«Время ушло»
Мощнейшая первая фраза отсылающая к мастерам уровня Баркера. Замечательно. Но дальше никакого развития, пасторальный антураж, отсылки к многовековому фатуму на который и вешается сюжет. Когда сюжет задан внешними условиями (реализация многовеков назад заданной программы или осуществление пророчества), это сильно попахивает фэнтези.
«Должник»
Интерпретация мифа о вечном жиде, влекомом неведомой силой неведомо куда с неведомо какими намерениями. Слепая тупая глуха марионетка бегает по миру, подставляет свое тело под кинжалы, пули, осколки взрывов. Задумка неплохая — высшая сила уменьшает зло на планете. Но отчего эта высшая сила не любит маленькое зло и любит большое зло? Ведь такими точечными вмешательствами, подставляя «вечного жилда», можно остановить не только пару ранений в драке на стадионе или защитить человека от взрыва в метро, но и так сказать остановить Чингисхана. Не, отчего, не?
«Йасси — Ёж»
Недалёкий мир будущего забитый рекламой по самое немогу и что из этого вышло. Краткость в данном случае не сестра таланта.
«Мёртвая голова»
Очередной извод про Избранного. Ну, про суперменов неинтересно по определению, даже в пародиях типа «Правило всемогущества» или «Пипец». Наделённый всемогуществом паренёк начинает вершить свой самосуд как он это понимает. Трупы, трупы, зубы настежь, бывший зщдоровый социальный протест вылился в садистское наслаждение местью. Хорошо, что автор поинмает и вкладывает понимание этой патологии в голову персонажа. Плохо что это не проговорено более ярко. Финал — классический «бог из машины» и введение новой суперсущности которая побивает предыдущую сверхсущность — супермена спасла суперменка в квадрате, и таким образом мы поднимаемся на новый виток эскалации крутизны, забывая о том с чего собственно борьба за справделивость началась. Право слово, даже в «Хранителях» это решено было глубже и сложнее, а ведь то кимикс, а тут — проза.
«Небезнадёжен!»
Газетно-фельетонный жанр «Инопланетяне и пьяница» превратился в данном случае в очередную сатирку. Пафоса жикдоковато, до уровня социальных обобщений и вовсе не дошло, но по крайней мере весело.
«Обратный путь»
Некроромантический лавбургер: персонаж прибил любимую девушку, потом стал известным писателем, через тридцать лет его совесть заела и он умер. Мораль: «не убий». Полезная мораль, но с таким вот объездным путём — убил, каюсь, да-да, сейчас сорок книжек напишу и тоже помру, минуточку. Нравственный детерминизм не новое явление, но моральный аппендикс это что-то новенькое в литературном музее.
«Пейзаж, нарисованный чёрным»
Реинкарнация мифа о Пигмалионе. тот рисовал и у енго оживало, этот рисует на стене тюрьмы заоконный пейзаж — и она пропадает. На это стоило остановиться и получить от меня хорошую оценку, но за вялое продолжение увы-увы.
«Перекати-небо»
Люди научились летать. Сами. Ну прогресс. Ну зачем. Единтвенно хорошо: топоним Синт-Апур. Но этого мне кажется недостаточно для оценки.
«Приключение для пенсионера»
Занялся человек фотоделом, увлёкся, не заметил как жена ушла. В этом увлеченном состоянии рыскал по скупкам, нашёл фотограф телевик, бьющий на 20 лет в прошлое. Или на 200 — как стрелочку выставишь, на столько вглубь веков и снимает. Сфотографировал свою жизнь, понял что жена была, отчаялся, загрустил.
«Путь комиссара»
Совок в будущем. Попугать хорошо, постращать хорошо. Исполнено нехорошо.
«Серийный брак»
Колонизация космоса: Романтика, мечты, проблемы, жуткая подноготная. Человечество искало контакта а уничтожило параллельную разумную культуру.
«Я тебя знаю!»
Захотел серый человечек славы, подписался на невесть что ну и получил славу Герострата. Скучно, предсказуемо, и самое страшное — не за чем.
(скип)
цитировать
свернуть ветку
