Все отзывы на произведения Аркадия и Бориса Стругацких

Serge242, 15 июня 2018 г. в 17:07

Впервые прочитал «Град» году в 1990-м. Вы помните это время? «Запад нам поможет», «За социализм с человеческим лицом», и прочая бредятина, которая обернулась страшной трагедией для многих миллионов жителей бывшего СССР. Яростная критика «культа личности», «привилегий», «репрессий». Людей старались убедить, что до сих пор они жили плохо и неправильно, а окружающий СССР капиталистический мир — белый, добрый и пушистый. Хотят помочь нам всеми силами. Кое-где в это и по сей день верят, несмотря на.

Так вот, в то время эта книга читалась удивительно хорошо. Почва для неё была подготовлена, и время первой публикации (в журнале «Нева», если не ошибаюсь) было выбрано удивительно удачно. «Град» удачно вписался в бурный поток антисоветской (=антирусской) литературы, был принят и обласкан многими т.н. «интеллигентами». Я сам на тот момент считал, что книга наполнена некими глубокими смыслами, квинтэссенцией мудрости непогрешимых АБС.

Прошло время. Сейчас я воспринимаю «Град» не иначе, как диссидентскую антисоветчину, которая действительно писалась «в стол». Вероятно, какие-то правки в «духе времени» были сделаны уже в перестроечное время, но мы об этом уже никогда не узнаем. Морали в этой книге нет никакой, глубинных смыслов тоже. Монолог Изи в финале, когда-то казавшийся полным потаённых смыслов, на самом деле представляет собой пустышку, переливание из пустого в порожнее.

Книга уже сейчас безнадежно устарела, нынешняя молодежь (20-25) её не понимает вовсе. Не вышло из неё Синей Папки, как ни крути, слишком привязана она к своему времени позднего застоя — начала перестройки. А цитаты из Галича были непонятны уже поколению 1990-х.

Напоследок хочу добавить, что некоторые сюжетные моменты, по всей видимости, представляют собой прямой плагиат из западной НФ, к которой Аркадий Стругацкий имел доступ, будучи переводчиком. Ради интереса проверил даты публикаций — это вполне возможно.

Зря они полезли в политику. Из этого никогда ничего хорошего не выходило, и уж тем более шедевров на все времена. Настоящему художнику это не нужно.

P.S. Умнейший Станислав Лем считал, что у АБС было одно по-настоящему самобытное, яркое произведение — «Пикник». Постепенно всё больше склоняюсь к его мнению.

Groucho Marx, 26 марта 2018 г. в 23:59

Самая пессимистичная повесть цикла «Мир Полдня», вышедшая в 1985 году, на излёте советского времени, в сущности, рассказывает о том, что евреи, эмигрировавшие из инфантильной советской вселенной в прекрасный и яростный мир взрослых людей и большого бизнеса, несчастны. Им сложно приспособиться к иностранным языкам, демократии и либерализму, но вернуться назад и играться в песочнице с советской интеллигенцией... просто невозможно. Взрослый не может снова стать ребёнком. Ему уже неинтересно быть ребёнком. Вот эта мысль — о неизбежности взросления тех, кто хочет повзрослеть, она главная в повести «Волны гасят ветер».

Конечно, Стругацкие ошиблись, предположив, что поток эмигрантов иссякнет вскоре после 1985 года, они и представить не могли, что год публикации повести окажется последним годом каноничной советской власти и уже через несколько месяцев такая уютная, такая стабильная Планета посиделок на кухне с чаем и магнитофонными записаями Высоцкого уйдёт в никуда... Но это мы, из нашей перспективы, такие умные, а в 1985 году правота Стругацких казалась несомненной.

Впрочем... Посмотрите на нынешнее отношение россиян к эмигрантам из России — разве многое изменилось с момента «Большого Откровения»? Так что Стругацкие ошиблись не во всём.

Что касается присутствующих тут рецензий... Это поразительно, как люди ухитряются считывать с книги антураж и декорации, совершенно не интересуясь тем, что им пытаются сказать авторы. Какие-то размышления о Странниках... о загадках иных планет... Господи! Стругацкие всю жизниь писали не о других планетах и диковинных цивилизациях, а о нас, именно о нас, о советских парнях и девушках. А всякие Саракши и Арканары были всего лишь декорациями для драм советских врачей, инженеров, учителей и мелких бюрократов.

Shab13, 02 декабря 2017 г. в 00:10

Лирическое вступление. Был тогда я мелкий, не знакомый с фантастикой, да и с кинематографом тоже. И попался мне на глаза фильм «Трудно быть богом». Это я позже узнал название, как и то, что это экранизация повести. Так вот, увидел я только небольшой отрывок (или отрывки), но это, как многие детские впечатления, намертво засело в памяти. В отрывке Румата встречался с бароном Пампой. Парные мечи против двуручника. И я такой «Ого! Вашу мать, это же круто!». А дальше была сцена, в которой серые громили печатный станок, убивали изобретателя, и фраза Руматы на фоне, в виде отчета, про «страх потерять человечность, ожесточиться, стать как они…». И вот именно этот момент запомнился больше всего. Опечатался так сильно, что помню его до сих пор. И до сих пор – мурашки.

Сюжет не изобилует уникальностью (это я сейчас так говорю, ибо истории про попаданцев все заполонили), там нет «вотэтоповоротов», это простенькая история про страх, бессилие, жестокость и любовь. На планете земного типа работают под прикрытием группа ученых с Земли. Цель их – вести наблюдение за аборигенами, иногда вносить небольшие коррективы, но ничего глобального, несмотря ни на что. Главный герой — дон Румата, он же историк Антон. Дон Румата живет в королевстве Арканар, где ведется охота и истребление ученых, поэтов, бардов, врачей, изобретателей «до двенадцатого колена» неким «орлом нашим» доном Рэбой – местным серым кардиналом (очень иронично звучит, не находите). Дон Румата же пытается ученых спасать и вывозить за границу Арканара.

А теперь про ощущения. Это очень грустное произведение. Оно просто пронизано бессилием и страхом. Румата пытается спасать людей, но на каждого спасенного им ученого, приходятся десятки трупов тех, кого не смогли вывести, не успели, не отбили, или просто людей, замеченных в чем-то подозрительном. Здесь сосед пишет доносы на соседа, что тот умеет читать, а песня, спетая не в том месте и не в то время – смертный приговор. Мы видим трагедию изобретателя, чьи идеи используют не для улучшения жизни, а для пыток и казней. Или поэта, который сжигает все свои книги, своих детей, потому что хочет жить. Везде смерть, грязь и серость. И изменить ничего нельзя – протокол запрещает. Многие пытались, но ни у кого не получилось.

С другой стороны – внутренний конфликт Руматы. Ведь так легко задавить в себе человека и, поддавшись, стать зверем среди зверей. Не сопротивляться течению, а отдаться ему. Ведь так сложно смотреть на пытки и казни, сохраняя безразличный вид, «сгорая» изнутри, и остаться человеком. Терпеть общение с местной знатью, что сплошь быдло, пьяницы и лизоблюды. Терпеть приказы начальства и протокол. Быть Богом и не суметь ничего поменять. Ибо Боги не должны вмешиваться.

Но есть в этом мире и хорошее, чистое, то, что заставляет жить и бороться – любовь. Для Руматы – это Кира. Простая девушка, которая не получила «должного воспитания» и осталась незапятнанной серостью этого мира. Кира, которую Румата хочет забрать на Землю, которую любит больше жизни, которую хочет защитить любой ценой. Но увы, ничто столь прекрасное не может долго жить под свинцовым небом этого мира.

Отдельно стоит вспомнить барона Пампу. Этот здоровяк и балагур появляется всего в двух эпизодах, но напрочь приковывает к себе внимание. Не человек, а стихия, безудержный ураган, который вносит немного красок в жизнь Руматы.

Итог. Прекрасное произведение, в котором затронуты многие темы и нет ничего лишнего.

amak2508, 07 июня 2017 г. в 10:21

Сегодня сюжетом, в котором совмещены обыденная действительность и сказочная реальность уже никого не удивишь. Но тогда, в 60-е, эта повесть была чудесным подарком свыше. Сказки мы, ребята по 14-16 лет, уже давно переросли, но так хотелось фантастики не только о свершениях на Земле и в космосе, но еще и о чем-нибудь волшебном, только для взрослых. И тут....

Да, книга была заточена под то удивительное время: понедельник начинается в субботу, шерсть на ушах, лучшее развлечение — опять же работа. И это тогда воспринималось читателями как должное. Хотя сегодня, возможно, кого-нибудь это и удивит, и даже рассмешит.

Но и сейчас, в наше время, повесть читается великолепно: увлекательное действие, отличные стиль и язык братьев, а уж юмор и типажи.... Причем, естественно, наиболее удачные типажи получились у «не самых положительных героев». Как можно не восхищаться Модестом Матвеевичем Камноедовым с его «Вы это прекратите!», или Амвросием Амбруазовичем Выбегаллой (и его копией, удовлетворенной желудочно) с их «Си ву пле» и «Это, значит...», или Мерлиным, рассказывающим историю о том как они путешествовали с председателем Соловецкого райсовета товарищем Переяславльским.... Ну, а сколько в повести пусть мелких, но таких остроумных и оригинальных находок: дубли, путешествие в «книжное» будущее, Янус Полуэктович Невструев — 2 экземпляра. Или вот: джин в бутыли, пытающийся протереть ладошкой стекло, запыленное снаружи — картинка так и стоит перед глазами.

Да, в общем-то, что тут говорить — вся эта повесть просто кладезь оригинального, остроумного и веселого, давно уже раздерганная на цитаты и уже после первого прочтения остающаяся с тобой на всю жизнь.

Grark, 26 мая 2017 г. в 12:07

Первой книжкой братьев Стругацких у меня был сборник рассказов «Шесть спичек», «Страна багровых туч» стала следующей. Было это очень давно — через год после их выпуска. Читал я её запоем (наверное, из-за нелюбви к Диккенсу и его Пиквикского клуба), лет мне было мало, и я хотел походить на этих космических героев. И, конечно, хотел встретиться с ними вновь! И был необычайно рад этим новым встречам — вплоть до гибели главных героев в кольцах Сатурна. Сейчас многие молодые читатели могут не найти в книгах АБС себе любимцев, но это понятно: другое время, другие отношения в мире, в стране, Интернет и т.д. И даже не это главное. У каждого читателя своё представление о жизни, о мироустройстве, каждый представляет, как бы он по другому устроил этот мир, они не живут прошлым, у них другой вкус. Знаю людей, обмирающих от фэнтези, космических боевиках, попаданцах (я эту белиберду даже не считаю литературой). Много написано произведений по мотивам Стругацких, но повторить их невозможно. НЕВОЗМОЖНО!

                                                                                                                                                                                                                ОЦЕНКА: 10

colormayfade, 19 ноября 2016 г. в 11:12

Зачем такое писать и читать? Пробираясь через монотонные мантроподобные диалоги о чепухе, до конца книги надеялся, что вот вот всё сложится воедино и обретёт смысл. Какие вопросы ставит произведение? Критикует бюрократию, лодырей, имитаторов бурной деятельности, формалистов, феминисток, аборигенов? Какой же отборный бред! Все пишут, ой, я ничего не понял, наверное я еще недоразвитый, ставлю тогда 10, нет 20!, ведь это же СТРУГАЦКИЕ! Какой же бред!

Groucho Marx, 12 октября 2016 г. в 23:28

Повесть писалась, как предчувствие советских семидесятых годов, со сладостным застоем, прекрасным ничегонеделанием, моральной деградацией и социальным маразмом. 1967 год. Провалившийся юбилей «октябрьской революции», предверие «пражской весны» и окончательного предательства всех возможных идеалов.

Тогда, когда вышла повесть, пророчество не реализовалось, потому что на протяжении десятилетия нарастала нищета советских людей и это обстоятельство будило в них беспокойство, не давало полностью превратиться в свиней.

Но час «Второго нашествия марсиан» настал в нулевые годы. Вот тогда-то всё сбылось на сто процентов. И непрерывно возрастающее благополучие, и упоительное безделье на госслужбе, и отстрел диких бандитов энергичными мальчиками из госбезопасности, и ликвидация демократии за ненадобностью, и культурная деградация, и упоение собственным скотством... Ну, всё в точности по книге.

Ещё одно подтверждение социальной трезвости и ясности ума братьев Стругацких.

Характерно, как томно жалуются на скуку от чтения этой блистательной повести современные российские читатели. В самом деле, кому приятно видеть своё отражение в таком заркале?

FirstZurg, 08 октября 2016 г. в 11:24

«Грёзы о не сбывшемся будущем», — так бы я озаглавил это произведение. Но, я само собой, не Стругацкий и поэтому книга называется «Полдень XXII век». И это действительно полдень — полдень будущего их прошлого, вот так, косноязычно, но я думаю многие поняли о чём я. Это будущее, которое никогда не настанет и не потому, что коммунизм пал, а Советский Союз развалился, нет, просто люди никогда не станут такими, по-крайней мере в основной массе, всегда будут и другие, с семенами зла (или лучше сказать, с ДНК?), что очень хорошо показал Сергей Лукьяненко, в своей дилогии «Звезды холодные игрушки».

Но вот интересный вопрос, даже если закрыть глаза, на то о чём я сказал выше, и такое будущее всё же когда-нибудь наступит, — хотел бы я там жить...? Казалось бы, идеальные люди, не в смысле, безупречные, никогда не совершающие ошибок, а движущиеся в правильном направление, знающие чего они хотят, хорошо воспитанные, умные — это ли не счастье — жить в таком обществе, с такими Людьми? И всё же, что-то во мне, глубоко в душе, сопротивляется и говорит нет. Самое смешное, что я бы со своим характером, и со своей технической специальностью (в отличие скажем, от тех же «бесполезных» юристов и экономистов) идеально бы влился в это общество и оно так же бы с радостью приняло меня, как приняло Кондратьева, и я бы нашел как применить свои знания и навыки и был бы полезен обществу. И всё-таки нет..

Пожалуй, я не смогу рационально это объяснить, просто знаю что нет. Здесь и потребительское отношение к природе, о чём уже писали выше и бездумная вера в науку и наивно-детское восприятие жизни по целому ряду аспектов. Взять хотя бы отношения между мужчиной и женщиной, с моей точки зрения, это вообще проблема Стругацких, они не умеют их описывать, то что они обычно в таких случаях показывают, — просто дружба, но ни как не взаимодействие двух любящих сердец. И я охотнее поверю, что люди в общей массе, смогут стать такими как Люди полдня, чем в то что отношения между мужчиной и женщиной будут такими как их описывают Стругацкие. Хотя это уже художественная особенность данного произведения, а если возвращаться к сюжетной концепции, то хотелось бы отметить, что конечно, в 60-е, когда Стругацкие писали эту книгу, многие идеи, что называется, ещё только витали в воздухе, были новаторскими и безусловно захватывали воображение тогдашних читателей, сейчас же в некоторых местах, мне было откровенно скучно. Единственное, что меня по-настоящему поразило, так это Коллектор Рассеянной Информации «Великий КРИ», сегодня в наш «век информации», когда мы знаем, что информация это единственное, что ни куда не пропадает и не исчезает бесследно, такая идея выглядит гениальной и я не удивлюсь, если что-то подобное, действительно изобретут в будущем!

P.S. Уже дописав отзыв, поставив точку и нажав на кнопку «сохранить», я понял, что вероятно, знаю ответ на вопрос, который сам себе задал. Почему нет? Потому, что в этом мире нет любви. Нет, не любви в общем смысле: к нашей маленькой голубой планете, ко всему живому, к своей Родине, к своему ближнему, к коллеге, к другу, к товарищу — этой любовью как раз пропитан весь роман (и это то, чего так остро не хватает в нашем постиндустриальном мире, полной противоположности миру полдня). Но я говорю про другую любовь, маленькую и эгоистичную, но тоже, как оказалось, очень важную, — любовь не ко всем животным, а к конкретному маленькому комку шерсти лежащему на подоконнике, любовь не ко всему человечеству, ко всем людям в равной степени, независимо от рода, пола, национальности и т.п., а любви к конкретному, одному единственному, уникальному и неповторимому человеку...

noel, 15 июля 2016 г. в 14:19

Странно вообще смотреть на это произведение из будущего века. Постоянно в голову лезут непрошенные вопросы, вроде «А где в этом мире будущего США? Их уничтожили или в этой стране не развилась космонавтика?» или «Интересно, а в этом прекрасном СССР есть Гулаг, цензура и квота на количество евреев в вузах?». В этом, признаюсь, и был для меня основной интерес в этой книге. Каким видели счастливое будущее 50 с лишним лет назад? Как его описывали?

И мозг постоянно делает заметки:

— Никаких персональных компьютеров нет. Карты и дневники создаются от руки.

— Все обращаются друг к другу по имени и отчеству.

— Быт человека — у всех на виду. Космонавты не закрывают двери в каюту, роются в чужих вещах и позволяют трогать свои, всё свободное время стараются проводить в компании.

— После загрузки космического корабля никому не приходит в голову убрать оставшийся мусор

— Почти не читают книги (только технические), не смотрят кино, не слушают музыку. Только газеты, пение, чтение стихов вслух.

— Женщины существуют с единственной целью — ждать героев после выполнения сложной миссии. Или не ждать (чтобы герой страдал). В сюжет их не пускают.

— Где-то существуют плохие и безответственные люди, но все, кто попадает в кадр, исключительно честны, преданы своему делу и готовы погибнуть ради великой цели.

Что касается сюжета, то не зря персонажи сами вспоминали первопроходцев-полярников. Если бы не венерианский пейзаж, можно было бы представить, что повесть написал Джек Лондон или кто-то вроде. У нас есть экспедиция с великой целью; в ходе неё случаются разные неприятности и трагедии;

Я, честно говоря, ждал чего-то посложнее. Размышлений о том, действительно ли нужно бездумно вычерпывать недра другой планеты. Попыток сохранить уникальную местную природу, как бы опасна она ни была для человека. Наконец ответа на вопрос, зачем именно человечество должно создавать копию Земли на каждой доступной планете вокруг?

Но нет. Тут всё просто и банально. Длинная дорога, сложные отношения внутри экипажа, опасности и преодоления. И всё.

Eni, 24 мая 2016 г. в 13:38

Так вышло, что, хоть я люблю Стругацких, «Обитаемый остров» я раньше не читала, и не могу себе позволить, как многие, сравнить свои подростковые впечатления о ней со взрослыми.

Борис Натанович рассказывает в комментариях к этой книге, что по их задумке «Остров» должен был стать бессмысленными приключениями комсомольца из двадцать второго века. Авторы были злы за отношение цензуры к их «Гадким лебедям» и «Сказке о тройке» и решили в отместку написать простую беззубую повесть о недалёком герое. Типа: хотели фигню – получите. Но что-то пошло не так. В книге столько отзеркаленных с тогдашней советской (да и с нашей нынешней) реальности явлений, характеров, порядков и прочего, что удивляешься, как её могли издать? Невозможно же выловить всё это! Да и герой пусть наивен, молод и вырос в тепличных условиях, но вряд ли можно счесть его глупым и легкомысленным.

С первых же страниц, когда мы вместе с Максимом попадаем на Саракш, мы действительно видим, слышим и осязаем раскрывающийся перед нами мир. Вместе с Максимом мы удивляемся и не понимаем, вместе ужасаемся и злимся. Вместе с ним начинаем любить людей этой грязной, лживой, больной, насквозь ядовитой планеты... Вот он – эффект присутствия, куда там современным технологиям! Авторы словно берут нас за руку и ведут вслед за героем. Мы воспринимаем всё через восприятие Максима, что, конечно, помогает нам понять его самого, но мешает отстраниться и услышать своё собственное я. А если бы я там, и всё это со мной?

Мне третью ночь снится Саракш. Очень страшные сны...

Тема вмешательства в жизнь чужого мира, тема Прогрессорства очень сложная и неоднозначная. И можно ли Максима Каммерера в его ситуации считать Прогрессором вообще? Я так не думаю.

Я не вижу ни героя, спасшего людей от гнёта и оболванивания, ни жестокого террориста, сгубившего уйму народа в угоду своей совести, а вижу благополучного, чистого и жизнерадостного мальчика, которого сломала планета Саракш. А сломанные мальчики, если находят в себе силы срастись заново, необратимо меняются, вот и Максим стал тем, кем стал. История его становления – история боли и гнева, и нет тут правильных решений, потому что ты в аду, а в аду, как не реши, всё равно будет ад.

Groucho Marx, 28 марта 2016 г. в 21:26

Рецензия skein и массовая положительная реакция на неё со стороны современных российских любителей фантастики меня искренне обрадовали. Значит, «Понедельник начинается в субботу» ещё не стал литературным памятником, музейным экспонатом, если вызывает такую бурную реакцию. Значит, «Понедельник» всё ещё живая книга! Это здорово!

Конечно, сама рецензия состоит из сплошных передёргиваний. Например, Кристобаля Хунту там называют «недобитым сталинистом»... кстати, почему «недобитый»? кто это в СССР бил сталинистов?.. Однако, простите, какой сталинист станет на себе ставить рискованные эксперименты? Сталинские щекастые бодрячки во френчах предпочитали ставить эксперименты на заключенных, не на себе. Кристобаль Хунта скорее вызывает ассоциации с ненавидимыми сталинистами и путинистами «комиссарами в пыльных шлемах», бескорыстными рыцарями революции, не щадившими себя и других, сжигавшими настоящее ради будущего... Сталинисты таких, как Кристобаль Хунта, уничтожили под корень, причём не в 1937 году, а раньше. Но если так написать, не получится эффект, нужный уважаемому skein. Поэтому он предпочитает слегка отклониться от истины.

Но это пустяки на фоне претензий, предъявленных Привалову, Корнееву и Амперяну. Вот ради того, чтобы их по стенке размазать, рецензия и писалась.

Позиция уважаемого skein — это взгляд на героев «Понедельника» с точки зрения профессора Выбагалло и товарища Камноедова. Прекрасна лексика уважаемого skein: «непыльная работа», «хорошо оплачиваемая»... «Устроились там в своих НИИ, понимаешь, разлагают молекулы на атомы, покеда разлагается картофель на полях... Интелигенты хреновы. Не желают цемент на Днепрогессе месить или лес на Колыме валить, прицепились к свомм телескопчикам, сидят на народной шее... а ты вот добейся… пятнадцать поросят, понимаешь, добейся, вот это работа!» Но даже такие пассажи уважаемого рецензента — пустяки. Главное — дальше, в злорадном описании печальной и жалкой судьбы героев повести Стругацких, с таким оптимизмом смотревших в будущее.

Любому понятно, что обвинять Ойру-Ойру, Кореева и Привалова в том, что НИИЧАВО 1961 года превратился в НИУИНУ 1981 года, это всё равно, что обвинять солдат гарнизона Брестской крепости в том, что гитлеровские войска дошли до Москвы. Такое обвинение просто — подлость.

И, повторюсь, я рад, что книга до сих вызывает желание проявлять по отношению к ней свою истинную сущность.

Пока это так, есть надежда, что вернутся времена весёлого творческого труда не ради хлеба насущного, а ради счастья всех людей на Земле.

wertuoz, 23 ноября 2015 г. в 10:42

Повесть «Малыш» — во многом несколько другое произведение из всего творчества мастеров, с которым я знаком. Затронутые идеи разума, воспитания, понимания иного мировоззрения, иного мироощущения воспринимаются и освещаются с какой-то иной новой для меня точки зрения. Конечно же не обошлось и без определенных затронутых проблематик души (а по-другому Стругацкие и не пишут), которые мне хотелось бы рассмотреть.

1. Вертикальный прогресс. Данная тема, наверное, имеет самое важное зерно в понимании одной стороны монеты (Комова и Попова), которое со своей сути является той самой абстрактной идеей. Что по своей сути означает этот термин, и как каждый для себя понимал его назначение. В понимании Комова, собственно автора этого эпитета, вертикальный прогресс — это совершенно новая ступень в развитии человечества, когда устоявшаяся система: идейная база, технологический прогресс, моральный дух человечества — все это должно быть подвергнуто изменению, все свойства этой системы должны быть изменены эволюцией. Человечество, подвергнутое изменению эволюцией, должно пройти этот этап не единожды, а возможно, уже проходило, но не исключена вероятность, что человечество, как вид, может и исчезнуть благодаря всё тому же вертикальному прогрессу. По своей сути человечество должно быть готово к изменениям, должно черпать информацию о мире, проверять свои теории и делать правильные выводы, иначе жестокие жернова эволюции не заставят себя долго ждать. В понимании Горбовского — это нечто абстрактное, нечто такое, что по своей сути не должно означать чего-то глобального, скорее это то, к чему человечество придет само собой, так как существуют проблемы намного по-серьезнее и по-существеннее, вынуждающие человечество жить и выживать в условиях этого реального мира. Столкновение интересов в данном вопросе — это скорее косвенная проблематика для книги, чем её главная составляющая. Большее внимание уделяется следующей проблематике.

2. Сохранение ценности человеческой жизни против идей абстрактности. Малыш — это ключевая фигура, мостик к тем самым далеким идеям и открытиям, лифт, который отправит человечество по пути вертикального прогресса прямиком перпендикулярно устоявшейся стези. И главное столкновение интересов заключается в том, чтобы определить и расставить приоритеты. Что важнее: общие блага для всего человечества, ускоренный прогресс, глобальное совершенствование и путь в бесконечные дали или же ценность одной единственной, но уникальной человеческой жизни, сохранение именно той нетронутой экосистемы, в которой малышу будет удобнее и комфортнее жить, ибо в этой непростой ситуации он (малыш) либо жертва — подопытная мышь, либо свободная птица, которую непременно нужно выпустить из клетки. Стругацкие только освещают проблему, показывают с равных сторон противников и сторонников и предлагают именно читателю выбрать эту самую сторону. От того у читателей складывается после прочтения разные мнения: кто-то сетует за малыша, говоря о важности человеческой жизни, как вершине в понимании гуманизма и сострадания, а кто-то возмущен поступком Глумовой (другая сторона монеты: Глумова, Горбовский), обвиняя её в наглости, безответственности и эгоизме. И от части оба эти мнения имеют право на существование, оба имеют под собой весомые факты и аргументы. Не скрою, меня больше тяготит к идеям далекого (от того увы, абстрактного) прогресса и самосовершенствования, поэтому, как только, читая, я увидел в своей голове действия Майи Глумовой, был невероятно возмущен и зол на этого пусть и харизматичного персонажа.

3. Воспитание, как мера человечности. Что по сути своей есть человек? Это не просто вид, не просто анатомически похожее существо, которое пусть и имеет две руки и две ноги, в индивидууме должно быть что-то человеческое — воспитание. Да, снова из отзыва к отзыву, читая произведения братьев Стругацких, я снова возвращаюсь к этому понятию. Именно с точки зрения воспитания Малыш — уникальный в своей роде. Это человек, но воспитанный не человеком. Так можно ли, понимая это, называть Малыша именно человеком? У него иной склад ума, иное мировоззрение, иная логика (более совершенная на мой взгляд), сверхчеловеческие способности. По своей сути это совершенно другой вид, другая форма жизни. И ведь эта идея, эта проблематика не раз поднималась в художественной сфере, ведь все мы прекрасно помним и про Маугли и про Тарзана. Но на мой взгляд Малыш — это человек, возможно не сразу, но он приходит, возможно, сам к пониманию этого. Именно начав свое общение с героями этого произведения, этот уникальных ребенок начал приобретать самые что ни на есть человеческие черты. И рассуждая об этом, можно сделать одновременно кучу выводов: а так уж ли мы различны во вселенной (если конечно же мы не одиноки); существует ли вообще единое понятие разума, логики, восприятия как такового? Авторы не дают на это ответа, предлагая решить эту дилемму ксенопсихологического толка в голове каждого неравнодушного.

Не обошлось конечно же и без тайн, будоражащих наше воображение от произведения к произведению. Я имею ввиду конечно же «Странников». Уверен, встречусь с ними еще не раз, но опасаюсь, что получить что-то откровенное от авторов по поводу этой таинственной расы я не смогу, так как эта тайна — слишком недосягаема в понимании человеческого сознания, авторы уже не раз намекают именно на это.

Подытоживая, хочется снова сказать об уникальности этого произведения, об уникальности таланта авторов. Но мы и так в курсе, насколько творчество Стругацких может заинтересовать и удивить своей глубиной, открывая в твоей душе самые сложные морально-нравственные замки.

strannik102, 28 ноября 2014 г. в 12:20

Для меня «Жук в муравейнике» — одна из любимейших книг АБС. Я помню, как она ко мне впервые попала — была середина восьмидесятых и мой коллега привёз мне из города в подарок сборник фантастики, книгу «Белый камень Эрдени», а первой повестью этого сборника как раз и была «ЖвМ» (собственно говоря, этот сборник жив и сейчас и стоит себе преспокойно на полке). И я отчётливо помню то ощущение ошеломления и почти преклонения перед масштабом мыслей Стругацких, перед их почти нечеловеческой способностью видеть вещи и события в тесной и всеобщей взаимосвязи и взаимозависимости. Перед их умением поставить перед читателем такие вопросы, которые, в принципе, стоят во весь рост перед самим Человечеством, приближая читателя тем самым к осознанию своей причастности и ответственности перед всем и вся, перед всей Вселенной, живой и неживой, одушевлённой и неодушевлённой, материальной и нематериальной. И пусть мои строки выглядят пафосно и вызовут кривые усмешечки у некоторых сообщан, пусть, всё это мелкое и преходящее...

Стоит ли писать о том, что это вторая книга из трилогии о Максиме Каммерере? Те, кто читали или читает Стругацких, знают это и без моей подсказки, а иным эта информация будет по барабану (или по пистолету). Однако же вот написалось, хех :) Особенностью и этой трилогии, и других связанных между собой книг АБС является то, что каждую из них, в принципе, можно читать в отдельности, а вовсе не по порядку — смысл каждой отдельной повести вполне понятен и ясен. Однако же в своё время я намеренно перечитал всю трилогию в той последовательности, в которой писались её отдельные повести: ОО, ЖвМ и ВГВ. Прежде всего было интересно посмотреть на стадии взросления ГГ, Максима Каммерера, ну и на стадии «взросления» самих авторов. Тем более, что последняя повесть трилогии является заключительной повестью всего «полуденного» цикла...

Знаете, в разных фанфиках по этой повести как-то осудительно и иронически писалось о «синдроме Сикорски», и я почти уже и сам уверился в том, что старый Руди, мудрый «Странник» совершил громаднейшую ошибку, так поступив с Львом Абалкиным. Но вот сейчас тщательно и внимательно переслушал эту повесть, и убедился в том, что Сикорски как руководитель КомКона-2 был совершенно прав во всех своих и предположениях, и сомнениях, да и в конечном поступке, пожалуй, тоже (как ни прискорбно это звучит). Потому что у авторов в тексте повести совершенно отчётливо прописаны все признаки включения у Льва «программы странников» и тот же самый Лев не дал возможности ни Сикорски, ни Каммереру убедиться в том, что таковой программы нет или что она совершенно безопасна для Земли и землян...

Если кто-то что-то в этой рецензии не понял, то всё можно исправить очень просто — нужно взять и прочитать эту небольшую и увлекательнейшую повесть братьев Стругацких. Чтобы вместе с Максимом и Рудольфом попереживать и поискать ответы на поставленные перед ними в повести вопросы. Поставленные перед ними, и перед всеми нами, перед каждым из нас и всеми нами как единым целым Человечеством...

Peter VY, 15 августа 2014 г. в 18:55

Спокойно прочитал все это произведение которое как оказалось для меня фактически было подготовкой к концовке романа . Меня разорвало. Вывернуло наизнанку я покрылся гусиной кожей. Несколько дней ходил ... не в себе. Так было всего от десятка книг.

Я искренне считаю это произведение абсолютно гениальным. Одним из десятка самых самых в Мировой фантастике и 100% одно из двух в Русскоязычной (у него один соперник за первое место — Мастер и Маргарита).

Если бы на сайте (ценой своих баллов и дорого) можно было бы поставить больше 10 то я бы не пожалел баллов и поставил бы 12.

Cigamius, 24 мая 2014 г. в 12:22

В «Хищных вещах века» Иван Жилин, знакомый нам по первым повестям Предполуденного цикла, попадает в небольшой курортный город – город, где наступил Мир Изобилия. У человека есть то, к чему он так стремился: материальный достаток, масса свободного времени и доступных развлечений. Однако за внешне благополучной материальной жизнью скрывается убогость жизни духовной. АСБ показывают нам ложность и опасность представления, что материальное изобилие и благополучие решит все проблемы человека и приведет нас к всеобщему счастью и благоденствию.

В далекие 60-ые АСБ предугадали тот мир, в котором мы уже живем сейчас, – мир изобилия и мир «хищных вещей». Это не антиутопия. Этот наш мир не так уж плох. Здесь у человека есть широкие возможности и свобода выбора. Учись, если хочешь учиться: школы, университеты, кружки, курсы, тренинги, семинары, множество материалов для самообразования. Читай, если хочешь читать: библиотеки, книжные магазины, электронные книги, где в одном девайсе тысячи и тысячи книг. Читай все, что хочешь и сколько хочешь. А как же трудно это было раньше! Путешествуй, если хочется путешествовать: на машине, на самолете, на поезде, на велосипеде или пешком, в соседний город или на другой конец земного шара. Любишь пить, есть и веселиться? В твоем распоряжении тысячи клубов, тысячи напитков и блюд, забитые полки супермаркетов, возбуждающая музыка и другие средства. И этот список можно продолжать очень и очень долго. Разумеется, здесь есть свои сложности. Но будем честны: было бы желание… а возможности есть – «берись и делай».

И на этом фоне изобилия ярко прорисовывается проблема «хищных вещей», пожирающих человеческие души. Это мир людей, неравнодушных к вещам, но равнодушных к людям. Есть те, кто живут сытой и спокойной жизнью с нехитрыми увеселениями и развлечениями. Мир человека предлагает им большее. Но зачем им большее? Им не нужен сложный и увлекательный мир. Им не хочется утруждать себя, им не хочется думать. Леность ума – самая страшная разновидность лени. Когда просто лень подумать — что, как и зачем будешь делать. В этом случае человек катится по жизни по инерции. Но чтобы что-то изменить, нужно этим озаботиться, — а думать лень. Есть и те, кому всегда хочется чего-то большего. Но это стремление без внутреннего духовного стержня принимает самые чудовищные и разрушительные формы. Человек озабочен тем, чтобы иметь как можно больше вещей – самых лучших вещей, разумеется. А Мир Изобилия предоставляет ему огромный выбор. Уже и люди стали для человека вещами, и сам этот человек стал вещью для себя и других. А если убрать все эти окружающие его вещи, то что останется? Останется ли хоть что-то?

«О, хищные вещи века! На душу наложено вето…» – так говорится в стихотворении Вознесенского, строка из которого послужила названием повести. На душу не столько наложено вето, сколько она, душа, стала не интересна и не нужна.

Cigamius, 20 мая 2014 г. в 18:17

«Страна багровых туч» была написана более полувека назад, но и сегодняшним читателям будет интересно познакомиться с историей первого космического приключения товарища Быкова и Ко. В СБТ можно найти много недостатков (в сюжетном плане, в поведении персонажей и их характерах и т.п.). Однако, на мой взгляд, все эти недоработки с лихвой окупаются созданной АБС атмосферой. Меня охватывает чувство ностальгии по будущему… которого у нас не было. Мы видим, как человек, преодолевая неимоверные трудности, преодолевая себя, не смотря ни на что идет вперед – в неизвестность, «туда, где не ступала нога человека». Мы видим смелых и решительных людей, фанатично преданных как своему делу, так и другим людям и человечеству. Мы видим людей, готовых поставить на кон собственную жизнь. И знаете, мне скажут, что таких не бывает, что все это сказки, фантастика, утопия. Но читая Стругацких, я верю, что такие люди есть, и я понимаю, что мы можем быть такими. И я благодарю авторов за это понимание.

Arhc MC, 06 апреля 2014 г. в 08:18

История прочтения.

Я прочитал «Понедельник начинается в субботу» раньше других книг АБС. Вернее, начал читать раньше других произведений. Только читал я «Понедельник» частями: сначала 1-ю часть «Суета вокруг дивана» в молодогвардейском выпуске Фантастики за 1964 г., потом 1-ю главу второй части «Суета сует» в «Искателе» (уж не помню, за какой год и какой номер), а уже потом-потом — полностью. Так что чтение «Понедельника» растянулось на несколько лет.

«Понедельник» — это полный блеск, великолепие, фонтан остроумия и выдумки. И даже как девиз на некоторых форумах я взял оттуда: «Нужны ли мы нам?» Помните, такая табличка висела на двери в лабораторию Кристобаля Хунты.

Но, как заканчивается каждая часть ПНС, это уже совсем другая история...

Татьяна М., 20 ноября 2013 г. в 21:51

Странно вспомнить теперь, что когда-то многие вещи Стругацких воспринимались мной почти как юмористические. Я читала, перечитывала, смеялась. Но многое оставалось непонятным. Закон психологии — непонятное запоминается. А потом это непонятное стало принимать зримые очертания. И смеяться больше не хочется.

Этот город, в котором Хэмингуэй когда-то написал свою «Пятую колонну». В тексте «Хищных вещей» можно заметить тени героев Хэма. Хэм писал в гостинице между обстрелами. Ивану Жилину любезно сообщают, что можно организовать, если потребуется, обстрел, но это будет очень дорого стоить. Пожалуй, это был первый случай, когда я задумалась о том, что можно получить за очень большие деньги.

Когда народ приникал к экранам, вникая в перипетии биографии Изауры и иже с ней, вспомнила я гениального парикмахера и «японскую герцогиню с валом белокурых волос».

Когда вижу фотографии зацепера после неудачной поездки — вспоминаю рыбарей. Дрожка и слег очевидно ассоциируются с клубной музыкой и клубными наркотиками.

Жилин в качестве лечения предлагает программу воспитания человека.

Беда фантастики середины 20 века в том, что ее создавали люди, плохо знающие биологию. А советские писатели того времени, возможно, вообще считали биологию лженаукой.

А все дело в том, что человек не должен и не может жить легко. Если не давать нагрузки мышцам, мозгу, нервам — становишься слаб, ленив, зависим.

Мало кто готов самому себе создавать трудности. Искушение легкой жизни так сильно.

Вообще в биологии нет понятия «лень». Это называется «инстинкт экономии энергии».

Не знаю, право, может ли помочь притушить этот инстинкт соответствующее воспитание. Но знаю, что «Хищные вещи века» актуальны и по сей день.

uralov, 30 июня 2013 г. в 16:42

Вот, ведь, штука какая... не стареет эта пьеса. Ну, ладно — перестройка, КГБ и т.п., — но сейчас приди к людям похожие бумажки (воришка города Питера, получавший «чёрную» и «серую» зарплату, нарушитель ПДД города Питера... взяточник, подтасовщик... уклоняющийся от налогов, не ходивший на голосование или проголосовавший против... жулик города Питера, чиновник города Питера, бизнесмен, владелец крутой иномарки при невысокой зарплате... лицо иной национальности) и кончатся наши светлые денёчки и наша внутренняя свобода.

И забегаем мы, как тараканы на сковородке, по тёмным квартирам с их отключенным электричеством, поскольку у любого из нас за душой хоть малый, да найдётся грешок перед властью, и мы о нём прекрасно знаем.

А на лестничных площадках — тихие люди в чёрном, приносящие повестки.

И бежать-то — некуда.

Далее — смотри пьесу.

Пожалуй, одно из самых символических произведений братьев Стругацких.

Nalia, 23 мая 2013 г. в 16:16

Отдельно «Гадкие лебеди» не читала, не могу их представить без линии Феликса Сорокина. По сути дела, это-- «Мастер и Маргарита» от Стругацких: несколько мощных параллелей. Линия Феликса, несмотря на забавные бытовые сценки, довольно-таки драматичная: человек на закате своего жизненного пути, потерявший любовь всей своей жизни-- причём что она таковой являлась, осознал только в старости, растерявший все идеалы и начавший задавать себе вопрос, зачем он жил и что такого в жизни сделал... Ответ на этот вопрос приходит к нему только в конце: ты жил, ты страдал, ты думал, ты творил-- и это сама по себе награда. Не «покой» за смертной чертой, не слава и известность, а «творческая мука» в этом свете будет тебе наградой.

Насчёт того, что вместо «Гадких лебедей» должен был быть «Град»... Не знаю. Я привыкла к «Лебедям», тем более что там главный герой-- тоже писатель. Сорокин в образе Банева пишет и о себе тоже, о пережитом, и о страхе перед будущим, доверяет синей папке самые сокровенные размышления. Мир, в котором живёт Банев, напоминает непрекращающийся дурной сон: пьянство, дождь, грязь, прежде всего моральная. Но при этом фантасмагоричность происходящего не переходит границы-- этот мир ощущается реальным. Это-- апофеоз антиутопии, одновременно её, антиутопию, рассматривающий с необычного раскурса-- как это часто случается у Стругацких. С раскурса, если можно так выразиться, очень человеческого: даже в до предела антиутопическом мире живут хорошие люди, и если этот мир будет разрушен, разрушена будет их жизнь. А сами борцы с системой, что они будут делать, повергнув её-- ведь они были частью этой системы, на них лежит её отпечаток? И одновременно сама «система» предстаёт перед нами как нечто тёмное, но очень эфимерное, едва осязаемое, персонифицируемое в облике отдельных сволочей и идиотов. Есть ли она, эта «система», вообще, или перед нами антиутопия в квадрате-- сама психология людей, а не «система», порождает то, что мы видим в городе? И надежда на светлое будущее. И страх перед ним. И невозможность жить в этом светлом будущем. Всеобъемлющая книга, прочитав которую, чувствуешь себя измученным, но обновлённым.

xotto, 02 декабря 2012 г. в 02:13

Сложно да и незачем писать развёрнутый отзыв о «Жуке в муравейнике». Сильная повесть, оставляющая, как и большинство текстов Стругацких нечто вроде инверсионного следа, который раз за разом возвращает к прочитанному. Как оно там было на самом деле? Значимы те или иные намёки или это только художественный приём? Можно ли исключительно исходя из текста восстановить ход событий, достаточно ли улик разбросали авторы по тексту?

И дело не в том, что такие уж глубокие вопросы поднимают Стругацкие. Глубокие, что спорить. Но дело ещё в форме. Мастерски и точно в панорамное полотно, открывающее огромную перспективу, вписаны маленькие люди, которые приковывают к себе внимание намертво.

Отвечая на вопросы оффлайн-интервью, Борис Стругацкий озвучил что-то вроде авторской интерпретации повести. Это, на мой взгляд, избыточная информация, лишающая текст стереоскопичности. Но, думаю, читатели любые интерпретации за рамками текст могут в расчёт не брать.

george1109, 07 июля 2012 г. в 20:34

Страшно представить, каким бы смог стать этот роман. Последний роман АБС, что-то на грани «Отягощенных злом», «Града обреченных» и боевика «Обитаемый остров». Плюс, на задворках, утопия Полуденного цикла. Если бы АБС все-таки взялись за эту гремучую смесь, получилось бы, скорее всего, что-то одно из двух. Либо страшная, надгениальная вещь, либо... ничего. Последнее еще страшнее.

Так что, пусть условный «Белый Ферзь» остается несбыточно-загадочной мечтой всех поклонников Стругацких. Лучшим памятником их гениальному творчеству с высшей оценкой.

Aveng, 14 июня 2012 г. в 13:31

Самое основное, что мне понравилось в этой повести Стругацких, это атмосфера этого затерянного в горах, оторванного от внешнего мира, но в то же время уютного и спокойного отеля. В котором ничего не может нарушить идиллии. Интересные персонажи, все со своими «тараканами», все «живые», не картонные. Диалоги написаны мастерски, им уделено много места, и это правильно.

Когда происходит то самое убийство, это становится «точкой перехода» из атмосфера умиротворения в атмосферу нарастающего страха: начинает происходить какая-то чертовщина, все странности героев выплескиваются наружу, инспектор пытается сохранить трезвость мысли и хладнокровие. Это у него, кстати, довольно успешно получается: Глебски -- сильная личность. В конце повести он понимает, что стоит перед нелегким выбором: отпустить пришельцев или нет? В то время как все как один кричат, что естественно надо их отпустить, это будет правильный с точки зрения человечности поступок, инспектор понимает, что тут все далеко не так просто.

Когда решение принимают за него, мне кажется, на какой-то миг он даже обрадовался этому: все-таки выбор -- это не так уж просто. Но судьба все равно распоряжается по своему. А инспектор потом долгие годы мучается, пытаясь понять -- правильно это было или нет. Но разве можем мы понять, правильно поступаем или нет?

primorec, 08 июня 2012 г. в 05:56

И это — опять про нас, тогдашних и сегодняшних, с нашими сомнениями, поражениями, несовершенными поступками и ошибками. Повесть — молния, освещающая самые темные и потаенные уголки души, горькая, как хинин, который, как от малярии, излечивает от излишней ностальгии по прошлому, самоуспокоения настоящим, эйфории и восторженных ожиданий от будущего. Повесть, где фантастические детали — лишь фон для размышлений о нашей с Вами реальности.

Действие происходит в обезличенных стране и городе, страдающих от несвободы, лжи и несправедливости. При этом в повести огромное количество действующих лиц для такого небольшого произведения, которые наполняют ее разговорами, спорами, размышлениями. Это такой срез общества: чиновники и безликие сотрудники всяческих спецслужб, нашедшие свою, удобную нишу в этой жизни, всем довольные и не желающие никаких перемен; ученые, художники и писатели — выросшие и живущие в несвободе, смирившиеся, но обладающие обостренным чувством справедливости и успокаивающие свою больную совесть «кухонным диссидентством», цинизмом и пьянством; и молодые — умные, рациональные, отвергающие и путь серой сытости, и путь пассивного сопротивления.

Но есть и еще один герой: безликая и безымянная серая масса обывателей, которые просто следуют установленным неизвестно кем правилам, не задумываясь о последствиях, страшащихся любых перемен, не способных на поступок даже ради собственных детей и любви к ним. Страшный эпизод, когда эти люди собираются у лепрозория и требуют отдать своих детей, но покорно расходятся по велению неизвестного Голоса! Это та самая масса, которую одни герои предлагают уничтожить для очищения человечества, а другие — изолировать, выкинуть из своего плана построения светлого будущего.

Сколько я не читала повесть, она оставляла во мне чувство полного неприятия героев и событий. Неприятия духовного тупика и пустой болтовни одних, и бесчеловечности, равнодушной жестокости других. Только один главный герой — писатель Банев остается человеком свободным в своем выборе, делая его, исходя только из собственных принципов и представлений, стремясь понять и разобраться, ставить вопросы и искать ответы, а не бездумно следовать по указанному кем-то пути.

Есть в повести один небольшой разговор героев о будущем, который не давал мне покоя. О том, что остается в наших душах, если убрать все наносное. «Чтобы наполнить добром, надо, чтобы добро было изначально»,- говорит герой. Какое будущее могут построить решительные и рациональные «утята», если изначально не наполнены своими родителями милосердием, жалостью, состраданием? Что они могут принести, если отворачиваются от своих больных душой родителей, если и у них нет лекарства от боли мира? Неужели, раз за разом мы будет становиться всего лишь «гадкими лебедями», так и не расправившими крылья?

dmsl, 14 мая 2012 г. в 03:03

Приобрёл в букинистическом издание в рамочке 67-го года и решил написать отзыв. Хочется сказать одну вещь: если вам больше 12-13, ни в коем случае ни начинайте читать Стругацких с этой книги. Ни «Возвращение», ни «Обитаемый остров»! Потому что были «прецеНденты». Моих знакомых постигло такое неудачное начало и, как результат, – стойкое отвращение к Стругацким, которое теперь трудно будет переломить.

В чём причина?

Добрая половина рассказов этой книги – искусственные, неживые. Они были написаны с единственной целью – создать антураж, наполнить мир Полдня хоть чем-то таким, чего у нас нет, напридумывать профессий и занятий для людей будущего. Должны же люди будущего чем-то заниматься, увлекательным, нужным, героическим. К таким рассказам относятся «Глубокий поиск», «Загадка задней ноги», «Свечи перед пультом», «Естествознание в мире духов», «Благоустроенная планета» и «Поражение». И в меньшей степени «Томление духа», «Десантники» и «Свидание». Прочитав эти рассказы раз, когда-то давно, я никогда больше их не перечитывал. Не тянуло. Потому что в них нет ничего, что поразило бы воображение. В них нет фирменной формулы «тайна, чудо, достоверность». Тайна там нетаинственная, чудо нечудесное, а достоверность… рассказы написаны как-то планово, вымучено, поэтому и достоверность не на уровне, люди схематичны. Эти рассказы напоминают фантастику ближнего прицела, где главным было описать изобретение, а люди выполняли вспомогательную роль.

А вот что я многожды и с удовольствием перечитывал – это «Ночь на Марсе», «Возвращение», «О странствующих и путешествующих» и «Какими вы будете». При том, что в трёх из них практически ничего не происходит – люди просто лежат|сидят и болтают друг с другом. Но в этих рассказах люди живые, они старательно и очень зримо прописаны. Нет надуманной драмы, присутствует фирменный юмор и стиль. Ну и, конечно, в них появляется Горбовский.

Так что, на сегодняшний день, книга представляет интерес лишь для почитателей творчества Стругацких. Браться за неё нужно уже четко утвердившись в этом статусе. В противном случае возможен эффект отторжения.

conta, 21 марта 2012 г. в 23:43

«Беспокойство» — это изначальный вариант «Улитки на склоне». Это самые яркие, самые многогранные, самые нелинейные повести АБС.

Повесть «Беспокойство» мне более близка, к.т. там

Кандид – это Михаил Альбертович Сидоров, тот самый Атос из четверки восемнадцатой;

Перец – это Леонид Андреевич Горбовский – вообще легендарная личность.

Неизвестная планета – это Пандора.

Одно то, что действие происходит на планете Пандора, может сказать многое. Наиболее яркого описания фэнтезийного леса я не встречала. Начиная с гигантских тахоргов и ракопауков до дрессированных насекомых и слизней – личинок то ли животного, то ли растения. Деревья прыгают и дерутся, земля съедобна, ландшафт постоянно меняется, повсюду грибы ягоды, невообразимые цветы, в озерах рыба, которую можно приманить рукой, один вид растений или животных сам по себе по непонятным причинам нарушая все законы генетики порождает совершенно другой вид. Эта удивительная земля, которая дает урожай каждый день, на ней можно вырастить даже одежду и посуду и многое что еще.

Растения похожи на животных, но и люди похожи на растения. Среди лесов встречаются небольшие деревушки, жители которых совершенно утратили способность к инновационным рассуждениям. Я почему-то думаю, что именно утратили. Мое разыгравшееся воображение рисует то, что когда-то давно люди создали биологическую цивилизацию и жили в счастье и достатке, постепенно от сытости они стали деградировать, а их биологические достижения стали сильнее их самих, как если бы над Нами стали сильнее наши роботы и машины, которые потом бы развивались сами по себе. Сейчас эти люди имеют только власть над некоторыми насекомыми и могут выращивать одежду и предметы обихода. Жизнь их скудна, однообразна, оставшиеся традиции, которыми они руководствуются в повседневной жизни и те постепенно утрачиваются. «Мозг зарастает лесом» как и все вокруг.

Но есть на этой планете и другие люди – женщины – «подруги». Они еще до конца не утратили своей власти над своим миром, они управляют мертвяками и много еще кем в лесах и считают себя хозяевами всего. Эти женщины крадут из деревень оставшихся женщин, что бы превратить их тоже в «подруг», а мужчин оставляют, они полностью отказались от мужчин, считая их регрессивными и тормозящими развитие и для истребления деревень и мужчин «подруги» придумали «одержание», когда сама цивилизация, природа уничтожает деревню. Жители деревни совсем не борются с «одержанием» и с «подругами», они смиренно ждут своей очереди. И все это происходит постепенно и спокойно.

Вот в такое «болото», в деревню совершенно случайно вследствие аварии попадает Атос. Он становиться частью этого тягучего и вялого мира деревни. Он сам почти утрачивает способность связно соображать. Он помнит лишь то, что надо идти к своим не базу, завтра идти еще трудно, значит надо идти послезавтра. Он ищет более развитую цивилизацию и находит «подруг» и становиться их врагом, он намерен спасти деревни от «одержания» и от «подруг» только бы добраться до базы.

А на базе сидит Горбовский и ждет, ждет, когда Пандора поставит перед человечеством новые задачи, а человечество не сможет с ними справиться. Он хочет оградить человечество от таких задач, как малое дитя. Этот великий чудак сидит свесив босые ноги над Пандорой и размышляет о человечестве и смысле жизни. Он предчувствует эту планету и (я уже сама додумываю), например, ту задачу, которую поставит перед ними Атос, когда доберется до базы. Стоит ли спасать деревни, вмешиваться в ход истории Пандоры опираясь на свою мораль. А если и стоит спасать, то как это сделать. А Атос придет на базу и вернется на Землю, ведь улитка ползущая по склону за день проходит большее расстояние, чем то на которое она скатывается за ночь.

Lena_Ka, 19 марта 2012 г. в 22:31

Когда я читала эту книгу, мне все время вспоминалась повесть, написанная Братьями Стругацкими гораздо позже, в которой сталкер рыжий Шухарт: «СЧАСТЬЕ ДЛЯ ВСЕХ, ДАРОМ, И ПУСТЬ НИКТО НЕ УЙДЕТ ОБИЖЕННЫЙ!»

А что такое счастье? Изобилие? Так многие думают. Видимо, так рассуждали и жители отдельно взятого государства, в котором изобилие победило. Ешь, пей, развлекайся – хлеба и зрелищ достаточно. Так чего же не хватает все время неуимчивому человеческому сердцу? СКУКА – страшная болезнь, которая овладевает душой сытого человека. Куда бежать от скуки? Да есть куда:

1. Рыбари – хочешь выбросить адреналин – приходи в заброшенное метро и играй со смертью: загляни в глаза чудовищ, заранее зная, что рискуешь.

2. Меценаты – собирают деньги, на которые покупают произведения искусства и уничтожают их (прямо «Улыбка» Брэдбери)

3. Дрожка – особым образом организованная цветомузыка – действует как легкий наркотик, раскрепощает, заставляет двигаться беспрестанно.

4. Слег — прибор, порождающий непередаваемые переживания, заставляющий уйти в мир грез.

Есть, конечно, и алкоголь, и наркотики… И все это – эскапизм, бегство от мира, нежелание познавать себя, открывать глубины в душе. Ведь легче просто пустить фантазию в душу, хотя это и опасно: «Фантазия — бесценная вещь, но нельзя ей давать дорогу внутрь. Только вовне, только вовне…» Почему опасно? Потому что потом во внешний мир возвращаться вряд ли захочется: «Люди, ушедшие в иллюзорный мир, погибают для мира реального. Они все равно что умирают. И когда в иллюзорные миры уйдут все — а ты знаешь, этим может кончиться, — история человечества прекратится…»

Главный герой Иван Жилин пытается понять и попробовать изменить этот мир, уничтожающий душу человека, заставляющий молодежь сбиваться в банды, интелов бороться с дрожкой весьма радикальными методами… Их вообще много, непонятных нам интелов, грустиц, рыбарей, меценатов, слегеров, но при ближайшем рассмотрении мы понимаем, что это в общем-то наши соседи: уткнувшиеся в монитор, живущие в социальных сетях и компьютерных играх люди, стритрейсеры, гоняющие так, что до аварии недалеко, зато адреналин плещет, зависающие всеми ночами в клубах представители золотой молодежи…

Вообще, на мой взгляд, эта повесть о нашем обществе потребления, и предваряет она все эти «Бойцовские клубы» и «Каникулы в коме», к тому же впечатление производит более сильное (на меня по крайней мере).

Да, Стругацкие потом изменили мнение о произведении: они поняли, что мир, созданный ими «в чем-то – убогий, в чем-то – пакостный, в чем-то — даже непереносимо отвратный… но… ведь человек в этом мире – свободен. Хочешь – обжирайся и напивайся; хочешь – развлекай себя нейростимуляторами… Но с другой стороны, хочешь учиться – учись; хочешь читать – читай…» В этом я с писателями не согласна: не будут представители этого мира ни учиться, ни читать: слишком среда агрессивная – интелов ненавидят, книги в руках держать стыдно, так что слишком сильным надо быть, чтобы бороться с хищными вещами века, поэтому «существует лишь одна проблема, одна-единственная на свете. Вернуть людям духовную сущность, духовные заботы». (Экзюпери)

dmsl, 02 февраля 2012 г. в 23:03

Сочиняя отзыв по Стругацким, имеет смысл воздержаться от оценок. Ибо где ты, а где они. Возможно, стоит рассказать о своих ощущениях от прочтения (они должны быть феерическими, иначе тебе не повезло), возможно, стоит рассказать о состоянии, в которое погружают тебя тексты Стругацких (оно должно быть психоделическим, иначе ты слишком взрослый и уже опоздал).

Но ощущение от прочтения у всех схожи, в противном случае не было бы этого феномена – братья Стругацкие. Особенно ощущение от перечитывания. Когда сюжет уже более-менее известен и начинаешь вникать в детали, в словечки, во фразочки. В стиль. Вот это чистый наркотик – второе и третье перечитывание! В дальнейшем действие «наркотика» конечно слабеет: наступает эффект привыкания – помнишь текст почти что наизусть.

«Хромая судьба», написанная уже немолодыми людьми для взрослых и по-взрослому, чем может заинтересовать подростка, которого от уроков литературы и произведений классиков одолевает неистребимая хандра? Что в бытовых обстоятельствах писателя Сорокина может привлечь далеко не профессионального читателя, склонного главным образом к лёгкой развлекухе? Формула давно не секрет: ЧУДО – ТАЙНА – ДОСТОВЕРНОСТЬ. Формула, по которой создано большинство произведений Стругацких. Но помимо этого есть ещё МАГИЯ. Магия текста. Необъяснимая и непостижимая, сколько над ней не бьются, сколько не пытаются воспроизвести, скопировать, «сподрожать» – это когда открываешь книгу в любом месте, цепляешься глазами за какую-то фразу и… через пол часа приходишь в себя, прочитав уже двадцать страниц.

Читать Стругацких, да и вообще читать беллетристику, нужно именно в том нежном возрасте, когда воображение способно, словно встроенный в голову кинопроектор, материализовать текст в фантазии читателя, в яркие зримые живые образы. А потом вам, повзрослевшим, только и останется раз в полгода снимать с полки томик, пытаясь вернуть те ощущения сопричастности к Чуду и Тайне, которые, словно гроздья искр из фейерверка, вдруг озаряли скучную действительность при первых двух-трёх прочтениях.

ХС создана на пике писательской формы авторов, и сыпать ей читательские дифирамбы просто даже банально. Искать изъяны – глупо и недостойно: найти можно что угодно где угодно. Хочется высказаться не о художественных высотах повести, а о том, чего чаще других касаются, обсуждая ХС – о содержимом Синей Папки. Есть тут диссонанс или нет? Речь идёт не о качестве, не о литературном уровне ГЛ, речь о том мог ли Феликс Сорокин, автор «Товарищей офицеров» и «Равнения на середину», написать ГЛ?

С одной стороны — ДА, ибо Сорокин это на 95, а может на 99 % – АНС. Но с другой – Сорокин далеко не АНС и, тем более, не АБС. Слишком большой этот 1% процент получается. Что бы написать ГЛ, ему пришлось бы сначала написать и ТББ и «Хищные вещи…» и «Попытку к бегству» и «Улитку…». А у него есть, как мы знаем, только «Современные сказки». Судя по отрывкам, что-то весёлое, бесшабашное, гротескное, но не более. С чего вдруг какие-то пасмурные фантазии про непонятную страну, про уродливых и прекраснодушных пришельцев из будущего? Сорокин наверняка бы поместил действие в своём, хорошо ему знакомом мире, прямо в писательском клубе.

Ну, положим, написал. Но почему он так над этой папкой трясётся? ГЛ хороша без сомнений, но, выскажу крамольную мысль, лишь в контексте всего остального творчества Стругацких. Именно в ожерелье других произведений АБС, она занимает своё место и выстреливает, потому что были сравнительно светлые Амальтея, Далёкая Радуга, Полдень, Понедельник, Малыш и вдруг, как неожиданный хук слева, мрачная чернуха, пьянки, разврат и прочая изнанка жизни. Всё это дозировано случалось и в ТББ и в ХВВ и в «Отеле…», но так жёстко Стругацкие ещё не писали. Для них в этом был определённый этап, писать так беспощадно, что бы уж совсем не было шанса напечатать.

Стал бы Сорокин заниматься подобными упражнениями? Почему то подспудно в это не верится. Даже если главы чередовать, ХС читается отдельно, а ГЛ отдельно. Я, помнится, испытывал неудобства, перескакивая из одного произведения в другое.

Но если не ГЛ, то что же могло быть в Синей Папке? Град Обреченный? А велика ли разница? Опять же этапная вещь для Стругацких – большой, насыщенный идеологическими подводными камнями непроходной роман. Опять некое абстрактное место действия. Опять чернуха и «правда жизни» без прикрас. Но какое это всё имеет отношение к Сорокину? Как такое могло родиться в его соцреалистической голове, и каким образом переплетается с его биографией? И, опять же, написать, конечно, мог, но стал бы придавать ему такое «душелечебное» значение? Стал бы так скрывать его? Пожалуй, что, друзьям всё-таки похвалился бы. Да и стоило ли так шифроваться? Ведь должен он был понимать, что, будь там ГЛ или ГО, это не было произведение-откровение. Совсем не «Архипелаг Гулаг». Теперь известно, что в советской издательской доктрине такого рода книги считались упадническими, но отнюдь не диссидентскими. Стал бы так чахнуть над рукописью, как кощей над златом, мучаясь сомнениями: гений он или посредственность? Возможно, но почему то не верится, что этот, уже довольно циничный ремесленник от литературы, мог так трепетать над собственным творением в общем-то довольно далёком по содержанию от его, автора, актуальных проблем, связанных с возрастом, работой, здоровьем, финансами, родственниками и прочей бытовухой. Вот «Хромую судьбу» он мог бы написать, в это верится сразу. Про себя и всё вышеперечисленное.

И всё же, что могло быть в Синей Папке, такое дорогое, такое личное, что и показать никому нельзя?.. Тут вспоминается история с Катей.

Эта история оставила в душе Сорокина такой след, или, точнее, пустоту, что и спустя полвека ему продолжает сниться это имя. И в воспоминание о Кате он погружается, как в обморок. И когда мучает его ночной кошмар, в котором ветер уносит в окно листы его тайного творения, он кричит во сне: «Катя!» – словно проведение пытается отнять её снова.

Эта история, занимающая в повести четыре страницы, и есть настоящий роман в романе, роман о несбывшейся Большой Любви. Именно там, в Синей Папке, Сорокин проживает другую, более счастливую, жизнь. Там он реализует своё чувство к Кате, в реальности перегоревшее впустую. Роман этот – его душевное лекарство. Он выкладывается без остатка, пишет так искренне, что выходит у него действительно лучшее его творение. Но вещь получается настолько лиричной, или даже мелодраматичной, настолько глубоко, до порнографичности, личной, что показать такое нельзя даже лучшим друзьям.

Я уверен, что такая трактовка Синей Папки Стругацкими даже не обсуждалась, что сразу было принято жёсткое решение: романом в романе должна стать одна из написанных в стол вещей. Чтоб было не хуже, чем у Булгакова. И произошло искусственное воссоединение ХС сначала с ГО, потом с ГЛ. Но лично для меня совершенно другое представление о содержимом Синей Папки помимо воли авторов просачивается из текста само собой.

Про искусственность соединения ХС и ГЛ уже и говорено и писано, должно быть, немало. И, главное, если бы никто не знал, что ГЛ – это отдельное произведение, написанное в другое время, если бы Стругацкие хранили его в строжайшей тайне, как Сорокин свою Синюю Папку, а потом внезапно предъявили миру в составе ХС, это ещё бы могло прокатить. Хотя и тогда бы разница между ними бросалась в глаза. Но ведь все про это знают и уже никакими средствами не заставить поверить читателя, что ГЛ и ХС также едины, как «Мастер и Маргарита» и «Роман о Пилате». И критики (Роман Арбитман) и исследователи творчества братьев (Светлана Бондаренко) независимо друг от друга приходили к выводу, что «ГЛ не производит впечатления содержимого Синей Папки». Арбитман считал, что лучше оставить отрывки из ГО и позволить читателю дофантазировать содержимое. Бондаренко пишет, что при детальном сравнении трёх произведений – ХС, ГО и ГЛ, можно придти к выводу, что между ГО и ГЛ гораздо больше сходства, чем между ними обеими и ХС. И я в этом с ней согласен на 200%.

ГЛ и ГО похожи по духу, по настроению, по атмосфере. Именно «Гадкие лебеди» и «Град обреченный» наилучшим образом сочетаются в одном томе. И такое издание было. Вот оно http://www.fantlab.ru/edition970. Мне оно кажется лучшим и для ГО и для ГЛ.

Говоря об изданиях, хочется отметить, что почти все они эклектичны: в книги подбираются плохосочетаемые друг с другом произведения. Например, ГО и «Повесть о дружбе и недружбе». Или «Отель…», «Пикник…» и ГО. Казалось бы, не криминал, но «Отель…» и «Пикник…» лучше начинать читать в подростковом возрасте, а ГО, пожалуй, стоит отложить до студенческой поры. Несочетаемость может быть объяснима хронологическим порядком выстраивания произведений в полном собрании. Но в других случаях она совершенно демотивирует покупать книгу. Издателям стоит учитывать этот аспект. К сожалению, наши издатели похоже невменяемы.

В итоге, я пришёл к выводу, что лучшим могло бы стать собрание, где каждая вещь издана отдельной книжкой. Таких есть два: в мягких обложках и в твёрдых. В мягких рассматривать не стоит – не выдерживает никакой критики. Второе, в твёрдых, к сожалению оформлено очень плохо. Вот если бы удалить с обложек, непонятно зачем туда приляпанные, глянцевые квадратики с примелькавшимися уже картинками, кочующими от серии к серии, получилось бы вполне приемлемо.

Завершая разговор о совместимости, нельзя не порассуждать, какое произведение хорошо встало бы в одном томе с ХС. Для меня это «За миллиард лет до конца света». Обе повести написаны в жанре «бытовой роман». Прототип Малянова – БН, прототип Сорокина – АН. В обеих минимум фантастики, действие происходит в наших реалиях. Схожий антураж: и там и там фигурирует папка с неким Главным Трудом Жизни центрального персонажа. ЗМЛДКС имеет рваное повествование, имитируя фрагменты рукописи; в ХС есть схожий приём: каждая глава – это незаконченная фантасмагорическая история, история с открытым финалом.

Вот такая она ХС, говоря о ней невозможно не зацепить по касательной и ряд других произведений братьев Стругацких.

Конечно, меня можно обвинить в субъективизме, и я эти обвинения безоговорочно принимаю. Никоим образом не навязываю своих трактовок, пусть каждому откроется в ХС, что-то своё, пусть для кого-то ХС и ГЛ останутся единым целым. Главное, книга должна читаться и должна читаться в подходящий момент жизни. Важно не упустить его. Не опоздать.

ivan2543, 19 апреля 2011 г. в 20:52

Давно хотел прочитать эту повесть, но никак не доходили руки, а тут волею судеб подвернулось карманное издание – как раз, когда нужно было чем-то занять ожидание. Проглотил где-то часа за два с небольшими перерывами.

Написана повесть отлично, от Стругацких, впрочем, другого и не ждал. Гнетущая атмосфера войны на Гиганде сменяется таинственностью исследовательской базы далекого будущего. На этот раз авторы пошли на интересный эксперимент – показать читателю Мир Полдня глазами варвара с индустриально-милитаристской планеты – то есть этакий «Обитаемый остров» наоборот. Не сказал бы, что получилось на том же уровне – но читается с большим интересом. Книга увлекательна даже, несмотря на довольно-таки вялую динамику сюжета. Более всего способствуют этому разбросанные по тексту описания технических чудес будущего, которым восприятие главного героя придает какой-то мистический оттенок.

Повесть эта, безусловно, психологическая. Собственно, кроме первой и последней глав «сильных» событий ждать не приходится – Гаг живет на исследовательской базе и наблюдает. Его изучают, он изучает, пытается приспособиться, пытается понять, что от него хотят, что происходит, какова цель землян.

Но есть некоторые нестыковки. Прежде всего, мне лично непонятна была цель похищения. Ведь говорилось же о каком-то важном задании, для которого землянам понадобился подготовленный человек. Может, Гаг просто сорвался раньше или его признали непригодным для этой миссии? К тому же – существуют же прогрессоры, подготовленные для решения подобных «щекотливых» вопросов. Зачем доверяться морально нестойкому пришельцу с совершенно чуждой ментальностью? Могли бы завербовать кого-нибудь более интеллектуально гибкого. Да, и в качестве консультанта для резидентов Боевой Кот не лучший выбор. Взяли бы какого-нибудь «дикобраза» — было бы проще убедить к сотрудничеству. Или кого-нибудь из офицеров – они и знают побольше, и в силу образованности легче поняли бы ситуацию. А Гаг – отличный боец, идеальный исполнитель с крайне негибким мышлением. Что толку землянам от него?

Может быть, похищение как раз и было самоцелью, то есть само по себе являлось экспериментом? В таком случае, результат получился двояким. С одной стороны, Гагу так и не удалось адаптироваться к Миру Полдня, этот мир не был им понят и остался для него враждебным и угрожающе-таинственным. С другой стороны, несмотря на косность мышления, такое потрясение не могло не изменить Гага – оно, по меньшей мере, приучило его рассуждать, критически воспринимать действительность, что мы видим в концовке повести. Что ж, это новое качество, безусловно, поможет ему выжить в нестабильную эпоху социальных преобразований на Гиганде.

Да, нового «Обитаемого острова» из этой книги не вышло, но причина этого – в самой концепции произведения. Все-таки цивилизованный человек среди варваров – это трагедия, а варвар в цивилизованном мире – это трагикомедия. Здесь и быть не могло каких-то масштабных событий – Гаг, как личность, даже для своего неблагополучного мира был мелковат, а уж на Земле XXII века…

Итог: очень занимательная, атмосферная повесть, позволяющая читателю взглянуть на Мир Полдня глазами представителя отсталой цивилизации. Не откровение, но очень любопытное произведение с точки зрения психологизма, к тому же открывающая некоторые подробности созданного братьями Стругацкими мира.

xaak, 28 марта 2011 г. в 22:43

Ох... Вот это книга! Хотя нет, — это КНИЖИЩЕ! Первое произведение Стругацких, которое я прочитал. И теперь страшно читать другие их творения, чтобы не разочароваться.

Отличная книга. Лучшее, что я читал из фантастики. Написано интересно, увлекательно и неподражаемо. Хочется читать не переставая, не обращая ни на что внимания, не отвлекаясь на суету этого бренного мира.Это хоть и фантастическое произведение, но в тоже время и очень реалистичное, с точки зрения эмоций, чувств, переживаний и принятых решений главного героя. Для меня фантастика была только во время чтения, а после, от нее не осталось и следа. В голове были только вопросы, а вот ответов авторы не оставили. И это очень приятно. Книга заставляет задуматься о многих основополагающих вещах. Я бы включил это произведение в курс лекций по философии. Прошло уже почти сорок лет, а актуальность вопросов нисколько не изменилась, а возможно и возросла, но это каждый решит сам для себя, эта книга, написана на века.

До этого я прочитал пару книг из серии «S.T.A.L.K.E.R.» И теперь понятно откуда там все содрали (причем очень откровенно). Хотелось бы узнать, авторы этого цикла вообще читали первоисточник? Эти книги не то что рядом не стояли, а по логике вещей, вообще не должны существовать, чтобы не оскорблять прародителя. Люди!, не тратте время на те 20 или 30 книжек, а просто прочтите «Пикник на обочине».

Stirliz77, 23 февраля 2011 г. в 08:25

Роман представляет собой как бы воспоминания Максима о его совместной работе с Тойво Глумовым, сыном известной по предыдущей книге цикла Майи Глумовой. На момент составления Максимом этих записей ему исполнилось 89 лет, а со времен описываемых им событий минул 31 год. Тогда Максим был руководителем отдела Черезвычайных Происшествий (ЧП) Комиссии по Контролю (КОМКОН — 2), где одним из его подчиненных был Тойво. На написание этих своего рода мемуаров, с одной стороны его сподвигло письмо Майи Глумовой, а с другой — настойчивые просьбы группы «Людены». Началом всей истории, изменившей, в итоге, человечество послужило загадочное происшествие на Тиссе, планете у звезды ЕН 63061. Жертв при этом не было, так что о нём постарались побыстрее забыть, но Каммерер, как ученик великого параноика Сикорски, ухватился за это событие, почувствовав в нём возможное вмешательство Странников в дела землян. За прошедшее со дня трагедии с Львом Абалкиным время в руководящих кругах тему «прогрессорской деятельности Странников в системе человечества» успели основательно подзабыть, но Максим сумел вызвать интерес к этому факту у своего непосредственного начальника Атоса-Сидорова и проект «Визит старой дамы» стартовал и начал обретать плоть и кровь. Для начала все материалы были посланы Айзеку Бромбергу, который на основе них сгенерировал некий текст описывающий гипотетическую прогрессорскую деятельность Странников, более известный как «Меморандум Бромберга». Основной вывод сего труда звучит так: «Человечество будет разделено на две неравные части по неизвестному параметру, меньшая часть его форсированно и навеки обгонит большую, и свершится это волею и искусством сверхцивилизации, решительно человечеству чуждой». На основе выводов «Меморандума» было решено искать признаки некоего отбора, происходящего в настоящее время среди населения Земли и Периферии. Для работы над темой был привлечен молодой стажер отдела ЧП Тойво Глумов. Его расследование выявило странные факты, которые привели к невероятным выводам навсегда изменившим судьбу человеческой цивилизации.

Третья часть цикла о Максиме Каммерере получилась совсем не о нём. Он выступает здесь только в роли рассказчика, появляясь на сцене весьма эпизодически. В центре авторского внимания оказались совсем другие фигуры и, не связанные с ним напрямую, темы. Авторы постарались вложить в минимум объема максимум смысла, соединив в этом небольшом романе несколько огромных и очень важных тем. Одна из них — это прогноз дальнейшего пути развития человечества, обзор если не дорог, то приблизительных направлений, в которых пойдет прогресс. И то, что род людской начал меняться, кажется предопределеным событием, запрограммированным судьбой ещё века и тысячелетия назад. Та самая преславутая третья импульсная не могла возникнуть в человеческом мозгу в один момент, а была продуктом эволюции на протяжении тысяч и миллионов лет. Лишь достигнув определенного уровня развития человек смог узнать о её наличии и постичь её предназначение, лишь определенный уровень развития технологий позволил научиться инициировать людей, превращая их в люденов. Если же не заходить так далеко, то и искусственное «повышение естественного уровня приспособляемости человеческого организма к внешним условиям», то есть фукамизация, есть большой шаг на пути эволюции человека. Люди перестали эволюционировать под воздействием факторов внешней среды и естественного отбора уже давно, фактически встав на путь искусственной эволюции. Этот процесс, хоть и не очень явный, идет уже сейчас. А фукамизация и «люденизация» на этом фоне выглядят лишь следующими логическими шагами на пути к совершенству. Но, с другой стороны, если фукамизация на сто процентов продукт местной разработки, то к появлению люденов, фактически являющихся новой расой землян, есть много вопросов. Ведь если попробовать допустить, что их появление является результатом не эволюционных изменений, а воздействия извне, то всё тут же начинает выглядеть не так уж радужно. Ведь недаром «параноик» Сикорски не уставал твердить о вмешательстве Странников в развитие человеческой расы, что в итоге привело к гибели Абалкина. А вот кем был на самом деле Абалкин и с какой целью он взял детонаторы, так и осталось невыясненным. Прямых улик против него не было, но и различных странностей, связанных с его персоной хватало, и неизвестно, куда повернула бы история, если бы Абалкин достиг своей цели. Ведь именно в КОМКОН'е знали лучше всех о методах работы Прогрессоров. Репутация, которую они заработали во время выполнения различных планетарных миссий, со временем начала работать против них: «Никто не любит Прогрессоров. Даже сами Прогрессоры». Намек на то, что с человечеством могли поступить так же, как оно поступало неоднократно с другими цивилизациями вызывает в отделе Каммерера чуть ли не панические настроения: «Я считаю, что нам сейчас не до церемоний! Придется нам поступиться кое-какими достижениями высшего гуманизма! Мы имеем дело с Прогрессорами, и придется нам вести себя по-прогрессорски!» Причем особого и преднамеренного зла от Странников не ждут: «Никто не считает, будто Странники стремятся причинить землянам зло. Это действительно черезвычайно маловероятно. Другого мы боимся, другого! Мы боимся, что они начнут творить здесь добро, как они это понимают!» Добро, которое всегда побеждает страшит представителей КОМКОН'а гораздо сильнее, чем любые мысли о злонамеренности прогрессорской деятельности в их отношении. Видимо хорошее знание методов и способов работы Прогрессоров, заставляет команду Максима приложить все свои силы на решение этой проблемы, пока не появились серьезные и далекоидущие последствия. Причем авторы так и не дают в финале однозначного ответа на вопрос о природе появления люденов, заставляя читателей самих делать выводы на основе вышеизложенных фактов. Вот только можно ли верить этим фактам? Максим в начале своих мемуаров довольно ясно говорит о том, что он не хочет (или не может) предоставить читателю весь объем необходимой информации: «Материалы подбирались мною в соответствии с определенными принципами, в суть которых вдаваться у меня нет ни желания, ни особой необходимости». Что осталось за кадром? О чём пожелал умолчать Каммерер? Можно ли стопроцентно доверять ему в таком непростом вопросе? Ввод в сюжет недобросовестного рассказчика ещё более запутывает и так непростую ситуацию. На это играет и структура текста романа состоящего почти на половину из различных документов и материалов дела. А лакуны в записи разговора в доме Горбовского? О чём они не говорят нам? Почему сложившаяся картина практически полностью совпадает с теми выводами, которые сделал в своём меморандуме Бромберг? Вопросов накапливается гораздо больше, чем дается ответов и каждый прочитавший решает для себя сам.

Вторая большая тема — это завершение Полуденного цикла, которому были посвящены несколько десятилетий их творчества. «Волны гасят ветер» не только финальный роман серии, но и фактически реквием самому Миру Полудня. Та коммунистическая утопия, которая была основным идеологическим стержнем всего цикла тихо скончалась, когда социалистические и коммунистические идеи построения реального общества показали свою полную недееспособность. С одной стороны в последних романах цикла Стругацкие сами начали деидеализацию сотворенного ими же мира, пустив на страницы человеческие пороки, страхи и заблуждения, показав нелицеприятные стороны человеческой натуры, тайную тиранию власти и ту легкость, с которой власть придержащие способны допустить фатальную ошибку. С другой — появление люденов с высокой вероятностью не оставит от сложившегося общественного уклада камня на камне. И пусть «девяносто процентов люденов не интересуются судьбами человечества и вообще человечеством», это ничуть не мешает человечеству интересоваться люденами. Мне кажется, что авторы, рассказывая о уставшем от жизни Горбовском, невольно прощаются в его лице и с утопией Полудня, весьма емко характеризуя её: «Такая была его эпоха, что доброта всегда побеждала», «Из всех возможных решений выбирай самое доброе». Как ни печально, но эпоха закончилась, то, что прийдет ей на смену, будет уже совсем другим и потребует от человека иных душевных качеств.

Итог: роман-веха, роман-итог, несколько сухой и отстраненный, больше аналитический, чем художественный. Он удивительно полифоничен и многогранен. И пусть при его прочтении не оставляет чувство горечи от утраты целой эпохи, но он несет в себе и зерна надежды: это не конец истории, это — начало новой. Однозначно рекомендую для вдумчивого прочтения. Любителям легких приключенческих текстов просьба не беспокоиться.

Д.Родион, 30 января 2011 г. в 11:49

«Сегодня ночью я воскресну в четвертый раз, один, на мертвой планете, заваленной пеплом и снегом...»

                                                                                                             Камилл

Все-таки мрачноватые шутники эти Стругацкие. Оставить читателя и обитателей Радуги наедине с надеждой, при этом намекая что «все будет хорошо» (когда черным по белому ясно — Титаник утонет), — это жутковатый трюк. Страшная книга. Этакое собирание цветов в ожидании конца света. И Горбовский плещущий маслом на жаровню как ни в чем не бывало. Ему-то что! Легендарный межпланетник, кумир молодежи, мечта всех женщин, мужчина-жемчуг )) Отплясал свое, и умереть теперь не зазорно. В умиротворении.

Знаете какие слова я обнаружил в аннотации к изданию?

«история катастрофы и борьбы, подвига и беспримерного мужества».

Так вот. Повесть не об этом. Она о том ,как люди (пусть и двадцать второго века) не умеют ценить жизнь. Прежде всего свою. Они рады спасать засранные ульматроны и макулатуру, и другой мусор; молятся на них. Физики. Нуль их в орех клюнул!

________________

Хороший финальчик преподнесли мэтры. Не придерешься. «Печаль моя светла» — классик писал. Самая нелюбимая мной порода печали. Ой-ей.

Закон сохранения энергии: читая «амальтею» знаешь с самого начала, что «Тахмасиб» не пропадает. Выкарабкается. Как пить дать. И за ЭТО люди на Радуге обратятся в прах.

_______________

...А ЧТО ЕСТЬ КАМИЛЛ?...

A.Ram, 20 января 2011 г. в 15:00

Сложно писать о книге, которую люди и умней, и начитаннее меня отрецензировали не одну сотню раз. И тем не менее, попробую выдать пару личных ощущений.

Во-первых, лично для меня «Пикник» — это книга, сформировавшая мой вкус (с точки зрения предпочтений в фантастике). До сих пор любым экшнам предпочитаю произведения, в которых во главу угла ставится психологическое преобразование героев, а внешний антураж — наличие Зоны, нашествие инопланетян, магия или взрыв звезды — всего лишь служит основной цели: взять героя за уши, встряхнуть хорошенько, чтоб мозги перемешались, и посмотреть, как же теперь он станет реагировать.

Главный критерий качества любой книги — сопереживание. Желание читателя встать рядом с героем, подставить плечо или предупредить о засаде. «Пикник» — вершина эволюции по данному критерию. Ее герой не нуждается в подпорках, Рыжий как тот кот, гуляет в одиночестве. Но при всем том возникает удивительное чувство: ты, читатель, даже не стоишь рядом с героем, ты и есть герой. Полнейшее слияние твоих эмоций с переживаниями выдуманного персонажа. Это ли не высшее достижение любого творчества?

Есть и объективный фактор, позволяющий безбоязненно петь дифирамбы «Пикнику». Это — огромнейшее количество клонов, порожденных различными авторами в подражание или в «раскрутку» темы. Увы, ни один из них не дотянулся даже до колен «Пикника». Достаточно прочитать эту единственную книгу плюс посмотреть совершенно самостоятельного «Сталкера» Тарковского — и тему «Зоны» для себя можно смело закрывать. Поскольку вряд ли кому-то удастся рассказать про нее что-то новое.

ВЫВОД: культовая книга, читать которую нужно всем, даже нелюбителям фантастики, наравне с Толстым, Достоевским и т.п.

Beast, 04 февраля 2010 г. в 22:52

Если Бог желает предотвратить зло, но не может, он не всемогущ.

Если может, но не желает, то он есть зло.

Если может и желает, то откуда берется зло?

Если не может и не желает, то какой же он Бог? (Эпикур)

Эта повесть как нельзя лучше раскрывает беспомощность «бога» если бы таков появился среди людей, наделённый невероятной силой и властью. Румата, носитель высокой морали и всей мощи и знаний человечества, обречён видеть всю отвратительную изнанку подопечного ему мира и испытывать невообразимую боль от своей..... беспомощности? Вообразить дано кому из нас такую муку?

Повесть кажется простой на первый взгляд, но внутри, подобно вечному двигателю, теплится очень сложная, фундаментальная философская дилемма. Нужно быть мастерами, что бы сочетать такую элегантность слова и образов с такой глубиной мысли, которая проживёт века.

ICELIN, 04 сентября 2009 г. в 22:07

Моя самая любимая книга у Стругацких. О том, что во всем есть глупые условности, даже в любви, о том как трудно быть чужим среди окружающих, о том, что очень сложно видя неправильные поступки, смолчать и проти мимо, потому что каждый учится сам и только сам, на своих ошибках. Никто не в праве оказывать давление на других, заставляя или направляя их. Ведь жизнь одна и ее надо прожить т.к. сам считаешь нужным. Каждый решает за себя и несет за это ответственность. Какие бы благородные не были намерения, надо помнить про последствия и ответственность.

Но в тоже время проблемой мира, даже нашего, является система. Вернее не совершенная система, ведь создана она несовершенными людьми. Ты должен делать и жить так и только так. Везде правила, даже в любви. Но вот кто придумал эти правила? И можно ли по ним жить не утратив собственного достоинства и своей человеческой сути. Вот основная мысль этой книги.

Главный герой оказался в сложной ситуации. Либо оставлять все как есть и идти своей дорогой, можно на все закрывать глаза. Но у каждого, в том числе и у Руматы, есть эмоции и чувства, то что отличает нас от животных. Способность к сопереживанию, милосердию, к искренней любви. Человек — существо, которому надо эволюционировать, идти вперед, учиться, набираться опыта. Не надо быть Богом,чтоб понять такие простые вещи, но надо быть Богом, чтобы стерпеть и пересилить себя. Просто верить.

«Благими намерениями выложена дорога в ад».

razrub, 30 августа 2009 г. в 20:00

Все-же я бы не стал называть «Мир Полудня» циклом. Скорее это то, что в англоязычной фантастике называется брейд-серией (у нас термин как-то не прижился). Общий мир — да, сквозные персонажи — да, тем не менее все произведения законченны, самодостаточны и самоценны.

И уж ни в коем случае это не цикл о коммунистическом будущем. «Мир Полудня» — о Вечном. О Мире, о Человеке и о месте Человека в Мире.

Мир живой, осязаемый и развивающийся. Развивающийся вместе со своими Демиургами. Интересно наблюдать, как юношеский оптимизм, максимализм и вера в будущее («Страна...», «Путь...», «Полдень...») перерастают в заостренность на болевых точках и проблемах человеческого общества («Трудно быть богом», «Хищные вещи века», «Попытка к бегству», «Обитаемый остров»), затем сменяются пессимизмом и бессилием человека перед Системой («Жук в муравейнике»), и наконец приходят к равновесию, мудрости и осторожному оптимизму («Волны гасят ветер»). И этот мир продолжает жить! Он будет жить, пока существуют читатели Стругацких! Это — НАШ мир!

Lost, 20 мая 2009 г. в 22:53

Это самое странное произведение Стругацких из тех, что мне доводилось читать. Хотя сюжет достаточно типичен и прост, и непонимания не вызывает, тем не менее, ощущение странности и призрачности происходящего не покидает все время. Странные ученые со странным поведением... смешные энергопоглотители со странными названиями... приборы под названием «ульмотроны», предназначение которых до конца не ясно, и с типично совковым бардаком в их распределении.. странные песни и стихи, странный Горбовский, странный Камилл, и так до бесконечности. Возникает вопрос: если испытания нуль-физиков были так опасны, почему на планете не было звездолетов случай эвакуации? Тоже странно.

Персонажи не выглядят живыми; наиболее человекоподный из всех — Скляров, остальные все камиллоподобные) В конце, судя по задумке авторов, у читателя должно возникать сочувствие к героям, однако у меня оно так и не появилось.

Вообщем, не могу сказать, что испытала воторг.. У Стругацких ИМХО есть гораздо более сильные произведения.

Zvonkov, 07 марта 2009 г. в 10:22

А почему — конец? Странное дело. Если в семье родится гений — семьи больше нет? Если человечество породило богов — человечеству аминь? Что за глупость? Да, когда тебя делят на неравные части — это неприятно, но понятно. В конце концов и организм неравномерно устроен. Человечество все равно останется единым целым. Не случайно ж Логовенко говорит: «Но если вдруг случится беда, мы придем на помощь всей своей мощью...» Разве это плохо? Не нармально? Что неправильного в том, что дети опекают престарелых родителей? Осознавать себя престарелым? Или осознавать себя родителем богов? Тут все зависит от менталитета: в полстакана коньяка один видит наполовину полный, а другой наполовину пустой.

Alexandre, 21 февраля 2009 г. в 13:52

Технические анахронизмы не главное. В середине 60-х, почти сразу после написания этого рассказа я работал на ЭВМ «Урал-1», уже тогда устаревшей. И атмосфера рассказа вполне соответствовала атмосфере вычислительного центра тех лет. Кто мог предполагать, как разительно переменится техническое оснащение вычислительной математики за неполные 50 лет! А ведь к проблеме расшифровки информации, хранящейся в мозгу человека, мы так реально и не приблизились. Так же, как и к управлению климатом. А вот мой тоже далеко не новый компьютер, по вычислительной мощи и удобству пользования, многократно превосходит лучшие образцы вычислительной техники середины прошлого (20-го) века. Так что не надо искать гениальных предвидений в технических подробностях, гораздо важнее промелькнувшие идеи и образы людей будущего, которые могут стать основой для реального создания этого самого будущего.

Советник, 28 декабря 2008 г. в 15:47

О Стругацких и об их бессмертных творениях можно говорить вечно. Невероятные образы и запутанный сюжет — неотъемлемая черта любого из литературных произведений братьев-авторов.

Организованная толпа? — казалось бы невозможное словосочетание находит свое отражение здесь. Бессмысленные, безуспешные и все-таки бесконечные попытки победить Лес — тайну природы, объединяют практически все «цивилизованное» общество, представленное в рассказе. Управление, во главе с призрачным директором, осуществляет административный контроль над всеми поступками, действиями и даже посягает на мысли и эмоции.

Люди превращаются в роботов, но зачем и для чего? Как ни странно самый точный ответ звучит от «возлюбленной» Перца Алевтины — «Пупсик, миленький, ты не вникай, я этого сама ничего не понимаю, но это даже хорошо, потому что вникание порождает сомнение, сомнение порождает топтание на месте, а топтание на месте — это гибель административной деятельности, а следовательно, и твоя, моя и вообще...»

Управление ради управления — такая глупость и такая актуальность, что прямо становится не по себе. Чиновник занявший должность забывает, зачем эта должность нужна и использует свои полномочия на себя, а его начальники и его подчиненные делают то же самое, образуя закрытую систему. Это механизм не для людей, а против людей. Воспитанные такой системой Домарощинеры выискивают и вынюхивают несогласных, инакомыслящих и просто ДРУГИХ как вредных для системы субъектов, чтобы изолировать и подавить их НЕПРАВИЛЬНЫЕ поползновения.

Словно одинокий путник, заплутавший в огромном и мрачном лабиринте, читатель Улитки на склоне пытается найти выход — уловить смысл рассказа, но.. сделать это так же сложно как и улитке, посвятившей всю свою жизнь упертому движению к высоте, к склону..

ОвеСсСалом, 06 апреля 2022 г. в 12:15

Как известно, это произведение суть просто расширенный вариант написанной прежде замечательной повестушки «Беспокойство». Я сперва прочёл именно последнюю. И улитка эта — лучше бы не вылезала она вообще из своей раковины. Вместо ёмкой, изящной, увлекательной и глубокой повести получилось нечто нудное, унылое, претенциозно-напыщенное и подражательное. Линия Управления — вымученные кафкианские вариации. Вообще в ноль. «Лесная» часть изменена и дополнена очень мало, но практически все изменения только ухудшают. Так, загадочные и отстранённые «амазонки» предстали плоскими озабоченными фемками с экстрасенсорными способностями, которые здесь как корове седло. Ничего гениального не замечено, исключительно деградация и испохабление действительно стОящего «Беспокойства».

Как я понял, немалое число восхищающихся «Улиткой» свои восторги выводят исключительно или преимущественно из «лесной» части. При этом про первоисточник, «Беспокойство», многие просто даже не знают. А очень не мешало бы. «Беспокойство» — это реально шедевр, ничего похожего в мировой фанастике прежде не было. Убогой же «Улитке» 2/10

glaymore, 27 июля 2021 г. в 11:27

Прекрасная повесть про «космического Маугли», настоящее украшение Полуденного цикла.

Помимо центральной проблемы — каким вырастет человеческий младенец, с первых дней жизни воспитываемый негуманоидами, и смогут ли люди вообще понимать этого сына двух цивилизаций — на страницах щедро рассыпаны жемчужины маленьких идей. Вертикальная эволюция, рукотворная «вторая природа», намеренное включение шизоидов в состав звездных экспедиций (Ваттс, привет!) ...

Блистательно продемонстрировано, как в стрессовой, жуткой ситуации ведут себя матерый профессионал (Комов) и юная истеричка (Глумова).

Считаю, крайне недооцененная вещь у АБС.

Интересно, что сами авторы считали повесть очень слабой и даже стыдились того, что написали честную гуманистическую НФ без двойного дна и без фиги в кармане в адрес, как они любили выражаться, «поганого режима».

Varianna, 03 июля 2021 г. в 23:15

Если плохое настроение или совсем нечего читать, беру и перечитываю в миллионный раз «Стажеров». Ну просто чтобы поднять настроение... Через минут десять начинаю улыбаться, настроение поднимается. Проверено.

Самое смешное, что начинаю переживать, — а вдруг Иван не встретит Юру, который умеет«вакуумно варить»? и тот не познакомится с моим обожаемым Юрковским. (кстати, а куда подевалась Варечка?) и Быков не внесет его в список экипажа... Но все благополучно, и мы отправляемся на «фотонном корыте» «генерально инспектировать»...

Конечно, лучше читать эту книгу лет в 14-15 , это куда лучше любых лекций о необходимости честности, порядочности и проч.проч., но уверяю, что и в весьма взрослом возрасте, сбрасывая несколько десятков лет, со все возрастающим азартом можно уткнуться мозгом и настроением туда, на борт Тахмасиба и участвовать во всех перипетиях сюжета, быть участником всех событий и просто наслаждаться своим участием во всем этом.

Никаких взрослых мыслей, выводов нет. Просто наслаждаешься каждым словом, каждой строчкой, каждым диалогом, как наслаждаешься общением с очень добрым другом, которого всегда счастлив видеть.

Ну и опять же фразы типа, — «узнаю космогониста по изящным словесам» или «надо было...ээээ....задержать», — просто вошли в обиход нашей семьи как и многие другие

Хотя гениальные братья умеют простыми словами вкладывать в мозги истины, которые и непреложны. Порядок в душе и порядочность, бдагородство и умение относиться с юмором к себе самому, любовь к друзьям и к порядочным людям, презрение к трусам и подлецам, умение брать ответственность на себя и бесконечная молодость души... Типа, нам наплевать на звания, на возраст, на положение. Мы вечные стажеры в этом мире.

И грустный финал книги в общем-то, и естественен. Хотя и безумно жалко. Жалко Быкова... Вот почему-то именно его. Жилин еще молод, Юра вообще почти мальчик и у него вся жизнь впереди, а вот Быков... его жалко до слез. И эта потеря заставляет задуматься...о многом.

И опять берешь в руки книгу, и опять путешествуешь по планетам и астероидам, и опять все живы, и опять — радость.

Iriya, 15 марта 2021 г. в 16:09

«Разум есть способность использовать силы окружающего мира без разрушения этого мира.»

Тема первого контакта жителей Земли с представителями внеземного разума уже давно терзает светлые умы писателей жанра научной фантастики. Разные идеи, необычные сценарии.., но если авторы талантливы, то читать их произведения невероятно интересно вне зависимости от развития событий. К числу таких мастеров слова относятся и братья Стругацкие со своими работами, в числе которых — впервые изданная в 1972 году фантастическая повесть. «Пикник на обочине» — это меньше двухсот бумажных страниц плотного как осмий и в то же время невероятно простого текста, в котором ни одно слово, мысль, идея, персонаж или сюжетный поворот не являлись неуместными. Шедевр! Да, потому что именно так, на мой взгляд, и должно выглядеть высшее творение литературного мастерства. Так о чем же эта повесть? Ориентировочно 13 лет назад до начала описываемых в книге событий на разных территориях планеты Земля появились шесть странных областей. Вот представьте себе, что как будто кто-то, образно говоря, раскрутил земной шар и принялся палить в него из огромного револьвера, расположенного где-то на линии между нашей планетой и альфа созвездием Лебедя. Отверстия от пуль легли на некую плавную кривую, а каждая из них ознаменовала собой аномальное место на поверхности планеты, в котором были нарушены известные законы физики. Научные светила предположили, что данные Зоны — прямой результат визита внеземных цивилизаций с непонятной ни для кого целью. Находиться внутри таких Зон Посещения любому существу было опасно для жизни — там изобиловали места повышенной и направленной гравитации, а также присутствовали области искривления пространства и наличия коллоидного газа, способного превратить все, что с ним соприкасалось в смертоносный студень. И в то же время среди грязи и опасных руин там хранились уникальные артефакты, волшебные свойства которых легендами передавались из уст в уста. Как вы уже поняли, одно из таких славненьких местечек, находящееся в небольшом городишке, именуемом Хармонтом, нам и посчастливилось посетить.

«- Молишься? — спрашиваю. — Молись, — говорю, — молись! Дальше в Зону, ближе к небу...

— Что? — спрашивает он.

— Молись! — кричу. — Сталкеров в рай без очереди пропускают!»

Повесть состояла из четырех частей и в общей сложности охватывала восемь лет жизни центрального персонажа по имени Рэдрик Шухарт. Рыжий — необразованный человек, склонный к пьянству, распутству и дракам. Уже в возрасте двадцати трех лет Рэд был экспертом по опасным местам и смертоносному потенциалу Зоны. Не для кого не секрет, что это место вероятного кратковременного пребывания инопланетян привлекало нелегальных сталкеров, коим и являлся наш отважный герой. От вешки к вешке, гайка за гайкой он, рискуя своей жизнью, посещал Зону с целью отхватить какой-нибудь интересный предмет, чтобы в дальнейшем сбыть его на черном рынке за неплохие денежки. Будоражило сознание даже само придуманное Стругацкими аномальное место. Авторы прекрасно подбирали говорящие названия для всего, что могло хоть как-то охарактеризовать ужасы Зоны, тем самым очень образно передавая необычную атмосферу. «Браслеты», «пустышки», «ведьмин студень», «комариные плеши», «мясорубка»... Совсем не перегружая воображение, я воочию представляла все перечисленные страшные прелести этого странного места. Отчаянные смельчаки-сталкеры, как продукты Зоны, тоже имели прозвища («Стервятник», «Суслик», «Гуталин»), которые еще больше отдаляли их от реального мира, где люди обыкновенные носили нормальные имена. Несмотря на предельную лаконичность, я оказалась в восторге в том числе и от слога писателей. Они умудрились в минимум строчек вложить максимум смысла. Вот уж воистину — правильно подобранные слова важнее их количества. Авторы блестяще демонстрировали свой литературный талант, превращая текст то в притчу, то в гадание, то в молитву. Здесь на одной строчке мог соседствовать «Бог» и «Черт», реалистичность задуманного подпитывалась пессимизмом происходящего, а жизнелюбивая ироничность граничила с едва уловимой меланхоличной трагедией. Суть названия раскрылось ближе к финалу в потрясающем диалоге между двумя героями, который хотелось разбить на цитаты и читать по слогам/по буквам, чтобы не упустить ни единой мысли.

«Вы спросите меня: чем велик человек? Что создал вторую природу? Что привёл в движение силы, почти космические? Что в ничтожные сроки завладел планетой и прорубил окно во Вселенную? Нет! Тем, что, несмотря на всё это, уцелел и намерен уцелеть и далее.»

Казалось бы... Где мы, и где 1971 год написания этого произведения? И все же повесть в каждой своей фразе звенела от актуальности, а высказанные в ней мысли завораживали отсутствием банальности. При этом Стругацкие вели интересную игру с читателями, поднимая массу важных вопросов и не давая ни одного вразумительного ответа. Например, вступившие в кульминационную дискуссию на сюжетообразующие темы герои рюмка за рюмкой выдвигали каждый свои, все более емкие аргументы, которые в конечном итоге не привели ни к одному окончательному выводу. Думайте сами, милостивые господа читатели! Проблемы космического масштаба плавно перетекали в общечеловеческие, которые в свою очередь находили отражение в тонкой психологии отдельно взятого индивидуума и вопросах морали. На мой взгляд, «Пикник на обочине» можно читать абсолютно разновозрастной категории любителей книг. Одни будут в восторге от динамичного сюжета, другие — от необычного взгляда фантастов на вопрос вселенского общения с братьями по разуму, третьи — от политической аллегории. Те же читатели, кто предпочитают философские размышления, могут с легкость разбросать все сказанное авторами по осям системы координат своего личного мировоззрения, чтобы чуть глубже задуматься об истинном значении происходящего. Другими словами, каждый сможет найти здесь что-то свое, и никто не уйдет отсюда обиженным и оскорбленным. Это та самая книга, которая, без сомнения, имеет все шансы дать читателю еще больше интересных мыслей с каждым новым ее прочтением.

«Гипотеза о боге, например, даёт ни с чем не сравнимую возможность абсолютно всё понять, абсолютно ничего не узнавая... Дайте человеку крайне упрощённую систему мира и толкуйте всякое событие на базе этой упрощённой модели. Такой подход не требует никаких знаний. Несколько заученных формул плюс так называемая интуиция, так называемая практическая смётка и так называемый здравый смысл.»

Пожалуй, чтобы понять финал необходимо перечитать повесть не единожды. Я до сих пор закрываю глаза и с ужасом представляю себя на месте главного героя, оказавшегося лицом к лицу с купелью предельного числа возможностей. Его бессилие и отчаяние находило в тот момент во мне свое продолжение. Жарило солнце, перед глазами плавали красные пятна, дрожал воздух на дне карьера, и в этом дрожании казалось, будто окружающая нас действительность приплясывала на месте. Я думала над тем, как внутри собственного сердца найти то самое заветное желание, когда какие-то темные силы мгновенно сминали то самое хорошее, что когда-то было в душе, оставляя в сознании одни только рыла, рыла, рыла...? Поэтому для меня горькая правда повести заключается в том, что планета Земля погрязла в бесконечных Стервятниках, алчущих набить свою утробу за счет жизни окружающих людей, и каждый винтик этого смрадного мира надо когда-то менять. Так стоит ли удивляться, что в контексте этой повести братья по разуму в лучшем случае повернулись к нам спиной, а в худшем — даже не заметили нашего существования? Завершить свои впечатления от этого произведения решила вместе с советским фантастическим фильмом-притчей Андрея Тарковского под названием «Сталкер», снятым по оригинальному сценарию самих братьев Стругацких. Оказалось, что киниматографическое произведение не менее шедеврально, чем его литературный вдохновитель. Всем хороших фильмов и книг!

«Вся беда в том, что мы не замечаем, как проходят годы. Плевать на годы, мы не замечаем, как всё меняется. Мы знаем, что всё меняется, нас с детства учат, что всё меняется, мы много раз видели своими глазами, как всё меняется, и в то же время мы совершенно не способны заметить тот момент, когда происходит изменение, или ищем изменение не там, где следовало бы.»

artem-sailer, 25 февраля 2021 г. в 21:59

После «Трудно быть богом» и «Обитаемого острова» повесть «Малыш» показалась такой уютной, тихой, тёплой. Хотя на планете царят холода, туманы и айсберги, внутри корабля комфортно и можно выпить стаканчик глинтвейна с мороза, после трудовой вахты. Нет тут никаких перестрелок, погонь и прочих остросюжетных моментов, есть только человек. Наедине с собой. На необитаемой планете. Перед лицом природы.

Нет, конечно, все знают, что планета оказалась обитаемой, что разум, с которым придётся столкнуться, загадочен и принципиально непонятен. Но атмосферы это не меняет. «Малыш» — всё равно тих, спокоен, уютен, комфортен и лампово-тёпел. Мастера пера и знатоки человеческих душ АБС знали и умели писать ярко, живо, вдумчиво, умно. Настолько правдоподобно, реалистично, заманчиво и увлекающе, что так и хочется сейчас всё бросить и улететь на далёкую планету, где есть только айсберги, туман, скальные расселины. Не спеша, последовательно и размеренно работать над своим важным делом. В коллективе умных, культурных, интеллигентных и тактичных людей. Днём открывать что-то новое в этом бескрайнем и прекрасном мире, по вечерам, сидя в каютах, обрабатывать материалы полевых изысканий и обсуждать глобальные философские вопросы. Это ли не счастье? Это ли не мечта?

Разумеется, всё не так уж и просто. И далеко не одинок человек в этой повести. И не совсем с силами самой природы имеет дело. И вопрос поставлен ребром и в совершенно неожиданном ракурсе — человек не только перед лицом другой цивилизации, странной и совершенно непонятной. Есть ещё и посредник, которого следует рассматривать в качестве третьей силы, в качестве представителя третьей, пограничной цивилизации. Всё сложно и не имеет однозначных решений. Однако же, не это ли предназначение человека, славное и трудное? Искать ответы на неординарные вопросы. Когда рядом с тобой верные товарищи, не просто коллеги, а соратники по важному и нужному делу. На далёкой и прекрасной планете.

Очаровательная книга. Однозначно — к неоднократному перечитыванию.

arey951, 04 декабря 2019 г. в 22:24

Замечательный образец, позволю себе небольшой оксюморон, реалистичной фантастики. Все эти космические баталии, встречи с инопланетными разумами, желающими поработить Землю, и гигантские черные дыры, грозящие уничтожить галактику, порядком поднадоели. Хочется чего-то приземленного, без явных перегибов. Такого, где человечество будущего — это не просто плод разбушевавшегося воображения, а вполне прогнозируемая реальность. И там, где подавляющее большинство космических фантастов берет «грандиозностью» размаха и «оригинальностью» своих идей, стараясь переплюнуть друг друга в абсурдной невероятности сюжета, Стругацкие берут атмосферой уюта и мужества (адекватного мужества, а не идеалистического образа советского космонавта как то было в Стране багровых туч) будущих космонавтов. Добро пожаловать в эру, как мной здесь говорится, простых, но настоящих покорителей космоса.

События, описываемые в произведении, носят локальный характер, эпичность происходящего обошла его стороной. Герои — это простые люди со своими тараканами в головах, чьи решения ну никак не изменят ход истории человечества, но зато могут спасти как их жизни, так и жизни некоторых других людей. В центре внимания поднимаются вопросы долга и силы человеческих разума и сплоченности перед жестокостью внешних условий. А еще все это сопровождается красивыми и ламповыми описаниями Юпитера и его окрестностей.

Очень понравилось, всем не рекомендую. Делиться не хочу

Mishel78, 01 сентября 2019 г. в 11:01

Одно из самых запоминающихся произведений, которое было мной прочитано. Я бы даже сказал, что «Понедельник начинается в субботу» — это по-настоящему волшебная повесть для читателей всех возрастов.

Так получилось, что с творчеством Стругацких я начал знакомиться совсем недавно. И долго не решался прочитать именно эту повесть. А виной тому — фильм «Чародеи», который создан по мотивам этой повести. Подумав, что повесть будет таким же водевилем, откладывал прочтение в долгий ящик. Но я очень рад, что ошибся! Ибо эта повесть к фильму не имеет никакого отношения, кроме НИИ ЧАВО.

Начав читать первую часть, в которой главный герой — программист Привалов попадает в некое подобие Лукоморья на современный лад, мне показалось, что вся повесть и будет некой издёвкой над сказочными персонажами, которые по прихоти авторов попали в советскую реальность 60-х годов и приспособились, кто как. Но и здесь я ошибся.

Во второй части Александр Привалов становится действующим сотрудником НИИ Чародейства и Волшебства. Неудивительно, что институт называется именно так. Повесть была написана в середине 60-х, когда человек уже вовсю покорял космическое пространство, а потому до настоящих чудес, казалось, рукой подать! И вот все знания человечества, накопленные за предыдущие тысячелетия, в том числе и мифологические, идут на пользу прогрессу. А какие колоритные персонажи работают в этом НИИ? Янус Полуэктович Невструев (в двух обличиях: А-Янус и У-янус (администратор и учёный, соответственно)) чего стоит! А есть ещё Мерлин и Амвросий Выбегалло и даже гномы и ведьмы. Хотя, в этой части полно и сатиры на вообще учёную общественность, где есть талантливые рационализаторы и дилетанты, только и думающие о своей карьере, бюрократические проволочки и дух открытий, ради которых хочется творить и работать. Лично я очень даже завидовал Привалову, что он работает в таком интересном месте, где каждый учёный — маг и чародей.

Ну и третья часть, которая запомнилась во- первых: путешествием на машине времени в будущее, в котором были гротескно показаны многие фантастические жанры: утопии и антиутопии, производственные романы о покорении космоса и самое уморительное: пародия на американские фантастические боевики. Беседа Привалова с американским суперменом на английском языке — верх остроумия. А во-вторых, в данной части показано, как работает в учёной среде мозговой штурм, чтобы решить проблему временных парадоксов, которая является сюжетным стержнем финала повести.

В общем, повесть «Понедельник начинается в субботу» способна развлечь, вдохновить, задуматься и сполна показать все грани авторского таланта братьев Стругацких. И мне бы очень хотелось, как и авторам, чтобы у каждого человека была работа по душе, чтобы понедельник начинался в субботу.

Mishel78, 18 августа 2019 г. в 11:39

Трудно быть автором отзыва...

Трудно потому, что так много уже было написано до меня об этой повести, которая так или иначе, оставила свой след в каждом её читателе. По задумке Стругацких прогрессоры двигают историю инопланетной цивилизации вперёд, позволяя стать им настоящими человеками, не зависящими от предрассудков и темноты разума. Возьмём за непреложную истину, что каждый автор вкладывает в персонажей частицу себя. Значит, братья Стругацкие в чём-то тоже прогрессоры. И вот сейчас, спустя более полувека со времени написания произведения, учитывая, что произведение переведено на многие языки мира, можно с уверенностью сказать, что повесть «Трудно быть богом» — один из инструментов, позволяющих очистить сознание и разум от тьмы невежества. По-крайней мере, на меня их глубокое произведение произвело очень сильное впечатление и по ощущениям, зёрна мыслей и идей Стругацких пустили глубокие корни.

Трудно выделить какую-то философскую идею, которыми пронизана повесть. Но всё же постараюсь. Не зря авторы поместили Дона Румату — Антона, одного из сотрудников Института экспериментальной истории, в мир другой планеты, в государство Арканар, историческое развитие которого соответствует эпохе Средневековья на Земле. Если вспомнить, то эта эпоха характерна не только почти тотальным засильем невежества, когда на кострах инквизиции погибали люди, отличающиеся своими устремленияии и мышлением от среднестатистического жителя, но и проблесками великих открытий. Тем чётче виден контраст между утопическим миром Полудня — далёкого гуманного будущего и мрачным невежественным миром Арканара, чьи метастазы разрушают даже светлый, почти божественный, по сравнению с разумом инопланетных гуманоидов, разум дона Руматы. И так легко провести параллели с нашим миром, в котором, несмотря на достижения науки и техники, полно невежества и даже отвращения к знаниям, к развитию разума, а значит и приближения к миру утопического Полудня. В конце концов, многим из нас знакомо то расслабление разума, похожее на помрачение, когда проще посмотреть телевизор, чем почитать умную книгу, к примеру. И тогда, проведя аналогию с повестью, в нас частично умирает прогрессор. Может быть, то же самое чувствовали и братья Стругацкие, награждая дона Румату подобными переживаниями.

И, положа руку на сердце, не так уж и много фантастики в повести. Просто авторам нужны были декорации, знакомые читателю, чтобы донести свои мысли до каждого читателя, в ком есть частица прогрессора.

Впрочем, не буду утомлять тех, кто читал повесть, поскольку созвучие мыслей после прочтения будет когерентным, и тех, кто ещё не читал это произведение, поскольку им ещё предстоит окунуться в водоворот смыслов и не лишать себя новых осознаний.

neo smile, 18 мая 2019 г. в 00:43

Этой книгой, — яркой такой разрисованной на блестящем глянце обложкой, — меня по какой-то странной и стихийной закономерности безустально дразнили всю зиму практически на всех ветках метро... Совсем юные девчонки, — что б они там понимали в этой бесконечной веренице догматизма, феодолизма,  антропоцентризма и прочих авторских «...измов», честное слово!?. То там то сям попадаясь с этой повестью, — они своей перманентной увлечённостью доводили, признаться, до самой острой формы любопытства (разумеется, я в курсе её идейного наполнения): что там в книге может быть понятно и полезно столь юному поколению?.. -Особенно если отбросить красивую сказочную обложку и волшебный флёр её составляющей.

И, да, здесь отдельным ярким акцентом: это как раз те авторы, которые не выходят из перечитки практически в любом возрасте.

И, соб-но, можно сколь угодно долго пытаться искусственно и условно определить «Трудно быть Богом» в легковесное фэнтези, с лейблами «Дамское бульварное чтиво», «Дёшевое развекалово», «Мушкетёрство» и тд и тп, — принудительно «заперев» всё написанное авторами в ячейке «Лубочная Сказка»... Пробежалась глазами по диагонали некоторых отзывов ФЛ. И, признаться, трудно найти большего Противоречия именно в ощущениях читателей от этой повести. Разумеется, начинка Стругацких от этой критики доброжелателей не тускнеет и не обесценивается. И здесь всё с точностью до наоборот. На мой взгляд и личный читательский вкус, вышло «Дёшево», но Оооочень сердито!»

... Забытое Шоссе. По нему не ездят. И на карте его нет. И куда оно идёт неизвестно. Дорога из ниоткуда в никуда. Ей все начинается и заканчивается, виртуозно округляя весь текст в красивое рондо, — с той лишь только разницей: если вначале это выглядит как фантом; в конце — это скорее метафора и фразеологизм развёрнутого кровавого безысходного пути.

Благородный Румата Эсторский — эрудит, историк, разведчик-имперсонатор в одном обличье. Об истинной сути этого персонажа, — и о его благородстве в том числе, — каждому читателю придётся задуматься самостоятельно. А так ли всё гладко и сладко в его отважном спасательстве и бесконечной жертвенной любви?.. С его красивой мальчишеской идеей постоянно отвоёвывать лучших из лучших у серости и посредственности...

Дон Рэба — сын своего века. Интриган с дешёвым форсом и лоском. Подлец, хам и предатель — с одной стороны. Мелкий винт, который вращает собой огромный механизм «мельничного жёрнова» — с другой. И все его мелкие и крупные пакости виртуозно встраиваются в декорации средневековой тупости и праздности.

Постоянно жующая и перманентно развлекающаяся безликая масса из дворян и феодалов. В том числе гнусная подложка высокоучёной своры Святого Ордена (и отчасти проекция современного социума): изощрённое враньё, придворное лизоблюдство, искусные манипуляции сознанием (вернее частичным отсутствием оного) стадного большинства. -Даёшь культуру в массы, — режь, полосуй и бей вдребезги!..

Смутные времена гениев посредственности. Их нелепый звёздный час и бенефис где-то на периферии адекватного роста и развития человечества.

Всё это можно подвести и подчеркнуть оригинальным авторским маркером, с нажимом на горький и безрадостный финал: «Там, где торжествует серость, к власти всегда приходят чёрные». -Причём последняя теза по объективным причинам особенно актуальна и в наши дни.

Авторы пишут крупными размашистыми штрихами, — виртуозно вплетая в свой текст элементы оригинального самобытного фирменного юмора. Не забывая при этом тонко подавать свою философию и глубокие рассуждения / авторские отступления. И местами философия АБС очень похожа на развёрнутое эссе (монографию) Э. Фромма «Бегство от Свободы». С той лишь значимой оговоркой: там где Фромм скучноват и суховат в своей профессиональной аналитике, — Стругацкие уместно по всей повести рассредоточили свои тезы в контексте очень яркого антуража ТББ.

... Неусыпное наблюдение каждого за всеми. Каждодневные доносы в перемешку с сомнительного рода трактатами, которые безустально строчат вымазанными в крови руками... Всё это тошно, безнадёжно и беспросветно горько, — неизбежный конец и предчувствие хаоса...

И здесь стОит особо отметить: авторы строят свой идейный каркас на более тонких вещах, чем банальное навязчивое моралите.

...Всё видеть и всё понимать, — но неспособность повлиять на сложившийся уклад; предпринять иную возможность развития событий; предложить от себя хоть какую-то «сносную» альтернативу стремительно разворачивающейся резни. -Вероятно, подобное вынужденное бездействие и постоянное не вмешательство в хамство и скотство может довести до сумасшествия и срыва кого угодно. Но хуже и горше всего другое... Самое страшное и гнусное, сродни прилипчивой клейкой отвратительной массе, это войти в эту роль. Роль Освободителя и прогрессора; роль Сверхчеловека со сверхвозможностями.

Бессильная злоба... Бесполезные жертвы...

Ледяной холод и ощущение собственной подлости. Острое желание отвернуться от всего; просто отмахнуться от всей этой ереси — всё бросить и уйти...

«Трудно быть богом» — это не красочный экшн или замысловатые приключения попаданцев. Это Эксперимент над теми, кто сам его придумал. Капкан и ловушка искусно захлопнулись: базисная теория феодализма, разработанная в тиши кабинетов и лабораторий, утверждённая в солидных дискуссиях и модных диспутах, дала серьёзный сбой.

Нужно отдельно отметить, что гений Стругацких состоит ещё и в том, — они способны свести в одной темпоральной точке все до единого направления. И, безусловно, в их самых лучших вещах нет никаких «приключений тела».

Это всё мы, — мы вчерашние; мы завтрашние; мы нынешние...

PS «Умный человек знает пределы своих способностей. Смелый всегда использует предоставленные возможности».

PPS Нереально сложно писать отзыв на эту повесть ещё и по той причине: «Трудно быть Богом» написана так талантливо, так виртуозно и на таком тонком нерве... Очень сложно неопытным взглядом определить: где проходит этот самый условный «водораздел» ума, смелости и... искусно замаскированной наивной глупости главного героя Руматы-Освободителя. И как всегда у таких авторов открытый финал остаётся на откуп и переосмысление каждому читателю персонально.

metahom, 03 ноября 2018 г. в 17:29

У каждого из нас есть виртуальная книжная полка, на которой стоят великие книги. Среди этих великих есть наши любимые книги, которые мы часто перечитываем. А среди любимых книг есть одна особая, которая сильнее всего затрагивает наши чувства и идет с нами по жизни. Для меня такая книга — «За миллиард лет до конца света».

Бывает, я оцениваю свои поступки героями этой книги. Повел я себя как Глухов, или как Вечеровский? Иногда, подходя к зеркалу, я боюсь, что оттуда на меня посмотрит маленький тихий Малянов. И частенько вспоминаю жуткую, не из этого мира цитату: «сказали мне, что эта дорога приведет к океану смерти...»

Главы этой книги начинаются с середины предложения и так же заканчиваются, как будто вы держите рукопись в которой не хватает страниц, а повествование то и дело сбивается с третьего лица на первое. Как всегда у Стругацких, нет особого смысла пересказывать сюжет, от этого только испортится впечатление. Могу сказать, что вряд ли это произведение заинтересует любителей экшена. Но если вас интересует человеческая психология, интеллектуальные интриги и фантастика, как настоящая литература — вам стоит прочесть эту книгу.

В этой книге нет космических кораблей, перестрелок на бластерах и мутантов-зомби. В простых декорациях Ленинграда 70-х годов, авторы рисуют удивительно напряженную картину противостояния человека — кому? И ставят героев книги перед очень непростым выбором: что делать если дело всей твоей жизни, все то к чему ты стремишься и считаешь единственно правильным — под запретом и грозит тебе смертью? Что делать если тебе противостоит сила, которая может прихлопнуть тебя и тысячу других людей как муху?

И прожив 20 лет после первого прочтения, встретив своего Зыкова, не перестаю удивляться, насколько произведение правдиво и жизненно.