|
- Швитшчу, краб! – по-бабьи взвизгнул мой напарник, вжавшись в стену туннеля и судорожно пытаясь расстегнуть футляр с камерой трясущимися руками. А то я не вижу. Тварь, появившаяся словно ниоткуда, совершила грациозный прыжок, и, упершись одной из своих суставчатых ног в центр башни головного Panther II, словно гигантский циркуль завертелась вокруг своей оси. Мгновение – и Wunderwaffe*, на которое яйцеголовые с Аквитании возлагали такие надежды, оказалось взрезанным, точно консервная банка. Не обращая никакого внимания на рассекающие полумрак туннеля залпы опомнившихся пехотинцев, краб уже наполовину исчез в его изувеченном корпусе, и теперь напоминал имперского механика, устраняющего неполадку оборудования. С одной лишь разницей: у механиков не шесть пар ног и не три пары глаз. И механики гораздо дружелюбней будут…
- Ззовтли, verdammt**!!! Сколько можно возиться с треклятой камерой!!! – я раздраженно выхватил никак не желавший расстегиваться футляр из рук нерадивого напарника и с трудом подавил желание съездить его по испуганной физиономии, наполовину прикрытой забралом из бронестекла. Полпути до астероида корчил перед зеркалом героя, а потом, увидев первого же краба, наложил в штаны. Из-за таких, как он, нас солдаты и презирают. Даже в танк не пустили…
Впрочем, оно-то и к счастью… Я подобрался поближе, щелкнул переключателем, и, сквозь пятикратное увеличение камеры, увидел краба, как на ладони. Он уже вынырнул обратно, и, бодро семеня в глубь туннеля, одной клешней обильно поливал пехотинцев плазмой из трофейного скорчера. Другой же конечностью он тянул за шиворот обмякшее тело в облегченной версии мышино-серого имперского бронекостюма – такие обычно носят танкисты Рейха. С каких это пор крабы стали брать пленных? Ззовтли, ты не знаешь? Ззовтли!
Без толку. Сидит, Arschloch**, опершись на стену туннеля – лицо бледное, поджилки трясутся. Вернемся на Аквитанию – напишу рапорт, пусть его в отдел переводят, бумажки ворошить. Хоть подтереться будет чем.
Я перевел взгляд на поле боя. Краб скрылся в глубине астероида, и, после того, что он сделал с танком, никто не горел желанием его преследовать. Пехотинцы столпились вокруг вскрытого танка, радист что-то орал в трубку второй и третьей группам, прочесывавшим соседние туннели, стонали раненые… Столь блестяще задуманная операция с треском провалилась. Можно писать рапорт и возвращаться. Память услужливо воскресила безжизненное тело механика, которого, словно большую куклу, тянул за собой краб, его лицо, наискось перечеркнутое струйкой крови из разбитого лба…
- Я, наверное, схожу с ума… — пробормотал я, подобрал оброненный кем-то скорчер, взял его на изготовку и углубился в туннель.
*чудо — оружие
** проклятье
*** засранец
|
цитировать
