| автор |
сообщение |
чтец книг 
активист
 
|
|
Vlad lev
миротворец
|
|
Vlad lev
миротворец
|
|
vfvfhm
миродержец
|
|
чтец книг
активист
|
|
Kail Itorr
гранд-мастер
|
 19 мая 14:50 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
К этому стихотворению я подходил раз... несколько. И не то чтобы ничего не получалось, но не получалось ничего такого, чтобы встать рядом с уже имеющимися вариантами.
А вот теперь, кажется, можно.
Solomon Kane's Homecoming
The white gulls wheeled above the cliffs, the air was slashed with foam,
The long tides moaned along the strand when Solomon Kane came home.
He walked in silence strange and dazed through the little Devon town,
His gaze, like a ghost's come back to life, roamed up the streets and down.
The people followed wonderingly to mark his spectral stare,
And in the tavern silently they thronged about him there.
He heard as a man hears in a dream the worn old rafters creak,
And Solomon lifted his drinking-jack and spoke as a ghost might speak:
"There sat Sir Richard Grenville once; in smoke and flame he passed.
"And we were one to fifty-three, but we gave them blast for blast.
"From crimson dawn to crimson dawn, we held the Dons at bay.
"The dead lay littered on our decks, our masts were shot away.
"We beat them back with broken blades, till crimson ran the tide;
"Death thundered in the cannon smoke when Richard Grenville died.
"We should have blown her hull apart and sunk beneath the Main."
The people saw upon his wrist the scars of the racks of Spain.
"Where is Bess?" said Solomon Kane. "Woe that I caused her tears."
"In the quiet churchyard by the sea she has slept these seven years."
The sea-wind moaned at the window-pane, and Solomon bowed his head.
"Ashes to ashes, dust to dust, and the fairest fade," he said.
His eyes were mystical deep pools that drowned unearthly things,
And Solomon lifted up his head and spoke of his wanderings.
"Mine eyes have looked on sorcery in dark and naked lands,
"Horror born of the jungle gloom and death on the pathless sands.
"And I have known a deathless queen in a city old as Death,
"Where towering pyramids of skulls her glory witnesseth.
"Her kiss was like an adder's fang, with the sweetness Lilith had,
"And her red-eyed vassals howled for blood in that City of the Mad.
"And I have slain a vampire shape that sucked a black king white,
"And I have roamed through grisly hills where dead men walked at night.
"And I have seen heads fall like fruit in a slaver's barracoon,
"And I have seen winged demons fly all naked in the moon.
"My feet are weary of wandering and age comes on apace;
"I fain would dwell in Devon now, forever in my place."
The howling of the ocean pack came whistling down the gale,
And Solomon Kane threw up his head like a hound that sniffs the trail.
A-down the wind like a running pack the hounds of the ocean bayed,
And Solomon Kane rose up again and girt his Spanish blade.
In his strange cold eyes a vagrant gleam grew wayward and blind and bright,
And Solomon put the people by and went into the night.
A wild moon rode the wild white clouds, the waves in white crests flowed,
When Solomon Kane went forth again and no man knew his road.
They glimpsed him etched against the moon, where clouds on hilltop thinned;
They heard an eery echoed call that whistled down the wind.
Возвращение Соломона Кейна
Над скалами белые чайки кружили в ветрах, что пропитаны пеной морской,
А волны со стоном на берег бросались, когда Соломон Кейн вернулся домой.
Шагал в тишине он, чужой и неверной, как призрак былого, облекшийся в плоть,
И крохотный девонский городишко не мог любопытство свое побороть.
Течение сонной, размеренной жизни скиталец своим появленьем прервал:
Народ собирался, с опаской глазея, в таверне, где краткий обрел он причал;
Поднял Соломон кружку старого эля, пронзительный взор устремив в никуда,
И в голосе тихом как будто плескалась таинственных дальних просторов вода.
"Когда-то здесь сиживал сэр Ричард Гренвилль; со славою пал он в дыму и огне -
На каждого нашего по полусотне испанских безжалостных было свиней,
И пушки ревели, и рушились мачты, и палуба алой от крови была,
Закатом рассвет незаметно сменился, из трещин слезами сочилась смола."
"Грудь в грудь мы рубились, и воды морские багрянцем успели мы всласть окропить.
И пал Ричард Гренвилль, ядром пораженный, сумев пистолет во врага разрядить.
Чуть раньше б пустили ко дну ту каракку... Но "Месть" отплатила им кровью за кровь!"
...И видел народ на запястьях могучих рубцы от железных испанских оков.
"А Бесс, как она? — Кейн спросил. — Я немало в былые года горя ей причинил."
"Семь лет уж как спит она в склепе на взморье." И ветер снаружи печально завыл.
"Прах к праху, — поник Соломон головою, — да будет ей пухом сырая земля..."
И скорбно во взгляде его отражались неведомые для смертных поля.
В глазах его, омутах тайн чужестранных, плясали видения дел неземных -
И эля глотнул Соломон, оживая, и начал рассказ о скитаньях своих.
"Я темные видел, безбожные чары на пустошах диких, и джунглей кошмар,
И след на зыбучих песках, что отметил Господнего гнева разящий удар."
"И в городе, старом, как Смерть, повстречал я царицу бессмертную, адову тварь,
Людских черепов зиккураты воздвигли во славу ее те, кто шел на алтарь.
Желанна, как Лилит, и столь же коварна, змеиного яда полны поцелуи,
И стаи вассалов ее красноглазых от запаха крови стенали в безумьи."
"И я уничтожил вампирскую нечисть, что черных вождей добела иссушала,
И в замке, где мертвые бродят ночами, я путь проложил словом Божьим и сталью,
И где караваном шли работорговцы, там головы градом кровавым катились,
И — демоны, крылья в ночи над лесами, нагие, смеясь, в лунном свете парили."
"Устал я от странствий в краях чужедальних, и возраст заметнее с каждой луною;
Пора бы осесть мне на родине предков, отпущенный век доживая в покое..."
Но вот за окном засвистел вольный ветер, привычный для Девона зов океана -
И как гончий пес, что почуял добычу, внезапно всем телом воспрял пуританин.
Выл ветер соленый собачьею стаей, в нем эхо прибоя морского гремело...
И встал Соломон Кейн, вновь пояс с оружьем оправив — привычно, надежно, умело,
И взор его странный сияньем нездешним, сияньем холодным исполнился снова -
И жестом заставив народ расступиться, он вышел во тьму без единого слова.
Под бледной луной в бледный сумрак туманный, где бледною пеною венчаны волны,
Ушел Соломон от родного порога; куда — сам не ведал он, неугомонный.
Мелькнул силуэт его в зареве лунном на гребне холма, и растаял в тумане,
И — ветер-бродяга завыл с новой силой: мол, снова ты здесь, ночью меченый странник...
ПыСы: ну и в процессе у меня, конечно же, родилось одностишье "Томлинсон-2: окончательное завершение".
Переступил Соломон Кейн порог той церкви на Беркли-сквер...
(А дальше, как у классика, "опустим завесу жалости над концом этой сцены".)
|
|
|
Kail Itorr
гранд-мастер
|
|
22 мая 03:28 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
После возвращения Соломона Кейна вполне логично вернуть и второго номера этой истории...
Но вот тут при всей уверенности в своем несравненном таланте не могу не признать: все-таки вариант у Семеновой с кочки зрения поэзии вышел лучше.
===
The Return Of Sir Richard Grenville
One slept beneath the branches dim,
Cloaked in the crawling mist,
And Richard Grenville came to him
And plucked him by the wrist.
No nightwind shook the forest deep
Where the shadows of Doom were spread,
And Solomon Kane awoke from sleep
And looked upon the dead.
He spake in wonder, not in fear:
"How walks a man who died?
"Friend of old times, what do ye here,
"Long fallen at my side?"
"Rise up, rise up," Sir Richard said,
"The hounds of doom are free;
"The slayers come to take your head
"To hang on the ju-ju tree.
"Swift feet press the jungle mud
"Where the shadows are grim and stark,
"And naked men who pant for blood
"Are racing through the dark."
And Solomon rose and bared his sword,
And swift as tongue could tell,
The dark spewed forth a painted horde
Like shadows out of Hell.
His pistols thundered in the night,
And in that burst of flame
He saw red eyes with hate alight,
And on the figures came.
His sword was like a cobra's stroke
And death hummed in its tune;
His arm was steel and knotted oak
Beneath the rising moon.
But by him sang another sword,
And a great form roared and thrust,
And dropped like leaves the screaming horde
To writhe in bloody dust.
Silent as death their charge had been,
Silent as night they fled;
And in the trampled glade was seen
Only the torn dead.
And Solomon turned with outstretched hand,
Then halted suddenly,
For no man stood with naked brand
Beneath the moon-lit tree.
Возвращение сэра Ричарда Гренвилля
Скиталец чутко спал под кровлею лесною,
Укутанный ночным туманом, как плащом.
Вдруг выдернул его из сонного покоя
Сэр Ричард Гренвилль, тихо тронув за плечо.
Вокруг — ни ветерка, тягучее безмолвье,
Сюда и в ясный день не проникает свет...
Проснулся Соломон Кейн сильно удивленный:
Ведь рядом с ним был тот, кого уж больше нет.
"Сэр Ричард, это ты? Откуда здесь ты взялся? -
Без страха он спросил у друга дней былых. -
Ведь на руках моих ты некогда скончался -
Как может тот, кто мертв, ходить среди живых?"
"Проснись скорей и встань, не время для беседы, -
Ответил старый друг, — убийцы в двух шагах.
По воле колдовской идут они по следу,
Как гончие в ночи, и сеют боль и страх."
"Беззвучно джунглей грязь нагая месит нечисть,
Подобная теням, скользит лесная жуть:
Им велено твою из тела вырвать печень,
А голову подвесить на дерево жу-жу."
Поднялся Соломон, одним движеньем плавным
Мгновенно обнажив клинок толедский свой.
И тут из темноты, подобно адской стае,
Враги атаковали раскрашенной ордой.
Мерцанье алых глаз, бездумных и безумных...
Два выстрела; двоим в ночи уж не бродить.
И видя — смертен враг, с него довольно пули! -
Кейн сам атаковал, не дав себя свалить.
И пел в ночи клинок, разящий, смертоносный,
И выплетала сталь убийственную сеть.
Могуч, как старый дуб, и как змея, проворен -
Иной в таком бою не смог бы уцелеть.
А рядом с ним — в лучах луны новорожденной
Вторил ему второй сверкающий клинок,
И резал и колол второй могучий воин,
И кровь врага ручьем текла у его ног.
В безмолвии враги из темноты напали,
В безмолвии они потом бежали прочь;
В истоптаной траве безмолвные лежали
Те, для кого последней эта стала ночь.
И друга Соломон обнять покрепче жаждал.
И — замер, никого не видя под луной:
Сэр Ричард Гренвилль, побратим его бесстрашный,
В сражении морском давно обрел покой...
|
|
|
Vlad lev
миротворец
|
|
22 мая 09:35 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Киммерия: Cimmeria
Роберт Ирвин Говард: Robert Ervin Howard
Перевод В. Ю. Левченко
Я помню
склоны мрачных гор под тёмными лесами,
И серо-сумрачный окрас изогнутого вечно купола, зовущегося небесами...
Печально-скорбные ручьи в безмолвьи тёмных вод струятся,
И шепчущие одинокие ветра между долинами и горами повсюду там роятся.
Куда ни взглянь, пейзаж везде един:
Кругом лишь мрачный лес один,
Холм — за холмом, за склоном — склон,
Ландшафт здесь скуден и уныл: и вовсе не для взоров человека он.
Взобравшись в гору сверху путник помутневшим взором созерцал
Лишь гор ущельями изрезанные склоны, хотя иного и не ожидал.
Мрачней, суровей, не было земли!
Как будто бесконечность в безнадёжности окрестности здесь обрели.
И этот мрачный край всегда в себе хранил
Ветра, и тучи, и мечты, которыми он солнце скрыл,
И ветви голые деревьев, что ветер непрестанно с хрустом теребил,
Суровый тёмный лес, над всеми нависая, повсюду тут царил.
Сюда и редкий, тусклый, солнца свет не проникает —
На землю, что людей в приземистые тени превращает.
И Киммерией — Тьмы землёй и Ночи непроглядной всю местность эту нарекают.
Давным-давно, в иные времена, я жил тут средь людей, которые тут обитают.
Забыл своё я имя, топор, копьё с кремнём
что мне даны из тех времён,
Которые отныне для меня как сон,
Охоты, войны для меня — лишь теней сонм.
Я вспоминаю
Лишь безмолвье края мрака,
И облака, зависшие навечно на вершинах гор, их обтекая,
И сумрачность лесных чащоб, куда не проникает взор без страха.
О, Киммерия! Ты земля, царят где вечно Тьма и Ночь!
К тебе я притяжение души моей не в силах превозмочь!
Души моей приют, рождённой среди облаков, ветров и гор тенистых,
и призраков, от света солнца прочь бегущих,
Я неизбежно ощущаю тут —
Наследья серый саван призрачный сдавил меня, как жгут...
О, сколько раз ещё мне умирать,
дабы окутывающую серой пеленой завесу разорвать?
И где ж своё мне сердце отыскать,
Чтобы той Киммерии, полной вечных Тьмы и Ночи избежать?
17 мая 2025
|
|
|
vfvfhm
миродержец
|
|
22 мая 10:21 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
Vlad lev
Большое спасибо! Великое поэтическое произведение. Именно с него в 13 лет у меня началась любовь к Хайборийской эре, а потом и к творчеству Говарда, на всю жизнь. То есть рассказы, конечно, тоже понравились подростку мне, но стихотворение завораживало и будило фантазию и воображение к развитию.
Сейчас особенно зацепили слова "бесконечность в безнадёжности окрестности здесь обрели".
В детстве точно такие же чувства у меня вызывало лицезрение бескрайних пустых степей Северного Казахстана, среди которых я вырос (И там же читал про горную Киммерию )
Хорошо, что стихотворение было в первом же сборнике "Конан-варвар" 1991 года, который я купил, еще пахнущий типографской краской, это судьба!
|
|
|
Vlad lev
миротворец
|
|
vfvfhm
миродержец
|
|
Vlad lev
миротворец
|
|
Антон П.
новичок
|
|
24 мая 01:36 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
цитата Vlad levГотовится второй Сборник — Скитания Конана и Соломона Кейна
Вот ведь замечательная новость! И ссылочку дали, и обсудили в целом. Потом, хочется думать, поделимся впечатлениями.
Приобретать буду в бумажном виде на "Озоне". |
|
|
Kail Itorr
гранд-мастер
|
|
24 мая 01:48 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
В переводе пришлось добавить не то что отсебятины, но некоторых дополнительных ноток. Все равно в один из моих любимых ритмов оригинал лез плохо и по числу строф не совпало. Ну и ладно.
Not Only in Death They Die
The old man leaned on his rusty spade;
Down his gnarled arms the slow sweat ran.
I came through the moon and the black moon shade:
"Dig me a grave, old man."
The old man lifted his spade again:
"The night is waning; begone!" he said.
"I owe no labor to living men,
"I only serve the dead."
"Lay by, lay by the spade, old man,
"And look for a space into my eyes."
And into my eyes he gazed for a span,
While the moon waned in the skies.
"If ever a raven looked as I,
"He would rend for his feast, those eyes away."
And the old man lifted his shovel high
And drove it into the clay.
"The loam gives way and the pebbles part;
"I bring you rest, who have brought no lies.
"They can hide the Death that is in the heart,
"But not the Death in the eyes."
Выкопай могилу мне, старик
Вот старик-могильщик отдыхает
Под неверной зыбкою луной
И лопату ржавую сжимает
Потной узловатою рукой.
Выступаю я из полумрака,
Что скрывает мой от взоров лик,
И прошу хранителя лопаты:
"Выкопай могилу мне, старик."
Он свою лопату поднимает:
"Прочь отсюда, парень, не мешай.
Ночь проходит, тени отступают;
Я ж служу лишь мертвым, так и знай."
"Отложи покуда ты лопату,
Мне взгляни как следует в глаза."
Щурится старик подслеповато,
Меркнет месяц в серых небесах.
"Вмиг бы эти очи, будь я ворон,
Выклевал, как лакомый десерт," -
Молвит, удивительно спокойный,
Тот, кто знает, что такое смерть.
Выпрямив по-молодому спину,
Заступ поднимает высоко -
И с размаху всаживает в глину,
Вывернув тяжелый вязкий ком.
"Глиною и камнем будет сложен
Свод последний погребальный твой;
Правду ты не изукрасил ложью
И по праву заслужил покой."
"Многие таили смерть в карманах,
В сердце, в думах; с этим можно жить.
Но верней кровоточащей раны
Смерть в глазах, такого — не укрыть..."
|
|
|
Vlad lev
миротворец
|
|
Kail Itorr
гранд-мастер
|
|
9 июня 02:12 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
В оригинале ЭТО, при всей лиричности каждой отдельной строчки, не совсем чтобы песнь. Ну... как говорится, вы ж меня знаете.
===
The Song of Belit
Believe green buds awaken in the spring,
That autumn paints the leaves with somber fire;
Believe I held my heart inviolate
To lavish on one man my hot desire.
In that dead citadel of crumbling stone
Her eyes were snared by that unholy sheen,
And curious madness took me by the throat,
As of a rival lover thrust between.
Was it a dream the nighted lotus brought?
Then curst the dream that bought my sluggish life;
And curst each laggard hour that does not see
Hot blood drip blackly from the crimsoned knife.
The shadows were black around him,
The dripping jaws gaped wide,
Thicker than rain the red drops fell;
But my love was fiercer than Death's black spell,
Nor all the iron walls of hell
Could keep me from his side.
Now we are done with roaming, evermore;
No more the oars, the windy harp's refrain;
Nor crimson pennon frights the dusky shore;
Blue girdle of the world, receive again
Her whom thou gavest me.
Песнь Белит
Как набухают почки жизнью в час весенний,
Как багровеют мрачно листья в час осенний -
Так свое сердце я без слов воспламенила,
Чтобы мужчину одарить любовным пылом!
В руинах мертвых средь безвременья и камня
В очах ее зажглось недоброе сиянье,
И горло мне сдавило хладом непонятным,
Как будто вырос кто-то третий между нами...
Ах, черный лотос, что за сны ты навеваешь!
Будь проклят яд, которым ты меня терзаешь!
Будь проклят час, когда остался я бессилен
Прервать кровавый пир над братскою могилой!
Я вижу, как вокруг него чернеют тени,
Как разевают пасти твари из видений,
Как кровь из ран ручьями алыми струится -
Но я с тобой, чтоб снова нам бок о бок биться!
Любовь моя прожжет все стены и преграды,
И я к тебе прорвусь из черной бездны ада!
Нам никогда с тобой уже не выйти в море,
Не слушать вечный зов соленого простора,
Не сеять страх на берегах клинком кровавым...
В последний раз поймает ветер парус алый,
В последний путь уходишь ты, моя отрада,
В морскую синь, где встретил я тебя когда-то...
|
|
|
Vlad lev
миротворец
|
|
15 июня 17:30 [нажмите здесь чтобы увидеть текст поста]
|
|
Коллеги, отличная новость — второй том про Конана и Соломона Кейна на подходе!
Вот инфа от организатора:
"Традиционно откроют и закроют сборник свежайшие переводы оригинальных произведений Роберта Говарда, а между ними стих и около двадцати рассказов и новелл от современных русскоязычных последователей, среди которых половина творческого коллектива предыдущей книги и несколько новых участников!
Ведущим художником снова выступил Александр Крынкин и проиллюстрировал семь историй, а Андрей Антипин нарисовал шикарную картинку для титулки. Ну а благословение в этот раз получили от короля хардор хоррора мистера Эдварда ЛИ. В "Скитаниях" присутствует Некрономикон и Хастур."
|
|
|
vfvfhm
миродержец
|
|
Vlad lev
миротворец
|
|
Vlad lev
миротворец
|
|
цитировать
Привык, грешным делом, Озоном пользоваться
. Ради него и делались новые переклады стихов Говарда.