Третий, коммерческий литератор.
— Коммерц уже решил все основные проблемы публикаций своих произведений, у него есть и связи в среде издательств, и даже некоторое мнение у издателей и по-читателей о нем сложилось, которое, опять же, «по» этой среде гуляет. В целом, тот, у кого уже есть свое литературное «лицо».
— Вместо критики коммерца больше заботят тиражи и гонорары. Эти показатели становятся важнее качеств текста, его проработки. Отсюда неуклонная жажда именно публикаций, заигрывание прежде всего с издательствами, и торопливость, ведь писать нужно много, чтобы «не выпасть из колоды», не лишиться сколько-нибудь благожелательных отношений и ситуаций в «своей конюшне». Вот тут-то частенько и наступает деградация, в отличии от проффи, который поднимается, коммерц — снижает работу в пользу «выработки».
— Читает или то, что близко к собственному, иногда грамотно подпитываясь идеями и приемами, или читает что-то совсем уж далекое, чтобы со «своим» не пересекалось. Отношение к тексту уже вполне умное, можно сказать, рассчетливое. Плохой текст от хорошего — отличает с трех-четырех абзацев. О романе может судить по паре-тройке глав. О многих коллегах знает уже достаточно, чтобы мало чему удивляться, рельеф своего или близких поджанров уже «исхожен», иногда даже начинает казаться, что «изгажен». Поэтому случается, что коммерца «кидает» в экзотику.
— Организация сознания уже очень специфическая, некоторые вещи делает «на раз», едва ли не автоматически, некоторые — умеет просто игнорировать. В целом, текст видится как очень управляемая среда, в которой можно почти все, что взбредет в голову. Арсенал приемов и методов достаточно наработан, хотя чаще тянет, все же, к привычному и, разумеется, наиболее выигрышному по издательским «подсказкам», которые не всегда верны, но как правило, принимаются, потому что издатели тоже не дураки, и советуют то, что «срабатывает».
— Письмо — точное, выверенное, бывает, что и искусное. Как было сказано, местами позволяет себе халтурить, но в этой фазе главное уже не качество, а объемы и законченность. Иногда это приводит к чрезмерному упрощению, увы. То есть, начинает не писать «просто»... По-умному писать «просто» — иногда чрезвычайная, запредельная сложность в исполнении письма... А «просто», как, предположим, — пунктирно, или даже глуповато. Когда даже набредя (или — набредши) на толковую идею, коммерц ее не разрабатывает, а лишь «обозначает», и подволакивает сюжетно какое-нибудь решение, иногда, из-за торопливости, не самое удачное и выигрышное с точки зрения сильной литературы. Правка уже не представляет сложностей, именно в этой фазе литератор начинает и к правке относиться нетребовательно, если кто-то что-то переделывает, так и пусть, неважно...
— И отношение к своим текстам спокойное, эти ребята, как правило, уже многое изведали, многое прошли... Чрезмерных ожиданий ни у кого нет, все понимают, что то, что сделано и что делается — это и есть работа, как говорят англичане — «the cover over head and the food on the table». И к неудачам отношение «сниженное», нет эмоциональных перегрузок даже при очень нездоровой, «пристрастной» критике. У многих именно в этой фазе просыпается способность к анализу и литературы, и собственных «достижений». Настолько, что тянет писать эссеистику, делиться «опытом» или, допустим, «ваять» тексты вроде — «Как написать роман», или вести на конвентах мастер-классы.
Точкой уязвимости является вот это «холодноватое» отношение к работе, некоторое даже равнодушие, чрезмерная ориентация на тиражность и общую популярность. Также коммерц — это снижение способности к экспериментаторству, некоторая успокоенность, «сытость» в дурном значении. Наезженность пути, автоматизированность решений... Но хорошо при этом то, что уже все «доказано», и есть возможность, скажем так, для «тонких настроек», которые все же в художественной литературе всегда присутствуют. И свобода в обращении с текстом, свобода самовыражения.