О покрытом седым времене форпосте Царицыне на Волге написано не так много.
Каждый имеет представление о нем, но насколько эти знания достоверны?
В глубинах архивов хранятся его увлекательные тайны, а судьбы земляков ждут часа, чтобы выйти из туманного небытия.
Итак, бурный век Екатерины Великой.
Южная, взрывоопасная окраина империи. 1755 год. Военизированный Царицын и славный комендант его Иван Цыплетев.
Стоя на высоком волжском берегу, обдуваемый жгучими ветрами, он вспоминал, как на выпускном балу в Санкт-Петербурге в сухопутном шляхетском кадетском корпусе шутили:
«Пропал ты! Едешь служить в самую Тмутаракань. Смотри, чтобы степные волки не слопали,тебя, ЦЫПЛЕТЕВ!»
Поручик Иван Цыплетев в Царицын прибыл для службы в артиллерии.
За пять лет службы в гарнизоне, в самом-то Царицыне он живет недолго. Его сразу посылают в экспедицию для описания коварной, завоеванной территории по рекам Тереку и Куме. В документе задание: «где какие казенные сады, шелковые заводы и протчее разводить можно».
А потом опять не его артиллерийское дело, коему обучался.
А надобно «снять планы тутовых садов в Ахтубинской пойме, а впоследствии найти мастеров с семьями, поселить их в намеченных местах и организовать производство шелка» на Волге.
Кажется, зачем поручать сие сугубо военному человеку?
Дело в том, что становление шелководства в империи шло по личному распоряжению Екатерины Второй и под ее неусыпным присмотром. Для исполнения нужны были люди высокой дисциплины и деловой хватки.
Молодой поручик Цыплетев все поручения в том выполняет блестяще!
Довольная Екатерина Вторая возводит его в чин полковника и назначает комендантом крепости Царицын.
Первые годы комендантства его прошли в тяжелой борьбе с разбоями, грабежами да со смутой.
Тут как раз в посаде Дубовке, где жили волжские казаки, объявился некий царь Петр III. Он собирал под рваные знамена недовольных и буйных казачков.
Это был беглый крепостной графа Воронцова Иван Богомолов. Доставил этот тезка полковнику Цыплетеву немало хлопот.
Вот о чем повествуют хроники:
«Иван Богомолов схвачен казаками, закован в кандалы и доставлен в Царицын. Ловкий и изворотливый, он сумел убедить стражу в том, что он действительно царь Петр 111. Молва об этом охватила бедноту и толпа с кольями и дубинками явилась в острог, чтобы освободить самозванца».
В городе вспыхнул бунт недовольства, который был прекращен личным вмешательством коменданта Цыплетева.
Он был боевым офицером. Поэтому в скоротечной схватке со смутьянами оттеснил вооруженную и буйствующую толпу, хотя сам получил несколько сабельных ударов… Но бунтовщики были рассеяны, а особо злостные брошены в смрадную темницу.
Дерзкого самозванца-царя заключили под стражу и по распоряжению губернатора Никиты Бекетова вывезли подальше в Черный Яр.
По указанию того же Бекетова в Царицыне был заменен весь ненадежный гарнизон, что Цыплетев и сделал. В городе водворилось вроде как спокойствие.
В источниках так описываются последующие события:
«После замены солдат в гарнизоне авантюрист Иван Богомолов был доставлен в Царицын и предан суду. На главной площади крепости его нещадно били кнутом, вырвали ему ноздри, выжгли на лбу каленым железом В.О.Р.».
Отправку в Сибирь самозванец ожидал в подвале, прикованной цепью к стене. Это была его последняя ночь на Волге. По дороге в Сибирь незадачливый «император» умер.
А что же наш Цыплетев?
Вслед за подавлением бунта он залечивает раны и перелом искалеченной руки, которой долго не мог владеть.
Как комендант он отдает себе отчет, что это еще не победа, что шибко волнуется на Дону и Волге окаянная вольница, что степные пожарища и сражения еще впереди.
И как опытный воин он готовится к ним…
На горизонте пламенело зарево Великой крестьянской войны или кровавожадного бунта Емельки Пугача…
ОБОРОНА ЦАРИЦЫНА
Цыплетев принимает энергичные меры к ремонту и достройке ветхих крепостных валов и сооружений в Царицыне. К работе им привлечены местные жители, солдаты гарнизона. А также беженцы, кои нашли за стенами крепости защиту: дворяне, купцы, чиновники… и еще 900 пленных турок.
Комендант не только укрепляет крепость, но и требует у высших властей дать ему вооруженные воинские силы.
И он получает их: «отряды донских казаков и 100 казаков московского легиона из 2-ой действующей армии корпуса генерала Багратиона».
Комендант спешит сам и подгоняет людей … Ибо надвигается неминучая беда.
Новый мужицкий царь «ампиратор» Емельян Пугачев, пройдя кровавым смерчем по губерниям и уездам, уже предерзостно стоял на подступах к Царицыну.
На Волге его, как победителя, встречали часто без единого выстрела.
Но еще в октябре 1773 года Государственная военная коллегия наистрожайше предписывает Цыплетеву:
«Собрать все наличные силы гарнизона и выставить заслон на Волге, чтобы в случае приближения Пугачева встретить оного вооружено. Как его самого, так и злодейскую с ним толпу переловить и проход за Волгу всемерно воспрепятствовать».
Предписывать – это, конечно хорошо, -почесывает затылок Цыплетев. — Но моя слабо укрепленная крепость в тяжелейшем положении.
И он, не ведая усталости, принимает отчаянные попытки для усиленияеё огневой мощи.
Посмотрите, что он делает? Приказывает:
«Перевести с царицынской сторожевой линии, из Сарепты и других форпостов в крепость Царицын все пушки и боеприпасы. Сжечь незащищенный крепостными стенами форштадт, дабы его постройки не достались супостату и не служили оному прикрытием».
Опытный Цыплетев понимал, какая жуткая опасность грозит городу!
Ведь к этому времени пали ниц перед войсками Пугача по Волге Саратов, Камышин, Дубовка, в которых скопища казаков и жителей перешли к удачливому самозванцу.
Из донесения Цыплетева императрице Екатерине Второй:
«Город уныл и в опасности. Я ободряю царицынских жителей и войска. Обнадеживая Вашей милостью, если они геройски отстоят город. Жду к себе Багратиона и другие силы».
Он делает все возможное, чтобы в самой крепости вдруг не вспыхнул бунт и не свел все его усилия на нет.
Если враг у тебя в доме, что ему противопоставишь? И он сообразил. Накануне сражения с войсками Пугачева Цыплетев получил сообщение о прекращении русско–турецкой войны и заключении мира.
Он сразу же приказал оповестить в церкви весь народ об этом радостном событии, чтобы поднять дух людей перед нападением Пугачевцев.
Наступил решающий день.
Вместе с комендантом Цыплетевым подготовил город к сопротивлению повстанцам бывший комендант Саратова Бошняк Иван Константинович.
Иван Бошняк в восемнадцать лет поступил на военную службу. Отличился в сражениях в Турции, Пруссии, Швеции, Польше. Дослужился до полковника.
В 1771 году был поставлен комендантом Саратова.
При наступлении войск Пугачева на Саратов в 1774 году организовал оборону. Однако горожане после атаки повстанцев присягнули на верность «царю мужицкому» Пугачеву.
Пушкин в труде «История Пугачева» пишет:
«Бошняк остался с шестьюдесятью человеками офицеров и солдат. Храбрый Бошняк с этой горстью людей выступил из крепости и целые шесть часов сряду шел — пробиваясь сквозь бесчисленные толпы разбойников. Ночь прекратила сражение. Бошняк достиг берегов Волги. Казну и канцелярские дела отправил рекою в Астрахань, а сам 11 августа благополучно прибыл в Царицын ».
При нападении Пугачева 21 августа 1774 года на Царицын, артиллерия Бошняка разбила и потопила ядрами и картечью на Волге суда пугачевцев, атаковавших город.
Комендант Цыплетев так описывает баталию.
«В Царицыне формировался строй в более 6000 человек; поставил в батареи и с Богом началась в крепости пушечная пальба из 12 орудий… с злодейских батарей от 2 до 4 часов пополудни сыпались в крепость и город ядра, гранаты и бомбы, они даже перелетали через крепость в Волгу… А наши артиллеристы пушками выстрелы — ни то, что многие батарею с него сбиты, не дали ему выгодного места ни одного».
Добавим, что Бошняк, будучи в Царицыне, спас дочерей бывшего коменданта Саратова Т. Юнгера.
Младые девицы Юнгер, за отказ подчиниться прихотям Пугачева, были отправлены им в наложницы под караулом на судне по Волге до Царицына.
Но пленницы сумели скрыться на берегу.
Узнав про то, Бошняк отыскал и приютил сирот в Царицыне, получив на то добро Цыплетева, а после опекал их в Саратове.
За храбрость против бунтовщиков Екатерина Вторая пожаловала его деревнями и крестьянами.
Скончался И.Бошняк 6 января 1791 года в Саратове в почете и известности.
«В летах преклонных, уважаемый саратовцами и щедро награжденный за верность к престолу. Погребен торжественно: перед гробом ехал эскадрон казаков с знаменем; за ним духовая музыка играла унылые марши. Сцена была трогательная. Все плакали о нем. Слезы народа есть лучшая похвала. На гробе его нет памятника; зато он воздвигнут в сердцах жителей Саратова».
История сохранила письма поручика Г.Р. Державина (будущего поэта и генерал-прокурора российского) к коменданту И. Бошняку при защите Саратова от пугачевцев.
Честолюбивый Державин обвинил Бошняка чуть ли не в измене при захвате Пугачевым Саратова.
Екатерина Вторая, разбирая этот спор, нашла Бошняка невиновным.
Итак, военачальник Пугачев Царицын, единственную крепость в своих кровопролитных сражениях, взять не сумел.
ДОМ У МОСКОВСКИХ ВОРОТ
Все заслуги мужественного Цыплетева были высоко оценены. Императрица произвела его в бригадиры и пожаловала землю недалеко от города в верховье реки Царицы. Хотя он и не стремился к великим благам и почестям.
А в Царицыне у Московских ворот был его дом, в котором он жил с супругой Луизой Ивановной и детьми. Были еще дома и пашни.
Грамотные супруги много времени уделяли распространению нового в земледелии, виноградарстве и бахчеводстве. Да так, что Царицынские арбузы поставляли к императорскому столу.
Приучали они своих крестьян к рачительному хозяйствованию. Это было важно на земле, где прошли пожары крестьянских войн. Цыплетев понимал, что истинному хозяину не до мятежей и очень много таковым помогал.
Царицынские жители денно и нощно нуждались в защите, так как после пугачевщины край терзали многочисленные разбойничьи банды, против которых комендант двинул несколько боевых отрядов. Но их не хватало.
Цыплетева беспокоило, что даже расположенная под боком немецкая колония Сарепта и та не знала покоя. Её грабили то налетавшие из степей калмыки, то разбойники нападали на её стада, похищали женщин, врывались в саму колонию.
Об этих бедствиях его извещает форштегер Сарепты Даниэль Фок. Жалобы его, писанные на ломаном русском языке, были наполнены криком о помощи супротив бесчинств и грабежей.
Цыплетев, пододвинув поближе свечу, читал очередное письмо Фока, коряво писанное от 16 сентября 1774 года.
«Разбой у нас нет ещё перестал. Вчера иные злодеи пришли в хутери и хотели баранов взять, сначали хотели нас принудить и много нас испужали. Ещё вчера калмыки пришли в наш табун и отогнали нам скотини. Сего числа также казаки украли».
Далее Фок сообщает, что сарептяне живут в своей малой деревне без караула, ворота в колонии сломаны, почему просит Цыплетева дать солдат на четверо ворот и казаков, чтобы во время опасности охранять поселенцев Сарепты.
Разбойники, недобитые озлобленные пугачевцы, порою одолевали.
Нередко за ними следовали обозы с награбленным добром, снедью и выпивкой, в селах они приказывали встречать их на коленях и подносить деньги, распоясавшись, устраивали пьяные оргии.
Из царицынского архива, как «Дело о разбойническом атамане Гавриле Букове и держателях его казаке Малышеве и монахе Льве», видно, что этот атаман Буков зиму 1775 года скрывался в урочищах на речке Медведице, но был пойман и содержался в Новохоперской крепости.
Цыплетову докладывали, что в январе 1776 года тот бежал, сволочь! За ним снарядил погоню…
Грабители из банды Филиппова есаул Хохлов и Сучков, долго бесчинствовали по донским и волжским просторам и рекам. Однако были словлены, хотя уходили от сыска то верхами на бешенных скакунах, то на вертких лодках в плавнях и камышах.
По доставлению злодеев в Царицын «над ними наряжен был суд».
Боже, а сколько хлопот доставило нападение ватаги разбойников на губернатора Якоби под Сарептой близ Царицына! Пока тоже не словили тех бандюг из банды Рыжего!..
Жизнь в Царицыне налаживалась, хотя по временам свирепствовал голод. И конечно, Ивану Цыплетеву пришлось организовывать помощь недоедающим, особенно бедноте.
Его жена Луиза Ивановна давала дельные советы и активно сама участвовала.
Годы комендантства были тяжелыми, но и значительными в жизни Ивана Цыплетева. Поэтому не случайно ему доверяют важный пост заместителя Саратовского наместника.
Я опущу годы его работы в тех краях, а перейду ко времени, когда он вновь появился в нашем Царицыне в своем доме у Московских ворот.
Ибо здесь на склоне лет в окружении семерых дочерей он мирно закончил свой земной путь.
Его с почестями похоронили в Царицыне 27 августа 1797 года. Это кладбище находилось тогда в центре форпоста.
Сейчас это район площади Павших борцов Волгограда с неугасающим Вечным огнем.
Когда мы в дни праздников возлагаем цветы к монументу Павшим борцам, мы не знаем того, что посещаем могилы своих забытых знаменитых предков. О которых мы так мало ведаем.
Одна фраза об Иване Цыплетеве из дореволюционного издания по истории Царицына:
«Заслуги этого человека не оценены по достоинству: ему не только нет памятника в Царицыне, но его имя редко кто знает».
Но теперь, надеюсь, мы узнали его и не позабудем!
© Copyright: Николай Бичехвост, 2011
Рецензии
Было очень интересно прочесть. Спасибо.
Андрей Симаранов 16.11.2014
