цитата astounА знающие люди пишут, что было наоборот:
Михаил Ахманов
НАШ ГАРРИ ГАРРИСОН
Сокращенный вариант статьи. Полный, с фотографиями,
смотрите на моем сайте akhmanov.narod.ru
Конечно, он наш — ездит на конвенты в Россию и, как мне
говорили, пользуется у российских читателей гораздо большей популярностью,
чем у американских. Мы его очень любим. Еще в советские времена его
"Неукротимая планета" и несколько рассказов были включены в почетнейшее
издание — "Библиотеку современной фантастики". Из англоязычных авторов
крупной формой в ней представлены только Азимов, Брэдбери, Кларк, Саймак,
Уиндем и, разумеется, наш Гарри Гаррисон. Мы доказали, что ценим его
не меньше их, и даже больше — ведь никто у нас не продолжил "Заповедник
гоблинов" Саймака или азимовское "Основание", тогда как "Неукротимая
планета" размножилась на российской почве в четыре новых тома.
Я познакомился с Гаррисоном лично лет десять или одиннадцать назад
во время очередного "Интерпресскона". Мы даже сфотографировались вместе,
хотя вряд ли Гаррисон мог представить, что рядом с ним — Михаил Ахманов,
его будущий соавтор. Впрочем, я об этом тоже ничего не знал, не ведал.
На том конвенте мне довелось выслушать речь Гаррисона, в которой он четко
сформулировал свой взаимовыгодный обмен с россиянами: "Я пишу книги, а вы
их читаете. Вы делаете водку, а я ее пью". Помню, я восхитился. Какая
глубокая мысль!
Но через год или два вопрос обмена уже трактовался шире:
издательство "ЭКСМО" заключило с Гаррисоном соглашение, дозволявшее
нашим авторам продолжить цикл "Мир Смерти" четырьмя новыми книгами, на
титулах которых будут обозначены сам Гаррисон и российский писатель. Если
говорить напрямую, это означает, что Гаррисон продал свое имя за деньги.
Мне приходилось встречать в интернете возмущенные реплики по этому поводу
— дескать, Гаррисону такое не к лицу, слишком он заметная фигура в
фантастике. Однако я полагаю, что никто не в праве в чем-то его обвинять
и судить; автор — полный хозяин своих книг, своего имени и своей чести.
Лично я свое имя, гораздо более скромное, никому бы не продал, но я тоже
ему не судья. Более того, я благодарен Гаррисону за возможность продолжить
его творение, один из моих любимейших романов.
Дальше события разворачивались так. Если не ошибаюсь с датой,
в 1997 году Леонид Шкурович, руководитель отдела фантастики "ЭКСМО",
предложил мне участие в неком проекте, суть которого не раскрывалась,
пока я не соглашусь стать его исполнителем. Я отказался в силу занятости,
о чем сейчас искренне сожалею. Леонид хотел сделать доброе дело мне и
читателям, но я, как говорится, "не въехал в тему".
Прошло время, и разговор с Шкуровичем повторился, но
в более определенной форме. Оказалось, что три тома-продолжения "Мира
Смерти" уже написаны, изданы и разошлись с успехом, который убывал по
мере появления новых книг. Ант Скаландис, автор этих творений, завалил
проект, и мне предстояло добавить ложку меда в бочку дегтя — сочинить
четвертый роман. Я ознакомился с тремя предыдущими книгами, понял, что
это халтура, и что продолжить романы творческого дуэта Гаррисон-Скаландис
я не в состоянии. Издатели, однако, пошли мне навстречу, согласившись,
чтобы я базировался на неподдельных романах Гаррисона, и так на свет
появились "Недруги по разуму". Я написал эту книгу, не имея никакой
связи с Гаррисоном и не пользуясь его советами, но я старался сохранить
и передать "гаррисоновский дух". Я очень доволен тем, что подавляющему
большинству читателей этот роман понравился. Напомню, что книга "Мир
Смерти. Недруги по разуму" вышла в "ЭКСМО" в 2001 году двумя тиражами
(18 000 и 6 000 экз.) и с тех пор больше не переиздавалась.
Естественно, я размышлял о ее судьбе, и читатели тоже
спрашивали об этом. Один из них даже написал мне, что обложки четырех
книг "российского разлива" выставлены на сайте Гаррисона, где сообщается,
что они будут изданы на английском. Я заглянул на сайт и выяснил, что
читатель ошибся: там написано, что эти романы НЕ ПРЕДПОЛАГАЕТСЯ издавать
на английском. Тогда я решил, что было бы неплохо ознакомить Гаррисона
с моими текстами. У меня есть добрая знакомая Мария Жукова, филолог,
прекрасно знающий язык Диккенса и Шекспира. Она перевела половину романа,
и один из наших компетентных литагентов попытался связаться с Гаррисоном
или хотя бы с представляющим его в России Александром Корженевским.
Попытки были тщетными, никакого ответа мы не получили. Узнав, что мой
соавтор приедет на Евроскон в мае 2008 года, я отпечатал текст и передал
его Гаррисону в руки.
Вернусь, однако, к Евроскону-2008, где прошла пресс-конференция
Гарри Гаррисона. Выглядело это так: в большом актовом зале собралось две
или три сотни народа, Гаррисон с переводчиками расположились на сцене,
и на протяжении полутора часов мэтр отвечал на вопросы. Его энергия была
поразительна для восьмидесятитрехлетнего человека; двигался он с заметным
трудом, но говорил бодро, громко, остроумно, измотав двух переводчиков.
Не буду касаться заданных вопросов и ответов мэтра, я всего уже не помню,
но был такой забавный эпизод. Какой-то вопрос Гаррисону не понравился -
кажется, его задала довольно настырная дама. Не вставая, он величественно
вытянул руку в ее сторону и произнес: "Оттуда — больше никаких вопросов!"
В общем-то он не церемонился, мог и по-другому сказать — заткнитесь, леди.
Под занавес пресс-конференции началось подписывание книг.
Книготорговцы завезли самые дорогие издания романов Гаррисона, и все
это было вмиг сметено. С пачками книг в руках народ ринулся на сцену,
сбиваясь в длинную очередь. Гаррисон трудился изо всех сил, подписывал
книги с полчаса, потом решили переместиться в обширное помещение перед
актовым залом — там поставили столы и кресла, в них уселись Гаррисон с
переводчиком, а за их спинами встали литагент Корженевский, кое-кто из
публики с фотоаппаратами и я, на законных правах соавтора.
Очередь за автографом не убывала, каждый подписывал кипу книг,
для себя и для "того парня". Я поражался выносливости Гаррисона — или,
если угодно, пиетету, с которым он относится к читателям; по самым
скромным подсчетам он подписал в этот день около тысячи книг. Не просто
подписал — у каждого спрашивал имя, которое переводилось на английский,
и ставил на книге: Питеру, Майклу, Кэтрин и так далее. Было заметно, что
он утомлен, но пока люди подходили с книгами, он оставался на месте.
В последних рядах к нему сунулся какой-то забавный парень-фотограф.
"Как подписать?" — спрашивает Гаррисон. "Бегемоту", — говорит фотограф
и глядит на мэтра с такой нежностью, словно перед ним любимая бабушка.
Гаррисон не понял и переспросил — в английском нет слова "бегемот", этог
зверь обозначается "hippopotamus". Переводчик поясняет: "гиппопотам", но
жаждущий автографа парень мотает головой: "Не гиппопотам, а Бегемот! Я -
Бегемот! Бе-ге-мот!" Похоже, Гаррисон так ему и написал, справившись с
филологическими трудностями. Бегемот пришел в полный восторг, перегнулся
через стол и обслюнявил Гаррисона, расцеловав в обе щеки. При этом он
восклицал что-то невнятное, вроде бы: "Наш! Только наш! Наш!" — и пускал
слезу. Кто из публики с фотоаппаратом, тоже в восторге снимали эту сцену,
а потом принялись оттаскивать Бегемота от Гаррисона — никак он с ним
расстаться не хотел.
Прошел примерно час, с автографами было покончено, и я отдал
рукопись Гаррисону. Он хоть устал, но очень заинтересовался, взял текст,
дискету, записку с моим адресом и обещал обязательно прочитать. Прошло
четыре с половиной месяца, но ответа от него нет. Причины могут быть
самыми разными: может быть, не понравилось, может быть, ему не до меня
— у человека в таком возрасте всегда имеются проблемы со здоровьем. Не
исключаю, что если даже роман Гаррисону "показался", он не имеет права
издать нашу книгу на английском — ведь писателями в Штатах, Англии и
прочих цивилизованных странах командуют литагенты, определяя, что для
их имиджа плохо, а что хорошо. Я из-за этого не огорчаюсь. Мои книги пока
не издавались ни в Штатах, ни в Англии, но английские тексты некоторых
романов существуют и с ними можно ознакомиться. Если я доживу до возраста
Гарри Гаррисона (на что искренне надеюсь), то за эти двадцать лет напишу
еще многое и постараюсь не обидеть тех, кто читает только на английском.
Хотя проблемы, конечно, есть. Мой британский соавтор Крис Гилмор
(тот, с которым мы написали "Капитана Френча") редактировал перевод моего
романа "Скифы пируют на закате", и были у него серьезные трудности. Как,
скажите, перевести на английский "блин" и "бляху-муху"? |
–––
Чтение-Сила |
|
цитировать
Но реально день триффидов первый роман вышедший под именем Уиндем. Он прогремел. И Уиндем решил и дальше под именем Уиндем публиковатся)
