Сим медленно приходил в себя. Он открыл один глаз и осмотрелся. Твою ж дефектнейшую-раздефектнейшую мать! Солнце нависало почти над самой головой, а что это нам говорит? Это говорит нам, что скоро полдень. Вот влип так влип! Дефектные вот-вот обнаружат, и слышны уже чьи-то шаги… Сим часто представлял, как он в одиночку расправляется с сотней, с тысячей людишек, но кто-то приближается, и, похоже, один, а Тронск дрожит, как потерявшийся котёнок. Соберись, соберись, эти дефектные не должны видеть твой страх. Он закрыл глаз и открыл сразу три. И сразу узнал стоящего перед ним человека. - Ты!? - О, похоже, я известная персона в этих прелестном уголке цивилизации, и, мой юный мутант, позволь спросить, откуда ты меня знаешь? - Я видел, как ты убивал моих друзей, — сказал Сим и обиженно отвернулся. - Ну, что ж, я всё-таки представлюсь. Меня зовут Хал. Джеймс Хал, и я оборотень на службе государства. Некоторые полагают, слишком болтливый оборотень, и они, несомненно, правы. - Кончай трепаться. Убивай уже, — Сим хотел сказать это твердым, как сталь, голосом, а вышел писклявый всхлип. - Если бы я хотел убить, ты был бы мертв еще ночью. Я бы вернулся за тобой пораньше, да пришлось позапутывать следы одной стае уродцев, не знаешь кто мог ее вызвать? - Сам ты урод. - Ладно-ладно, давай без глупых обид. Сегодня я исключительно добр. Держи. И оборотень выудил из своей сумки куртку с длинными рукавами и капюшоном, перчатки и солнцезащитные очки. - Вот так, издалека ты похож на обычного человека. Доверься моему чутью, и мы почти незамеченными доберемся до твоей квартиры. Ты, если не ошибаюсь, живешь… — и Хал продиктовал точный адрес Сима Тронска, Всё вышло, как говорил вервольф. Через два часа трехглазый мутант и оборотень на службе государства сидели на кухне, пили кофе и зеленый чай и вели диалог. Вернее, это был монолог Хала, изредка разбавляемый скудными репликами Сима. - … Вот, ты говоришь, бросили тебя родители. Испугались трехглазика и бросили. И квартиру тебе роскошную оставили, а сами сбежали, куда глаза глядят. Да вот только бежать из вашего города некуда, дороги да тайные тропки все наперечет известны, и охраняются так, не то, что мышь, инфузория туфелька не просочится. А всё дело в том, что город ваш полигон самый настоящий и дела в нем творятся ой какие непростые. Из вас, «идеальных» и из них, «дефектных» таких солдат готовят… Никакого сверхоружия не надо. Старше восемнадцати видел кого? То-то же. Если кто и остается, так это вас, молодежь курирует. Взрослых забирают, и служат они государству нашему на совесть, и не делятся уже на два лагеря, а даже и глотку порвать могут за земляка. Да только начали твориться у вас дела очень уж странные… Видал вон как ваш Каст в водосток слился? Ожидал от него такого? Знаю, что нет. Я хоть в волчьем был образе, и то шок испытал, — Хал, наконец, замолчал и вдруг подумал: «А зачем я его спас? Зачем веду разговор? Неужели КТО-ТО УПРАВЛЯЕТ МНОЙ?!».
|