Продолжим обзор новинок августа книгой «Automatic Noodle» Аннали Ньюиц, ещё одним коротким романом (176 страниц или около 35 000 слов) про роботов, которые решили открыть свою лапшичную в послевоенной Америке 2060-х годов.
Аннали Ньюиц одна из самых ярких представителей woke-волны американской фантастики, движения, которое набрало значительную силу с середины 2010-х (в подтверждение могу предложить, например статью в The Guardian). И хотя ее первый роман, «Автономность», был выпущен только в 2017 году, ее активизм, совместно с Чарли Джейн Андерс, сыграл не последнее значение в успехе движения.
Хотя «Автономность» и страдала многочисленными недостатками дебютной работы в части общей непродуманности мира и социальных отношений (за что по ней вдоволь потоптались в отзывах у нас на сайте), мне роман в целом понравился: хотя за давностью лет я почти не помню сюжета, но любовная линия с роботом там была крайне остроумная. А второй роман, «Альтернативная линия времени», не смотря на наличие известных тем (по сюжету у нас противостояние двух «министерств времени», одно из феминисток, которые борются за освобождение женщин во всех временных линиях, другое, вестимо, из грязных мужланов-угнетателей) я оцениваю ещё выше, как за лихо выписанные повороты сюжета, так и за здравомыслие, которое среди писателей woke-волны встретишь редко. Одна фраза «Не все женщины наши союзницы», брошенная напарницей главной героини стоит многого, да и мир книги не такой черно-белый, как кажется на первый взгляд. Следом был роман «The Terraformers» о далёком будущем, где человечество разделилось на несколько биологически несовместимых видов и быте первопроходцев, терраформирующих новую планету. Роман уже не переводился на русский язык, хотя по описанию, пожалуй, он интереснее первых двух. Было еще несколько научно-популярных и документальных книг, которые я в расчет не беру. И вот, наконец, «Automatic Noodle», четвертая крупная работа писательницы. Давайте посмотрим, что она может предложить читателю.
Не будем ходить вокруг да около и не замечать того, что и автор не слишком уж скрывает. Перед нами фантастическая версия «Легенд и Латте», трудолюбиво переносящая концепцию Трэвиса Болдри, который буквально создал новый жанр, в фантастические декорации Америки недалекого будущего. Если у Болдри главная героиня, бывшая наёмница и искательница приключений, решила отойти от дел и открыть кофейню, то у Ньюиц, бывший военный бот после окончания гражданской войны в Америке решает отойти от дел и открыть... лапшичную. С такими вариациями написана вся повесть: здесь не будет высоких ставок и угроз персонажам, за исключением смертельно опасной попытки починить канализацию, а повествование построено на атмосфере взаимопомощи и заботы друг о друге: классическое уютное фэнтези, только в фантастическом антураже, в который подмешено несколько модных и, так сказать, актуальных тенденций. В первую очередь, разделение Америки на свободолюбивую Калифорнию и весь остальной расистко-робофобский Янкилэнд (термин из повести), где роботам до сих пор не дали права и во время войны они могли «уснуть свободными в Калифорнии и проснуться как бесправная собственность в Америке». Даже ревью-бомбинг, который устроили лапшичной роботов, в итоге оказался инспирирован робофобными спецслужбами Янкилэнда. Кстати, я не могу отделаться от ощущения, что основу мира Ньюиц взяла из рассказа своей партнерши, Чарли Джейн Андерс «Книжный магазин на краю Америки» — еще один образчик «уютной фантастики», написанный до того, как это стало мэйнстримом, в которой Калифорния сражается за независимость. И, естественно, Калифорнию будущего Ньюиц и Андерс рисуют практически одинаково: еще не отошедшую от военной разрухи, но очень прогрессивную, с полным расовым и гендерным разнообразием. Я бы даже предположил, что это одна вселенная, но у Андерс роботов не было.
И здесь скрывается первая проблема «Automatic Noodle», то что роботы и отношение к ним здесь являются не более чем метафорой на мигрантов и то, как относится к ним общество. «Они отнимают у нас рабочие места», «они подозрительные и опасные» и прочее все в таком духе, что отчасти обесценивает самих роботов, которые далеко не так нереальны, как в эпоху Золотого века фантастики и заслуживают того, чтобы проблемы их существования обсуждались напрямую, не становясь при этом метафорой каких-то других проблем. Не говоря уже о том, что подобный подход порождает гору незапланированных нелепостей с роботами, которые в одной сцене рисуются максимально непохожими на людей, а в другой — излишне очеловечиваются. В одной сцене они меняют анатомию серией простых операций (Ньюиц в одном из интервью делится откровением, что заложила в эту сцену свой собственный опыт с операцией по удалению груди, из-за которого она настрадалась, и ей хотелось описать операцию по изменению анатомии, которая проходит гладко и безболезненно), манипулируют собственной памятью, что позволяет менять сознание и даже характер, перезагружаются в случае фатальных ошибок, откатываясь к последним сохраненным настройкам. А в соседних сценах, они впадают в депрессию от критики, утешают друг друга обнимашками и угнетаются по поводу и без. В повести есть автоматический доставщик, который находит оскорбительным то, как были репрезентованы говорящие машины в «Транформерах». И я даже не уверен, ирония это автора или нет. Ну и, конечно, как можно в изображении роботов обойтись без гендерной репрезентации, наделив их самыми разнообразными местоимениями? И слово «робофобия», которое встречается в тексте слишком часто, явно маскирует под собой другие, куда более известные «-фобии». В общем, балаган здесь такой, что мне интересно, найдут ли роботы саму повесть оскорбительной?
При этом более глубокая проблематика повести, которая заявляется, проговаривается автором в послесловии и многочисленных интервью, остается недостаточно раскрытой. Она заключается в игре слов, обыгранной в названии открытого роботами общепита: «аутентичный — автоматический», что на английском звучит более похоже. Главный вопрос в том: как можно чтить человеческую культуру приготовления пищи, будучи неспособным даже попробовать еду. И даже больше — какого это в принципе наслаждаться достижениями иной культуры, при этом не принадлежа к ней. Вопрос этот достаточно тонкий, но автор и не пытается о нем задумываться, обозначая даже не проблему, а так, общий контур проблемы, как в детективных сериалах мелом обводят лежащий труп. И вместо его проработки мы получаем довольно классическую историю про то, как персонажи со сложным прошлым находят друг друга и благодаря общему делу становятся сильнее.
При всей вышесказанной критике такая история ценна сама по себе. В этом чувстве сплоченности и готовности заниматься общим делом и совместно преодолевать трудности сокрыта основная ценность «уютного» фэнтези и научной фантастики. Далеко не всегда проблемы решаются насилием, что зачастую является основным инструментом классической фантастики, чаще всего куда больше помогает способность доверять себе и своим близким. Ну и классический «общепитовский» процедурал: как приготовить лапшу, если у тебя манипуляторы, как добавить специи, как украсить зал — выписан с вниманием к деталям и увлеченностью. Ньюиц признается, что сама является большой поклонницей китайской лапши и все рецепты из книги основаны на ее любимых блюдах.
А еще в книге есть забавная пасхалка, которая для меня сразу добавила к роману лишний балл. Столкнувшись с ревью-бомбингом роботы решают наращивать базу постоянных клиентов и открывают сайт своей лапшичной, название которого упоминается в тексте: automaticnoodle.website. И если перепечатать его в браузер, то можно попасть на специально созданный для повести вебсайт, в котором можно почерпнуть пару фанфактов, посмотреть на приведенные выше авторские фотографии и даже закупиться посвящённым книге мерчом (что также отсылает к сюжету романа — в определенный момент времени мерч «автоматической лапшичной» стал приносить роботам даже больше прибыли, чем готовка).
И пусть уши автора мелькали в тексте там и тут, что иногда раздражало, но чаще смешило, «Automatic Noodle», в целом, на удивление приятное чтение.
цитировать
свернуть ветку
