отдал ТББ Юре Борецкому, чему он страшно обрадовался. А когда он зашел за сценарием, я по его просьбе быстро набросал ему киносюжет для киноновеллы, который тоже ему очень понравился.

Коротко говоря, вот что он мне сообщил через два дня: либретто киноновеллы (банальщина, здесь не стоит рассказывать, приедешь — ужо) 7благосклонно приняли в телеобъединении «Экран»; ТББ подан в студию киноактера как заявочный столб, сперва его будут ставить в театре киноактера — на сцене (тоже деньги!), а затем и в студии, как кино. Уточнения последуют сегодня, я буду у него ужинать в компании с молодцами из госкомитета по кино. Что же до сценария ОО, то это своим чередом, Борецкий предлагает управиться сначала с ТББ, а затем приступить к ОО.

Разработка сюжета коллективного фильма о космонавтах идет довольно успешно. Соответствующее министерство спит и видит развернутую пропаганду в кино; по словам В. Григорьева, уже установлены связи с госкомитетом по кино. Но тут все еще очень неопределенно. Как и везде, впрочем.

3. Получил ли ты деньги за СБТ?

4. Перевожу «Огненный цикл» с великим кряхтеньем. Неохота — страсть. Но — перевожу. К твоему приезду все-таки, вероятно, не кончу. Плевать. Там все легко.
Ну, вот так-то. А где экзы № 5 «Невы»? Теперь мне четыре штуки, да еще один экз № 3, 4.

Целую, обнимаю, твой Арк.
Привет Адке.

Холодина у нас — сил нет. Сегодня ночью все замерзло, а у нас гады горячую воду отключили.
жидается большее. Дал Манину, ответа еще не получил. Один Шилейко читает, перечитывает и цитирует, и требует, чтобы мы на всех нас


философ
Ссылка на сообщение 13 мая 2020 г. 17:52  
цитировать   |    [  ] 
Стругацкие Материалы к исследованию: письма рабочие дневники 1967-1971 НЕИЗВЕСТНЫЕ СТРУГАЦКИЕ (ОУПА окончание)

Письмо Бориса брату, 4 августа 1969, Л. — М.

Дорогой Аркашенька!

1. Только сегодня мне удалось встретиться с Сашей и посоветоваться с ним насчет нашей политики в «Юности». Саша считает, что вероятность опубликования повести заметно больше половины, а вероятность заключения аванса и того больше («если ваши акции останутся на нынешнем уровне, то в октябре договор заключат без сомнения»). Он рекомендует попытаться несколько форсировать события, причем таким образом, чтобы получить в руки какой-нибудь документ. Например, если и когда события в «Юности» развернутся по-настоящему (т. е. вопрос о договоре реально встанет на повестку), ты пошлешь в «Неву» на имя Попова телеграмму примерно следующего содержания: «Полевой предлагает договор. Телеграфируйте ваше решение по адресу…» Я думаю, это правильно. И это надо будет сделать, если действительно надо будет срочно принять какое-то решение с «Юностью». Если в «Юности» захотят заключать договор, но потребуют сокращений, попытайся под каким-нибудь предлогом (невозможность связаться со мной, необходимость срочно уехать и т. д.) оттянуть время. А в общем, надо исходить прежде всего из необходимости вырвать аванс. И, наверное, ТОЛЬКО из этой необходимости.

2. Новое название ДоУ ужасно: «Звездный час инспектора Глебски». Но ничего лучшего не сумели придумать ни я, ни друзья наши за трое суток размышлений. Впрочем, по-моему, все это — моча.

3. Сегодня прекратили работу с Лешкой. Послезавтра утром я уезжаю. Таки не сумели закончить черновик. Да, брат, это не с тобой работать, прямо скажем. Впрочем, время есть. Закончим все в сентябре.

4. Было бы здорово, если бы ты даже в случае отсутствия новостей по ОО отписал бы мне письмишко в Гагру. Насчет твоих киношных дел; насчет статьи Шилейки; насчет Саргассов; насчет Клемента; насчет положения в МолГв.

Вот и всё пока. Крепко жму ногу, твой [подпись]
P. S. Леночке привет!

Письмо Аркадия брату, 16 декабря 1969, М. — Л.

Дорогой Борик!

Итак, обручились с «Юностью». Прихожу это я туда, заглядываю к Озеровой, она занята, говорит, подождите минутку. Жду. Коридор узкий, стою на проходе, сотрудники бегают и с холодным недовольством меня оглядывают. Потом одна сотрудница какого-то хмыря к Озеровой провела, опять жду. Через минут двадцать, наконец, захожу. «Садитесь». Сел. «Ну, что?» Я на нее вытаращился. «Виноват, — говорю, — это я хотел спросить вас — ну, что?» Она сморщилась. «Напомните, о чем вы?» Короче, не узнала меня. Да и не мудрено, один раз мы виделись, я бы ее тоже не узнал, если бы это не был ее кабинет. Дальше пошло легче. Она прочла мне рецензию Полевого. Пункты такие: 1. Вещь хорошая.

2. Надо еще много работать. 3. Надо сократить страниц на 40. 4. Надо убрать космополитизм и добавить классовой борьбы. 5. Есть детектив Агаты Кристи, там тоже горный отель и есть даже скандинав, и это надо прекратить. Я понял, что это нам не подойдет, и стал готовиться к отступлению. Так и так, мы бы и рады, но нужны деньги, «Аврора», то, сё. Она мне: «Да, я знаю, Никольский у меня был в прошлую пятницу. Но зачем вам „Аврора“? Вы огорчились отзывом Полевого? Не огорчайтесь. Из всего, что он сказал, значение имеет только требование сократить на 40 стр. Остальное вы без труда уладите с ним при личной встрече. Он очень хотел с вами встретиться, мы вам звонили, но вас не было. Сейчас он в Африке, вернется на той неделе, и все будет хорошо. Вот, прочитайте другие рецензии, а я пойду к Преображенскому насчет договора». Дала она мне пук рецензий, все хорошие, замечания разные и по мелочам, но все единодушно требуют сократить страниц на 40–50: одни прямо и без экивоков, «Юности»-де таку-сяку длинну второплановую вещь не поднять; другие с обоснованиями, затянута-де экспозиция, то-сё. Ладно. Возвращается Озерова и говорит: Преображенский кого-то принимает, но горячо подтвердил ей, что договор будет до Нового года, а вещь пойдет в трех номерах, начиная с июля. Я было стал откланиваться, как вдруг в коридоре зазвучали голоса, и Озерова сказала: «Ага, а ведь это Воронов пришел». И выскочила. Видимо, в коридоре она сказала вслух, что у нее сидит Стругацкий, потому что те самые сотрудники, которые столь холодно меня разглядывали полчаса назад, стали горячо заглядывать в кабинет. И вскочила молоденькая толстушка, которую Озерова отрекомендовала как дочь Лагина и которая, видимо, будет нашим редактором. А затем и Воронов Владимир Ильич подоспел, толстенький молодой человек в очках. «Нечего вам в „Авроре“ делать, — заявил он. — Всё будет у нас. Договор до Нового года при любых обстоятельствах, а непомерные требования Полевого — это не существенно, ибо Полевой — максималист, и у него считается, что надо спрашивать с автора много, тогда автор хоть немножко сделает». С тем я и откланялся. Просили меня позвонить насчет встречи с Полевым и договора в след. понедельник.

Вот такие дела. Оттуда отправился я в ЛитГаз, отдал нашу статью и статью Мишки (у меня такое впечатление, что там ее в глаза не видели) и сказал им, чтобы они Мишкину статью проштудировали, дабы взять на вооружение готовую аргументацию. Мне сказали, что Казанцев ходит и угрожает всякими карами со стороны ЦК, но они якобы не боятся. Пришла к ним еще статья Кагарлицкого. Будут еще статьи, так сказать, для равновесия, без этого они не могут.

Пока всё. Жму, целую, твой Арк.
Поцелуй мамочку, привет Адке.
Да, получил письмо от Кана, сейчас отвечу.


философ
Ссылка на сообщение 14 мая 2020 г. 19:54  
цитировать   |    [  ] 
Дело о пришельцах   Павел Поляков Альманах фантастики АСТРА НОВА 2016.
Октябрь 11, 2015

Некоторые соображения о повести А. и Б. Стругацких
"Отель "У погибшего альпиниста"

Предисловие.

Работа"Дело о пришельцах". Здесь будет пара слов, почему она появилась.
Дело в том, что я взялся (возможно, опрометчиво) за работу по поиску
вариантов текстов Стругацких, и за год раз 5-6 перечитал "Отель "У
погибшего альпиниста". Начиная примерно с третьего перечитывания, внезапно
обнаружил, что складывается совершенно другая картина, отличная от
возникшей после прочтения первого. Честно говоря, понятия не имею,
хотели того Авторы или само получилось (хотя в принципе подобная мистификация в духе Стругацких), но свою субъективную версию повести
я её буду публиковать. "И делайте со мной что хотите".
П. Т. Все цитаты из повести по т. 6 с/с Стругацких Донецк: Сталкер, СПб:
Терра Фантастика, 2001 г.
"Отель "У погибшего альпиниста"., Стругацкие.

Эти странные пришельцы

Одна из причин популярности повести братьев Стругацких "Отель "У погибшего альпиниста" – это необычные, особенно для своего времени, пришельцы.
Пришельцы из космоса (времени, других измерений и т. д.) это всегда сила. Добрая, злая, нейтральная… Господин же Мозес и его соратники наивны и слабы.
("Примерно полтора месяца назад он попал в лапы к гангстерам. Они его шантажировали и держали на мушке. Ему еле-еле удалось вырваться и бежать сюда". с. 176)
Так, во всяком случае, на первый взгляд. Приглядевшись, замечаешь разительнейшие черты этой слабости.
1) "/.../ Господин Мозес, у которого были достаточно веские основания скрывать от официальных лиц не только свои истинные занятия, но самый факт своего
существования..." (с. 184)
Интересно, как можно, будучи миллионером скрывать "факт своего существования"? В принципе?

2) Господин Мозес пытается уговорить инспектора Глебски отдать ему очень важный чемодан. Инспектор задает нейтральный вопрос: "Что вам нужно?". Ответ:
"- Какие вам еще нужны доказательства? /.../ Вы губите нас. Все это понимают. Все кроме вас. Что вам от нас нужно?" (с. 180)
И далее: "Что вам еще нужно? (с. 180) /.../ Нет! Нет! Все совсем не так. (с. 182) /.../ Ну, неужели вы не понимаете... (там же)"
То есть впадает в истерику. Господин Мозес как будто только что сообразил, что исследование неизвестного и возможно опасного мира может закончиться его гибелью.
Наивный...
(Кстати, если действительно "все, кроме тупоголового инспектора, всё понимают", то это же великое открытие. Планета готова к контакту! Да за такую весть, по-моему,
и жизни не жалко. Радоваться вам надо, господин Мозес, а не огорчаться.)

3) А в чем причина этой истерики? Во-первых, Луарвик болен, ранен, почти умирает. Мозес умоляет: "Отпустите хотя бы Луарвика. (с. 181) /.../ Пусть по крайней
мере хоть он спасется... (с. 182) /.../ Я боюсь за Луарвика. (с. 183)" А что, собственно случилось? Луарвик же пострадал при взрыве станции пришельцев.
Глебски этот взрыв слышал:
"В этот самый момент пол дрогнул под моими ногами, жалобно задребезжали стекла, и я услышал отдаленный мощный грохот". (с. 67)

По идее, господин Мозес тоже слышал этот "мощный грохот". Ну и почему сразу не помог несчастному Луарвику, за которого так беспокоился? Ведь неизвестно где больше
пострадал Луарвик: при взрыве или во время тяжелейшего перехода от станции до отеля:
"Дверь отворилась, и к нашим ногам медленно сползло облепленное снегом тело. /.../ Облепленный снегом человек застонал и вытянулся. Глаза его были закрыты, длинный
нос побелел". (с. 71-72)

Во-вторых, пришельцы "без Олафа /.../ совершенно беспомощны, а Олаф выключен, и вы не даете нам аккумулятор" (с. 182). Я все понимаю, но, господин Мозес, Олаф
выключен больше половины суток, а вы только сейчас о нем сказали. Почему же вы за это время не попытались добыть злосчастный аккумулятор (силой, хитростью или
просто уговорить)?

4) Пока все это касается практически только одного пришельца. Теперь же рассмотрим технику этих самых пришельцев. Станции взрываются при работе в штатном
режиме (ведь строились они, кажется, именно для того, чтобы принимать и отправлять корабли), прекращение подачи энергии автоматически отключает всех роботов,
при чем они даже сигнала об отсутствии энергии (как бесперебойник) не подают, у двух роботов "принципиально разные" аккумуляторы, у Луарвика скафандр поврежден
(неужели запасного не нашлось) и не приспособлен для зимы, да и лексикон убог. Впридачу в момент работы станции ее робот-смотритель (тот же Олаф Андварафорс)
оказывается почему-то далеко от нее. (Кстати, он вообще уходил?)

Иными словами пришельцы не просто слабы, но на удивление наивны, инфантильны и не приспособлены к иным, нежели тепличным, условиям и тем более к исследованию
неизвестных планет. Однако все о слабости, наивности, инфантильности и т. д. пришельцев в повести Стругацких известно лишь со слов самих пришельцев и за всей чередой фактов
неожиданно всплывают факты совершенно другого рода.

Как уже известно, Мозес "полтора месяца назад попал в лапы гангстерам" (с. 176). Далее "Чемпион исчез с горизонта. Впрочем, всего на месяц." (с. 184).
То есть чистое время общения господина Мозеса с гангстерами длилось две недели. За это время Мозес:1) "Сработал /.../ всего два дела, но зато дела были для простого
человека ну никак не подъемные, и сработал он их чисто, красиво..." (с.


философ
Ссылка на сообщение 14 мая 2020 г. 20:00  
цитировать   |    [  ] 
И как "сработал". Его робот,"госпожа Мозес", сначала "сейф в две тонны весом выворотила и несла по карнизу" (с. 168), а затем ухватила "броневик с золотом
под днище" и "перевернула эту махину набок" (с. 169). Не скажешь даже, что Чемпион все разработал, а господин Мозес – простой исполнитель. Откуда Чемпиону знать
о роботах и их возможностях?
2) Далее господин Мозес "еле-еле вырвался" от гангстеров. Посчитаем. За указанные две недели было подготовлено и произошло два ограбления
и какое-то время Мозес жил в отеле "У погибшего альпиниста". То есть наш пришелец еле-еле вырвался максимум за неделю.
3) Еще господина Мозеса, "непрерывно держали на мушке". Например, как указано в повести, Хинкус ("опасный гангстер, маньяк и садист" (с. 50),
он же "настоящий ганмен в лучших чикагских традициях" (с. 165)). И этот самый гангстер и ганмен менее чем за сутки был нейтрализован без видимых усилий.
4) Но опять речь об одном Мозесе, да еще о его взаимоотношениях с гангстерами, в которых я, разумеется, профан. Переходим к несчастному Луарвику.
Луарвик Л. Луарвик идет от станции до отеля (явно отстоящих друг от друга на весьма большом расстоянии, дабы каждый второй лыжник-альпинист не натыкался
на загадочный объект, причем, возможно, станция находится в горах, с которых еще надо спуститься) незнакомой дорогой, ночью, по снегу,
в совершенно неподходящем костюме. И сколько времени идет? Вспомним. Взрыв был в "десять часов две минуты" (стр. 67), тело Олафа нашли
в "ноль часов двадцать четыре минуты" (стр. 79), минус время от появления Луарвика до обнаружения "тела" Андварафорса (то есть события почти всей седьмой главы
повести). Получается около двух часов. Всего-навсего.
При чем данная группа сведений, в отличие от предыдущих, получена не от пришельцев, а от более или менее беспристрастных свидетелей.
Не кажется ли, что пришельцы в повести Стругацких не так уж наивны и слабы, как хотят выглядеть?
И, более того, что в отеле они всех мистифицируют?Проверим.

Вот один из самых ярких эпизодов повести. "Жуткая гонка на лыжах через снежную равнину", которая и двадцать лет спустя видится Глебски, когда "при простуде" у него "поднимается температура" (с. 195)."Впереди мчалась госпожа Мозес с гигантским черным сундуком под мышкой, а на плечах ее грузно восседал сам старый Мозес. Правее и чуть отставая, ровным финским шагом несся Олаф с Луарвиком на спине. Билась по ветру широкая юбка госпожи Мозес, вился пустой рукав Луарвика и старый Мозес, не останавливаясь ни на секунду, страшно и яростно работал многохвостовой плетью. Они мчались быстро, сверхъестественно быстро..." (стр. 190)
Превосходно, правда? Однако проверим алгеброй гармонию.
С чего все начиналось? Господин Мозес кричит "с нечеловеческой силой": "Прощайте, люди! До встречи! До настоящей встречи!" (с. 189) И дальше, очевидно, "жуткая гонка". Практически одновременно Глебски встает, подходит к лестнице, поднимается. Инспектор ранен, каждый шаг отдается болью ("На лестнице, на первых же ступеньках), мне стало дурно, и я вцепился в перила" (там же.), иными словами, еле движется, и путь до своего номера и дальше до крыши займет у него минуты три, не меньше. Пришельцы же мчатся "быстро, сверхъестественно быстро", то есть километра два за это время явно пробегут. Спрашивается, каким же отличным зрением обладает Глебски, который за два километра видит, что Мозес "грузно восседает", Олаф идет "ровным финским шагом", а у Луарвика "вьется пустой рукав"?
А затем прилетает вертолет, и…
"А потом вертолет повис над неподвижными телами и медленно опустился /.../. Снег закрутился вихрем от его винтов, сверкающая белая туча горбом встала на фоне сизых отвесных скал». (с. 190)
Итак, вертолет снижается, но не садится. С него, очевидно прыгают на землю люди Чемпиона, три-четыре человека ("не меньше трех" (с. 172).
Прикинем, сколько времени эти люди по пояс в снегу, с запорошенными глазами и, главное, не спеша (ибо спешить некуда) будут грузить на вертолет (хорошо, пусть даже грузовой) четырех "людей" плюс сундук ("Он привез с собой четырех носильщиков, и бедняги измучились, затаскивая сундук в дом". (с. 126) )? По-моему, на все про все минут двадцать.
И что же за это время происходит в отеле?
«Снова послышался злобный треск пулемета, и Алек сел на корточки, закрыв глаза ладонями, а Симонэ все рыдал, все кричал мне: "Добился! Добился своего, дубина, убийца!.."
Вертолет так же медленно поднялся из снежной тучи..." (с. 190-191)
Все. Вспомним, что описание примерно же тех двадцати минут, прошедших от появления Луарвика до обнаружения «трупа» Олафа, заняло у авторов 7 страниц. И что, Симонэ столько времени монотонно повторял одно и то же? Не верится. Герои застыли и простояли невесть сколько? Про это ни слова. И, кстати, почему гангстеры-победители не полетели сразу же к отелю: Хинкусу помочь и свидетелей убрать на всякий случай?..
Короче говоря, эта красивая и действительно запоминающаяся сцена похожа именно на театральное действо со снежным вихрем в роли занавеса.
То пришельцы просто морочат всем голову!
Но почему? С какой целью?
Впрочем, целей своих Мозес в общем-то не скрывает. ("Я исследовал возможности контакта. Я его готовил" (с. 186) ). То есть, в том числе не мог не исследовать реакцию различных людей на факт контакта. И именно такое "театральное действо", кажется, прекрасно вписывается в данное исследование.
Итак, как же люди, по мнению господина Мозеса, готовы к контакту? И с кем, собственно, контактировал господин Мозес? И тут вспоминается:

Чемпион среди гангстеров


философ
Ссылка на сообщение 15 мая 2020 г. 19:44  
цитировать   |    [  ] 
Чемпион среди гангстеров (продолжение)

Главарь гангстеров Чемпион – единственный персонаж повести, который не присутствует на ее страницах. Он только упоминается, но тем не менее роль играет очень важную.
"- Слыхали про Чемпиона? Еще бы не слыхали?.." – с гордостью заявляет Хинкус. (с. 167)
По словам Мозеса, власть этого бандита почти беспредельна:
"Он попытался переменить местожительство. Это не помогло". /
(с. 184)
"Бежать в другой город, в другую страну не имело смысла: он уже убедился, что рука у Чемпиона не только железная, но и длинная".
(с. 185)
И еще:
"Мудрый Чемпион предъявил злосчастной жертве показания восьми свидетелей /.../ плюс кинопленку, на которой была запечатлена вся процедура ограбления банка, — не только три или четыре гангстера, готовых пойти на отсидку за приличный гонорар..." (с. 185)
Честно говоря, с трудом представляю себе преступника обладающего такой властью. Почему тогда о нем вообще знает и ищет его полиция?
Это во-первых.
А во-вторых, на что идет эта невероятная власть?
"В конце концов, как это всегда бывает," к Мозесу "явились и предложили полюбовную сделку. Он окажет посильное содействие в ограблении Второго Национального, ему заплатят за это молчанием. /.../ Через месяц" Чемпион "объявился вновь. На этот раз шла речь о броневике с золотом". (с. 184-185)
"Послушай, затем тебе столько денег?"
Своими дерзкими ограблениями Чемпион сразу заимел множество врагов. Это, во-первых, полиция, которая подобные дела расследует годами и не церемонится с подозреваемыми. (В порядке вещей, к примеру, похищение и пытки, не говоря уже о чудовищном давлении на свидетелей и осведомителей.) А, во-вторых, преступный мир, которому зверствующая полиция мешает спокойно обделывать темные делишки, и который, кстати, понимает, что выдав Чемпиона, искупит прошлые и будущие грехи.
Так что вроде бы Чемпиону после этих ограблений стоит залечь на дно, пока все как-то не уляжется.
Но знаменитый преступник не успокаивается. Он, скорее всего, похищает вертолет и устраивает погоню за несчастным пришельцем в лучших гангстерских традициях. Мозес с соратниками явно нужны ему для новых громких злодейств.
Мотив же у Чемпиона может быть один. Страшнейший риск ради еще большей власти (хотя большую власть мне представить сложно). И пришельцы служат тому средством. Кстати, не пришельцы, а нечистая сила:
"Вельзевул [то есть Мозес] – он ведь не простой человек. Он – колдун, оборотень! У него власть над нечистой силой..." (с. 168)
Впрочем, это, может быть, личное мнение Хинкуса, но затем:
"Свинцовой пулей оборотня не возьмешь. Чемпион с самого начала на всякий случай подготовил серебряные бананчики, подготовил и Вельзевулу показал..." (с. 169)
"Вот тебе и первый контакт. Вот тебе и встреча двух миров". (с. 179)
Страницы: 123...2627282930...545556    🔍 поиск

Вы здесь: Форумы test.fantlab.ru > Форум «Другие окололитературные темы» > Тема «Павел Поляков. Жизнь и творчество»

 
  Новое сообщение по теме «Павел Поляков. Жизнь и творчество»
Инструменты   
Сообщение:
 

Внимание! Чтобы общаться на форуме, Вам нужно пройти авторизацию:

   Авторизация

логин:
пароль:
регистрация | забыли пароль?



⇓ ⇑ Наверх