18. В рубрике «Рецензии»:
Иоанна Кулаковская представляет читателям двухтомную жанровую антологию «Большая книга научной фантастики» под редакцией Майка Эшли (“Wielka księga science fiction” t. I i II. Pod red. Mike'a Ashleya. Tłum. Małgorzata Koczańska. “Fabryka Słów”, 2011) – «это великолепный подарок любителям научной фантастики, особенно старой научной фантастики»;
Ежи Жимовский столь же убежденно хвалит жанровую антологию «Большая книга фэнтези» под редакцией Майка Эшли (“Wielka księga fantasy”. Pod red. Mike’a Ashleya. Tłum. Milena Wójtowicz. “Fabryka Słów”, 2011) – «рассказы, выбранные Майком Эшли, показывают, каким сложным и глубоким жанром является фэнтези»;
Иоанна Кулаковская советует обратить внимание на роман американской писательницы Гейл Карригер «Лишенная души. Протекторат Зонтика – книга первая» (Gail Carriger “Bezduszna. Protektorat Parasola – księga pierwsza”. Tłum. Magdalena Moltzan-Małkowska. “Prószyński Media”, 2011); «Книга представляет собой восхитительную пародию на приключенческие и сенсационные романы XIX века, начиная с конструкции и заканчивая персонажами. Она написана нарочито экзальтированно, цветисто и в то же время грубовато, чем подчеркивается замысел писательницы, которая насмехается и издевается над викторианскими реалиями, их одержимостью происхождением, модой и условностями. Мы также находим здесь почти все мотивы стимпанка, сочный паранормальный роман и довольно оригинальную идею о сверхъестественных существах, хотя смертные оказываются еще худшими монстрами»;
Ежи Жимовский в общем хвалит роман американской писательницы Сары Принеас «Вор магии. Потерянный» (Sarah Prineas “Złodziej magi – Zagubieni”. Tłum. Ewa Bobocińska. “Jaguar”, 2011) – второй том фэнтези-трилогии «Вор-волшебник»;
Рафал Сливяк опять же хвалит роман польского писателя Петра Боярского «Криптоним “Позен”» (Piotr Bojarski “Kryptonim Posen”. “Media Rodzina”, 2011); «это криминальная история, действие которой происходит в городе Познань, но в альтернативной истории»;
Ян Жераньский внимательно разглядывает переводную жанровую антологию «Стимпанк» под ред. Энн и Джеффа Вандермееров (“Steampunk”, pod red. Ann I Jeffa VanderMeerów. Tłum. Andrzej Jakubiec. “Ars Machina”, 2011);
Бартломей Лопатка считает весьма неплохим роман польского писателя Михала Протасюка «Праздник Революции» (Michał Protasiuk “Święto Rewolucji”. “Wydawnictwo Literackie”, 2011); «Протасюк прекрасно описывает, как изменения окружающего мира влияют на изменения в психике человека. Анализируя поведение человека, писатель логически оправдывает его, ссылаясь на неопровержимые научные принципы. Местами роман напоминает философский трактат, поскольку герои с помощью высшей математики и физики пытаются найти смысл жизни, установить закономерность изменений в мире или доказать существование Бога. Однако на первый план выходят люди и оценка их жизни, стремлений, поведения. Эта книга представляет собой многогранный анализ современного общества. Протасюк обсуждает величайшие цивилизационные беды: карьеризм, отказ от моральных ценностей, жизнь изо дня в день, озлобленность, безудержную глобализацию. В результате этих процессов человеческая жизнь становится пустой, поскольку существование без главной цели теряет смысл. “Праздник Революции” — это критика бессмысленного существования, основанного на удовлетворении основных потребностей. На протяжении всего романа очевидна эрудированность автора, который, поднимая темы десятка разных областей, умело пользуется профессиональными терминами. Иногда он также рассматривает научные вопросы, которые могут затруднить чтение неориентированному в них читателю. “Праздник Революции” отсылает читателя к традиции произведений Зайделя – автор хочет рассматривать фантастику как инструмент, а не как цель и использовать ее для показа социальных изменений и механизмов»;
Камиль Лесев советует обратить внимание на роман российской писательницы Карины Пьянковой «Из любви к истине» (Karina Pjankowa “Z miłości do prawdy”. Tłum. Ewa Skórska. “Fabryka Słów”, 2911); «Роман Пьянковой затрагивает множество проблем и порадует не только поклонников достойного сюжета. Самая большая сила романа писательницы -- это интересный, сложный и разнообразный мир. В нем обитают причудливые расы, и здесь есть классовые подразделения. Книга представляет интересную гамму поведения и типов личности. Это способствует развитию неоднократно затрагиваемых тем инакомыслия, ксенофобии и шовинизма. В повествовании доминируют цинизм и ирония, поэтому поклонники криминалов должны чувствовать себя как дома, и хотя персонажи второго и третьего плана бывают одномерными, трудно предъявить это обвинение главному герою и другим важным героям. <…> В общем, книга выполняет свою задачу: развлекает и не утомляет»;
Яцек Осецкий не слишком высоко оценивает книгу американского писателя Питтакуса Лора (это псевдоним писателя Джеймса Фрея) «Я – четвертый» (Pittacus Lore “Jestem numerem czwarty”. Tłum. Ursula Szczepańska. “G+L”, 2011); «Слишком много драмы и напряжения, которое в большей концентрации вызывает у читателя реакции, противоположные ожидаемым. Слишком много причудливых украшений, которые не делают произведение не богаче, а комичнее. В такой прозе попросту всего чересчур много. Такая эстетика называется кэмпом, и в фантастике ее, к сожалению, все больше и больше». Примером романа, написанного именно в таком ключе, с такой эстетикой и выступает рецензируемый текст;
Марцин Александер находит выдающимся роман американского писателя Джеймса Блейлока «Призраки прошедших ночей» (James P. Blaylock “Widma minionych nocy”. Tłum. Jarosław Cieśla. “Prószyński I S-ka”, 2011); «Настоящий хоррор -- это не гектолитры крови и летающие руки-ноги, а искусно построенная атмосфера ужаса. Блэйлок это отлично понимает. Как и у Кинга, в его романе все начинается с обычных людей и их повседневных проблем. <…> Главный герой разрывается между реальностью и сном, теряется в том, что является реальностью, а что просто ложным следом. Путь к спасению будет заключаться не в бегстве от жуткого существа, а в правде о событиях прошлого. Потому что в «Призраках» ... « ничто не хочет высосать из героев кровь, не подстерегает их в лесу, чтобы при удобном случае разорвать на части. И все же роман может напугать и напомнить нам, почему мы боимся темноты. Вот так и надо писать ужасы»;
Бартломей Пашильк с некоторой опаской разглядывает роман польских писателей Роберта Циховляса и Казимежа Кырча-младшего «Эфемерида» (Robert Cichowlas, Kazimierz Kyrcz Jr. “Efemeryda”. “Oficynka”, 2011); «Начало книги – этакая мягкая небылица, исполненная характерного для авторов юмора. В какой-то момент эту безопасную, в общем-то, реальность начинают разрывать гротескные видения и чудовища, которые, несомненно, интересуют Фрейда. Такая конструкция романа – смелый шаг. Можно иметь сомнения по поводу реализации идеи, потому что, когда на нас обрушивается слишком много странностей, мы становимся невосприимчивыми к ним, но я считаю, что это «Эфимерида» представляет собой промежуточный этап в творчестве Циховляса и Кырча. Страшно подумать, какие ужасы они нам еще подарят»;
Ежи Стахович надеется, что роман американских писателей Брайана Герберта и Кевина Дж. Андерсона «Черви Дюны» (Brian Herbert, Kevin J. Anderson “Czerwie Diuny”. Tłum. Andrzej Jankowski. “Rebis”, 2010) – завершающий в эпопее, начатой Фрэнком Гербертом. «Это главным образом “налет на банк”. До оригинала ему куда как далеко»;
Войцех Хмеляж высказывает столь же невысокое мнение о романе словацкого писателя Йожо Нижнянского «Чахтицкая госпожа» (Jožo Nižnańsky “Pani na Czachticach”. Tłum. Cecylia Dmochowska. “Książnica”, 2011); «типичный газетный “роман с продолжением”, в котором есть дешевая сенсация, наполненная причудливой ханжеством в описаниях постельных сцен, а также множеством невероятных приключений, совпадений и сюрпризов. Герои одномерные и туповатые. Среди них найдутся и отважные разбойники, и красивые женщины, влюбляющиеся в протагонистов мужского пола с первого взгляда, и подлые слуги Елизаветы Батори. Сказать, что книга – это беллетризированная биография этой самой «кровавой графини» -- погрешить против истины. Йожо Нижнянский, использовал ее имя лишь в качестве рекламного знака, подкрепленного несколькими подлинными деталями, но сам роман заполнил сущими выдумками. Так больше не пишут. Прежде всего потому, что мир пошел вперед, и газетные романы в отрывках с продолжениями заменили показываемые по телевидению сериалы, с которыми, впрочем, роман Нижнянского имеет немало общего. “Чахтицкая госпожа”, в отличие хотя бы от “Трилогии» Сенкевича или романов Дюма, не выдержала испытания временем. Тем не менее, это по-прежнему интересная литературная редкость, очаровательная безделушка, память о годах, когда толпы осаждали киоски, чтобы узнать дальнейшую судьбу храбрых разбойников из банды Анджея Дрозда» (стр. 65—70).